Хвосты на головах

"Хвосты на головах"

одноактная пьеса

Место действия: Харьков, недавно присоединенный к УНР

Время: 13 апреля 1918 года.

Действующие лица:

Генерал Теодор Менгельбир — командир 1-го Баварского корпуса, угрюмый, строгий и педантичный.

Пан Опанас — член украинской делегации, весёлый и говорливый, в шароварах, с чубом-оселедцем и огромной вышивкой на груди.

Пані Соломія — гордая и надменная делегатка, с венком из цветов и лент, из евреев-выхристов.

Адъютант Шульце — обер-лейтенант с лицом вечного студента.

Немецкие офицеры, украинские танцоры.

Сцена 1.

("Гранд-отель", роскошный, но слегка потрепанный зал с пыльной люстрой.

Генерал Менгельбир сидит за столом.

Входит делегация — пан Опанас и пані Соломія — с цветами, ленточками, запахом сала с чесноком и в шуме фольклорной музыки.

Менгельбир вздрагивает и вскакивает.)

Пан Опанас (радостно):

Пане генерале! Вітаємо вас в серці Слобожанщини! Харьків приветствует у нашему обличчі... вашего лица... европейской культуры... Слава Украине! (пытается обнять генерала)

Менгельбир (отступает в ужасе):

Himmel! Кто впустил этот карнавал?! Шульце!!!

Шульце (шепотом):

Это украинская делегация, герр генерал... Говорят, что они тут власть... Приветствуют...

Пані Соломія (гордо):

Мы пришли с культурною місією! Поговорим про вічну німецько-українську дружбу. Лехаим!... То бишь... Слава Украине!

Менгельбир (с гордостью белого человека):

Я не умею говорить с людьми, у которых хвосты растут на головах!

(указывает на прическу пана Опанаса)

Пан Опанас (обиженно):

Это не хвіст, це символ весны і незалёжанности!.. незаможенности... нерастаможенности... Короче, слава Украине!

Шульце (в сторону):

Весна у них, а у нас нервный тик... Слава... Ой, Scheisse, это заразно!

(Пані Соломія, чьи ленты взвились в танце и зацепились за люстру, резко разворачивается, люстра дёргается и с грохотом падает.)

Менгельбир (бледнеет):

Господи... они вооружены даже местной архитектурой!

Пан Опанас:

Аякже ж, стиль українського барокко. Москали понастроили. Ну шо, може, по 50 грам за знайомство? Слава Украине!

Менгельбир (устало):

Только если сразу литр... и с собой. Heil... Слава Ukraine!.. Нет, это и вправду заразно. Да пошли вы все!

(хаотическое движение под веселую музыку, делегация изгоняется со сцены, после возвращается; немцы и украинцы отплясывают гопак)

Сцена 2.

(Всё тот же зал «Гранд-отеля». Люстра лежит на полу. Генерал Менгельбир, обливаясь потом, отпивает из фляги.

Шульце стоит с блокнотом, явно страдая. Пані Соломія пудрит нос, пан Опанас ворошит усы.)

Шульце (в сторону, записывает):

13 апреля, 1918 год. Харьков... Или Шарькив?... Состоялось первое и, надеюсь, последнее заседание с представителями украинской фольклорной дипломатии. Потери: одна люстра, три нервных клетки и остатки веры в порядок.

Менгельбир (в сторону):

Если это и есть местная политика, то я требую политического убежища... в окопах!

Пані Соломія (с достоинством):

Инцидент с люстрою — то не случайність. То знак згори... с нэба. Наше світло переможе!

Пан Опанас (энергично):

А ще ми принэ́слы офіційний лист... пысьмо... бамагу... Тут усё написано! (достаёт бумагу, вся в пятнах сала)

Менгельбир (зажмурившись):

Шульце... он достал жирный манифест...

Шульце (читает, бледнеет):

«Союз Української Народної Республіки з Німецьким Культурним Простором... на засадах поваги, сала і спільної нелюбові до большевиків». Господин генерал… тут даже печать из вареного яйца.

Пан Опанас (гордо):

То крашанка! Символ великодня... пасхи! И незалёжности!

Менгельбир (стонет):

Ich brauche Aspirin… Und Schnaps. Viel Schnaps.

Пані Соломія:

А тепер... культурна частина. Мы підготували танець дружбы народов... на́рідів!

Менгельбир (пытается встать):

Nein, bitte...

(Звучит гармошка. Входят трое хлопцев в широких шароварах и начинают гопак. Пані Соломія выхватывает Менгельбира за руку. Пан Опанас тащит Шульце в пляс.)

Шульце (в панике):

Ich bin ein Offizier! Мэні нихт можно! Я... я ж только записываю!

