Игра интимного характера. Том 3.

Глава первая.

Лоло проспал до самого утра — дорога вымотала его до последней жилки, и сон пришёл тяжёлый, но удивительно чистый, без сновидений. Никто не тревожил его покой. Когда он проснулся, комната уже наполнилась светом, мягким и тёплым, как дыхание живого существа. Он потянулся, чувствуя, как в теле остаётся лёгкая дрожь отдыха, потом неторопливо умылся, позавтракал и отправился искать Лионделлу.

Он нашёл её на террасе. Лионделла сидела, чуть склонив голову, глядя куда-то вдаль — не на пейзаж, а будто вглубь самой себя. На столе перед ней остывал чай, к которому она почти не притронулась. Ветер касался её волос, играя прядями и золотыми кольцами в ушах.

Лоло остановился на мгновение, наблюдая. В ней было что-то новое — лёгкая отстранённость, как у человека, которого внезапно настигла мысль, не дающая покоя.

Он подошёл ближе, мягко обнял её за плечи и коснулся губами щеки.

— Доброе утро, — тихо сказал он.

Лионделла вздрогнула — не от неожиданности, а словно из сна. На миг её глаза блеснули чем-то тревожным, но тут же взгляд потеплел, и уголки губ дрогнули в улыбке.

— Доброе, — ответила она, кладя руку поверх его ладони. — Как прошёл остаток отдыха у Себастьяна?

Лоло сел рядом, наливая себе чай.

— В целом хорошо, — чуть усмехнулся он. — Вторая встреча с Амейдой была не менее насыщенной, чем первая.

Лионделла коротко хмыкнула, взгляд её стал внимательным.

— Не сомневаюсь, — сказала она, и в голосе мелькнуло что-то, похожее на ревниво-игривую ноту.

— Хотя, если честно, — продолжил он, — большую часть времени я провёл, наблюдая за пчёлами Себастьяна. Они у него как часы — и как ученицы: слушаются каждого движения. Мы много говорили… О вещах, которых я раньше не понимал. Это был полезный опыт.

Лионделла чуть улыбнулась, но не ответила. Её взгляд вновь ушёл куда-то вдаль, туда, где солнце касалось кромки гор.

На мгновение Лоло показалось, что между ними повисло нечто неясное — как дыхание перед словами, которые ещё не решились быть сказанными. Он хотел спросить, о чём она думает, но сдержался.

Ветер донёс аромат жасмина и пряных трав. Лионделла медленно подняла чашку, сделала глоток и тихо сказала:

— Иногда самое важное открывается тогда, когда мы просто наблюдаем.

Лионделла кивнула, но её взгляд стал рассеянным, словно мысли вновь уплыли куда-то далеко. Лоло почувствовал это почти физически — лёгкое отдаление, холодок, будто между ними тонко дрогнуло пространство. Он накрыл её ладонь своей, мягко, но настойчиво.

— Что с той девушкой? — спросил он тихо.

Лионделла вздохнула, не поднимая взгляда от чашки.

— Почти ничего не удалось выяснить. Как только поняла, что разоблачена, — замолкла. Ни отрицаний, ни оправданий. Просто молчание.

— Ты её выгнала?

— Пришлось, — ответила она после паузы, крутя ложку в пальцах. — Она была из простых, не знала ничего действительно важного, но всё равно… неприятно.

Лоло обнял её, притянув ближе, чувствуя, как напряжение в её спине пульсирует, будто сдержанный ток.

— Ты боишься, что она была не одна?

Лионделла кивнула.

— Такие люди редко действуют в одиночку. Возможно, есть и другие, кто работает на Торвальда.А может, он просто хотел проверить, насколько мы внимательны.

Лоло нахмурился.

— Но ведь ничего серьёзного она не могла рассказать?

— В этом-то и дело, — Лионделла устало провела рукой по лицу. — Сведения неважны. Важен сам жест. Он словно ощупывает границы, пробует, где тонко. Мне не нравится, когда меня пытаются читать.

Лоло сжал её руку сильнее.

— Что ты собираешься делать?

