ИИР: Наследство и прочие неприятности

Лира глубоко вздохнула, оглядывая не изменившуюся, вроде бы, гостиную. Кажется, все в порядке, все как и было.

– То есть вы решили вместо менталистики заняться алхимией? – полюбопытствовала Варвара Васильевна, заходя в комнату.

Загорелая, улыбающаяся целительница обвела взглядом помещение, задержалась на Лире и покачала головой.

– Надеюсь, вы хоть сами свои составы не пробовали?

Второкурсница замотала головой.

– И ничего не взорвали? Точно?

– Ну маам! – донесся голос Сони из кухни. – За кого ты нас принимаешь? И с чего вообще решила, что мы что-то варили, а?

– Запах. Запах готовившихся зелий, особенно согревающего и бодрящего, я очень хорошо знаю. Не ожидала почувствовать его в своем доме, хотя нужно было предположить, что ваша изобретательность пойдет таким путем. Впрочем… Отец Маши алхимик ведь, верно? Ладно, это и так понятно. На первый взгляд все цело, так что я пойду разбирать вещи, – с этими словами хозяйка дома развернулась и, подхватив весьма внушительного размера сумку, направилась в коридор.

Лира с шумом выдохнула. Кажется, пронесло…

Идея заняться алхимией пришла в голову именно ей. К стыду своему, еще в конце первой недели «присмотра» второкурсница обнаружила, что совершенно не способна противостоять попыткам Сони узнать, как в теории накладывается то или иное заклинание. Да, она старалась не давать полных формул... Но в библиотеке, под которую на втором этаже дома Озеровых выделялась целая комната, отыскалась, видимо незамеченная Евгением Алексеевичем книга по ментальной магии. Архаичная, но содержавшая многие словоформы и символы. Лира, ограниченная в магии, покрылась холодным потом, когда поняла, что пособие-то для второго курса, там ничего простого нет, а Соня со своим энтузиазмом уже вплотную подбиралась к «какое заклинание! Всего-то усовершенствованный контакт, наверняка ставится легко!» Чем это могло закончиться, Лира достаточно хорошо представляла. Особенно после практики, на которой Ирина Александровна познакомила ее с почти сотней историй болезни менталистов, ошибившихся в том или ином заклинании. Познавательно. Крайне.

Конечно, оставался вариант, в случае чего, известить Стаса или самого Евгения Алексеевича, но Лира в принципе не хотела, чтобы дело дошло до этого «случая». И предложила попробовать свои силы в полезной науке алхимии. Хотя бы ради того, чтобы решить, насколько это самой Соне интересно. Да у нее в школе в следующем году должны были изучаться основы алхимии. Все подспорье, и все лучше, чем энтузиазм и непонятно какие заклинания.

Соня от предложения осталась не то чтобы в восторге, но попробовать все же согласилась. К тому же выяснилось, что отец ее подруги сам алхимик, потому азы этой науки Маша знала прекрасно – и использовала, создавая костюм кошки.

В итоге после нескольких уговоров и споров Лира, сама не заметив как, оказалась втянута в варку универсального клея. Магии он почти не требовал, ингредиенты стоили копейки и продавались свободно. Рецепт казался не сложным, хотя и долгим в изготовлении… В первый раз они все запороли, начав готовить и случайно перевернув емкость с отстаивавшейся смесью. Смесь пришлось оттирать, кухню – проветривать, еду – заказывать.

Вторую попытку решили проводить в гостиной. Та получилась немного удачнее… Клей получился. Отличный клей. Вот только на последнем этапе что-то пошло не так, и смесь, резко увеличившись в объемах, залила и горелку, и пол, и даже до дивана доползла. Хорошо хоть еще до начала эксперимента убрали ковер, но результат все равно оказался так себе. Клей еще и почернел почему-то… И совершенно не собирался отмываться водой.

На то, чтобы найти способ устранить получившееся безобразие, они потратили почти неделю. И то удалось продвинуться только после того, как Лира спросила совета у Ани и та вместе с ними засела в магическом зале Пушкинской библиотеки. Готового ответа, что делать с застывшим и как-то измененным клеем у подруги не было, но все же в принципах алхимии она разбиралась куда лучше самой Лиры. В итоге удалось с третьей попытки сварить растворитель, который пах на всю квартиру, и с помощью него кое-как оттереть пол. Запах, правда, остался… И тут Соня предложила приготовить пару простых зелий, вроде какого-нибудь бодрящего, чтобы перебить его. У Лиры имелось подозрение, что этой полумеры не хватит… Но лучше, чем ничего.

