Хозяин облачного трона III

Таверна гудела, как растревоженный улей. Десятки голосов сливались в единый гул, перекрывая друг друга. Звенели кружки, стучали игральные кости, кто-то хохотал, кто-то ругался, где-то в углу нестройно тянули застольную песню. Пахло жареным мясом, пивом и дымом от очага. Народу было столько, что не протолкнуться: у стойки толпились жаждущие, между столами сновали разносчицы с подносами, в проходах то и дело возникали заторы из подвыпивших посетителей.

Я стоял у стены и наблюдал за игрой. Мужчина лет двадцати пяти — высокий, широкоплечий, с ладной спортивной фигурой и открытым симпатичным лицом готовился к броску. Он стоял в трёх метрах от деревянной мишени, взвешивая на ладони металлическую звезду. Восемь её острых лучей тускло поблёскивали в свете факелов.

Мишень представляла собой квадрат из плотного дуба размером примерно метр на метр. Поверхность была расчерчена на три зоны: крайняя, средняя и центральная. А в самом центре темнела небольшая вертикальная прорезь — такая узкая, что звезда едва в неё проходила. Она называлась «глазок», и попасть в неё мог только мастер с твёрдой рукой и намётанным глазом.

«Звёздочки» — местный аналог дартса. Правила простые: пять бросков, очки за зоны попадания, а кто попал в прорезь, тот безоговорочный победитель. Игра была до одури популярна в тавернах по всей Империи: солдаты, наёмники, торговцы, ремесленники, студенты — все резались в «звёзды», когда выдавалась свободная минута.

Мужчина прищурился, отвёл руку назад и бросил. Звезда со свистом рассекла воздух и с глухим стуком вошла точно в «глазок», исчезнув внутри. Игрок взял следующую звезду, небрежно подбросил в воздух, поймал, снова швырнул в мишень и снова попал в прорезь. После этого он обернулся ко мне и спросил с широкой улыбкой:

— Ну как?

Я усмехнулся и ответил:

— Ты явно чемпион «Чёрного вепря». Никто в этом заведении тебе не конкурент.

Мужчина громко рассмеялся.

— Чемпион «Вепря»? — он фыркнул. — Я чемпион всего Гравенторна! Никто в городе не сможет меня обыграть!

— Немудрено, — заметил я. — Если сутками торчать в этой таверне и швырять звёзды в доску.

— Не сутками, — возразил мужчина, и в его голосе мелькнула лёгкая обида. — Всего три дня. И это ты сам виноват, Ферон. Это ты задержался и заставил меня тут три дня просидеть в ожидании. Ладно, пойдём выпьем. Заодно расскажешь, как всё прошло.

Я открыл рот, чтобы ответить, но не успел. Лицо мужчины изменилось. Только что он улыбался и вдруг словно окаменел. Глаза его расширились, ноздри раздулись, на скулах заходили желваки.

— Чумное отродье! — выкрикнул он, и ярость исказила его лицо. — Выродки теневой бездны! Они нашли нас и здесь!

Я резко обернулся и увидел, как от входа в таверну, расталкивая посетителей, ко мне бежит человек в военной форме. Я узнал его сразу — это был тот самый офицер, который уничтожил тело Хранта в лаборатории.

Краем глаза я уловил движение справа. Мужчина, метавший звёзды и назвавший меня Фероном, уже замахивался, и в следующий миг металлическая звезда сорвалась с его пальцев, со свистом пронеслась над головами посетителей и вонзилась военному в плечо. Тот дёрнулся, но даже не замедлил шага.

А игрок в «звёздочки» начал меняться. Его тело выгнулось дугой, одежда затрещала по швам, и он начал раздуваться и менять форму. Кожа пошла волнами, лицо вытянулось вперёд, превращаясь в звериную морду, уши заострились и поползли вверх, пальцы скрючились, выпуская длинные кривые когти.

На миг передо мной возникло нечто чудовищное — огромное, размером с человека существо, отдалённо похожее на кота, но искажённое, неправильное, с непропорционально длинными лапами и оскаленной пастью, полной клыков. Рыжая шерсть топорщилась на нём дыбом, жёлтые глаза горели совершенно диким огнём.

