Игра теней

Галя Кручинская влетела в свою комнату в студенческом общежитии на третьем этаже, начала искать ножницы. Она точно помнила – они валялись где-то здесь. Пробежавшись взглядом по помещению, она заметила ручки ножниц, торчащие из-под подушки её соседки по общежитию, недолго думая схватила их и побежала обратно. Вернёт потом. Соседку по общежитию Киру Галя недолюбливала, считала её странной и замкнутой: та вечно витала в облаках, не всегда отвечала на вопросы, сторонилась остальных девочек, при разговоре не смотрела в глаза, словно бы чего-то боялась. Поэтому в «экспроприации» ножниц без спроса Галя не видела ничего плохого.

Спустившись этажом ниже, Кручинская впорхнула в комнату к своей подруге, которой она обещала сделать модную стрижку. Дело в том, что летом Галя упросила парикмахера из своего поселка научить её стричь волосы профессионально, и теперь ей не терпелось похвастаться приобретённым навыком.

- Достала? – спросила подруга.

Вместо ответа Галя громко щёлкнула ножницами.

- Сейчас мы тебя обреем наголо, - с улыбкой добавила Галя.

- Кручинская, я тебе предупреждаю, напортачишь с моей стрижкой - убью! - серьёзно произнесла подруга. - Я б тебя не просила, да Вадик завтра приезжает, сегодня уже поздно, к парикмахеру сходить не успею, да и денег лишних нет.

- Успокойся! Говорю же, я полтора месяца тренировалась, сейчас постригу тебя по последней моде.

Галя принялась за дело, отпуская язвительные шуточки по поводу внешности подруги, та огрызалась, щедро одаривала Кручинскую шутливыми угрозами, но наблюдая за своим преображением в зеркале не могла скрыть довольной улыбки. Закончив, Галя отошла в сторону, чикнула ножницами в воздухе и, не слишком умело изображая грузинский акцент, произнесла:

- Вах, какая женщина!

Подруга пригладила челку, повертелась перед зеркалом, но так и не нашла к чему придраться. С видом победителя Галя спросила:

- Ну как, останется твой Вадик доволен?

- Это что ж получается, мне теперь и в парикмахерскую ходить не надо? – вместо ответа пошутила подруга.

- Тут как с наркотиками, Лида, - ответила Кручинская. – Первый раз бесплатно, потом за деньги.

Подруги посмеялись, Лида отпустила дежурные комплименты в адрес парикмахера, который учил Галю стрижке, Кручинская не стала скромничать и заявила, что у неё настоящий талант, если не устроится по профессии - пойдёт в салон красоты. После девушки принялись обмениваться новостями, накопившимися за лето, делиться планами на грядущий учебный год, обсуждать парней, уже вернувшихся в общежитие. Наговорившись, они отправились погулять по вечернему городу, заодно посмотреть на реакцию мужчин на новую Лидкину стрижку.

Одно за другим и к себе в комнату Галя поднималась уже за полночь. Вахтер в августе халтурил, поэтому Кручинская беспрепятственно миновала проходную и поднялась на свой этаж. Дверь в её комнату была открыта и из проёма прямо на пол и стену падала чья-то тень. То ли её странная форма, то ли пропорции тела, то ли размеры – тень принадлежала очень высокому человеку - напугали девушку. Галя было попятилась, но видение тут же растворилось, темный коридор приобрёл свой первоначальный вид.

«Показалось», - мысленно заключила Галя. Тем не менее к комнате она подходила нерешительно. Конечно же всё в порядке – Кира раскинулась на своей кровати и дрыхла. Видать, утомилась с дороги, потому даже не позаботилась о том, чтобы закрыться. Решив насалить нелюбимой соседке, Кручинская хлопнула дверью. Кира не шелохнулась. Кручинская принялась намерено громко топать, но уставшая соседка продолжала спать без задних ног. Тогда Галя беззастенчиво нащупала выключатель и зажгла лампочку.

Кира лежала на постели с открытыми глазами, зрачки закатились вверх, на её шее отпечатались синяки, оставленные чьими-то пальцами. Ошеломлённая Галя подалась назад и завопила.

