Игра в действие

― Играем? ― возбужденно воскликнул Забини, обводя всех хитрым взглядом.

― Опять? ― простонала Пэнси, закинув ногу на ногу. ― Не надоело?

Дело в том, что каждая вечеринка, проходящая или в гостиной Слизерина, или в Выручай-комнате, заканчивалась одинаково: Блейз-гуру-пошлых-игр-Забини объявлял начало игры в «Правда или действие».

В этом году все факультеты восьмого курса незаметно сблизились. Слизерин и Гриффиндор протянули друг другу оливковую ветвь, считая, что прошлое нужно оставлять в прошлом. Ничто не забыто, однако оставлено где-то позади. И сегодняшний ноябрьский день не был исключением. Выручай-комната, как и все разы до этого, принимала шумных гостей в своей обители, предоставив небольшое помещение, погруженное в полумрак, для развлечений. Мягкие диваны, подушки и кресла, развернутые друг к другу, большой круглый стол, обставленный бутылками и стаканами. Легкая ненавязчивая музыка и расслабленные студенты, наслаждающиеся свободной жизнью.

Вечеринка уже длилась больше трех часов. Из самых стойких остались Слизеринцы (никто и не сомневался), Гриффиндорцы (часть из которых спала), и пару учеников с двух других факультетов.

― Нет, моя дорогая, ― протянул Блейз, поигрывая бровями, ― сегодня мы сыграем в «Действие».

По оставшейся захмелевшей толпе пробежалась дрожь предвкушения. Это игра была куда смелее и раскрепощенней, чем все предыдущие. Джинни в любопытстве поддалась вперед, Малфой вздохнул, Рон хрюкнул, уронивши голову вниз, а Гермиона обвела всех прищуренным взглядом. Вот ей как раз-таки ничего о данной игре известно не было. И, судя по тому, как остальные оживились, она ожидала самого худшего.

― В чем ее смысл? ― спросила она, пытаясь держать спину ровно и заранее не поддаваться панике.

― Каждый из нас пишет свое имя на листочке и закидывает в вазу. Во второй вазе будут находиться задания, которые нужно будет выполнить, ― Блейз поднялся, выхватывая волшебную палочку. Он отошел к ближней свободной стене и встал напротив. ― Небольшое заклинание, чтобы изюминка игры не потерялась, ― он взмахнул палочкой, что-то тихо шепча и провел три ровные линии, вырисовывая огромный прямоугольник. Стена задрожала, проявляя настоящую дверь. ― Так, теперь правила.

― Погоди, зачем нам дверь? Ты что, в Выручай-комнате преобразовал еще комнату? Как такое возможно? ― Гермиона аж подпрыгнула на месте.

Кто-то засмеялся, кто-то закашлял. Гарри, ткнув ее в бок, прошептал «дай ему договорить», на что она закатила глаза, но все же замолчала.

― Итак, – благодарю великий Поттер, – правила! ― Блейз хлопнул в ладоши, присаживаясь обратно на пышную подушку во главе стола. ― Поскольку все мы выросли и больше не являемся извращенцами, ― Малфой кашлянул в кулак, показывая свое сомнение, ― то игра будет облегчена.

Гермиона не могла унять беспокойство и бешеное любопытство. Она сжимала собственные колени, чтобы не подскочить и не завалить Забини вопросами, пока он пытается рассказать со скоростью улитки.

― Некоторые из нас состоят в отношениях, а задания, которые выдаст нам игра выходит да-а-а-алеко за рейтинг восемнадцать плюс. Поэтому, игра будет выбирать двух игроков, кто хоть немного друг другу симпатизирует. Вытягиваете задание, следом вам выпадает имя того, на ком, с кем, у кого вам нужно будет его выполнить. Действие не засчитается оконченным, пока вы честно не сделаете то, что вам нужно сделать. Это понятно?