А потом это нечто стало уменьшаться — быстро, словно из него выпускали воздух. Тело съёживалось, сжималось, утягивалось, пока на полу, посреди груды разорванной одежды, не оказался обычный рыжий кот с белой грудкой и умными глазами. И это был мой кот. Филимон. Он издал пронзительный визг — не мяуканье, а именно визг, и рыжей молнией метнулся к открытому окну. Один прыжок на подоконник, второй — в темноту за окном.

Филимон исчез, а я попытался вскинуть руку и сплести хоть какое-то заклятие. Но тело не слушалось, будто меня сковали невидимые цепи: руки висели плетьми, ноги приросли к полу, и я не мог даже пальцем пошевелить.

— Именем Императора! — проревел военный, останавливаясь посреди зала. — Все арестованы!

И при этом из обеих его ладоней ударили волны огня. Не узкие струи, не прицельные заклятия, а именно волны — широкие, всепожирающие. Они хлынули в разные стороны, накрывая столы, скамьи, людей. Дерево вспыхивало мгновенно, будто было пропитано маслом, а ткани занимались ещё быстрее. Огонь пожирал таверну с неестественной, невозможной жадностью и скоростью.

Вокруг кричали люди, трещало дерево, гудело пламя. А я стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться, и смотрел, как огненная стена надвигается на меня, и жар уже опаляет лицо. Пламя было так близко, что я видел, как чернеют и скручиваются доски пола прямо у моих ног. Огонь лизнул сапог, пополз по штанине, добрался до колена...

Я зажмурился, напрягся, пытаясь понять, что же мне теперь делать, как пошевелиться. Но тело не слушалось. С огромным трудом я собрал все свои силы и… смог-таки шевельнуться. Точнее, дёрнуться всем телом. И тут же открыл глаза. Вместо огня надо мной был потолок: деревянный, с тёмными балками, совершенно целый, ничуть не горящий.

Несколько долгих секунд я лежал неподвижно, глядя вверх и слушая собственное сердце, которое колотилось так, будто я только что пробежал марафон. На лбу выступила испарина, простыня под спиной была влажной, а в ушах ещё звенели крики из сна: далёкие, затихающие, растворяющиеся в утренней тишине.

Это был сон, и только сон. Я медленно повернул голову — рядом спала Лира. Она лежала на боку, лицом ко мне, и светлые волосы разметались по белой наволочке. Губы были чуть приоткрыты, ресницы подрагивали — наверное, ей тоже что-то снилось, но явно не такое жуткое, как мне.

Одеяло сползло, обнажив плечо и ключицу Лиры, и в утреннем, едва пробивающемся сквозь шторы свете её кожа казалась фарфоровой. Грудь мерно поднималась и опускалась в такт спокойному дыханию. Красивое и успокаивающее зрелище.

Я перевёл взгляд на окно, за которым светлело небо, потом на догоревшие свечи, застывшие оплывшими огарками в подсвечниках, потом на пол, где валялась моя одежда вперемешку с её халатом. В комнате было тихо, спокойно, и пахло не гарью, а цветочным мылом. И никакого огня, никаких военных — просто гостиничный номер, раннее утро и спящая рядом красивая женщина.

Но в груди всё равно клокотала злость. Тот военный, кем бы он ни был, умудрился достать меня даже здесь, даже во сне. Влез своей мерзкой рожей в моё подсознание и испоганил пробуждение. Испортил скотина мне первое утро после первой ночи с Лирой. Вместо того, чтобы нежиться в постели рядом с красивой женщиной, я лежу мокрый от пота и пытаюсь унять сердцебиение.

Я снова взглянул на Лиру — она была прекрасна, и мне показалось, что я могу вот так смотреть на неё вечно. Ну или до обеда как минимум. Лира пошевелилась во сне, что-то невнятно пробормотала и придвинулась ближе, а её рука легла мне на грудь — тёплая, расслабленная. Она даже не проснулась, я накрыл её ладонь своей и заставил себя дышать ровнее. Дрок, Ферон, тот военный — всё это осталось в прошлом, в другой жизни, по ту сторону пробуждения. А здесь и сейчас была только эта комната, это утро и эта женщина рядом. Я закрыл глаза и притянул Лиру ближе.