…

Прислонившись головой к стеклу электрички, я любовался проплывавшими мимо степями, лесополосами, ещё по-летнему чистым небом и травой, стебли которой уже приобретали бледно-соломенный цвет. Осень наступала, пока едва заметно, но с постоянно нарастающим темпом: в небе не так много птиц, запахи зелени, пыльцы, цветения уступали место горько-сладкому аромату перегноя, то там, то здесь мелькала оголившаяся серовато-черная почва. Догадаться о скором наступлении осени можно было не только глядя в окно, достаточно перевести взор на девушек в электричке, сменивших цветастые короткие юбки на джинсовые брюки.

Настроение было паршивым. Домой я возвращался ни с чем. Поступление в университет провалил, работу за лето так и не нашел, что делать дальше не знал. Пока прятался летом у бабушки в деревне, подобные мысли меня не тревожили, но теперь, сидя в электричке и мчась навстречу своему будущему, не на шутку волновался. Я ведь дал маме слово поступить в следующем году. Снова садиться за учебники и зубрить? Лень. Ничего не хотелось. Вернуться домой, завалиться на диван и смотреть телевизор – вот каков план на ближайшее время. И пускай мама меня отчитывает сколько её душе угодно. Переждать бурю, а потом наверняка наступит штиль.

Мысли путались, ни на чем конкретном я сосредоточиться не мог, но с каждой станцией чувство тревоги возрастало. Не знаю, чего хочу от жизни, не представляю, как буду влачить своё дальнейшее существование. И как меня угораздило оказаться в таком положении? Пытаясь отвлечься, стал рассматривать пассажиров, задерживая взгляд на хорошеньких девушках.

Взор упал на шатенку лет шестнадцати. Она перехватила мой взгляд, растерялась, занервничала, завертелась на месте. Я-то надеялся, что она будет польщена. Скользнул глазами дальше по вагону. Любопытная парочка – красивая девушка-студентка и пожилой человек. Она стройная коротко стриженая брюнетка в простенькой коричневой кофте с крупной эмблемой на груди и потёртых джинсах, он – высокий худощавый интеллигент с аккуратной бородой и седыми волосами в клетчатой бело-коричневой рубашке и широких брюках, нелепо смотревшихся на его тощих ногах. Студентка была хороша: выразительные зелёные глаза, прямой нос с тонкой переносицей и изогнутые в подобие ухмылки красивые губы обрамлялись правильным овалом лица. Я прямо-таки засмотрелся на неё, а девушка словно бы и не замечала этого, как ни в чем не бывало продолжала беседовать с пожилым интеллигентом. Интересно, кем приходится ей этой старикашка? Неужели любовником? Маловероятно. Скорее дедом или отцом. Глупо к нему ревновать. Я никогда не заговорю с этой студенткой, не узнаю, как её зовут и куда она направляется. По правде говоря, стоит мне отвести взгляд чуть в сторону, и я очень скоро забуду о ней.

Только подумал об этом, и очарование девушки развеялось, я вспомнил о своих проблемах, вернулся на бренную землю. Опять прислонился к окну и стал любоваться природой, повторяя про себя снова и снова: «Рано или поздно всё наладится».

- Молодой человек, - донёсся по-старчески скрипучий мужской голос. – Вы не против, если мы присядем напротив.

Я поднял глаза и увидел пожилого интеллигента и нахмурившуюся студентку. Несколько удивился, пожал плечами.

- Мне-то что, - холодно ответил я.

Они устроились на противоположной лавке, мужчина наклонился чуть вперёд, упёрся костлявыми локтями в свои колени, переплёл согнутые пальцы рук и втиснул свой подбородок в ложбине, образовавшейся между костяшками пальцев.

- Мы не просто так сюда сели, нам нужен судья в одном…э-э-э… скажем так, деликатном вопросе, - произнёс он, сверля меня своими выцветшими от времени карими глазами.

- А в чём дело? – я отвлекся от пейзажа, мелькавшего за окном, и посмотрел прямо на мужчину.

Девушка склонилась к самому его уху и прошептала:

- Дядя, ну хватит. Давай поговорим об этом дома.

- Сашенька, наш молодой попутчик не глухой, он всё слышит. Не стоит оскорблять его и шептаться. Как известно, где больше двух говорят вслух.