Все закивали, не решаясь прерывать атмосферу загадочности и, что уж скрывать, легкого возбуждения, какую создал Блейз своими речами.

― Вы идете в комнату, ― он обернулся, чтобы указать рукой на стену, где сам и создал новое помещение, ― дверь за вами закрывается. Никакой магией, силой и ничем другим открыть ее будет невозможно. Только выполнив действие. Обмануть тоже не получится. Поэтому предупреждаю сразу: боитесь, стесняетесь, считаете себя маленьким комочком невинности – отправляйтесь в свои гостиные смотреть дивные сны.

Никто не сдвинулся с места, только лишь Рон опять издал звук, по всей видимости, уже наблюдая сотый по счету дивный сон.

― Симпатия должна быть обоюдная? Или игра определяет только... ― Астория улыбнулась, пододвигаясь ближе к Малфою, кто всеми силами старался ее игнорировать.

― Скажем так, вам не выпадет действие с тем, кто вам неприятен, ― Забини приподнял брови, ожидая вопросов, и только хотел продолжить, как Гермиона подняла руку.

Вновь по кругу прокатились смешки, но она не обратила на это никакого внимания.

― Если твоя игра вычленяет хоть малейшие колебания в чувствах, тогда какой в этом смысл? Не получится, что одни и те же будут постоянно вытягивать друг друга?

― Никакой интриги, согласна, ― поддержала Пэнси, приподнимая бокал в ее честь.

― Я предусмотрел и этот момент, леди, ― заулыбался Блейз. ― В игре будет два уровня пошлости, ― он усмехнулся сам себе. ― Минимальный, чтобы смогли поучаствовать парочки и не испортить тем самым свои отношения, и максимальный, где свободные и приятные друг другу люди будут заниматься непристойностями.

― Браво! ― воскликнул Симус, расплескав часть напитка.

― Отлично! ― Блейз опять достал палочку, и вычертив руну в воздухе, произнес заклинание.

На столе появились две высокие пузатые вазы. Одна засияла внутренним красноватым светом. Напротив каждого появились клочки бумаги.

― Пишем имена, это нужно, чтобы игра смогла определить ваши симпатии.

― Странно как-то, ― пробубнила Гермиона, но вписала свое имя.

Свою скромность, жажду анализировать и препарировать Гермиона оставила вместе с пройденной войной. Она смело шагала во все авантюры, что услужливо предоставлял ей этот год. И сейчас она готова была окунуться в непристойности вместе с остальными. Закинув без сомнений, сложенную вдвое, бумажку в вазу, она стала ждать, что будет дальше.

Когда все справились со своей нелегкой задачей, ведь Симус, к примеру, не с первого раза смог четко написать собственное имя, Блейз предвкушающе вздохнул. В помещении однозначно стало жарче. Сердце отстукивало свой ритм в ускоренном темпе, каждый ерзал на месте, не справляясь с приятным волнением.

На правах вечного выдумщика, Блейз пододвинул к себе вазу с действиями и засунул туда руку.

― Еще один момент! ― он плотно держал бумагу в кулаке. ― Мы озвучиваем задание вслух или просто его выполняем?

Компания зашумела, выкрикивая свое мнение. Но все же большинство решило, что лучше оставить в тайне, чем они будут заниматься за закрытой наглухо дверью.

Прочитав свое задание, Забини хитро улыбнулся, облизывая нижнюю губу и вытянул вперед руку. Ему тут же в ладонь прилетел пергамент с именем. Его улыбка стала шире, и он, вальяжно поднявшись, развернул бумагу лицом к сидящим.

― Пойдем, Джиневра, у меня для тебя сюрприз.

Игра началась.

