Хвост

Мой человек — добрый малый, жаль, что не пёс, от такого щенки были бы здоровые и умные. Последнее, правда, — вопрос спорный, потому как у людей всё через хвост и от хвоста. Только хвост хвосту рознь! Я своим такое умею, что прямо сейчас...

Но сначала предыстория. Мой человек, как на привязи, каждый день садится перед дыркой со стеклом (люди это «окном» называют) и до поздней ночи, а бывает, и до утра постукивает пальцами по тихо жужжащей штуке, по «компу». Иногда при этом разговаривает.

— Я мечтаю написать на конкурс рассказов шедевр, — сказал он мне пару недель назад, демонстрируя какой-то странный рисунок на «компе». — Но для этого нужен опыт, нужно обязательно учесть опыт, понимаешь?

Команда «понимаешь» означает преданно смотреть своему человеку в глаза и повиливать хвостом. Не сложно — умею, выполняю.

— А откуда у меня опыт, а? Я же только недавно начал писать. Может, спросить у кого? Так, успешные писатели секретами делиться не станут, а вот те, кто как рыба об лёд, и ни фига, те вполне! У них можно поучиться тому, как делать не надо. Это же гениально! Ге-ни-аль-но! Я приглашу всех авторов, кого смогу найти, а там видно будет. Понимаешь?

Я много чего понимаю, хоть сама — беспородная «псина обыкновенная». Но человек так радовался, аж по комнате туда-сюда заметался и «комп» перестал постукивать. Я преданно смотрела, сильнее виляла хвостом. Даже тявкнула разочек.

— Да! Это будет нечто! Психологический тренинг. Коучинг. Нет, ещё лучше: сеанс коллективной терапии! Ге-ни-ально же, понимаешь, а?

Быстро-быстро виляю хвостом. Чую, это будет интересно.

И вот, стая пришла на зов человека. Мой встретил каждого пришельца у самой двери, проводил в комнату. Здесь только ковёр на полу и стулья по кругу. Все расселись, а я под окном легла, так всех видно.

В основном тут самки. Кобели тоже есть, но они в меньшинстве.

Между прочим, у собак так же: не было бы сук — вымерли б! Хотя что это я: у людей не «самки», а женщины, не «кобели», а мужчины. Только «суками» иногда кого попало зовут, и хоть я не понимаю, что там за критерии, это просто есть.

Приветствия. Мой человек сказал, что его зовут Николай. Впервые слышу, обычно он на Игоря с другими людьми откликался. Стая хором ответила, явно Игорь-Николай тут за вожака, его уважают. Потом слово взяла женщина неопределённого возраста. Она единственная, кто меня погладил, я запомнила. Не поднимая взгляда, мямлит почти шёпотом:

— Добрый день. Меня зовут Ляля и я… я... Какой стыд! Я пишу книги...

— Приветствуем тебя, Ляля! — хором ответила стая.

— Что привело вас в Общество Анонимных Авторов, Ляля? — спрашивает мой человек.

— Ну, как же… Я это… У меня зависимость. Не писать — не могу, и писать не могу. Точнее, я пишу. Пытаюсь писать. А мне не нравится! В смысле, писать нравится, а что получается — не нравится.

Ляля жмётся, мнёт пальцы. Прячет ноги под стул. Вскидывает взгляд и тут же опускает обратно, когда какой-то женский голос из стаи удивляется:

— Так это же хорошо, когда получается, нет?

— Да. Нет. То есть… Я лучше хочу! Я умею! — На этих словах Ляля даже чуть привстала. Подняла голову и зачастила: — Например, у меня есть повесть. Там героиня летит в космос изучать новую цивилизацию на планете «Жи-Джей-двенадцать-четырнадцать-би». Вы знаете, такая планета действительно существует, честно! По предположениям учёных, она покрыта океаном. Там вода! И атмосфера есть! Так вот, я уже восемнадцать месяцев редактирую повесть. Столько исправлять приходится! А матчасть! Прослушала сотни подкастов про астрофизику, геологию, исследования космоса… Всё же должно быть точно, правдоподобно, логично, и-де-ально!