Саша вздохнула, покраснела и закрыла лицо своими изящными ладонями. Не знаю почему, но мне захотелось её подразнить. Я решил подыграть мужчине.

- С удовольствием вам помогу, - сказал я.

- Замечательно. Пожалуй, начну издалека: вы хорошо знакомы с фольклором, в частности со сказками?

Я пожал плечами.

- Наверно, хорошо.

- А знаете, что очень часто фольклор народов, живущих в разных точках планеты, перекликается друг с другом?

- Нет, этого я не знал.

- Скажем, вариант сказки о Колобке в той или иной форме есть и у других европейских народов.

- Этого я не знал, - повторил я.

- Здесь, конечно, можно предположить, что причина кроется в общих корнях, то есть до расселения человечества по земному шару устное творчество было продуктом деятельности какого-то пранарода, а уже потом приобрело национальные черты. Но можно сделать другое допущение: сами по себе устные истории возникли не просто так, а описывали реальное явление, с которым сталкивались наши предки, чем и объясняется совпадение некоторых историй, передаваемых из уст в уста.

- Я не очень вас понимаю. Хотите сказать, что Колобок – это правдивая история? – я усмехнулся.

- А почему нет? Подумайте сами, на что похож процесс поедания Колобка? На что похож сам Колобок?

Я с сомнением посмотрел на него, перевёл взгляд на племянницу, та сидела вся красная и уставилась в окно. Мужчина усмехнулся.

- Мои слова кажутся вам странными? – спросил он.

«Мягко говоря», - подумал я, но вслух ничего не сказал.

- А между тем, если бы вы вспомнили о Луне и смене её фаз, догадались бы, что история о Колобке возникла не на ровном месте, а в иносказательной форме описывает этот процесс.

Пару мгновений поразмыслив над его словами, я понял, что они очень похожи на правду.

- Занятно, никогда об этом не думал, - улыбнулся я. – Ведь и правда подходит. Если я вас правильно понял, вы считаете, что в основе сказок лежит что-то настоящее, просто народ передавал это не буквально, а как-то иначе…- я пытался подобрать подходящее слово.

- Аллегорически, - подсказал мужчину. – Вы все правильно поняли, молодой человек. Правда, здесь как раз и кроется корень моих разногласий с племянницей. Я полагаю, что в некоторых фольклорных историях куда меньше аллегорий и больше правды, чем думают некоторые. Моя племянница со мной не согласна. А вы как на этот вопрос смотрите?

- Теперь не знаю, как смотрю. После вашего примера с Колобком начинаю склоняться к вашей точке зрения, - улыбнулся я.

- Видишь, Сашенька, не всем мои слова кажутся глупыми, - сказал он племяннице, а после снова обратился ко мне. - Ну а если мы сделаем шажок в сторону от сказок о природных явлениях и поговорим о страшных историях, как вы на это посмотрите?

Видимо, по выражению моего лица он заметил, что я не очень-то его понял.

- Скажем истории про ведьм, - предложил он. – Ведь известны реальные случаи, когда женщин, подозреваемых в сношениях с дьяволом, сжигали на кострах. Или когда предполагаемым упырям подрезали жили и отрубали головы. Ведь в Чехии, например, находили целые кладбища мертвецов с вбитыми им в грудь кольями.

- Это же суеверия, - несколько настороженно ответил я.

В глазах мужчины загорелся нездоровый огонек.

- По большей части да. Но что если из сотни, пускай из тысячи сожжённых женщин, одна промышляла ведовством? Что если из тысячи, пускай десяти тысяч замученных толпой, один действительно оказывался упырем? Ведь истории не могли возникнуть на ровном месте, не считаете?

- Дядя, давай уйдём, - Саша заметно нервничала и вскочила с места. – Не докучай парню.

- Я ещё не дошел до сути, Сашенька, - возразил мужчина.

- Тогда продолжай без меня, - она быстро выскользнула в проход и пошла в другой конец вагона. Мужчина улыбнулся, глядя на неё.

- Видите, стыдится моего увлечения. Простите, сам-то я не представился. Станислав Николаевич Яковлев, - он протянул свою костлявую, но при этом довольно изящную кисть, я её пожал.

- Слава Щербаков.

