Игры врага

25.07.2022/ 4 плодича 7525 лето СМЗХ

Часть первая

Майо-Рити, Глава Совета наций попросил секретаря отсекать посетителей, даже тех, кто по записи и встреча согласована месяцем ранее. Не тревожить – значит, так и будет. Но любопытство – штука заразная, да и просили присматривать за шефом. Кое-кому не нравятся изменения внешнего курса, а так бывало всё понятно прежде. Просящий присмотреть обмолвился ненароком: «Складывается мнение, его будто подменили. А мы недосмотрели, кто постарался. Прозевали – когда шли подсказки».

Тем временем, Майо-Рити рылся в сейфе, в поисках старых записей. Не всё доверял электронным носителям, кое-что он держал по старой, проверенной привычке, на бумаге.

Вот он, блокнот, куда ни один живой не мог заглянуть. На букву… «Гэ», – палец скользнул по строчкам. «Герха», внук. И дата последнего сообщения: шесть лет назад, надо же!

Но всё равно, плевать на сроки, Майо-Рити набрал код, дождался гудка.

– Командующий флотом на связи.

Майо-Рити немного растерялся. Собеседник оказался в боевом настроении, что наводило на размышления.

– Герхх-А, с тобой говорит Глава Совета наций.

Пауза свидетельствовала, что звонок стал полной неожиданностью для командующего. Чуть оправившись, он признался:

– Давненько так ко мне не обращались. Только дед и вы, старый приятель деда.

– Поздравляю с занятием должности, Герхх-А. – Майо-Рити понимал, что разговор трудный, и совсем не готов, в силу утекших лет.

– Это случилось шесть лет назад. Так что, с поздравлением вы, того-этого, припоздали.

– Трудно за всем уследить, ты уж извини. Я тут не флотом руковожу, людьми, а с ними никаких сил не хватает…

– Я в курсе. Но вы позвонили, и…

– Действительно, я звоню по делу. – Майо-Рити чуть развернул к себе монитор с данными, где располагаются службы, отдельным списком выделены те, кто за решительный и скорый ответ на гибель части флота. – Возможно, я немного опережаю события, но это моя задача – опережать, хотя сторонники и противники всё равно будут стоять на своём.

– И что я должен услышать от Главы Совета, в эту самую минуту?

– Когда вам поступят предложения прибыть в наши края…

– Они уже поступили. Условия настолько привлекательны, что мы не смогли отказаться.

– Дали согласие?

– Двое суток назад.

Майо-Рити сопоставил сказанное с ранее имевшийся информацией.

– Даже так? Значит, пора подавать в отставку.

– Имея большинство голосов в Совете, ещё никто не уходил в отставку.

– Времена меняются. Чутьё меня ещё не подводило, лучше уйти сейчас, чем быть причастным к надвигающимся событиям.

– А что же так вас разволновало? – Герхх-А попробовал подключить видеосвязь. Опомнился: – Вы специально не включили сигнал?

– Не хочу, чтобы кто-нибудь подсматривал. С них станется.

– Но прослушивая наш разговор, они просто дорисуют картинку в уме.

– За фантазии ещё никому не предъявляли обвинений.

– Чего же хотите вы, друг моего деда?

– Я хотел бы… И даже хотел бы настоять, чтобы ты не пришёл к нам, со своим флотом. – Чуть подумав, Майо-Рити подал команду, и видеосвязь прошла все каналы, собеседники увидели друг друга. Внук выглядел сытым рептом, с преобладанием человеческих черт. Левый глаз позаимствован у человека, правый – родной. – Осмелился на операцию?

– Удобно очень. Прикрою один глаз – вижу одно, потом этот отдыхает, вижу своим. Легче ориентироваться в обстановке. А при наложении – наблюдаю нечто из ряда вон.

– И связки человеческие установил?

– Почему нет, когда возможностей с избытком?

– Дай подумать минутку. Что-то я с утра никак… Одну минуту!

Со своего поста Герхх-А с любопытством припоминал, как Майо-Рити выглядел шесть лет назад. Боевой старикан, прошедший с дедом одну полномасштабную войну и массу мелких конфликтов. Сторонник силовых методов, к сегодняшнему дню раскис, – так доносят наблюдатели за Советом. Сам Герхх-А, тогда ещё совсем сопляк, шёл с ними по улицам столицы, под надёжной охраной, и дед тыкал пальцем – хочешь, зайдём в этот магазин?

