Хожение за моря эфирные

Помилуй меня, Звездный Кузнечик – созидатель вселенных! Прости любопытство, заставившее покинуть отчую планету. Грешен я, грешен: узнать возжелалось, есть ли разумные существа за морями дальними, эфирными – и как они живут, коли сыщутся.

Три моря в Галактике нашей: первое из них – Медяное, второе – Янтарное, а третье –Молочное, так говорят. А ничего боле о них неведомо. Вот я и оборудовал ядреный кораблик межгалактический. Испросив твоего благословения, отправился в нелегкий путь.

Долго покачивался на эфирных волнах на утлом суденышке, претерпевая бедствия различны.

В первом море – Медяном – ожгла меня космическая радиация. Однако, спрятался я за свинцовым занавесом, молясь о спасении, – и выжил. Токмо космическая радиация запасы мои продуктовые частью заразила, а частью попортила. Остался я гол как сокол посреди эфирной безбрежности. С тех пор не мог плоть свою поддерживать ничем, кроме рассеянного звездного света, – и истощал изрядно.

За Медяным морем начались звездные системы, всё ненаселенные.

Пролетал я мимо Зорингии с бушующими вулканами, и мимо Паленги с тремя звездами: желтой, красной и зеленой. Меж них – не в силах освободиться от тройственного притяжения – вращалась приблудная планета: то первая звезда ее притянет, то вторая, то третья. И мимо Аниматрии пролетал: на ней гравитация так сильна, что планета – на радость дифференциальной топологии – вывернута наизнанку.

Много диковин повидал, но жителей ни на одной из них не нашел.

Но вот закончились звездные системы, и вплыл я во второе море – Янтарное. Не напрасно его так называют, потому как звездный свет в нем янтарного цвета и гораздо более питательный, чем в Медяном море.

Встал у иллюминатора и принялся преобразовывать свет далеких звезд в подкожные отложения. Забылся на мгновение – и прозевал, как шальной метеорит ударил в правый борт моего ядреного кораблика. Тот и загорелся. Стал я тушить его, а когда совсем потушил, много чего в запасах недосчитался. Камжа белотканая пострадала, и коломаусы по большей части изничтожились!

Горько я заплакал тогда и надумал возвратиться в отчий край, да только поздно стало: до конца Янтарного моря всего ничего оставалось, а до начала, где планета отчая кружится, – лететь в неизвестности обратно. И продолжил я начатый путь, в надежде, что не останусь без милости твоей, Звездный Кузнечик.

И достиг я конца Янтарного моря, и увидел бесчисленны звездные системы, но вновь населены они не были.

Пролетел огненную Фанзу, и Калибу магнитную, а на Фанопее пробыл месяц, пытаясь залатать метеоритные дыры в борту. Да только дыры те велики оказались и починке в полевых условиях не подлежали, оттого скорость моя уменьшилась.

Воригну и Калиопстерию миновал на малом ходу, за ними – Нейону и Муагму, и совсем уже отчаялся повстречаться с братьями по разуму, пока не достиг Солара.

Имеет эта звездная система восемь планет, вращающихся вокруг по разным орбитам. И на третьей из них – о чудо чудесное! – обнаружил я сообщество разумных существ, встречей с коими грезил с начала путешествия.

Местные жители имеют по две руки и две ноги, попарно расположенных. Посереди находится голова, коей они думают. А имеют соларные жители два гендера и размножаются с помощью живорождения, причем один гендер – так называемые самки – рождают соларцев обоих полов. А противоположный гендер – так называемые самцы – занимаются тем, что впрыскивают самкам в утробу программный код, по коему надлежит развиваться будущему ребенку.

Передвигаются жители Солара на разного рода повозках. Есть повозки одноместные – стоячие или сидячие, – есть двухместные и многоместные. И ездят на тех повозках легко и быстро, а то и летают по воздуху.

А переговариваются по миниатюрным устройствам, носимых в конечностях или складках одежды, коей себя прикрывают. С помощью этих устройств соларцы общаются друг с другом на значительные расстояния.

Имеются и другие информационные аппараты – большие и плоские, кои вешаются на стены жилищ и предназначены для коллективного просмотра и прослушивания. С них транслируются звуки и голоса, воздействующие на психику и заставляющие совершать те или иные поступки – либо предостерегающие от оных.