Вообще-то, стоило рассказать. Наверное. Но Соня была против, да и тогда придется объяснять Евгению Алексеевичу свой изначальный промах – теорию выстраивания контакта и большую часть формулы Лира показала еще в первый день, повелась на обещание Сони не применять на практике… Да и все же привели в порядок.

Но, кажется, все удалось, и теперь пора возвращаться в общежитие. Лира перенесла все вещи в комнату еще с утра, но решила, что уходить, не поздоровавшись с хозяевами, как-то совсем невежливо. Правда, куратор где-то задерживался, так что план удалось выполнить лишь наполовину. Но не ждать же неизвестно чего?

Лира осторожно поднялась на второй этаж, стараясь слишком уж сильно не скрипеть ступенями.

Варвара Васильевна уже успела легким движением руки послать до того плывшие чемоданы внутрь комнаты и теперь явно собиралась зайти и сама.

– Извините, думаю, мне пора идти, нужно еще кое-что сделать, и…

– Иди, – легко согласилась хозяйка дома, – только к ужину возвращайся.

– Простите?

– К ужину, говорю, возвращайся. Мы с тобой договаривались до тридцатого, а оно не закончилось – во-первых. Во-вторых, придет Катя и посмотрит, как дела с разрывами и что из блоков можно снять. В-третьих – я не хочу копаться и искать впопыхах сувениры и подарки. Так что приходи в семь. И спасибо, что присмотрела за всем, очень выручила.

– Эм… Да не за что.

– Думаю, есть. Следы неведомой катастрофы на полу вы же как-то оттерли.

Лира замерла, чувствуя, что краснеет.

– Да брось. Я хорошо знаю запах бодрящего, а еще способна чувствовать и то, что он что-то перебивает. Да и магический фон пока не до конца в норму пришел. Отклонения минимальные, но я же все-таки целитель, причем диагност, я их вижу. Что это было, кстати?

– Клей. Тот, который по формуле Хейнкеля.

– Дай угадаю – перед снятием с огня реакция пошла в рост, вы быстро выключили горелку, но стало хуже?

Лира кивнула.

– Зря, – резюмировала Варвара Васильевна, – огонь как раз уменьшать не надо было. Резко увеличить, чтобы процесс сам затух, а потом уже снимать. В инструкции ничего про четвертый обратный порядок завершения реакции не было?

– Было.

– Но вы не разобрались, что это. Ясно. Ладно, не задерживаю, понимаю, что учеба скоро, а дел еще много. Еще раз спасибо.

– Надеюсь, вы хорошо отдохнули.

– О, более чем,– проговорила целительница с таким мечтательным видом, что Лира предпочла ретироваться как можно быстрее. Есть вещи, о которых точно не стоит ни знать, ни даже задумываться. Никогда.

Тем более у нее действительно имелись дела. Аня, так и не бросившая свою идею о неизвестном, но непременно существовавшем наследстве от матери и ее рода, уверяла, что «напала на след, полный пыли и старых книг», и звала в Пушкинскую.

Соня обнаружилась на кухне, домывала собранную по дому в последний момент перед приездом родителей посуду. Сначала напряглась, когда поняла, что кто-то вошел, но увидела Лиру и расслабилась.

– Кажется, пронесло. Ура!

– Ну как сказать… Не совсем.

– Серьезно?

– Ага. Но, кажется, твоя мама не злится.

Соня вздохнула.

– Надеюсь. У них это первый совместный отпуск… Даже не знаю за сколько. Но лет за десять, наверное, точно. Ей летом не давали никак. Надеюсь, все хорошо прошло, и она не будет задавать слишком много вопросов. Ну про задания на лето и вот это все. Ты уже уходишь?

Лира кивнула. И добавила, заметив промелькнувшее на лице Сони сожаление:

– Но вернусь на ужин.

– Хоть так. Ты, это… Приходи, в общем. Я хочу продолжать представления по тому плану, который мы тебе с Машей рассказывали. Если ты не против. Но и просто приходи в гости. Пиши да приходи.

– Не терпится все-таки заняться контактом? – поддела дочь куратора Лира.

– Да нет, я не про то… В общем – как знаешь, не хочешь – не приходи, я не заставляю, – надулась Соня. – И можешь вообще не общаться, папа не расстроится.

– И чего ты обижаешься?.. – несколько растерянно спросила Лира.