Радость юношеская переполняла, мы теперь хозяева: как скажем – так и будет! Планета признала поражение, войска бросились шарить по городам, в поисках трофеев. И пока рядом топчутся фронтовые журналисты, никто себе не мог позволить маленьких слабостей. Только после десяти вечера, когда журналисты засядут в номерах, для монтажа отснятого материала. Свежих новостей ждут с фронтов не только семьи.

Войска, под командованием деда, быстро научились решать дела, без лишнего шума. А кровь у дворцов и подъездов смоют мощные струи воды, до восхода солнца.

– Что с рукой? – Майо-Рити взял на себя роль друга семьи.

– На тренировке повредил. А что же вы не удивляетесь манере вести разговоры?

– Я заметил разницу. Учителей хороших нанял. С таким навыком, тебя можно пригласить выступить перед Советом.

– Льстите. Рептов ни разу не приглашали на Совет. Вот усмирить население – нас первыми зовут. Когда ж дело доходит до делёжки пирога, нам подыскивают новую задачу. Так говорил дед, и я сегодня с ним солидарен. Два дня назад, я так и сказал: мы придём, но при одном условии: часть пирога на сей раз не пронесут мимо наших ртов.

Майо-Рити медлил.

– Мою позицию раструбили все, кому ни лень. Как ты отнесёшься к моему предложению?

Командующий флотом сложил пальцы домиком, заглянул под крышу, будто там прячется жертва.

– Я Герхх-А. Я дал согласие. Необъяснимое решение отказаться никого не красит. Что я должен придумывать, когда всё давно на поверхности?

– Ничего придумывать не надо. У меня готов пакет предложений, большинство поддержит. И тебе придётся повременить с поднятием якорей. Из зоны комфорта уходить – желающих, обычно, маловато.

– На консервах тоже надоедает сидеть, а представится случай перейти на натуральное – только заикнись.

Майо-Рити крутанул бегунок, заготовленная фраза, со значком «Х», отправилась командующему на монитор. После прочтения – уничтожить.

– Что значит, какие настроения? – Герхх-А то ли не сориентировался, то ли сделал с умыслом: оставил фразу в поле обзора. – Приказа я не публиковал, но вы и сами знаете, как живучи слухи. Командиры уже будто знают день и час, когда мы выступаем.

– Но личный состав по-прежнему уверен, что вас в Центре особенно не жалуют.

– А какое может быть отношение к мясникам? Горбатого могила – так, кажется, говорят у вас.

– Сам разве не понимаешь? Каждый не хочет рисковать. Сегодня он вечером выходит на прогулку подле дома, по бульварам. А будет знать, что твой флот прибыл в наши края, прогулкам конец.

Герхх-А развернулся в кресле, дотянулся до большой фотографии воина. Выставил её перед собой.

– Я хочу приложить всю силу, чтобы разрушить прежние представления об армии и флоте рептов. Прошли те времена, когда мы не умели укрощать аппетиты. Новый образ воина – это знаток флоры, мы постепенно учимся понимать то, что не всё можно есть, что выросло. Надо оставлять хотя бы половину для размножения, другой половины вполне хватит для утоления собственных потребностей...

Их разговор продлился дольше сорока минут. Под конец беседы говорили прямо – больше о личных предпочтениях и новостях. И расстались добрыми знакомыми, к обоюдному удовольствию. В приподнятом настроении, Майо-Рити выглянул за дверь. Секретарь копировал данные для доклада. Завтра нужно будет предложить новый взгляд на происходящее, – бой ни бой, но очередная попытка переубедить голодных ястребов поумерить аппетиты. Все хотят жить, и мы будем придерживаться этого фундамента, благодаря чему и продержались на посту четыре срока.

Именно во времена его правления всякий конфликт получал должную оценку экспертов и тотчас угасал. Успевать везде трудновато, но люди видят результаты. Города давно не стираются в пыль, лишь частично, как только прибывают эксперты и требуют развести стороны на достаточное расстояние.