Как только за ними закрылась дверь с характерным звуком, компания оживилась. Никто не старался прислушиваться или высказываться на эту тему, гадая, чем именно те двое сейчас занимаются. Гарри задал вопрос касательно предстоящих матчей, в которых ни один из студентов восьмого курса не пожелал участвовать, и разговор потек сам собой. Гермиона то и дело поправляла волосы. Она отставила бокал подальше, чтобы раньше времени не перебрать с алкоголем. Все же игра была будоражащей, а эликсир раскрепощенности достаточно уже на нее подействовал. По крайней мере, она на это рассчитывала.

Незаметно обведя каждого из парней взглядом, она пыталась понять, кто больше всего ей симпатизировал. Угадать, кто именно ей выпадет не так уж и сложно, в конце концов, она не была монашкой или затворницей. Довольно привлекательным для себя она считала Тео. Высокий, улыбчивый и умный. Да, определенно это будет он.

По телу пробежала дрожь от мыслей, что именно ей нужно будет с ним сделать. Простые поцелуи вряд ли можно отнести к ряду непристойностей.

Она очертила глазами его пухлые губы, прошлась по кудрявым волосам, спустилась к расстегнутой рубашке и, наконец, остановила свое внимание на его ярких глазах. Явно почувствовав на себе чужое внимание, Тео легко нашел источник интереса. Он подмигнул, медленно облизнув губы. Гермиона опустила глаза, делая вид, что вовсе не пялилась только что на него и ощущая, как от шеи расползается огненный румянец. Схватив стакан, она сделала несколько больших глотков, ведь очевидно, коктейль раскованности еще не вступил в полную силу.

Наконец дверь открылась, выпуская наружу краснющую и взъерошенную Джинни и довольного, как слон, Блейза Забини. Его рубашка была застегнута лишь на две нижние пуговицы, а одна штанина загнута до щиколотки. Компания заулюлюкала, встречая хлопками и смехом своих однокурсников. Гермиона вжалась в кресло, ощутив, как резко пересохло во рту. Сейчас, когда она собственными глазами видела насколько непристойными будут задания, ей почему-то захотелось отказаться от всего этого безумия. Но предательская пульсация внизу живота заставляла дышать чаще: когда еще выпадет такой шанс? Чтобы без пересудов, шепотков и осуждения. Чтобы свободно и легко. Чтобы просто получить удовольствие от адреналина и симпатичного... Впрочем, на этом свои мысли Гермиона и оборвала.

― Джиневра, прошу, вытяни имя счастливчика, кто следующим будет действовать, ― Блейз галантно протянул ей руку, чтобы помочь занять свое место на диване между Пэнси и Ноттом.

Она проделала то же самое, что и Забини. Бумага с именем влетела ей в ладонь, и она прочитала вслух «Гарри Поттер».

Гарри произнес «ухх» и придвинулся ближе к столу. Когда его задание оказалось в его руках, он сначала протер глаза, по всей видимости, чтобы убедиться, что ему не показалось. А потом на выдохе пробормотал:

― Волдемортовские яйца.

Гермиона отчетливо видела на его лице крайнюю степень замешательства. Она сомневалась, конечно, что для него что-то там могло быть незнакомо, но все же переживала за друга. А когда Гарри прочитал имя того, с кем ему предстоит запереться в комнате, то и вовсе чуть не упал в обморок. Не игра, а карусель стресса какая-то.

― Пэнси Паркинсон, ― жалобно озвучил он, и слизеринцы заржали.

Сама же стерва змей поднялась без каких-либо препятствий и направилась прямиком в комнату разврата.

― Пойдем, Поттер, покажешь мне, что там у тебя с яйцами случилось, ― произнесла она, хватая его за рукав.

Гермиона улыбнулась, как ей показалось, ободряюще, но желать удачи не стала. Все-таки речь не о контрольной по зельеварению.