*****

Гравенторн, таверна «Чёрный вепрь»

Ранним утром таверна «Чёрный вепрь» выглядела совсем не так, как ночью. Вместо гула голосов и звона кружек в помещении раздавалось только шарканье мокрой тряпки по дощатому полу да тихое ворчание уборщицы. Столы опустели, лавки были сдвинуты к стенам, а в распахнутые окна вливался свежий утренний воздух, постепенно вытесняя застоявшийся запах пива и жареного мяса. Солнечные лучи косыми полосами ложились на пол, высвечивая танцующие в воздухе пылинки.

Дрок сидел за угловым столом — единственный посетитель в опустевшем зале. Перед ним стояла початая бутылка «бральморского можжевельника» — крепкого, почти чёрного напитка с резким хвойным запахом. Бутылка была почти пуста, на дне плескалось пальца на два, не больше. Дрок был заметно пьян, но держался достойно: сидел прямо и смотрел перед собой чуть замутнённым, но вполне осмысленным взглядом. Кроноты славились крепостью к выпивке, и то количество можжевельника, которое свалило бы обычного человека под стол ещё к полуночи, ему лишь слегка затуманило голову.

Уборщица возила шваброй где-то рядом с его столом, ворча себе под нос что-то неразборчивое, но близко старалась не подходить, лишь бросала на позднего посетителя косые недовольные взгляды. Из-за стойки вышел хозяин таверны — невысокий, полный мужичок с лысиной во всю голову и пышными рыжими усами, он неторопливо подошёл к Дроку, остановился напротив него и откашлялся с видом человека, которому предстоит деликатный разговор с важным клиентом.

— Послушай, уважаемый, — начал хозяин подчёркнуто вежливо. — Нам бы закрыться уже пора. Ещё пару часов назад пора было, если честно, но мы тут до последнего клиента работаем. Только вот уже восьмой час, понимаешь? Нам бы прибраться, поспать немного, чтобы в обед снова открыться и встретить новых гостей.

Дрок медленно кивнул, соглашаясь с каждым словом.

— Я не против, — сказал он. — План хороший, одобряю.

— Вот и славно! — обрадовался хозяин. — Только для этого замечательного плана надо, чтобы ты ещё и ушёл отсюда. Понимаешь, о чём я?

Дрок снова кивнул с неторопливой обстоятельностью человека, который всё понимает, но никуда не торопится.

— Сейчас добью вот это, — он кивнул на бутылку с остатками можжевельника, — сыграю разок в звёздочки на дорожку и сразу уйду.

— В звёздочки? — хозяин всплеснул руками. — Уважаемый, ты же каждый вечер сюда приходишь и в эти свои звёздочки играешь! Неужели не надоело за столько-то дней? Да и выпил ты сегодня изрядно, даже по твоим меркам. Не уверен, что в мишень сейчас попадёшь, не то что в глазок.

Дрок усмехнулся и предложил:

— А может, поспорим?

— Что в мишень попадёшь? — уточнил хозяин.

— Что в глазок, — ответил кронот.

— Ого! — хозяин присвистнул и усмехнулся. — Сильное заявление. А если с первого раза не попадёшь, то сразу уйдёшь без разговоров?

— А если попаду, с тебя ещё одна бутылка можжевельника, — сказал Дрок. — И я её тут спокойно допиваю, сколько захочу, и мне никто не мешает, не намекает и шваброй рядом не возит.

Хозяину очень хотелось, чтобы этот засидевшийся завсегдатай наконец отправился домой и дал спокойно закрыть заведение. С другой стороны — бутылка хорошего можжевельника денег стоит, и немалых. А кронот этот метал звёздочки хорошо. Пока хозяин думал, прикидывая шансы, Дрок поднялся из-за стола, и его ощутимо качнуло — пришлось ухватиться за спинку стула.

— По рукам! — тут же решился хозяин.