Она задумалась, взгляд её стал твёрже.

— Пока наблюдать. Себастьян и Хиоара уже в курсе. В следующий раз будем внимательнее.

— Я рядом, — сказал Лоло просто.

Она посмотрела на него и улыбнулась чуть теплее.

— Знаю. Спасибо.

Она сделала первый глоток чая, и по лицу её прошла едва заметная тень облегчения. Напряжение отступало, словно утренний туман.

После короткой тишины Лоло спросил:

— Как думаешь, что Торвальд мог ей пообещать?

Лиондела задумчиво постучала ногтем по краю чашки.

— Рост в уровнях. Он сейчас около семиидесятого — достаточно, чтобы ускорить чужой рост почти в три раза.

— Просто так? — усмехнулся Лоло.

— Конечно, нет. Обычная сделка: близость раз в месяц — и стабильный прирост. Не слишком щедро, но заманчиво.

Лоло хмыкнул.

— Раз в месяц… щедрость сомнительная.

Лионделла пожала плечами.

— Для кого-то восьмого уровня — неплохое предложение. Плюс он мог замолвить словечко за неё перед другими мужчинами, теми, кто выше её по уровню. Тогда уровни растут — стабильно и надёжно.

Лоло задумчиво кивнул.

— Значит, даже если бы она не знала ничего важного, всё равно могла согласиться ради выгоды.

— Верно. Он мог использовать её просто как маячок — чтобы показать, что у него есть рычаги влияния. Это не шпионаж, это демонстрация власти.

— И она знала, что он может её выбросить в любой момент?

— Думаю, да, — сказала Лионделла тихо. — Но если ты стоишь на восьмом уровне и тебе дают шанс на двадцатый… большинство хватается. Даже понимая цену.

Лоло откинулся на спинку кресла, глядя на Лионделлу пристально.

— Ты думаешь, у него есть ещё кто-то здесь?

Она кивнула едва заметно.

— Не исключаю. Поэтому и жду. Если подниму шум — вспугну, и следов не останется. Пусть думают, что я расслабилась.

Она чуть улыбнулась, уголками губ, но без радости.

— Если бы у меня был кто-то серьёзного уровня, я бы могла предложить своим девушкам то же самое. Но таких, как Торвальд, мало. И все они умеют играть.

Лоло медленно провёл пальцем по её запястью.

— Ты ведь тоже умеешь, — сказал он тихо.

Лионделла посмотрела на него, и в её взгляде блеснуло что-то острое, почти хищное.

— Да. Но я стараюсь, чтобы мои игры никого не ломали.

Он кивнул, и между ними на мгновение установилась тишина — густая, насыщенная доверием и чем-то большим, чем просто союз.

— Так что теперь? — спросил он.

— Теперь — наблюдать, — ответила она, снова беря чашку. — Если он сунет руку глубже, я поймаю её.

— На живца? — усмехнулся Лоло.

Она посмотрела на него, и уголок её губ изогнулся.

— Именно.

Лоло кивнул.

— Если что, скажи.

Лионделла посмотрела на него и улыбнулась — коротко, почти рассеянно.

— Хорошо. Спасибо, Лоло.

Она замолчала, но потом взгляд её изменился: стал внимательным, оценивающим.

— Даже ты, с тринадцатым уровнем, — уже желанный приз для большинства моих девушек.

Лоло хмыкнул.

— Благодаря тебе я так быстро вырос.

— Отчасти, — ответила она, чуть склонив голову. — Но ты и сам умеешь идти вверх. Учишься быстро. Не боишься ошибок. У других таких возможностей было бы море, но они бы просто потонули.

Он улыбнулся уголком губ.

— Значит, если бы я был просто хорош в постели, но глуп, я бы не поднялся?

— Поднялся бы, — сказала Лионделла, чуть прищурившись. — Но не туда, куда хочешь ты.

— А куда я хочу? — спросил он, наклоняясь чуть ближе.

Она улыбнулась уголком губ, взгляд её скользнул по его лицу, по шее — короткое мгновение, почти невидимое.

