Хроники Ассасина

Солнце садилось за стены старого монастыря, бросая длинные тени на замшелые камни. Принцесса Изабелла де Валмора поправила капюшон плаща, скрывая каштановые волосы, и еще раз оглянулась на дорогу. Никого. Только ветер шумел в кронах древних дубов, окружавших священную обитель.

— Вы уверены, что его преподобие согласится на встречу? — тихо спросила она своего спутника.

Барон Роланд де Монтгрис, советник ее отца, кивнул с уверенностью, которая должна была ее успокоить.

— Аббат Северин — старый друг вашего деда, ваше высочество. Он не откажет дому Валмора в последней просьбе.

Последней. Слово повисло в воздухе, тяжелое как надгробный камень. Изабелла стиснула зубы. Да, возможно, это действительно была последняя попытка найти союзника. Церковь Солнечного Света формально должна была поддерживать законных правителей против агрессоров. Если аббат согласится ходатайствовать перед архиепископом...

— Идемте, ваше высочество. Нас ждут.

Они прошли через тяжелые дубовые врата во внутренний двор монастыря. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь всплесками воды в каменном фонтане. Изабелла невольно залюбовалась резными арками галереи — в Альбавере уже не было мастеров, способных создать подобную красоту.

— Барон де Монтгрис?

К ним приблизился монах в простой коричневой рясе. Молодое лицо, учтивая улыбка, руки, сложенные в молитвенном жесте.

— Брат Кассиан. Аббат ждет нас?

— Конечно. Прошу, следуйте за мной.

Монах повел их через двор к небольшой каплице в дальнем углу монастыря. Изабелла нахмурилась — разве аббат не должен был принять их в своих покоях? Но Роланд, казалось, не видел ничего странного в происходящем.

Каплица оказалась пуста. Только свечи мерцали перед алтарем, отбрасывая причудливые тени на каменные стены.

— Где же аббат? — спросила принцесса.

Брат Кассиан медленно обернулся. Учтивая улыбка исчезла с его лица, сменившись холодной усмешкой.

— Аббат Северин умер три дня назад, ваше высочество. Очень внезапно.

Изабелла почувствовала, как кровь отливает от лица. Она резко обернулась к Роланду, но тот избегал ее взгляда.

— Роланд? Что происходит?

Из тени за алтарем выступили четверо мужчин в темных плащах. Мечи в их руках тускло поблескивали в свете свечей.

— Простите, ваше высочество, — барон наконец посмотрел на нее, и в его глазах она увидела что-то похожее на сожаление. — Герцог Максимилиан предложил очень... убедительную сумму за вашу доставку. Живой, разумеется. Он все еще надеется на брак.

— Сколько? — спросила Изабелла, отступая к стене каплицы. — Интересно знать цену предательства двадцатилетней дружбы с моим отцом.

Роланд поморщился.

— Дело не в деньгах, ваше высочество. Дело в выживании. Валмора обречена — у короля нет армии, нет союзников, нет будущего. Герцог предлагает вам жизнь.

— Жизнь в золотой клетке, — отрезала принцесса. — Вы действительно думаете, что Максимилиан женится на мне из любви? Ему нужны только рудники и законные права на валморские земли.

— Возможно, — согласился барон. — Но вы будете живы. Ваш брат получит воспитание при дворе Штормберга вместо смерти на поле боя. Иногда прагматизм — лучшая форма сострадания.

— А иногда, — процедила сквозь зубы Изабелла, — это просто трусость, прикрытая красивыми словами.

Наемники начали сужать кольцо. Изабелла попыталась сосредоточиться, призвать магию. Воздух вокруг нее стал влажным, несколько струек воды поднялись из каменного фонтана, но тут же дрогнули и упали. Страх мешал концентрации, а без должного обучения она могла управлять лишь малыми объемами воды.

— Не сопротивляйтесь, ваше высочество, — посоветовал ближайший наемник, делая шаг вперед. — Нам приказано доставить вас невредимой, но не обязательно в сознании.

Изабелла прижалась спиной к каменной стене, чувствуя холод древних камней сквозь ткань платья. Где-то в глубине души, в месте, которое она никогда не умела объяснить, что-то начало пробуждаться. Тепло растеклось по груди, там, где под платьем покоился небольшой кулон — фамильная реликвия дома Валмора.

Наемник протянул руку, чтобы схватить ее за плечо. Его пальцы сомкнулись на ткани ее платья.

— Нет! — воскликнула Изабелла, отчаянно пытаясь вырваться. — Я не позволю!

В этот момент что-то внутри нее словно щелкнуло. Не страх — решимость. Не мольба о помощи — требование защиты. Кулон на ее груди откликнулся на этот призыв и вспыхнул ослепительным светом.

Каплица наполнилась гулом, похожим на далекий раскат грома. Воздух задрожал, искривляясь, словно над горячими углями. Все замерли, пораженные внезапным явлением.

Свет стал еще ярче, и в его сиянии начали проявляться странные символы, вращающиеся вокруг принцессы словно живые. Древние знаки, значения которых никто из присутствующих не понимал, но которые внушали первобытный ужас.

— Что за дьявольщина... — начал было Роланд, но его слова потонули в нарастающем гуле.

Пространство треснуло.

Да, именно треснуло, как разбитое зеркало, и через эту трещину в реальности хлынула тьма. Не просто отсутствие света — живая, движущаяся тьма, которая, казалось, обладала собственной волей.

Из этой тьмы вынырнула смутная фигура — едва различимое очертание в капюшоне, больше тень, чем человек. Изабелла не могла разглядеть лица, только общий силуэт и блеск металла на руках.

Он приземлился бесшумно, словно тень, и мгновенно оценил ситуацию.

Первый наемник даже не успел поднять меч — лезвие прошло ему между ребер с хирургической точностью. Второй попытался крикнуть, но крик оборвался, когда другой клинок нашел его горло.

Оставшиеся двое наемников и Роланд, преодолев первоначальный шок, бросились в атаку. Незнакомец двигался как танцор смерти — каждое движение было экономным, точным, смертельным. Он не сражался — он убивал, быстро и эффективно, словно это было единственное, чему его учили всю жизнь.

Через несколько секунд в каплице царила тишина, нарушаемая только капающей с клинков кровью.

Изабелла смотрела на темный силуэт широко раскрытыми глазами. Кулон на ее груди все еще светился тусклым светом, но трещина в пространстве уже начала затягиваться.

Фигура медленно повернулась к ней. Лица она так и не разглядела — только смутные очертания в тени капюшона.

Тень сделала шаг к ней, и Изабелла невольно сжалась у стены. Но никакой угрозы не последовало — силуэт просто склонил голову в коротком поклоне.

А затем, так же внезапно, как появился, растворился в окружающей тьме. Словно его никогда и не было.

Изабелла осталась одна среди тел, с бешено бьющимся сердцем и тысячей вопросов. Кулон на ее груди погас окончательно, но она все еще чувствовала остаточное тепло.

Снаружи послышались крики — монахи наконец услышали звуки борьбы. Скоро придут, будут вопросы, объяснения...

Она посмотрела на мертвого барона де Монтгриса, на лужи крови на каменном полу, на место, где только что стояла та самая тень.