Рон, всхрапнув, начал заваливаться на бок. Повернувшись в его сторону, Гермиона наткнулась на блуждающую женскую руку по мужскому бедру и моментально забыла, что планировала не дать своему другу свалиться на пол. Астория бесстыдно водила пальчиками по ноге Малфоя, что-то ему шепча. Гермиона сглотнула, поднимая глаза и встречаясь взглядом с блондином. Он смотрел прямо на нее, никак не реагируя на соблазняющую его рядом девушку. Попытавшись непринужденно улыбнуться, Гермиона отвернулась, хватая в очередной раз свой бокал. Но он оказался пуст, и она попыталась выпустить разочарованный стон. Однако тот застрял у нее в горле, поскольку бледная рука с закатанным рукавом в данный момент отбирала у нее стакан. Малфой не спеша открыл бутылку и плеснул янтарной жидкости. Он протянул хрусталь обратно, приподнимая уголки губ.

― Спасибо, ― выдохнула она.

― Пока не за что, ― ответил он одними губами.

Разряд тока прошелся по телу, электризуя волосы на затылке. Гермиона хватнула открытым ртом воздух, сама не понимая своей реакции. Астория где-то на периферии злобно фыркнула, скрестив руки на груди.

В этом году Драко Малфой определенно был другим, что, собственно, логично — они все повзрослели, преодолев и предрассудки, и страшные события. Малфой не только изменился поведением, но и внешностью, став ничеготаким. Мало того, Гарри... ее Гарри нашел с ним общий язык, порой задерживаясь на переменах, что-то обсуждая. А сама Гермиона даже делала общий проект с Малфоем по рунам.

Фантастика.

Но до сегодняшнего момента она никогда о нем не думала как о молодом человеке. Да что там, она вообще о нем не думала. Ее, разумеется, не обходили стороной все эти слухи о нем, но она не обращала на это внимания. Но сейчас почему-то ей захотелось вспомнить, что именно о нем трезвонят из каждого женского туалета.

Ничего не успев с собой сделать, Гермиона наклонилась так, чтобы волосы упали на лицо, а сама она смогла взглянуть на слизеринца. Он сидел, откинувшись на диване и закинув руку на спинку, нога покачивалась на ноге. Второй рукой он держал бокал, постукивая по нему пальцем. Его галстук расслабленно лежал на груди, а волосы торчали в привлекательном легком беспорядке. Гермиона сморщилась. Он красив, и даже спорить бессмысленно. Гермиона не стала бы отрицать его красоту и раньше, просто в этом не было необходимости. Только вот именно в эту минуту притягательность и мужская энергия буквально просачивались наружу, захлестывая ее волной обреченности.

Дерьмо.

Гарри с Пэнси вывалились из комнаты, держась за руки. Точнее, это Паркинсон без зазрения совести вела его за собой, получив, видимо, исчерпывающий ответ об его яйцах. Гермиона поморщилась во второй раз, только уже по другой причине.

Следующим выпал Симус. И когда он достал имя Дафны, Кормак истерично потребовал озвучить действие.

― Рассмешить, ― весело ответил Симус, тряся бумажкой. ― Блейз же объяснил, что парочки смогут играть. Не будь придурком.

Маклагген недовольно оскалился, но все же отпустил свою девушку, напоследок выкрикнув предупреждение, чтобы тот держал от нее подальше свои похотливые лапы.

Пока Финниган старался за закрытой дверью рассмешить холодную королеву подземелий, Джинни нашептывала Гермионе, какие у Блейза талантливые руки. Гермиона хохотала от души над эпичными сравнениями, какими одаривала рыжая мулата. Она даже не заметила, как вернулся Симус и вытащил ее имя. Вот тут у нее все замерло внутри, натянувшись с запредельной силой. Глубоко вздохнув, она достала задание.

«Показать голую грудь и дать потрогать»

Из той самой (пока еще, слава Мерлину, прикрытой) груди вырвался вздох, заставив ее нервно облизать в миг пересохшие губы. Она обвела всех взглядом. Гарри посмеивался, озорно шевеля бровями, и ей захотелось его треснуть. Малфой расставил ноги шире, опираясь на них локтями и подпирая подбородок. Он внимательно следил за ее эмоциями и, взяв себя в руки, Гермиона потянулась к вазе.