Неужели и она сама была такой года три назад? Да вроде нет. Ни с кем почти не ссорилась… Да она ни с кем и не общалась, по справедливости. Почти ни с кем. Нет, в школе имелись знакомые, там гости иногда приходили с детьми, иногда подростки и сами приезжали на отдых… Но все-таки.

Может, и была… Просто обижаться было особо не на кого.

– Ни на что.

Соня отставила в сторону тарелку и скрестила руки на груди. Второкурсница не сдержала улыбки.

– Что смешного?

– Да ничего. Просто твои слова и поведение, даже поза, очень ярко противоречат друг другу, – признала Лира. Помолчала и добавила: – я не знаю, чем тебя обидела, но я не хотела ничего такого, правда. Просто неудачная шутка. И если ты скажешь, что не так, я точно не задену еще раз.

– Ты меня не задела… И говоришь совсем как папа, вообще-то.

Лира развела руками.

– Возможно, год обучения все же сказывается. Ну так?

Соня смотрела на нее испытующе. Второкурсница старалась сохранять спокойствие и какую-никакую уверенность в себе. Ссориться не хотелось совершенно, пусть она не понимала, что сделала не так и чем задела дочь куратора. Но после почти года опыта обмена мыслями, соприкосновения сознаниями, а то и вовсе путешествий по «внутреннему миру» она точно уяснила одно: то, что для одного человека – пустяк, для другого может иметь огромное значение. То, что один видит красным, для другого окажется розовым. И в очень, очень редких случаях хоть кому-то на самом деле нужен настоящий цвет. Очень редких, и нынешний к ним не относился.

Она старше, и ей быть мудрее и мягче.

– Честно, я не знаю, что сделала не так, – негромко проговорила Лира, – но мне хотелось бы и дальше общаться с тобой, а не поссориться из-за пары неловко брошенных слов.

– Тебе хотелось? Или папа тебя заставил? – Соня буквально впилась в нее глазами.

– Мне хотелось. Я… – Лира не слишком любила подобные объяснения. Несмотря на внешнюю уверенность, чувствовала себя она неловко, – я не слишком хороша в обычном общении. Кроме учебы и всего такого. Просто не привыкла. И что-то могу сказать не так. А с тобой легко, и ты видишь те вещи, над которыми я думала и раньше, и думаю сейчас, иначе. Это… очень ценно.

Соня, даром что на три года младше, с легкостью переводила многие их разговоры куда-то в философские плоскости. И это было… Здорово. Необычно, но здорово. Лира сама задавалась многими абстрактными вопросами, как и, наверное, любой человек. О жизни и смерти, о справедливости, о людях и их поступках, о том, почему окружающие игнорируют то, что кажется очевидным, о том, почему иногда эмоции одного совсем не похожи на эмоции другого... Раздумывала – но никогда не обсуждала. Даже с Аней и Котом в тех беседах, которые не касались учебы. Ну разве что свободу воли пару раз обсуждали и существование души, но это все же касалось учебы. Косвенно.

Соня же говорила о философских вещах куда свободнее. Просто задавала вопросы, во второй день за завтраком огорошив упоминанием бихевиоризма и связями прошлого опыта и нынешнего отношения к еде. Лира от такой застольной темы едва не подавилась – возможно, на то и был расчет – но все же постаралась ответить. Следующий вопрос последовал на следующий день. Потом – через день. Потом еще…

– Думала, тебя бесят мои вопросы обо всем этом, – заметила Соня, – у тебя каждый раз такое выражение лица…

– Ну, вроде… – Лира тряхнула головой, понимая, что может сказать только правду, – я же старше. Должна знать ответ, а не знаю. Приходится думать и соображать, как изложить все нормально. Я… Мало говорила с кем-то о подобных вещах. Как-то не приходилось.

– Я это заметила. Догадываюсь, твои предки точно не любители таких тем, – усмехнулась Соня и принялась расставлять чашки в шкафу, – мои, на деле, тоже. Папа иногда готов о чем-то таком поговорить, но, блин, он как-то иначе все видит. Да и времени у него нет. А Стас все отшучивается, ну а с остальными я меньше общаюсь, они старше, ну и… Помнят меня ребенком. Это бесит. В общем… Я общаюсь с тобой не как с самоучителем по магии, ага? Просто, ну… магия мне тоже интересна. Вот.

– Для самоучителя по магии у меня так себе характер, – усмехнулась Лира, – книга была бы спокойнее.

– Пожалуй. И полную схему контакта мне показала бы.