- Рад знакомству, Слава. Я почему вас затронул – показалось, что вы не покрутите у виска, услышав мои рассуждения о фольклоре, а заинтересуетесь и хотя бы выслушаете. А я верю в первое впечатление.

- Мне и правда интересно.

- Но слова о ведьмах и упырях вас напугали и вы решили, что я свихнулся, ведь так? Эх, я и сам иногда думаю, что свихнулся, но было в моей жизни несколько эпизодов, даже больше, чем несколько, которые заставляют меня считать, что страшные сказки иногда оказываются больше, чем просто сказками. С удовольствием поболтал бы с вами ещё, но не хочу расстраивать и без того сердить племянницу. Всего доброго.

- До свидания.

Мужчина кивнул и последовал за Сашей в противоположный конец вагона, где она тихо-тихо стала его отчитывать. Я некоторое время наблюдал за ними, снова отметил про себя, что у девушки очень приятная внешность, но потом отвлёкся и стал думать о своих проблемах. На тот момент мне казалось, что я больше никогда не встречусь ни с Сашей, ни с Яковлевым.

…

Я думал, по возвращению меня ждёт очередная порция маминых нравоучений, после чего мне придётся пообещать взяться за голову и попытаться поступить в будущем году. Но моим ожиданиям в очередной раз не суждено было сбыться: войдя в дом, я обнаружил хозяйничающую на кухне двоюродную сестру Галю Кручинскую, которая прошлый учебный год жила у нас, а в этом собиралась перебраться в студенческое общежитие.

«Может пришла проведать?», - подумал я, но потом заметил её сумки в углу прихожей. Неужели и в этом году будет жить у нас? Не то чтобы присутствие Гали меня тяготило, но всё-таки мы с ней были не слишком близки, я предпочёл бы, чтобы она всё-таки переехала.

- Слава! – искренне обрадовалась Галя, заметив меня. – Теть Ира не предупредила, что ты приедешь сегодня, я бы приготовила чего-нибудь вкусненького.

- Привет. Да не переживай, я не голодный. А мама где?

- Ей на работу нужно было бежать, что-то срочное.

Я кивнул и не знал, как аккуратно поинтересоваться у Гали, что она здесь делает. К счастью, сестра сама затронула эту тему.

- У нас же в общежитии беда случилась – моя соседка погибла.

- Что такое?

Галя тяжело вздохнула, достала из-под стола табуретку и села.

- Я не знаю. Говорят, сердечная недостаточность, но я там была, всё видела, не верю в это, - она пристально посмотрела мне в глаза. – Милиции сказала про эту тень, а они меня не хотят слушать. Окна закрыты, никто залезть и вылезть не мог, говорят. А я тень видела, страшную такую, огромную. И она, Кира эта, она мне совсем не нравилась, но ты бы видел её лицо – бледная, как сама смерть, шея посинела, душили её. Ты, говорят, разволновалась из-за смерти подруги, отдохни чуть-чуть. Прошу переселить меня в другую комнату, отказывают. Не знаю, что и делать. Попросила теть Иру у вас пожить хотя бы недельку, а в общежитии грозятся, что если не вернусь, то моё место заберут и с концами. И главное никто мне не верит, но вошли в положение и разрешили пожить у вас. Но сказали не затягивать, потому что вечно место за мной держать не будут.

Из путанной истории я понял, что Гале по-настоящему нужна помощь и решил плюнуть на свои хотелки.

- Не хочешь туда возвращаться, живи у нас. Уверен, мама не будет возражать, а мне ты совершенно не мешаешь, - соврал я.

- Да неловко как-то, Слава. И до университета далеко добираться, я на проезд больше трачу, чем на общежитие. А ещё, - она запнулась, - я боюсь.

- Чего?

- Понимаешь, мне кажется, убийца Киры меня преследует. Особенно по ночам мерещатся эти тени, шныряют повсюду. А по утрам стала просыпаться и шевельнуться не могу! Дыхание перехватывает, до жути страшно становится, всё тело немеет, - тут она заплакала, и мне стало искренне её жаль. Сев рядом с ней, я положил руку ей на плечо, приобнял.

- Слушай, я думаю, милиционеры правы, ты переволновалась, вот тебе и мерещится всякое.

- Ты просто не знаешь, какая у нас милиция. Им на всё наплевать, они ничего толком не проверяли!