— Ты ещё не решил. Но тебе нравится чувствовать рост. Нравится понимать, что можешь больше. Что тебя видят.

Лоло кивнул.

— Похоже, ты права.

— Это и делает тебя ценным, — сказала она мягко. — Ты не просто источник уровней. Ты направление.

Между ними на секунду повисло молчание, в котором чувствовалось нечто большее, чем игра.

Наконец, Лионделла вздохнула, провела рукой по волосам, откинула прядь за ухо.

— Прости. Мне нужно закончить одно дело. Проверить, чтобы не осталось хвостов.

— Конечно, — ответил он. — Ты и так уделила мне больше, чем могла.

Она колебалась мгновение, будто хотела что-то добавить, но лишь едва заметно улыбнулась и вышла.

В воздухе остался лёгкий шлейф её духов — цитрусовый, с горьковатой нотой, как послевкусие обещания, которого пока не суждено исполнить.

Лоло ещё немного побыл на террасе, наслаждаясь золотым теплом и тягучим утренним покоем. Ветер шевелил занавеси, и в воздухе остро витал запах свежих цитрусов и цветов. Вдохнув полной грудью, он почувствовал прилив энергии и резко поднялся, направляясь в цитрусовый сад.

И конечно его там поджидали.

Дэйдра стояла у самого входа, полуприслонившись к нагретому солнцем камню стены. Хищная улыбка играла на её губах. Её длинные, распущенные волосы спа́дали по плечам, мягко переливаясь на солнце, а между прядями, словно два ярких обещания, сверкали алые вишенки сосков — дерзкое, естественное украшение её совершенного тела.

Лоло остановился, впитывая этот образ. Сердце в его груди сделало резкий толчок.

— Ты прокачалась, — усмехнулся он.

Она сделала медленный, ленивый шаг ему навстречу, игриво качнув бёдрами, так что короткая юбочка чуть взметнулась, открывая бедро.

— Девятнадцатый уровень, — подтвердила Дэйдра, грациозно встряхивая головой, — А ты такими темпами скоро меня догонишь.

Лоло скрестил руки на груди, наблюдая за ней, пытаясь сдержать внезапный жар.

— Это тебя пугает?

Дэйдра фыркнула и бросилась ближе. Её глаза блеснули с любопытством и вызовом.

— Разве я похожа на ту, кого пугают сильные игроки?

Лоло почувствовал её близость — запах солнца и мёда.

— Похожа на ту, кто не упустит возможность быть рядом с сильными.

Она медленно провела прохладным пальцем по его груди, чуть ниже ключицы. Прикосновение было мимолётным, но обжигающим.

— Ты прав. Мне нравятся сильные. И красивые. И те, кто может быть интересен.

Лоло наконец сделал шаг, сокращая дистанцию. Его взгляд опустился к вишенкам её сосков.

— И какой финальный квест мне нужно выполнить, чтобы полностью соответствовать твоему вкусу? — спросил он, его голос стал ниже.

Дэйдра медленно прикусила губу, заставляя его ждать.

— О, Лоло, ты уже соответствуешь. Но… — она потянулась к его уху, едва касаясь губами, — всегда есть место для новых, рискованных экспериментов.

Лоло тихо рассмеялся, но не отстранился.

— Ты намекаешь, что у тебя есть предложение, которое повысит мой ранг?

Она скользнула пальцами вниз по его животу, останавливаясь на краю его ремня. Напряжение стало почти физическим.

— Может быть...

Он кивнул на тёмный, густой мрак цитрусового сада.

— Пройдёмся?

Дэйдра расцвела торжествующей улыбкой.

— С удовольствием.

И они неспешно двинулись под густые кроны деревьев, уходя из света в намеченную, ароматную тень, ведя тонкую, опасную игру взглядов, слов и намёков, которая зажигала в них горячее, неукротимое ожидание.

Лоло удобно расположился в тени беседки, наслаждаясь прохладой, когда Дэйдра, улыбаясь, опустилась рядом. В её глазах играли озорные искорки, а движения были плавными, грациозными, будто она была частью этого ласкового летнего вечера.