– Прости, я…

– Не могла. Потому что папа запретил, я понимаю.

Лира тряхнула головой.

– Слушай, да не в этом дело. Ну, не только в этом. Я не знаю, есть ли какие-то какие объективные препятствия для изучения такой магии до университета. А они могут быть, каналы правда легко сжечь, мне вон в больнице лекций на эту тему море прочитали. И ладно бы это, но я и так даже основ лекарской менталистики почти не знаю, только то, что в курсе по безопасности давали, а это лишь основы первой помощи. И даже этого я сейчас применить не смогу. А последствий при ошибке в ментальной может быть множество.

Соня вновь надулась.

– То есть ты уверена в том, что я накосячу.

– Нет. Я уверена в том, что я – фиговый учитель. Реально фиговый. И сейчас еще и неспособный толком понять, что не так показала. Понимаешь?

Соня отмахнулась.

– Нормальный ты учитель, не придумывай. Вот, смотри…

Черный кот появился на полу. Подошел, потерся о ногу Лиры теплым мягким боком, мяукнул, замурчал…

– Полноценная проекция. И… – Соня прикрыла глаза на миг, и около одного кота появилось еще двое – рыжий и белый. – С другими цветами как-то сложновато, а так…

Оба новых кота повторили все действия черного, а после один улегся, второй принялся гоняться за лучом солнца, а третий запрыгнул на стол.

– Мне кажется, нам скоро придется завести одного настоящего, – на кухню зашел Евгений Алексеевич, – просто потому, что это будет менее энергозатратно. Здравствуй, Лира.

– Доброго дня. Я, думаю, пойду, иначе опоздаю.

У Сони с родителями наверняка было что обсудить, а самой Лире есть чем заняться. Еще немного – и она в Пушкинку просто не успеет к тому времени, на которое договаривалась с Аней.

– К семи возвращайся, – попросил Евгений Алексеевич, – хотя Варя, думаю, уже сказала. И мысленно добавил: – «Как себя чувствуешь?»

«Все нормально».

«Это не ответ».

«Правда. Ничего такого».

Куратор спрашивал о самочувствии регулярно, для ментального общения в его исполнении расстояние преградой не являлось. И все равно Лиру это смущало. Все с ней в порядке. Из больницы выписали давным-давно, ну пьет она микстуры, не пользуется магией – и все.

«Прекращай. В Москве тебе досталось, и сильно. Ладно, удачи в делах, жду вечером».

Лира кивнула и, попрощавшись, вышла из кухни. Пора покидать чужой дом.

Летняя жара без моря рядом переносилась куда хуже, чем с ним, но все же любому, живущему на юге к ней было не привыкать, да и кондиционеры в местных трамваях имелись, так что добралась до места назначения Лира не без некоторого комфорта.

Залы Пушкинской библиотеки полнились запахами старых книг и прохладой, поддерживаемой тяжелыми, ощутимыми и старыми заклинаниями. Если учесть, что зимой во многих залах появлялись обогреватели, скорее всего кто-то изначально не рассчитал настройку температуры.

Аня, как и договаривались, сидела в зале периодики. Магической, разумеется. Под нее отводилось небольшое и сейчас совершенно пустое помещение в магической части библиотеки.

– Долго ты, – заметила подруга, откладывая в сторону какую-то небольшую пластину, – коменда заставила все заново подписывать?

– А надо было? – удивилась Лира. – Мы ж один раз договор вроде подписываем.

– Меня она заставила, когда я вещи заносила.

Второкурсница запустила руку в волосы.

– Я с утра была с сумкой, она ничего не сказала.

– Совсем с утра? Может, у нее новых положений по безопасности не было? Там не договора, там всякое насчет того, что мы в общагу посторонних не водим и все такое.

– А мы не водим? – Лира такого правила не помнила.

– Выходит, что нет. Ладно, думаю, все расскажут. А если нет – то и ладно. Вот, смотри, что я нашла, – Аня указала на пластину.

Лира присмотрелась и заметила, что сквозь крошечную дырочку в корпусе была продета нить, ведущая к небольшому куску кожи, заполненному какими-то цифрами.

– Честно говоря, понятия не имею, что это и почему мы обсуждаем эту штуку в зале периодики.

– А. Ты никогда не видела старые пластины сканера?

– Не-а. У нас в универе их нет.