- Если хочешь, я могу сходить с тобой в общежитие, посмотрим, что там да как – мог кто-то в комнату забраться или нет, - предложил я.

- Правда? – обнадеженная, она взглянула на меня.

- Конечно. Дай с дороги отдохну, и сегодня-завтра обязательно сходим.

На том и порешили. Немного вздремнув, весь оставшийся день я провел за телевизором. Когда вернулась мама, поделился с ней своей задумкой.

- Правильно, Слава. Галя впечатлительная, вижу, как она до сих пор переживает, может тебе удастся её переубедить, - поддержала мою затею мама. Потом поинтересовалась моими делами и, к счастью, ни словом не упомянула заваленные мной экзамены.

На следующий день мы с сестрой отправились к её общежитию. Меня пропустили без проблем, Галя проводила на свой этаж. Судя по всему, версию об убийстве не рассматривали вообще – беспечная жизнь в общежитии продолжалась, о смерти соседки сестры пока ещё говорили, но уже начинали забывать. Комната, в которую мы вошли, оказалась небольшой, на трёх человек, окно закрывалось на защёлку надежно, забраться сюда с улицы без очень длинной лестницы было невозможно. Да и выскользнуть незаметно не получится. Стало очевидно, что Галя просто запаниковала и напридумывала всяких глупостей про тень мужчины.

- Не верю, что сюда кто-то мог проникнуть, - открыв и закрыв окно, заявил я.

- Считаешь, мне показалось?

- В этом нет ничего удивительного: ты знала эту девочку, она была совсем молодой, естественно её смерть тебя шокировала, - начал умничать я, говоря штампами из телепередач и мыльных опер.

Сестра молча кивнула.

- Надеюсь, ты не станешь возражать, если до конца недели я поживу у вас? – спросила она, когда мы собрались уходить.

- Нет, конечно.

Я открыл дверь, пропуская Галю, но тут в проходе возникла фигура мужчины, с которым я столкнулся в электричке. Как же его звали? Станислав Николаевич? Он удивлённо посмотрел на меня, глуповато улыбнулся, потом перевёл взгляд на Галю.

- Здравствуйте, - поприветствовала она его. Он кивнул ей, снова посмотрел на меня.

- Это не с тобой мы познакомились в электричке? – без обиняков перейдя на «ты», спросил Яковлев.

- Со мной, - я не стал отпираться.

- И что ты здесь делаешь?

- Это я попросила его прийти сюда, осмотреть комнату. Вы наверно слышали, что здесь произошло? Моя соседка погибла, а когда я её обнаружила, то мне показалось, будто в комнате кто-то был.

- Так ты тоже учишься в нашем институте? – обратился он ко мне.

- Нет, - я не очень понимал, что происходит и почему сестра отчитывается перед этим человеком, потому решил быть немногословен.

- Извини, что спрашиваю, - обратился он к моей сестре, - но не могла бы ты рассказать мне об увиденном? Если тебе, конечно, не сложно.

- Если вы хотите, - неуверенно согласилась Галя. – Только давайте присядем.

Она пересказала ему события той ночи, опустив некоторые детали. Мужчина внимательно выслушал, после задумчиво почесал подбородок.

- И ты собираешься вернуться в общежитие? – спросил он.

- Ну да. Брат говорит, что мне всё привиделось, он внимательно осмотрел окна и уверен, что пробраться внутрь невозможно.

- Слава, да? – мужчина посмотрел на меня. – Одна просьба к тебе, не мог бы ты оставить свой домашний телефон, если он есть? Чуть позже мне хотелось бы переговорить с тобой. Это касается в том числе нашего разговора в электричке.

Хотя в его просьбе не было ничего криминального, давать этому человеку телефон не хотелось. Тем не менее я продиктовал ему номер. Он повторил, сказал, что запомнит и, попрощавшись и пожелав нам удачи, ушёл.

- Кто это был? – спросил я нашу сестру.

- Профессор Яковлев, работает в нашем институте, читает лекции по какой-то гуманитарной специальности. У нас он ничего не преподавал, но я его знаю в лицо. Говорят, он странный. А ты как с ним познакомился?

- Поболтали в электричке, когда я возвращался от бабушки.