— Ты выглядишь довольным, — заметила она, легонько касаясь его плеча.

— А с чего бы мне не быть довольным? — Лоло улыбнулся в ответ.

Дэйдра хмыкнула, потом медленно наклонилась, позволив своим распущенным волосам скользнуть по его груди, щекотать, пробуждая ощущение томительного предвкушения. Затем, двигаясь неспешно, словно изучая его реакцию, подвела свою грудь к его губам. Лоло встретил её прикосновение жадно, но бережно, взяв в губы нежный сосок и лаская его языком.

— Ммм… — выдохнула Дэйдра, выгибаясь и прижимаясь к нему сильнее. — Ты знаешь, они такие чувствительные…

Лоло улыбнулся, продолжая свои дразнящие ласки.

— Они мне очень нравятся, — произнёс он между поцелуями. — Милые, нежные… такие, что хочется не отпускать.

Дэйдра фыркнула, но её дыхание было сбивчивым, и в глазах появился голодный блеск. Она запустила пальцы в свои длинные волосы, завязывая их в узел, словно готовясь к чему-то более смелому. Потом развернулась над Лоло, ловко устроившись так, что их тела оказались в совершенной гармонии.

Он заметил, что кожа её лобка теперь была идеально гладкой, и мягко провёл ладонью, изучая её новую чувственность.

— Гладко… нежно… — пробормотал он, лаская её, наслаждаясь этим прикосновением.

— Для тебя, — игриво прошептала Дэйдра и в следующий миг, склонившись, обвела его напряжённую плоть мягкими губами.

Лоло зашипел от удовольствия, но не остался в долгу — его пальцы нашли её чувствительный клитор, а губы и язык начали исследовать её нежную плоть, заставляя её извиваться и стонать.

Они двигались в унисон, словно два голодных путника, изучающих друг друга через каждое касание, каждый поцелуй, каждую взволнованную вспышку наслаждения. В этом мгновении не существовало ни прошлого, ни будущего — только это слияние, этот чувственный танец, который они вели друг для друга.

Обоюдные ласки продолжались, даря им сладостное томление. Лоло на мгновение прервался, провёл языком по её внутренней стороне бедра и шепнул с улыбкой:

— Ты такая там вкусная…

Дэйдра выгнулась, тихо рассмеялась, но в этом смехе сквозило желание. Её пальцы скользнули по плечам Лоло, затем она сменила позу, вставая на четвереньки. Медленно прогнулась, подставляя ему округлые бёдра, и, взглянув через плечо, молча пригласила его продолжить.

Лоло задержал дыхание, заворожённый открывшимся перед ним видом. Дневной свет, пробиваясь сквозь листву, ласкал её гладкую кожу, подчёркивая плавные линии спины и мягкие изгибы. Под тонким слоем мускулов читалась напряжённая готовность, но в этой позе было что-то трогательно беззащитное, доверчивое.

Её округлые ягодицы, нежное, подрагивающее колечко ануса, чуть разомкнутые половые губы — всё манило, притягивало. Лоло провёл кончиками пальцев по внутренней стороне её бёдер, вызывая у Дэйдры тихий, протяжный вздох. Она сжала пальцы в простынях, едва заметно подалась назад, подталкивая его к действию.

Он нежно наклонился, провёл губами по пояснице, оставляя на коже лёгкие, едва ощутимые поцелуи. Потом осторожно, медленно, с наслаждением вошёл в неё. Дэйдра сдавленно выдохнула, спина её выгнулась ещё сильнее, бёдра дрогнули, подстраиваясь под него.

Её руки сжимали простыни, пальцы срывались на ласковый трепет, губы дрожали от несказанных слов.

Её стоны — тихие, протяжные, полные блаженства — звучали музыкой в ночной тишине. Лоло чувствовал, как она отзывается на него всем телом, каждым вздохом, каждым сладостным содроганием. Он шептал её имя, ловил губами чувствительную кожу на изгибе шеи, заставляя её выгибаться и отвечать ему ещё страстнее.