– Вообще-то – есть. Просто на сканах только несколько старых изданий, но я, когда разбиралась с курсовой и всей этой алхимией к Универсиаде, один раз искала старый номер «Алхимического Вестника». Там была одна статья… Неважно. В общем – на эту штуку иллюзиями скопированы страницы одного из номеров журнала. Старого журнала.

Лира глубоко вздохнула.

– Ань, слушай, ну правда – нет никакого наследства. Я… В общем, Стас по моей просьбе сделал запрос. Ничего.

Нет, надежда-то имелась. Слабая совсем, но все же. Увы. Никакого движимого или недвижимого имущества у Валерии Михайловны Вороновой не оказалось. Родственников, кроме, официально погибшей Лираз Гольштейн, и живых Иосифа Гольштейна и Авраама Гольштейна – тоже.

– Лир, Лир, подожди. Да, может, там и нет какой-то земли или денег, но ты сюда посмотри. Вон, глянь!

Аня положила ладонь на пластину. Прикрыла глаза – и рядом с ее рукой в воздухе над столом появился разворот старого журнала с черно-белыми фотографиями. На одной – пожилая женщина в какой-то странной, явно старой одежде, на другой – группа магов в архаичных мантиях.

– Вон, давай приближу, прочитаешь сама.

Миг – и изображение увеличилось, словно оперировала Аня не иллюзией, а изображением на телефоне.

– Можно еще приблизить, но тебе же так видно? Если что – кивай, я буду листать. А то ты…

– Без магии, ага. Ладно, давай гляну, – Лира вчиталась в слова.

Статья оказалась написана очень архаичным языком, даже яти на концах слов имелись. Речь шла о том, что восемнадцатого июля тысяча восемьсот восемьдесят первого года в московское отделение Общества Исследователей Оккультизма место Галины Денисовны Вороновой, находившейся в престарелом возрасте и добровольно оставившей свой пост, заняла ее дочь, Серафима Николаевна Воронова, женщина с фотографии. Там же приводилась и ее краткая речь, содержавшая обещания поддерживать достойную репутацию рода – наследного члена Общества.

Читать это было… странно. Речь шла ведь, если верить Ане, о ее какой-нибудь там прапрабабубшке.

– Ты думаешь… Тут не однофамильцы?

– Да нет конечно! Лир, фамилий магов не так уж и много. Потомственные редки. Да, в теории, магия может пробудиться и у какого-то действительно однофамильца, но такого я еще не слышала. И маги Вороновы в стране одни. Есть Воронины, есть Врановы, есть Воронковы – и все. Я проверила.

– И все равно… Я не знаю. Ну, в смысле – член Общества, вот это все… А чуть меньше чем полтора столетия – и все?

– Вот это-то и странно! – глаза Ани горели предвкушением. – Сама посуди – наследственное членство в Обществе – это тебе вообще не шутки! Его давали основателям, и то не всем, за заслуги перед наукой. Но это уже давно большая редкость, так не делают. Род Вороновых ведь не почетный член, таких-то немало, а именно наследственный. Это же нереально круто. Ты только подумай, сколько всего интересного в Обществе можно узнать! В нашем отделении, самом старом, говорят, есть артефакты, которые мощнее всех существующих в разы, творения Древних!

Лира не сразу уловила, куда клонит подруга. Потом все-таки сообразила и улыбнулась.

– Ань, ну я-то не Воронова.

– Так стань ей! Это ведь твоя кровь, как и брата. Потом подай прошение о вступлении в Общество. Не возьмут – так хотя бы может скажут, почему.

– Не возьмут? Ань, да надо мной посмеются только.

– Вот вечно ты о плохом думаешь… А почему бы не попытаться? Что ты теряешь? И – да, мне любопытно, – Аня поправила очки, – это ж как в книгах, когда герой вдруг – наследник трона. Круто же!

– Ага, главное только наследницей темного властелина не оказаться, – усмехнулась Лира, – но спасибо, что показала. Как будет время, попробую узнать, как все провернуть.

Узнанное подругой будило любопытство. Самую малость, но будило. Да, впереди учебный год и все такое… Но найти полчаса на разговор со Стасом о перспективах обращения в Общество она сумеет. Почему нет? И правда ведь ничего не теряет.

**

Из Пушкинской библиотеки Лира уходила с четырьмя томами истории Общества Изучения Оккультизма. Организация с архаичным названием существовала вот уже больше двух веков и напрочь отказывалась менять и его, и большую часть старых порядков. Занималось ОИО сейчас тем же, чем и в самом начале своей деятельности – изучало магию и искало Камни Древних. Лира, в общем-то, больше ничего об Обществе и не знала. Кроме разве что общеизвестных фактов вроде того, что именно ОИО нашло самый первый Камень, что пережило тогда, еще в начала девятнадцатого века, несколько волн арестов и запретов, один раскол и множество мелких инцидентов, связанных со сложностью принятия миром реальности существования магии и магов.