Они хлопнули ладонь о ладонь, скрепляя пари, и Дрок направился к дальней стене, где находилась мишень для игры в «звёздочки». Он взял с полки, что висела рядом с мишенью, металлическую звезду для бросков, отошёл к отметке и повернулся к цели. Кронота заметно пошатывало, он переступил с ноги на ногу, пытаясь поймать равновесие, затем какое-то время прищуривался, глядя на прорезь, а потом резко бросил.

Звезда со свистом рассекла воздух, вошла точно в «глазок» и с глухим стуком вонзилась во внутреннюю стенку мишени. Довольный Дрок рассмеялся.

— Надо было не на бутылку играть, — сказал он, поворачиваясь к хозяину. — А сразу на таверну.

— Чтоб тебя горная хворь скрутила вместе с твоими звёздочками, — буркнул хозяин себе под нос и, не говоря больше ни слова, направился к стойке.

Он взял с полки запечатанную бутылку бральморского можжевельника, вернулся к угловому столу и с размаху поставил её на столешницу. Потом развернулся и ушёл в подсобку, не удостоив кронота взглядом.

Дрок усмехнулся, неторопливо подошёл к своему столу, но садиться не стал. Окинул взглядом тарелки с остатками еды, подцепил пальцами ломтик вяленой оленины и закинул его в рот. Потом полез в карман, достал золотой риал и положил на стол, рядом с пустым стаканом. Забрал выигранную бутылку, сунул её под мышку и направился к выходу.

Не успела за ним закрыться дверь, как хозяин выскочил из подсобки и подбежал к столу. Его глаза радостно заблестели при виде золотой монеты — риал с лихвой покрывал все ночные возлияния кронота, проигранную хозяином бутылку, и ещё оставалось сверху на чаевые. Хозяин схватил монету, машинально попробовал на зуб и крикнул уже закрывшейся двери:

— Приходи ещё, дорогой гость! Мы тебе тут всегда рады, в любое время дня и ночи!

Дрок немного постоял на крыльце, щурясь от яркого утреннего солнца и раздумывая, куда ему пойти, а потом тяжело опустился на верхнюю ступеньку крыльца и откупорил бутылку. Сделал несколько долгих глотков прямо из горлышка — здесь, на улице, можно было не соблюдать приличия, да и стакана не было.

Район вокруг таверны выглядел неважно: кривые узкие улочки, дома с облупившейся штукатуркой, выбоины в мостовой, заполненные мутной водой после вчерашнего дождя. Но Дрок помнил это место другим. Двадцать лет назад здесь был вполне приличный квартал — не богатый, но опрятный, с чистыми мостовыми и свежевыкрашенными фасадами. В «Чёрный вепрь» захаживала приличная публика: торговцы, ремесленники, отставные военные. А теперь всё обветшало, обнищало, покрылось грязью и копотью.

Впрочем, за двадцать лет изменилось многое, и не только этот район. Двадцать лет назад у Дрока было всё: семья, друзья, хорошая работа, большой дом, деньги. Но он взялся помочь Ферону — лучшему другу, с которым они вместе прошли через многое. Ферон вляпался в опасную историю и по её итогам был убит. К счастью, он догадался о таком финале заранее и успел подготовиться к перерождению — его магический уровень был достаточно высок и позволял провернуть этот сложный трюк, да и нужные артефакты имелись.

Сущность Ферона должна была переселиться в новое тело и оказаться в соседнем городе, но что-то пошло не так и друг Дрока оказался в другом мире. И была большая вероятность, что при переселении он потерял память. Нужно было отправить кого-то за ним — разыскать, объяснить, что к чему, помочь вернуться. Дрок вызвался сам, потому что не мог бросить друга в беде. Ему обещали, что это ненадолго — пара месяцев, максимум полгода.

Их обоих забыли в том мире на двадцать лет. А когда наконец вернули, Ферон погиб — его сущность уничтожили, на этот раз окончательно и бесповоротно. Двадцать лет ожидания, двадцать лет надежды, и всё впустую.