Ритм их движений ускорялся, нарастал, превращаясь в единый, всепоглощающий вихрь ощущений. Дэйдра вскрикнула, сжав его в себе, дрожа в сладком экстазе. Лоло последовал за ней, обнимая её крепче, желая раствориться в этом моменте, в этой близости, где не было ничего, кроме них двоих и этой волшебной, всепоглощающей нежности.

Движения Лоло становились всё глубже, а дыхание — всё тяжелее. Дэйдра выгибалась навстречу, встречая его ритм с полуоткрытыми губами и завораживающим, затуманенным взглядом. Она дрожала от накатывающей волны удовольствия, но в какой-то момент, всё ещё дыша прерывисто, разомкнула губы и тихо прошептала:

— Хочу попробовать тебя…

Лоло с силой стиснул зубы, стараясь удержать себя в руках. Её голос, полный предвкушения, пронзил его, как ток. Он медленно вышел из неё, чувствуя, как дрожит её тело, словно натянутая струна.

Дэйдра плавно развернулась, не отводя от него взгляда, и скользнула вниз, садясь на колени. Грудь её тяжело вздымалась, губы чуть приоткрылись. Она осторожно провела пальцами по влажному от их страсти члену, затем наклонилась и нежно коснулась губами самой головки. Тёплое дыхание окутало его, и Лоло едва слышно застонал.

Её язык медленно скользнул по упругой поверхности, жадно изучая вкус. Дэйдра прижималась губами, ласкала, втягивала, пока его руки не зарылись в её волосы, сминая шёлковые пряди. Она чувствовала, как нарастает его возбуждение, как учащается дыхание, как напряга ются мышцы.

Лоло не мог больше сдерживаться. Его тело содрогнулось, и в следующее мгновение он разрядился в её ожидающий, нежный ротик. Дэйдра не отпрянула — напротив, приняла его жадно, медленно, с наслаждением, пока последние судорожные волны не прокатились по его телу.

Когда всё стихло, она отстранилась, с лукавым блеском во взгляде провела языком по губам и игриво улыбнулась.

— Ты действительно вкусный… — тихо прошептала она, поглаживая его по бедру.

Лоло, всё ещё тяжело дыша, усмехнулся, провёл ладонью по её щеке и, опустившись ниже, притянул её к себе, покрывая тёплыми, благодарными поцелуями.

Дэйдра позволила Лоло немного отдохнуть, но её взгляд выдавал озорное нетерпение. Она сидела рядом, лениво проводя пальцами по его груди, очерчивая линии, словно запоминая их. Затем её прикосновения стали более осмысленными — тёплые ладошки медленно скользили вниз, пробуждая ощущение лёгкого жара.

Лоло вздохнул, чувствуя, как его тело вновь откликается. Он поймал её взгляд — лукавый, тёплый, чуть насмешливый — и улыбнулся в ответ.

— Ты быстро восстанавливаешься, — с довольством заметила она, едва касаясь его губами.

Её движения оставались мягкими, неторопливыми, но в них уже чувствовалась едва сдерживаемая страсть. Она склонилась ближе, её дыхание коснулось его кожи — тёплый, ласковый ветерок. Лоло ощущал каждый её жест, словно в этом прикосновении было что-то большее, чем просто желание — игра, предвкушение, наслаждение самим процессом.

— Мне нравится наблюдать за тобой в такие моменты, — прошептала она, улыбаясь уголком губ.

Лоло лишь вздохнул, наслаждаясь мгновением, отдавшись её заботливым и нежным ласкам.

Он лежал, ощущая, как тепло Дэйдры постепенно возвращает его к жизни. Её ладонь скользила по нему бережно, с лёгким озорством, будто она смаковала каждое движение, наслаждаясь тем, как его тело откликается на её прикосновения. Её пальцы были тёплыми, податливыми, но в них чувствовалась скрытая сила, словно она управляла огнём, раздувая его постепенно, чтобы не спешить сгорать в пламени страсти.