Больше в общежитии делать было нечего, и мы вернулись домой. Вечером того же дня профессорпозвонил мне.

- Здравствуй, Слава. Я долго думал над тем, что услышал от твоей двоюродной сестры. Есть у меня одно подозрение. Полагаю, в общежитии ей может угрожать опасность.

- Милиция так не считает, - отстранённо ответил я. Этот мужик мне нравился всё меньше.

- А не лучше ли перестраховаться, не считаешь?

- Что вы предлагаете?

- Покараулить всего одну ночь в общежитии, когда твоя сестра вернётся туда. Как на это смотришь?

- В смысле вы и я? Кто ж нас туда пустит?

- Не переживай, договориться я договорюсь. Ты мне поможешь?

Я на секунду задумался. Не понятно, чего добивается этот тип и что у него за интерес, но Галя ведь заметила эту тень до того, как обнаружила тело, значит списать видение на потрясение не получается... Если вдруг она опять испугается какой-нибудь ерунды, то наверняка попросится жить у нас в квартире дольше, а мне этого страшно не хотелось. Поэтому визит в общежитие вечером может быть полезен – вдруг удастся выяснить, что отбрасывало тень, которая так напугала Галю.

- Помогу.

- Отлично. Тогда слушай, что мы предпримем…

…

Длинный тускло освещённый коридор, кадки с нелепыми цветами возле дверей комнат, линолеум на полу и красная кушетка, на которой мы с профессором устроились – вот что представляло собой место нашей вахты. Галя выглянула из своей двери, с недовольством посмотрела на нас. Она была не в восторге от предложенной Станиславом Николаевичем идеи, но отказать наотрез профессору не смогла, а отказ в мягкой форме он не принял.

- Закрывать дверь или оставить открытой? – буркнула она в нашу сторону.

- Лучше открытой, - ответил профессор. - Не бойся, подглядывать за тобой мы не будем, - мягко улыбнулся профессор. – Я уж не в том возрасте, а Славик благородный молодой человек.

«Чего я там не видел», - подумал я в этот момент.

Словно бы прочитав мои мысли, сестра бросила в мою сторону холодный взгляд и приоткрыла дверь. Вскоре большую часть лампочек погасили, только у поворота к лестнице горела слабенькая сороковатка. Я стал смотреть в окно: осень только начиналась, листва на деревьях, и без того пестрая, в свете фонарей приобретала экзотические оттенки. Мимо общаги шныряли какие-то сомнительные личности, иногда попадались парочки. Подбегал парень, кидался камешками в одно из окон, в ответ оттуда бросили башмаком и выкрикнули обидные слова. Какие именно я не расслышал, но по выражению лица парня понял, что ответ ему не очень понравился. Изредка по дороге неторопливо проезжали старенькие машины, но вообще этот район был довольно тихим и оттого обладал своим особенным очарованием. На улице было тепло, захотелось выйти и прогуляться по окрестностям. Ненадолго нахлынуло какое-то романтическое настроение, а потом я сладко зевнул и понял, что засыпаю. Дабы продержаться хотя бы до часа ночи, решил завести беседу.

- И что вы ожидаете увидеть? – шёпотом спросил я профессора. – И почему не рассказали об этом сразу?

- Помнишь наш разговор в электричке? Я ожидаю увидеть подтверждение моих слов.

- Каких именно слов? Хотите сказать, что мы вживую столкнёмся с каким-то персонажем сказок?

- Не сказок, легенд.

Я вздохнул. Выходит, связался с сумасшедшим. Сейчас бы спокойно спал у себя дома, на кровати, а теперь вот придётся сидеть всю ночь на кушетке.

- Люди-тени популярный персонаж как современного фольклора, так и старинного. Упоминание подобного явления имеется в легендах у калмыков, чувашей, башкиров. У русских специального названия этого существа нет, обычно пакости, за которые оно ответственно, перекидывали на домового, кикимору. Да и описания разнятся: то оно душит, то похищает, то нападает. Толком не разберёшь.

- И вы на полном серьёзе считаете, что моя сестра видела эту …э-э-э… живую тень?