Так что Майо-Рити всегда имел массу сторонников, да и непримиримые разглядели много положительных моментов для себя, немало их образумилось и перешло на его сторону. Во всяком случае, бывшие соперники сегодня охотно рассыпаются в признаниях, что по молодости лет не могли разглядеть такую вершину мудрости, вокруг которой зеленеет мир и зреет процветание. А продавцы оружия пусть ищут рынки сбыта где-нибудь подальше, чтобы выросло первое поколение детей, не знающих самого понятия…

Майо-Рити, считай, никому не отказывал в приёме, особенно – после памятного случая. Бывшие военные сами вышли с предупреждением: вы подвергаете свою жизнь большому риску, соперники хоть и поредели числом, да от планов своих отказываться не будут. Поэтому организация бывших офицеров предлагает свежую разработку, на новых принципах: частотное оружие способно убивать всё живое, так что будет не лишним включить в число личной охраны нескольких офицеров.

С того дня, Майо-Рити постоянно оставался под защитой системы «колокола». Ему так и доложили: на полигонах, где система проходила испытания, ни одно живое существо не пострадало: цыплята рождались здоровыми, добровольцы прошли все мыслимые тесты, и медики не обнаружили отклонений. За здоровье Главы Совета отныне можно не волноваться: однажды он покинет пост, но только не в связи с ухудшением здоровья!

Институт экспертов при Майо-Рити приобрёл небывалую популярность, недаром он призывал пополнять ряды Института, почти на каждом заседании. Расширение состава, в конце концов, вылилось в создание искусственной планеты, с ограниченным допуском и почти неограниченными возможностями. Довольно жёсткий отбор для кандидатов – веление времени, так и обозначил Глава Совета положение, откликаясь на замечания меньшинства в Совете.

– А вы хотите своих агентов заслать и потом выкручивать всем руки, блюдя лишь свои интересы? Поверьте, этому не бывать, пока я занимаю этот пост.

От беЗсилия что-то изменить, противники ограничились придумыванием прозвищ Главе, для пользования в среде себе подобных. «Колокольня» – первое из прижившихся. Поиски для преодоления системы не прекращались, судя по более поздним данным. Пробовали, и не раз вмешаться – а могли бы хотя бы во время заседаний отключать перезвон?

Помощник Хагери отмёл предложение сразу, самовольно рванув к микрофонам:

– Вы хотите применить какое-то оружие, проверить действие на Главе Совета? Так вот, не дождётесь! Даже если никто и не вынашивает подобных планов, мы никому не оставим даже малейшей возможности стрельнуть разок.

Майо-Рити внешне бывал спокоен, разве немного раздражали доклады охраны: давайте погодим минуту, сейчас обеспечим безопасный выход… теперь можно.

О том случае, вполне подходящем под понятие «покушение», Майо-Рити вспоминать не любил. И так получилось, что разведённые стороны последнего конфликта не имели прямого выхода на Совет, выход однажды состоялся. Минуя все предосторожности, все линии охраны, в кабинете Главы Совета образовался старец. Один из тех двадцати четырёх, с кем подписывали договор о разведении сторон. Моложав, отлично сложен, в свободного покроя одеждах, мягкой обуви.

– Угроза твоей жизни в двухстах шагах отсюда. Но ты не волнуйся, всё под контролем. Я создам твоего двойника, и пусть сперва он пройдёт твой путь до брони… как это у вас называется. Не важно! Встань к зеркалу, спиной, так… И запомни: вокруг нагнетают ситуацию с покушением. Как только согласишься со страхом, он и возьмёт верх. В нужный миг тебя просто заберут отсюда, а пока – ни о чём постороннем не думай. Будут спрашивать потом, говори, что сам ничего не понял. Так надо.

В кабинете появился некто, как вместо старца. Майо-Рити стал рассматривать его и не понимал, как реагировать. На всякий случай, спросил:

– Ты – мой двойник?

Тот кивнул. Майо-Рити с большим любопытством стал рассматривать двойника.

– Стало быть, я выгляжу именно так? Я считал… Хорошо, что дальше?

– Встать к окну надо, за штору. Охрана будет сопровождать меня.

За шторой, в толстом стекле, отражались лучи солнца. В полдень открывать заседание.

В дверь вошли, обычный разговор – вы на два шага за нами. Выходим. Голос Хагери ни с чьим не спутаешь.

