Холем

Сколько я себя помнил, мне никогда не сиделось на месте — кочевал, словно цыган, из города в город, из страны в страну… Ну, возможно, «из страны в страну» я и загнул чуток, но побывать довелось во многих местах. Причём не по привычной для многих схеме «отель — старые камни — бар — отель», а «дикарём», в самых что ни на есть глухих уголках мира.

Нью-Йорк, Лондон, Берлин, Москва, Шанхай, Сидней — везде всё одно и то же, с небольшой поправкой на местный колорит. Только на отшибе, в отдалённых деревнях и посёлках, можно прочувствовать нечто уникальное, неповторимое, самобытное, свойственное именно этому народу и культуре, а не любоваться на шумных улицах одними и теми же витринами, вывесками и логотипами.

Впрочем, быть может, я тут обманываю сам себя? Пытаюсь рационализировать своё откровенно странное поведение? Вот, к примеру, какой чёрт дёрнул меня в прошлом году поехать в Тустла-Гутьеррес в южной Мексике? А оттуда, вдоволь нагулявшись по джунглям, махнуть в Россию, в Североуральск, и дальше — в тайгу?

Вообще, в России я провёл, пожалуй, больше всего времени — вероятно, из-за размеров этой страны и обилия тех самых «медвежьих углов», что по необъяснимой причине так манили меня. Потому из всех стран именно она с наибольшим правом могла претендовать на звание моей родины.

Тем более что именно тут, в глухой тайге, на берегу реки со смешным названием Чуня, я впервые и осознал себя. Нет, не появился на свет, а именно что осознал. Но это надо объяснить чуть подробнее.

Я ведь неспроста начал свой рассказ со слов: «сколько я себя помнил». В тот день, который я теперь и отмечаю как день своего рождения — 30 июня 2008 года, — я… пришёл в себя. Наверное, так правильно будет сказать. Грязный, голый, с гривой нечёсаных волос, светлых, как солома, длинной бородой, обломанными ногтями и каменной твёрдости ступнями.

По всем признакам, я прожил тут, в тайге, не один месяц, а то и год. Но почему? С какой целью? Как так получилось, да и кто я такой вообще? Всё, что я знаю о себе прежнем, — имя. Да и то… Странная история. Оно мне приснилось. В том сне я с кем-то спорил, и он обращался ко мне: «Михаил». Вернее, несколько иначе, но довольно похоже на достаточно распространённое местное имя. Так этим именем я и стал называться.

Недели через три блужданий по тайге я выбрался к людям. Учитывая, как я выглядел, незнание местного языка уже ничего особо не значило. «Леший, Матрёна! Вот те крест! Леший! Но работящий…»

Работал за еду: таскал тяжести, полол сорняки, чистил хлев. Уже через полгода мог вполне сносно разговаривать, а ещё месяца через три, по весне, отправился дальше. Сидеть до скончания века в той деревне желания не было, да и грызло меня изнутри что-то.

Жил где придётся, ел что получится, брался за любую работу, с деньгами обращался бережно. В Красноярске, чуть смазав бюрократический механизм, сумел получить паспорт на имя Ангарского Михаила Даниловича.

Почему «Ангарский»? Уж больно впечатлила меня тогда та река… Там же я и отмылся наконец по-человечески после долгих блужданий по лесу. Хотя, конечно, на обычного человека, хотя бы внешне, стал походить очень нескоро — года через полтора-два, не меньше.

И стоило мне более-менее устроиться в большом городе, как меня впервые «дёрнуло». Тогда мне внезапно захотелось на Алтай, красоты местные посмотреть. По крайней мере, я так думал… Приехал, три дня лазил по лесу, потом взобрался на склон высоченной горы, километра на три, огляделся по сторонам — и меня отпустило.

И вот с тех пор такая ерунда творится со мной каждые несколько месяцев. Внезапно, будто по щелчку пальцев, я срываюсь с места, мчусь на другой конец света, шарахаюсь там несколько дней, словно ищу чего-то, а потом теряю к этому всякий интерес. Насытился. Или не нашёл, что искал.

Может, я тогда в тайге так же оказался? Припёрся, давай по лесу шляться. Потом мне кто-то дал палкой по голове — вот память и отшибло? Прожил там, как Маугли, несколько лет, пока мозги на место не встали. А может, так и не встали. Тут вопрос спорный.

Надо сказать, мой образ жизни меня устраивал. Хлопотно, конечно, но не скучно. Да и физическая форма позволяла работать по девять-десять часов в день, есть всякую дрянь и при этом не болеть.

За годы я перепробовал множество занятий, освоил кучу профессий, выучил несколько языков — потому в любой стране мог найти себе заработок и жильё. Ну и постоять за себя, если потребуется. Бывало и такое.

Люди ж как устроены? Своих обычно не трогают, а вот чужака ограбить — милое дело… К счастью, я не выглядел богатым туристом, оттого такие инциденты случались нечасто. Но тем не менее… Печально.

Понятно, все хотят кушать, каждому хочется иметь свой кусок хлеба, желательно с маслом, а если и на маслице получится положить кусочек чего-нибудь вкусненького — так вообще хорошо. Но ведь всего этого можно достичь честным трудом!

Вот я — ни дома, ни семьи, ни накоплений, ни даже памяти! Но при этом за последние семнадцать лет не только объездил весь мир (что для многих ассоциируется не то что с достатком — с роскошью), так ещё и дальше намерен вести такую же жизнь. Благо, здоровье позволяет, да и возраст обходит меня стороной.

По паспорту уже полтинник, а выгляжу точно так же, как и в тот день, когда пришёл в себя на берегу Чуни. Тогда, на глаз, мне дали тридцать с небольшим — так и записали позже в паспорт дату рождения: 30.06.1975 г.

Когда пять лет назад получал новый (в связи с достижением сорока пяти лет), пришлось красить волосы на висках под седину и не спать трое суток, чтобы выглядеть сколько-нибудь соответственно своему возрасту.

Не знаю, может, я тогда выглядел старше своих лет, а на самом деле мне было лет на десять меньше? Или мой образ жизни отодвинул старение. Не знаю. Но во избежание недоразумений в ближайшие два-три года надо будет получить новый паспорт в другой стране — с новой датой рождения.