Но это были далеко не все неприятности, что ожидали Дрока. Вернувшись, он обнаружил, что в Империи давно приняли закон, запрещающий кронотам проживать на её территории. Тем, кто не уехал, грозили огромные штрафы или тюрьма. Его семья давно покинула страну, и где они теперь, никто не знал. Друзей тоже не осталось. Дом, в котором Дрок когда-то жил, принадлежал теперь незнакомым людям. Хорошо хоть надёжные тайники с деньгами и оружием сохранились — на съём комнаты и скромную жизнь пока хватало.

Ему надо было уезжать из Империи, Дрок понимал это прекрасно. Здесь для кронота не было ни нормальной работы, ни будущего, ни даже права спокойно ходить по улицам, не озираясь по сторонам. Но он не знал, куда податься. За двадцать лет отсутствия он отвык от этого мира, потерял все связи и все нити, которые когда-то держали его на плаву.

И он пил. Почти каждый вечер он приходил в «Чёрный вепрь» — любимую таверну, которую когда-то они с Фероном считали своим вторым домом. К счастью, заведение не закрыли и не снесли за эти годы — всё тот же зал с низкими потолками, всё та же мишень для «звёздочек» на дальней стене, даже стойка почти не изменилась. Только хозяин был уже другой и лица посетителей сплошь незнакомые.

Дрок садился за свой угловой стол, заказывал бутылку можжевельника и пил до самого закрытия. Иногда играл в «звёздочки» — единственное, что ещё доставляло ему удовольствие. Он мог обыграть в эту нехитрую игру кого угодно, в любом состоянии. Вот только легче от этого не становилось.

Дрок сделал ещё один долгий глоток из горлышка, с усилием поднялся со ступеньки и побрёл по улице прочь от таверны. Ноги несли его сами — он даже не задумывался, куда идёт. Да и какая, в сущности, ему была разница, куда идти? Всё равно там, куда он придёт, его никто не ждал.

*****

Лира спала, а я лежал с закрытыми глазами и думал о том, что этот сон снится мне уже в третий или четвёртый раз. Всё то же самое: шумная таверна, игра в «звёздочки», разговор с незнакомцем, который оказывается вовсе не незнакомцем, а Дроком-Филимоном. Правда, во сне он почему-то являлся в человеческом обличии.

И почему-то у меня в памяти очень хорошо отложились названия таверны и города, в котором она находилась. «Чёрный вепрь». Гравенторн. Название города вообще меня удивило — если верить словам капитана Вириса, именно в этом городе орудовала банда Аркаса. Забавное совпадение.

Лира зашевелилась рядом, и я почувствовал прикосновение её губ к моей щеке — лёгкое, тёплое, почти невесомое. Я открыл глаза, повернулся к ней и притянул к себе. Она не сопротивлялась — наоборот, подалась навстречу, и её губы нашли мои. Поцелуй вышел долгим, неторопливым, с привкусом сна. Лира прижалась ко мне всем телом, и я почувствовал тепло её кожи сквозь тонкое одеяло.

— Доброе утро, — прошептала она, когда наши губы наконец разомкнулись.

— Доброе, — отозвался я.

Пробуждение могло бы быть и более добрым, если бы не тот проклятый сон. Впрочем, всё, что происходило после, меня пока очень даже устраивало.

— Это я тебя разбудил? — спросил я.

— Нет, — Лира чуть надула губы, изображая обиду. — Я ждала, что ты меня разбудишь, но так и не дождалась. Пришлось самой.

— Виноват, — сказал я и провёл ладонью по её спине. — Постараюсь загладить вину.

— Да ладно, — Лира рассмеялась. — Ты уже наперёд загладил.

— То есть всё? — наигранно удивился я. — План на неделю закрыли? На завтрак сладкого не будет?

Лира расхохоталась — звонко, искренне, запрокинув голову. А я смотрел на неё и думал, что мы и правда закрыли план на неделю — уснули почти под утро, когда за окном уже начало сереть небо. Но в целом я был готов приступить к выполнению плана на следующую неделю, а может, и на месяц вперёд. Я притянул Лиру поближе и снова поцеловал.

— Ари... — выдохнула она. — Мы же только что...

Договорить я ей не дал.

*****

Не забывайте закинуть книгу в библиотеку, чтобы не пропустить выход следующих глав!