«Теодор Нотт»

Маленькая, еле заметная нить разочарования ударилась по груди. Тео, ну конечно Тео, кто еще здесь мог быть? Она озвучила имя, наблюдая за загорающимися огоньками в глазах слизеринца, и направилась в сторону комнаты. Она успокаивала себя, что это довольно легкое действие. Могло выпасть вообще что угодно. А тут грудь, подумаешь?!

Нотт зашел следом за ней, улыбаясь и прищуриваясь.

― Что тебе выпало? ― спросил он, делая шаг ближе.

Комната была чертовски маленькой. Небольшой стол у стены и стул. Даже лечь в полный рост не получилось бы. Гермиона повернулась лицом, протягивая свое задание. То, как просияло лицо Нотта, надо было снимать на колдоаппарат. Он склонил голову набок, ожидая от нее действий, и Гермиона смирилась с неизбежным. Быстро задрав широкую кофту, она отвернула голову. Почему-то сейчас вся симпатия к Тео куда-то испарилась, будто это было неправильно. Нежеланно. Не то. Или не тот...

― Тут написано показать голую грудь, Грейнджер, ― протянул Тео, делая еще маленький шаг, останавливаясь вплотную к ней.

Ну конечно.

Захватив ткань подбородком, Гермиона оттянула чашечки вниз, выставляя себя напоказ. Мурашки поползли по телу, но какие-то липкие и противные. Она скривилась. Дерьмовая игра, и задания у нее дерьмовые.

Прохладные руки легли на грудь, заставив ее вздрогнуть. Лицо залилось краской, но отвращения она не испытывала, хвала небесам. Он мягко сжал аккуратные полушария, слегка пройдясь по соскам большими пальцами. И тут же убрал руки. Она взглянула на Тео, и он мягко улыбнулся.

― Красивые, ― тихо сказал он, помогая поправить одежду.

Гермиона почувствовала тепло и благодарность, неуверенно кивнув. Дверь щелкнула и открылась. Нотт вышел первым, засунув руки в карманы и встречая возгласы придурошной компании: «Так быстро?», «Нотт, я был о тебе лучшего мнения» и все в таком же духе. Встряхнув головой, Гермиона вышла следом. Отчего-то возвращение ей казалось более постыдным, чем сама игра. Каждый обглядел ее с ног до головы, но она, задрав подбородок, гордо вернулась на свое место, хватая алкоголь.

Нотт вытащил Парвати, которая уединилась с Боунс. Астория вытянула Блейза, на что очень громко пожаловалась.

― Драко, сделай что-нибудь! У меня очень непристойное действие, ― проговорила она, глядя на Малфоя сверху-вниз.

Тот сцепил челюсть, сжав руки в кулаки. Очевидно, все, что себе напридумывала Астория, было ложью. И выставляла сейчас Малфоя в не очень красивом свете, но Блейз выкинул шутку, разрядив обстановку. И когда они вернулись из комнаты, Забини громогласно объявил, что не считает массаж ступни чем-то непристойным. Астория психовала. Малфой смеялся, запрокинув голову. А Гермиона почему-то не могла оторвать от него глаз.

― Ты в порядке? ― Гарри перегнулся через стол, трогая ее за коленку.

― Что?

― Ты пялишься, ― просто ответил он, кивая в сторону Малфоя.

― Я?

Гарри опустил подбородок, как делал всегда, когда кто-то непозволительно сильно тупил в его присутствии. Тупицей она себя и чувствовала. Сглотнув, она улыбнулась, отмахиваясь, мол, пфф, ерунда какая, я вообще смотрела на стену. Гарри покачал головой и вернулся на место, прижимаясь бедром к Паркинсон. Когда они успели поменяться местами?

― Гермиона Грейнджер, ― прозвучал знакомый голос, производя эффект раската грома.