Хозяин кладбища

Илюха Хренов свою фамилию оправдывал. Может, с детства слышал, как соседка ругала котов: «У, подлец хренов! Опять углы обос...л!» — и злился, думая, что это его ругают. А может, по природе был шкодливым... К своим пятнадцати годам он уже сплотил вокруг себя таких же отчаянных молодцов и держал в страхе весь район.

Их так и звали — «банда Хренова». Из озорства они резали шины, били стёкла автомобилей, расписывали стены подъездов. А однажды измазали дверь той самой соседки нечистотами, когда она пообещала Илюхиной матери написать в следственный комитет, раз «участковый с этой шпаной справиться не может».

Но однажды всё изменилось. Банда распалась, а её вожак стал тихим подростком, редко появляющимся на улице. По посёлку поползли слухи, что Илюху видели в церкви! И что причиной всему стала вылазка молодежи на кладбище — там, дескать, случилось такое!... Но что именно, никто не знал.

А дело было так.

Хренову и его дружкам наскучило однообразие, хотелось совершить что-то громкое, чтобы об этом заговорили.

— Слабо на кладбище пойти? — вдруг спросил один из ребят. — После Пасхи там конфет натащили, яиц — бесплатный хавчик!

Идея сразу вдохновила банду. Один вынес из дома белила и кисть, другой сумку для съестного, прихватили две полторашки пива для храбрости и пошли.

Стояли тёплые весенние сумерки. Погост раскинулся у дороги. Старая его часть заросла высокими берёзами и елями, чей шелест казался тихим шёпотом. Воздух был густым и пах сырой землёй, хвоей и увядшими цветами. Везде темнели кресты, на некоторых могилах теплились лампадки.

Хренову отчего-то сделалось не по себе, когда он вспомнил, что здесь похоронены его дед и бабушка. Совесть шевельнулась и... привычно замолчала.

— Ну что, идём? — зловещим голосом спросил он свою притихшую команду. Те робко закивали: рядом с утопающими в сумраке крестами их удаль поубавилась. Для поднятия духа Хренов разлил пиво, и банда заметно повеселела.

— Вот то-то же! — удовлетворённо сказал он. — Заходим в дальний вход, всё делаем тихо и быстро!

Среди высоких деревьев и вечерних теней они скользнули вглубь кладбища. Здесь были старые могилы, покосившиеся кресты, ржавые оградки. Для храбрости один из парней пнул полуоткрытую калитку, и тишину прорезал тонкий стон разболтанных петель. Все вздрогнули.

— Ща как дам! — замахнулся на приятеля Хренов. — Хочешь, чтоб сторож пришёл?

— Ну ладно, чего ты, — миролюбиво ответил тот, — пойдём хоть памятник какой разукрасим. Вон там какой-то хипарь лежит!

С выцветшей фотографии на парней смотрел угрюмый мужик с бородой. Под тихий смех компании Илюха первым подрисовал ему рога и ниже коряво вывел: «Я чОрт».

Потом полазили по могилам, пособирали яйца, пораскачивали кресты на заросших могилах с криками: «Бомжи, просыпайтесь!»

— О, а вот и конфеточки!

На аккуратной, усыпанной цветами могиле лежали дорогие конфеты в ярких обёртках. Хренов машинально посмотрел на памятник. «Светлова Любочка», — прочитал он. Судя по датам, здесь лежала девочка шести лет. Видя, как друзья ломятся к надгробию, едва не снеся ограду, он испытал острое чувство стыда, будто кто-то невидимый смотрит на него с укором. Горячая волна прошла по шее, но он подавил её, злобно буркнув себе под нос: «Да ладно, че выдумываешь...»

— Ладно, пошли, — угрюмо сказал он. — Щас сторож ментовку вызовет. Орёте тут...

Матерясь и пихаясь, ватага двинулась к выходу, но вот незадача — то ли в темноте парни сбились с дороги, то ли далеко отошли, потому что вокруг чернели могилы и деревья, а дорожки не было. С каждым шагом веселье покидало приятелей, ему на смену приходили страх и паника: неужто заблудились?