И дверь закрылась. Майо-Рити выждал минуту, вышел к дверям и прислушался. Ничто не говорило о том, что через двести шагов некое существо совершит нападение.

– Я верю! Я знаю! Случайности исключены! – И вышел из кабинета. Две минуты, три. Впереди прозвучал выстрел, шум борьбы.

Он ускорил шаг.

На полу, в тугих жгутах, корчился человек. На лице – все признаки вырождения, правый глаз кровоточил. Охрана растерялась: только что парни телами закрывали Главу Совета, а на поверку вышло – пустое место.

Сгруппировались вокруг Майо-Рити, по каналам пошли запросы на отсмотр четырёх камер.

Они ничего не записали.

После заседания офицеры пригласили на откровенный разговор.

– Я сам ничего не понял!

– Вы что-то знаете, да не хотите говорить, – настаивал Хагери.

– Я говорю, что могу и видел. Больше ни о чём не спрашивайте. Считайте, повезло. И попрошу: чтобы о покушении выбросили все мысли из головы. Пожалуйста, постарайтесь!

– И это всё? – Офицеры ушли недовольными. Он что-то знает. Может, оно и к лучшему: и нам знать не надо. Заодно прошли учения на живом примере. Теперь хорошо видны слабые места.

Военные настояли на тоннеле, какой предлагали опробовать ещё месяц назад. Прямо из кабинета, по подвижным отсекам, вплоть до выхода в зал заседаний. Преимущества: снаружи никто не сумеет определить, на каком удалении от кабинета Глава Совета.

– Я уже догадываюсь, сколько новых разработок придётся мне испытать на себе в ближайшие годы.

– Мы не топчемся на месте, это правда. Предлагаемый вариант сегодня в единственном экземпляре, кроме нас троих, о нём никто не слышал. А предложат лаборатории что-то свежее – испытаем прежде.

Возвращаясь после совещания, Майо-Рити хорошенько осмотрел кабинет. Эта клетка уже иногда преследует во снах. Рассказал службе – бросились искать наводчика. Навевать сны, с конкретным умыслом, вывести из себя и даже покончить с собой, – этих технологий изобретено на три века вперёд. Вот не живётся спокойно некоторым, кто преследует лишь собственные цели. И сам не живёт, и другим не даёт.

Психологи говорят, это больные люди. Внешне – не отличишь, но стоит заглянуть глубже, так в мыслях одни цифры и проценты, это уже полуроботы, в облике человеческом.

Если отстраниться, замереть… под надёжной защитой «колоколов», само собой, то можно нащупать войну нескольких систем. Нас растаскивают они по интересам, поймав на одном из них, затем устанавливаются привычки делать то или это. Хуже – когда наступает зависимость от чего-либо. Напитки крепкие, сладости, неконтролируемая трата личного времени на «важные дела», которые оказываются пустым занятием по итогу. А ведь казались поначалу стоящим делом. Откуда протянулись эти незримые щупальца, избежать контакта с которыми почти невозможно?

Мы считаем себя свободными в выборе всегда, кроме снов. Мы так считаем, а выясняется – нас давно караулили, чтобы поймать именно на этом перекрёстке.

Прямые углы – именно в этом многие видят причины наших поражений. Рвёмся к счастью, видим цель, но доходим до первого угла и сворачиваем в сторону. Против желания, хотя продолжаем думать, что с пути не сбились: вот же, дом, его стена.

Но она уходит под углом в девяносто градусов. Идём параллельно, но не к мечте.

Перезвон колокольчиков, сопровождавших в домашней обстановке, зазвучал на порядки громче обычного. Майо-Рити связал нарастание с приближением к зеркалу. Их недавно заменили на новые, и служба охраны изделия предварительно изучила. Пообещали понаблюдать, если что – бейте тревогу.

В полуметре от поверхности зеркала образовался белый шар, с сероватой аурой. Внутри кто-то был, лица не разглядеть, но голова, руки и ноги есть, только уж больно миниатюрны. Мультфильм у зеркала. А что ж ты, незнакомец, затыкаешь уши? Работают колокола, чистят пространство вокруг.

Как же ты осмелился-то? Ведь рискуешь многим, сознательно пошёл!

На миг всего, да и то могло показаться, образовалось отверстие в шаре. Только для едва слышной угрозы: «Всё равно доберёмся!»