- Я предполагаю. Знаю, мои слова кажутся бредом, да мне и самому порой кажется, что я нездоров. Я тебе расскажу, а ты уж суди сам. Где-то в семидесятом году в одной казахской деревне произошла подобная история – девочка задохнулась во сне. Медики констатируют сердечную недостаточность у здорового ребёнка. Находят объяснение, мол, такое случается, педиатр недоглядел. И в их словах есть доля правды, да что там доля - подавляющее большинство случаев никакого отношения к моим домыслам не имеют. Но потом в той же семье похожим образом умирает мать. Списать это на совпадение не получится. Что тогда? Я ведь по натуре скептик, даже своим глазам не всегда верю, но ворвавшись среди ночи в комнату мальчишки, который остался на попечении отца, я увидел нечто темное, как шар, ветвистое, приобретавшее форму человека. Включил свет – ни следа. А мальчик дышит тяжело-тяжело. Когда отец семейства последовал моему совету и стал класть ножницы под подушку, всё прошло, последний раз видел мальчугана во время командировки через три года – здоровый, крепкий, румяный.

- Ножницы?

- Ага, те самые, которые твоя сестра выхватила из-под подушки соседки. Думаешь, девочка случайно туда их клала? Видимо в своё время тоже кто-то посоветовал.

Оспаривать я ничего не стал, да и историю профессора слушал краем уха. Хотелось спать и, рассчитывая на то, что до утра не случится ничего важного, я позволил себе задремать. За мгновение до того, как меня растолкал профессор, снились морские волны, грозные, высокие, почти чёрные. Они мотали из стороны в сторону маленькое судёнышко, а на окнах капитанской рубки просматривались следы детских ладоней. Потом громадная волна накрыла своей тенью кораблик, и на палубе появились мерзкие существа, которые бросились на меня и стали трясти…

Я встрепенулся открыл глаза и увидел это: у комнаты сестры непроницаемо-чёрный человекоподобный силуэт. Было в нём что-то отвратительное, неправильное, то ли руки больше походили на щупальца осьминога, то ли голова выглядела так, будто её разнёсла крупнокалиберная пуля, а всё содержимое разбросало по сторонам, оставив только уродливый каркас неправильной формы. Затошнило, будто издалека зазвучал голос Яковлева:

- Вставай же скорее, он к твоей сестре идёт!

Действовал я в полудрёме, бросился на силуэт, хотя все внутри меня противилось этому шагу. Но проскользнул мимо, свалился. Когда обернулся, то увидел, что силуэт пропал, а Яковлев вбежал в комнату. Я подскочил на ноги, оказался у проёма и застыл на месте – вокруг постели Гали образовался чёрный кокон, словно бы абсолютное затмение наступило в одной части комнаты. Различить, что там происходило, было невозможно. В глаза мне ударил свет от лампочки, стало нестерпимо больно, но я стерпел, не зажмурился и увидел, как силуэт снова принял очертания отвратительного существа, которое я наблюдал в коридоре, потом словно бы сделался плоским, превратился в обычную тень, которая падала на пол и на стенку, растворился.

- Ты видел, видел?! – возбуждённо спрашивал профессор.

Моя сестра валялась у кровати, схватилась руками за горло и кашляла.

- Ты видел, Слава? Видел его?

Я утвердительно кивнул головой, хотя сказать толком, что видел, не мог.

Галя, придя в себя испуганно посмотрела на профессора. Он подошёл к ней, помог встать, что-то шепнул на ухо и дал в руки ножницы. После выключил свет и, схватив меня за локоть, вывел из комнаты.

- Не переживай, мы ещё подежурим, - сказал он Гале.

– Ну и как теперь, Слава? По-прежнему думаешь, что мои слова – глупости помешавшегося на сказках старика? – спросил он шёпотом.

Я ничего не ответил.

- Молчишь? А я вот по-прежнему так думаю, - мягко сказал он и улыбнулся.

- Куда мы идём? – спросил я, когда увидел, что он ведёт меня к лестнице. – Вы же видели это, Галю нельзя оставлять одну!

- Теперь можно, ничего страшного не произойдёт, не волнуйся. Я научил её, как защищаться.

Профессор привёз меня домой на своем стареньком жигулёнке в третьем часу ночи. На цыпочках пробравшись к себе в комнату, я лег было в кровать, но вспомнив пережитое, достал из тумбочки ножницы, положил их себе под подушку и только после этого лег спать.