Её глаза вспыхнули улыбкой, когда она увидела, как он вновь твердеет в её руках. Она склонилась, и её губы едва коснулись его, оставляя поцелуи, такие лёгкие, будто прикосновение лепестков. Её дыхание обжигало, тонкие пряди волос ласкали его кожу, а губы спускались ниже, пробуя новую нежность.

Лоло ощущал её горячее, гибкое тело, когда Дэйдра оседлала его, опираясь ладонями о его грудь. Её бедра двигались в ритме, сначала медленно, словно пробуя глубину ощущений, а затем с каждым мгновением ускоряясь, подчиняясь инстинктивному порыву. Свет мягко ложился на её кожу, подчеркивая изгибы, игру напряжённых мышц, переливы тонкой талии, ведущей к округлым, податливым бёдрам.

Крохотная грудь вздрагивала в такт движениям, её острые, напряжённые вершины ловили вспышки света, словно капли росы на лепестках ранним утром. Лицо Дэйдры было живым полотном чувств — её губы приоткрывались, выдавая тихие стоны, ресницы трепетали, взгляд то расплывался в полузакрытых веках, то вспыхивал глубокой тёмной страстью.

Её тонкие пальцы сжимались и разжимались на его груди, едва удерживаясь за реальность перед стремительным нарастанием удовольствия. Спина выгибалась, движения становились плавными, но напористыми, будто она играла мелодию, которую могла услышать только она. А в этом ритме, в этом касании и скольжении тел, в этих взглядах было больше смысла, чем в словах.

Движения Дэйдры становились всё более стремительными, резкими, будто её тело уже не подчинялось сознанию, а следовало лишь инстинкту, приливу жара, захлестнувшему её целиком. Бёдра то резко прижимались к Лоло, то отрывались, стремясь к новой глубине, к новой волне удовольствия. Пальцы её сжимались на его плечах, ногти легонько вонзались в кожу, и по её лицу разливалось напряжённое, почти мучительное выражение — ресницы дрожали, губы приоткрылись в безмолвном крике, а по шее пробежала судорожная дрожь.

Оргазм настиг её резко, словно молния, пронзившая всё тело. Спина выгнулась, голова запрокинулась, а из горла вырвался сладкий, прерывистый стон. В этот момент её мышцы сжались вокруг Лоло, и эта судорожная, горячая хватка потянула его за собой. Он схватил её за талию, вдавливая в себя, и ощутил, как его собственное удовольствие разливается по телу огненной волной. Последний толчок — и он растворился в ней, наполняя её до последней капли.

Дэйдра ещё несколько мгновений оставалась неподвижной, дрожа в послевкусии, затем глубоко вздохнула и медленно приподнялась. В этот момент её мышцы непроизвольно сжались, и она едва слышно рассмеялась, тут же прижимая ладонь к своей промежности, чтобы не дать сперме Лоло вытечь наружу.

— Как всегда, слишком много, — лукаво пробормотала она, бросая на него тёплый, довольный взгляд.

Лоло лишь усмехнулся, глядя, как она осторожно сползает с него, её гибкое тело всё ещё трепещет от пережитого. Она легла рядом, подложив ладонь под голову. Её кожа ещё хранила тепло и влажность, и Лоло, не торопясь, провёл пальцами по линии спины — от плеча до талии, словно запоминая.

Некоторое время они молчали. В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием и шорохом ткани под телами. За окном струился утренний свет — мягкий, золотой, будто разлитый мёд.

Дэйдра повернулась к нему, прищурившись, губы её тронула ленивая улыбка.

— Думаешь, ты скоро снова оживёшь? — в голосе прозвучала игривая насмешка.

Лоло усмехнулся, не открывая глаз, и лениво провёл ладонью по её бедру.

— Думаю, тебе стоит научиться терпению.

Она фыркнула, встала, стряхнула волосы с лица и, окинув его быстрым, довольным взглядом, направилась к двери.

— Терпение — не моё сильное качество, — бросила через плечо.

Он улыбнулся, глядя, как она уходит. В комнате остался лёгкий аромат её кожи, и всё вокруг будто стало теплее — как после огня, что уже погас, но оставил за собой мягкое, золотистое свечение