— Погодите, — остановился Хренов, оглядываясь и с трудом унимая дрожь в голосе. — Мы в старой части. Если идти направо, выйдем к сторожке.

Парни, сбившись в испуганную стайку, судорожно кивали: они были готовы на что угодно, лишь бы поскорей убраться отсюда!

— Тихо! — поднял руку Хренов. — Слышите шаги? Кто-то идёт! Наверно, домой возвращается. Сейчас попросим вывести.

Между могилами и правда двигался мужчина. Он тяжело ступал, аккуратно огибая кресты и ограды.

— Здравствуйте! Помогите нам, пожалуйста, выход найти! — наперебой заговорили ребята, обрадовавшись взрослому.

— Здравствуйте, — раздался из тени склонившихся ив глубокий хрипловатый голос. — А что вы тут делаете в столь поздний час?

Парни молчали. Мужчина ждал.

— Мы погулять пришли и заблудились, — негромко буркнул Хренов.

— А могилы почто тревожили? Кресты качали? Пиво на святой земле зачем пили? — голос незнакомца становился всё строже.

— Это не мы! — вырвалось у Хренова. Ему хотелось убежать, но ноги словно приросли. Похоже, те же ощущения были и у друзей. Они дрожали, некоторые, уже не стесняясь, всхлипывали.

— Не вы, значит? — усмехнулся незнакомец и шагнул из тени. Вздох ужаса пронёсся среди подростков: на них холодно смотрел... тот самый мужчина с памятника, с прямым пробором, над фотографией которого Хренов вывел белой краской теперь уже совсем не смешную надпись.

— Вы кто? — выдавил из себя Хренов.

— Как кто? Да вот тот самый, что ты написал! — продолжал недобро скалиться мужик. — Только рога пока не отрастил. А вот и «бомжи» проснулись, которых вы так усердно будили...

В темноте за мужчиной маячили едва заметные человеческие силуэты. Стало холодно и так страшно, как никогда не бывало!

— Дяденька! — жалобно пискнул самый младший из компании, четырнадцатилетний Егор. — Отпустите нас, пожалуйста! Мы больше никогда так делать не будем!

И вся компания заголосила:

— Не будем, правда!

— Мы все в порядок приведём...

— Пожалуйста, нас дома ждут!

Мужчина молчал, словно размышлял: отпустить или...

— Три дня даю вам, чтобы все могилы, на которых вы куражились, в порядок привести. Не сделаете — пеняйте на себя. Лично за каждым из вас приду!

В ту же секунду тяжесть с ног будто спала, и мальчишки ринулись было бежать, но их задержал звонкий детский голос:

— Стойте!

Все вздрогнули и обернулись. На том месте, где стоял мужчина, теперь была маленькая светловолосая девочка лет шести. Она подняла руку и поочередно показала на нескольких парней:

— Ты, ты и ты, конфеты положите, где взяли. Это МНЕ мама принесла.

В серебристом свете луны фигура ребенка мерцала и расплывалась.

Сердце Хренова выскакивало из груди. Он попятился и побежал, но, споткнувшись о поваленный крест, нечаянно оглянулся. На месте девочки теперь стояли его дед и бабка и укоризненно качали головами...

Илюха не помнил, как они оказались у выхода. На лавочке возле сторожки курил сторож. Он не удивился, увидев взмыленных парней с сумасшедшими глазами, а лишь внимательно посмотрел на них и усмехнулся:

— Что, с Ним повстречались, хлопчики? То-то я смотрю, белые как полотно.

— С кем? — прохрипел Хренов, едва переводя дух.

— Да кто ж его знает по имени... — затягиваясь, задумчиво сказал сторож. — Старики говорят, он тут за порядком следит. Является тому, кто это заслужил. В облике, который тому понятнее... Ну, вы теперь и сами знаете...

На другой день вся компания явилась на кладбище. Конфеты вернули на могилу Любочки Светловой, поправили все кресты, а Хренов долго молча оттирал позорную надпись на старом памятнике.

С тех пор Илюха стал молчаливым, взялся за учёбу. Говорят, даже в церкви стал появляться. Исповедуется. Отмаливает грехи...