Пан Опанас:

Так запиши це ногами! Давай, немец, покажи солідарність!

(Шульце, отчаянно всхлипывая, танцует робкий гопак, не переставая записывать.)

Сцена 3.

(Позднее. Зал опустел. Менгельбир и Шульце в одиночестве. Вокруг — шелуха от семечек, венок висит на стуле, на полу валяется чуб из конского волоса.)

Шульце (записывает):

Формально переговоры завершены. Неофициально — я теперь знаю, что такое «незалежність» на вкус. Это смесь вареного чеснока, гуцульского барокко и паранойи.

Менгельбир (глядит в окно):

Ты знаешь, Шульце… Может, они и сумасшедшие. Но, черт возьми, у них есть стиль.

Шульце:

И хвосты на головах, герр генерал.

Менгельбир (устало):

Да. И теперь я начинаю подозревать... что именно в этом — их оружие.

(Вдалеке слышно, как пан Опанас учит кого-то играть на трембите из водосточной трубы.)

Сцена 4.

(Офицерский клуб на Екатеринославской улице.

Вечер. Лампы, книги, шахматы, пиво завода "Новая Бавария".

За столом — лейтенанты Фишер и Краузе, капитан Вольф.

Входит Шульце, потрёпанный, с венком на шее, чубом, торчащим из-под фуражки, и полукольцом колбасы в кармане.)

Фишер (глядя с усмешкой):

Ах, вот и наш герой культурного фронта! Обер-лейтенант фольклорист!

Краузе:

Ты где был, Шульце? У лесной мавпы в плену?

Шульце (садится устало, достаёт блокнот):

Смеётесь… А я между тем присутствовал при историческом событии. Вот послушайте:

(торжественно)

Протокол переговоров с украинской делегацией от 13 апреля. Разрешите зачитать?

Вольф (саркастично):

Сначала скажи — сколько было горилки? Один литр на брата?

Шульце (игнорирует, читает):

«08:00 — появление украинской делегации. Шум. Запах сала. Символическая агрессия в виде вышиванок.

08:13 — первая дипломатическая паника. Цитата генерала Менгельбира: "Я не умею говорить с людьми, у которых хвосты растут на голове."

08:25 — падение люстры, вызванное ритуальной флористикой.

08:30 — танец с элементами насилия. Генерал Менгельбир приглашён к гопаку под угрозой венка.»

(смех за столом, Вольф почти роняет стакан)

Краузе:

Шульце, тебя точно не подменили на Благбазе? Может, ты с гопаком в душе и родился?

Фишер:

Скоро он будет писать мемуары — «Как я выжил среди козаков».

Шульце (сдержанно, но с огоньком):

А вы смеётесь… А у этих людей, между прочим, есть цели, стиль, самобытность…

(после паузы)

И очень цепкие ленты.

Вольф:

Ты, кажется, влюбился в паню Соломію?

Шульце (вздыхает):

Нет... Но я теперь точно знаю: «культурный обмен» — это когда немецкий офицер танцует на битом стекле под гармошку, а его потом благодарят варёным яйцом.

(все снова смеются)

Фишер (взяв венок, надевает его себе на голову):

Капитан Вольф, я официально требую: отправьте этого гопакёра в санитарную часть. У него хвост на голове и пена у рта.

Вольф:

Слишком поздно. Это вирус. Называется "Слава Украине".

Краузе (поднимает бокал):

За Шульце — первого немца, который видел украинскую дипломатию... и выжил!

Шульце (поднимает бокал, тихо):

Ich bin nicht verrückt. Я просто был там.

Слава... Да, блин, Scheisse!!!

(Пауза. Звон бокалов. За окном — звук гармошки. Где-то далеко пан Опанас поёт, будто специально для финала.)

Голос Опанаса (из-за сцены):

Гей, розвийся, тумане, по долині...

(Занавес медленно опускается.)

***

От автора.

Мог бы написать пьеску на чистом русском, немецком или украинском языках, но решил приколоться.

Основано на реальных событиях. Зафиксировано в дневнике полковника Бориса Штейфона.

Написание "Харьків" с мягким знаком характерно для тех лет, используется в официальных документах, начиная с Центральной Рады.

Гостиница "Гранд-отель", впоследствии "Спартак", разрушена во время Великой Отечественной войны, на ее месте сейчас сквер "Стрелка".

"Новая Бавария" - старейший пивной завод, давший название району и железнодорожной станции.

Лесная мавпа - каламбур из персонажа сказок и поэмы Леси Украинки, лесной мавки, т.е. нимфы, и мавпы - обезьяны по-украински.

Благбаз - традиционное сокращение от Благовещенский базар, он же Центральный рынок.

Екатеринославская - улица Свердлова, сейчас Полтавский шлях.