Тут Ляля поднимает палец вверх. Смотрю, куда она показывает, но на потолке ничего нет. А Ляля продолжает:

— В повести, например, весь экипаж корабля погибает в дороге — дефектные капсулы, саботаж. Героиня — единственная выжившая. Так вот, вы знали, что за несколько месяцев труп человека превращается в так называемый жировоск? Этот процесс называется омылением и происходит путем анаэробного бактериального гидролиза. Да-да! Гидролиза! Есть даже свидетельства, что в семнадцатом веке из таких вот останков изготавливали свечи для религиозных бдений. Разве это не чудесно? Правда, свечи в космосе ни к чему, но мало ли. А гидролиз происходит…

И тут я чихнула. Получилось громко, звук словно «выключил» Лялю. Так мой человек тушит вечером свет в комнате. Вот и Ляля — только что горела, почти светилась, а я чихнула, и она снова смотрит в пол. Но Игорь-Николай, кажется, довольный. Стало быть, я вовремя чихнула.

— Я, правда, могу лучше, — снова почти шепчет Ляля. — Но не могу. То есть, пока моя повесть не отшлифована, я её никому не показываю. Поэтому я пишу. А получается так, словно не пишу. А я не могу не писать... Понимаете?

На всякий случай виляю хвостом, громко стуча им по полу. Ляля замечает мои старания и тихонько вздыхает. Всё же людям нужен хвост, столько проблем решил бы!

Мой человек что-то говорит Ляле, та тихо отвечает. Я было зевнула, но тут вдруг кто-то новый как гаркнул:

— Яков Зубр!

Мужчина сосредоточен и серьёзен. Спортивный, коренастый. На обеих руках у него часы. Ноги широко расставлены, словно он хочет занять как можно больше пространства. Убедившись, что все его услышали и увидели, продолжает:

— Добрый день, анонимные авторы! Я пишу книги онлайн. Так быстрее.

— Приветствуем тебя, Яков!

— К вам пришёл по объявлению. У меня всё отлично, жаловаться не на что. Просто соавтора ищу. Очень нужен, срочно. Чтоб хра... грамотный был. Можно соавторшу. — Яков мельком взглянул на Лялю и тут же отвернулся. — Только писать надо быстро, книга сама себя не напишет. У меня три книги опубликованы, теперь их надо вычитать. На интернет-площадках скорость много значит, читатели так любят. Сначала историю, а потом уже запятые. Если автор перепутал сюжеты — не страшно. Главное, чтоб герои поменьше думали и побольше делали.

— А что вы пишете, Яков? — Самка... Нет, женщина рядом с Яковом явно заинтересовалась.

— Я пишу мужское, умное. Не про любовь. Только экшн. Кибермонстры, кишки, прокачка, захват мира, война — и новый раунд.

— Но позвольте, а почему про любовь — это не умное? — снова спрашивает та же, что рядом.

— Можно и про любовь. Но чтоб делали. — Яков внимательнее смотрит на свою соседку и заявляет: — А мы сработаемся, я верю в вас.

— Эка вы быстрый! — Женщина показывает зубы, так люди улыбаются.

А Яков добавляет серьёзно, веско:

— Ага. Внезапный как понос. Так что, обменяемся телефонами? Электронной почтой? Вы...

— Спасибо, Яков, — вмешивается мой человек, — но контактами лучше после встречи обменяться, если желание обоюдное. Кто ещё желает рассказать о себе, поделиться наболевшим?

Все почему-то смотрят куда угодно, но не на Игоря-Николая. На меня. В окно. На потолок. На ковёр. Друг на друга. Интересная реакция, я запомню.

— Давайте я продолжу, — снова говорит женщина рядом с Яковом. — Я тоже пишу онлайн. Пишу взрослое, про любовь, с тегом «очень откровенно». Успешный коммерческий автор на разных сайтах и под разными псевдонимами. Сегодня меня зовут Маргарита. Как пиццу или ту самую, которая голая на метле летала.

— Приветствуем тебя, Маргарита.

— Я просто мимо проходила, зашла в антикварный салон на первом этаже, а там объявление. Случайно, в общем, вы не подумайте... Понимаете?

Виляю лениво. Понимаем, понимаем... Мимо — так, мимо. Голая — ничего, бывает. Вон, как стая оживилась, стоило о размножении упомянуть. Инстинкты, от них не удрать. Даже «мимо».