Но самое большое значение на Соларе имеют так называемые тениги. Можно сказать, что с их помощью регулируется вся соларская цивилизация.

Эти тениги – воистину загадка загадок. Сколько пробыл на Соларе, не удалось мне их лицезреть. Тем не менее каждый из соларцев в точности знает, сколь велики его личные накопления, потому как без тениг на этой планете ничего нельзя взять. В зависимости от того, сколько накоплено, выдадут тебе больше или меньше питания али еще чего – а твои тениги пропорционально уменьшат.

А узнают соларцы о количестве своих тениг из наручных информационных устройств, по коим переговариваются.

Прибыв на Солар, ничего этого я не ведал, а услышал о тенигах, когда от меня потребовали заплатить въездную пошлину, как местные власти ее назвали. Об этом мне сообщили по миниатюрному информационному устройству, подаренному при приземлении.

Естественно, тениг у меня не было – откуда бы им взяться? – зато на моем межгалактическом кораблике сохранилось несколько коломаусов. За них мне согласились выдать определенную тенижную сумму, причем на порядок большую, чем въездная пошлина.

Но недолго я любовался соблазнительной циферкой на экране наручного устройства и прикидывал, на какие соларные удовольствия потратить оставшееся. Мне снова позвонили, заявив, что с меня причитается еще одна въездная пошлина, поскольку прошлой оказалось недостаточно.

Таких звонков оказалось несколько.

На пятом, сообщившем, что въездной пошлины по-прежнему недостаточно, я заподозрил неладное и отказался платить. Стал думать, кому на Соларе бить челом по таможенным вопросам, – но не успел ничего придумать, как последовал новый звонок: от высокопоставленного лица, ведавшего уплатой въездных пошлин.

Его-то я и разыскивал!

Уверенный голос разъяснил нюансы соларского делопроизводства и обругал за излишнюю доверчивость. Как выяснилось, на Соларе процветают так называемые файненсовые машинники, кои звонят прилетевшим из далеких галактик с незаконными требованиями: в частности, о повторной оплате. Тогда как платить въездную пошлину следует единожды. Теперь, конечно, ситуацию не исправить: мои тениги канули безвозвратно. На чтобы в будущем подобного казуса не повторилось, – добавило высокопоставленное лицо, – необходимо перевести оставшееся на безопасный счет, где им ничего не угрожает.

Само собой, я воспользовался добрым советом и перевел на указанный счет остатки тенижных накоплений.

Но, едва это осуществил, последовал новый звонок с сообщением, что звонившее мне высокопоставленное лицо – очередной файненсовый машинник. Но если желаю, то – за умеренную плату – могу заказать расследование, коими звонящий как раз профессионально занимается. Это совсем недорого. Если соглашусь оплатить услуги, сохранится надежда, что деньги будут возвращены мне с «безопасного» счета.

Я огорчился потерей тениг, поскольку начал к тому времени осознавать, сколь эти неуловимые сущности важны для существования на Соларе. Тем не менее я утратил все имеющиеся накопления: мне стало нечем оплатить расследование.

Звонящий успокоил: ничего страшного, ведь потерянные тениги я получил за проданный коломаус. Так вот, если я продам еще один – а звонящий готов этому поспособствовать, – то смогу вернуть полученное за первый проданный коломаус. А если у меня имеется белотканая камжа, вообще замечательно: выручки за нее хватит на починку пробоины в любом межгалактическом кораблике, даже самом ядреном.

Тут я не выдержал и – несмотря на метеоритную дыру в борту – поспешно покинул звездную систему Солар.

Ныне мучаюсь трудным выбором: возвращаться на неисправном кораблике в отчий дом или продолжить путь.

Вразуми, Звездный Кузнечик! Для того ли с опасностью для жизни преодолел я Медяное и Янтарное моря, чтобы спасовать перед последним – Молочным? Что за ним – такие же файненсовые диковины, как за двумя первыми, али еще безумнее и невообразимее? И есть ли за Молочным морем истинные братья по разуму, на коих – в противовес жителям Солара – можно положиться и коим довериться?