Хроники Камня Скверны

Тишина, наступившая после разгрома Лесовика, была иной — тяжелой, настороженной, полной невысказанных вопросов. Рассыпавшаяся груда корней и камней на окраине Просеки была не просто трофеем, а мрачным напоминанием: на деревню открыта настоящая охота.

На сходе, собранном Горданом, царило не привычное ропотное недовольство, а сплоченная, суровая решимость.

— Стрелы не берут, — подытожил Арни, почесывая затылок. — Железо едва царапает. Без Кая... — он не договорил, но все и так поняли.

— Вопрос не в том, «с ним» мы или «против него», — мрачно произнес Гордан, его взгляд скользнул по собравшимся. — Вопрос в том, готовы ли мы защищать свой дом. Все вместе. И он — часть этого дома. Доказал.

Больше возражений не было. Просека, хоть и неохотно, сделала свой выбор. Она приняла своего странного защитника. Теперь предстояло научиться жить в новой реальности, где их деревня стала мишенью.

Лера, тем временем, изучала останки Лесовика. Ее брови были хмуро сдвинуты.

—Это не просто скверна, Кай, — сказала она, показывая ему обломок корня, испещренный черными, как смоль, прожилками. — Это что-то иное. Более... целенаправленное. Как будто чья-то воля вплела порчу в саму суть леса.

Элрик, осмотрев находку, лишь мрачно кивнул.

—Колдовство. Древнее и утонченное. Не метод Стражей. Кто-то другой играет в эту игру. И использует тебя, мальчик, как приманку и как точильный камень для своего оружия.

Эта мысль была тревожнее прямой атаки. Врага они не видели, но он видел их. Изучал. Проверял.

В следующие дни жизнь в Просеке изменилась. Мужики под руководством Гордана и Арни начали возводить дополнительные укрепления — частокол стал выше и прочнее, на подступах вырыли несколько волчьих ям. Кай, используя свою связь с Осколком, помогал находить слабые места в обороне, чувствуя малейшие искажения энергии в земле и воздухе.

Он больше не был изгоем, наблюдающим со стороны. Он был стратегом. Его странные способности стали их общим инструментом выживания.

Однажды вечером, сидя с Лерой на завалинке, он спросил:

—Тебе не страшно? Со мной? Со всем этим?

Она посмотрела на него,и в ее глазах светилась нежность, смешанная с той же железной решимостью, что была у Гордана.

—Страшно. Но не так, как раньше. Раньше я боялась тебя. Теперь я боюсь за тебя. И за наш дом. Это... лучше.

Она взяла его руку с Осколком и прижала ее к своей щеке. Холод камня и тепло ее кожи — два полюса его жизни, которые теперь неразделимы.

Именно в этот момент с края площади послышался шум. Элиан, стоявший в дозоре, вел за собой незнакомца. Тот был одет в потертый дорожный плащ, а его лицо скрывала тень капюшона. Но в его движениях не было угрозы, лишь усталая уверенность.

Он остановился перед Каем и Лерой и откинул капюшон. Под ним оказалось лицо мужчины лет сорока, со шрамом через бровь и умными, пронзительными глазами.

— Меня зовут Ренн, — сказал он, его голос был низким и спокойным. — Я ищу Кая. И я не ваш враг. Более того, я, как и вы, охочусь на того, кто послал это, — он кивнул в сторону леса, где разгромили Лесовика. — Того, кого называют Ткачом Бездны.

Слова повисли в воздухе. Кай почувствовал, как Осколок на его руке отозвался на это имя едва заметной, тревожной пульсацией. Шепот в его голове, обычно такой навязчивый, на мгновение стих, будто прислушиваясь.

— Ткач Бездны? — переспросил Кай, чувствуя, как ледяная ползет по спине.

— Он коллекционер, — пояснил Ренн. — Его не интересуют власть или разрушение. Его интересуют аномалии. Существа, артефакты... люди, изменившиеся под воздействием великих сил. Он находит их, изучает... а когда заканчивает, разбирает на части, чтобы понять, как они устроены. Лесовик был его пробой пера. Проверкой твоих способностей. Теперь он будет готовить что-то посерьезнее.

Кай посмотрел на Леру, на освещенные окна домов Просеки, на силуэты людей, что стали ему семьей. Он нашел здесь свой дом, свое место в мире. И теперь этот «Ткач Бездны» рассматривал его и всех, кто рядом, как интересные экспонаты для своей коллекции.

Он не просто защищался. Он охранял то, что любил.

— Расскажи все, что знаешь, — тихо сказал Кай Ренну. — Похоже, у нас появился общий враг.

Битва с Лесовиком была лишь первым сражением. Настоящая война за Просеку, за Кая и за его человечность была еще впереди. Но теперь он не был один. У него была деревня, готовая стоять за него насмерть. И, возможно, странный союзник, знающий врага в лицо.