— Но раз уж я здесь... В общем, мне скучно. В моих книгах героини всегда красотки. Знаете, такие, чтоб тонкая фигурка округлялась в соблазнительную грудь, а узкая талия хорошо выделялась на фоне широких бёдер. Мужчины — с раскидистым басом, полуоткрытым торсом, так, чтоб мускулы топорщились. И сюжеты по требованиям жанра: они встречаются, он – ох! Она — а фиг тебе! Наоборот тоже можно. Ради приличий, понятное дело. А потом постель — и все вместе в огоньи экстаза достигают эпопеи. Иногда несколько раз. Героя по сюжету можно ещё помучать, но под конец обязательно сделать так, что, даже если он низко пал, чтоб обязательно встал. И обьятия нежные — всем нутром! Вот такая любовь, понимаете?

Тут я даже повилять забыла. Судя по общей тишине, все думают про эпопею, постигают «требования жанра».

— В женской прозе главное — эмоции. Если любит — то всё! Я, например, смайлики в текст добавляю, это современно. Необычные имена добавляют экзотики — перчик к персику, так сказать. В последней моей книге героиню покоряет Арсений. Только представьте это звучание! — Маргарита закрыла глаза, выразительно упёрла разноцветные когти (ой, нет, у людей это ногти!) в кожу пониже шеи, но повыше пупка и вдруг громко завыла: — Ар… Арс… Арсений! Арсений! О, мой Арсе-е-ний!

Я думаю про соседей. Кому — Танюшке или Кристине — соседи-мужики припишут этот эмоциональный накал? А Ефросинья Митрофановна с пятого могла бы стать героиней женской прозы, имя вполне подходящее: «Ефроси-и-нья!»

Кажется, от избытка эмоций и я протяжно заскулила, с подвыванием. А в конце и порычать получилось:

— Аф-ф-ф! Аф-ф-ф! Ты-ы-ыр-р!

Ну а что, я, может, тоже об авторской славе мечтаю! Не знаю, понял ли меня Игорь-Николай, но такого от меня он явно не ожидал. Ляля перестала мять пальцы. Только Яков Зубр остался сосредоточен и с подозрением, пристально на меня смотрел.

Маргарита тем временем перестала выть и кашлянула, возвращая себе внимание:

— И после сцены смайлики: огонь, взрыв мозга, перец, персик. Это почти что моя подпись. Так вот... Мне скучно! Мои книги хорошо продаются, а я хочу другое писать. Глубокое! Чтоб навсегда остаться в ана... Где там... В канале истории! У вас такое бывает?

— А я пишу детективы! — Молодой парень в кругу анонимных адептов словотворчества вдохновился примером той, что как пицца, и заговорил, активно жестикулируя: — Мисфические детективы по славяно-японскому эпосу. Там мистика и мифы, огненный микс. Помните, в наших сказках у волка хвост замёрз в проруби? Это не прорубь, это портал в другое измерение! Не хвост, а мост! А если хвостов семь, как у кицуни японской, то вот и мостик-семихвостик в таинственное и мисфическое... Сунешь в портал, и засосало! Личность туда, в дыру, а её место занимает кровожадный подселенец немой, как рыба. Главный герой начинает расследовать дело о хвостах и...

О, мой хвост! Единственный и неповторимый! Я слышала достаточно. По стеночке незаметно покидаю анонимных авторов и пробираюсь в комнату моего человека. Там окно и «комп». Очень жаль, что у Игоря-Николая нет хвоста. Я б научила, понимаете? Так гораздо удобнее, чем лапами. Это искусство!

Вильнула разок — «комп» включился. Носом помочь можно — вот, знакомая странная картинка. А буквы любая собака знает, это вам не смайлы «перец — персик».

Что ж, учтём. Поменьше шлифовать и не распыляться. Не медлить, но до поноса не доводить. Эмоционально, но без «арсения». Буквами, иначе взрыв мозга, и правда. Хвост никуда не суём, в своём хозяйстве ещё пригодится. Поехали, с новой строки:

«Мой человек — добрый малый, жаль, что не пёс…»

©Ляля Фа, 2022 г.

От автора