В современности ОИО давным-давно превратилось в, по сути, государственное учреждение. Совет Великих Магистров, когда-то управлявший лишь делами Общества, уже больше полутора веков на практике занимался делами всех магов страны. О былом напоминало только, собственно, звание, даже сами Магистры чаще всего к ОИО отношения не имели.

Хотя, как Лира поняла, покопавшись в книгах летом и послушав Соню и Аню, все же существовала и относительно независимая от «обычных» магов часть Общества, которая занимались тем, же чем и раньше – исследовала магию. Формально почти у всех членов ОИО имелись звания, регалии и членство в академии наук, но занимались они, в первую очередь, собственными проектами, о которых далеко не всегда хоть что-то рассказывали.

– Вообще, это невероятно интересно! – Аня, окружив их не сразу, но сработавшим ментальным отклонением внимания, говорила, не обращая внимания на остальных пассажиров трамвая, – ты только представь: наследный член Общества может получить доступ ко всем работам предков! Да, вполне возможно, что за прошедшее время наука обогнала старые открытия, может там твоя прапрапрабабушка занималась там какими-нибудь проблемами селекции сверхурожайных сортов пшеницы второго поколения, которые решены давно. Но вдруг это что-то реально интересное и важное? Или ментальное? Вот тебе и работа – на годы!

– Ань, – Лира не сдержала улыбки, – я понимаю, об этом интересно думать… Но с чего ты решила, что, даже если мои предки и правда были наследными членами Общества, из Москвы, кстати, не местного, то право на членство не отозвали? Мы же читали, что так может быть. Если не в прошлом, хотя и тогда мало ли что могло случиться, то как минимум тогда, когда было распродано имущество, а мать отказалась от магии и ушла в род мужа? Что-то я не думаю, что будь отец Валерии или ее дед такими хорошими исследователями и учеными, они бы оставили наследницу без гроша в кармане. Коль это случилось, значит, связь с Обществом прервалась, ну или ему наплевать на своих членов. И в том, и в другом случае перспективы… Не радужные, в общем.

– Лира, ты пессимистка.

– Нет. Просто членство в старой и могущественной организации первых исследователей магии как-то плохо вяжется с известной мне истории Валерии Вороновой. Вот совсем.

Аня вздохнула.

– Может, она не знала? Если, ну, замужество было важным для ее семьи…

– Или мы с тобой, подруга, сами о чем-то не знаем, – заметила очевидное Лира и повернулась к проходившему мимо кондуктору, протягивая карту.

Та не обратила внимания. Словно и не видела.

Лира встала, сделала шаг…

Кондуктор, до этого пробивавшая билет женщине на соседнем ряду, заметила движение и отшатнулась, разворачиваясь всем телом.

– Батюшки святы! А… вы… давно едите?

– Да уже остановок семь, – второкурсница протянула карту.

– Почему я вас не помню?

Лира пожала плечами. Забрала билет, села на место, и проследив за вновь ставшим растерянным лицом женщины, так и застывшей с аппаратом для приема платы в руках, ругнулась про себя.

– Ань, снимая отвлечение.

– Что?

– Снимай, говорю. А то еще припишут «препятствие выполнению профессиональных обязанностей».

– Чего?

– Ты за проезд платила?

– Да нет еще, что-то кондуктор к нам не подходит… А, блин.

– Ага.

– Вот ведь… Я щит, как ты, на шумодав ставить не умею.

– Да все равно скоро выходить. К тому же ведь и не тайный план по захвату мира обсуждаем.

Ехать действительно осталось недолго. Стоило Ане снять отвлечение и разобраться с оплатой, как за окном замелькали уже ставшие за год родными места.

– М-да, как-то некрасиво вышло, – расстроено произнесла Аня, когда они вышли и направились к общежитию, – когда с мамой ездила, мы просто платили сразу, и все…

Лира отмахнулась.

– Уверена, парни наверняка кучу раз за лето зайцами ездили. У того же Мефодия отвод глаз удался еще в поезде.

– И за это могут блок получить, кстати, – еще больше помрачнела подруга.

– Серьезно?

– Ну… Вообще, по закону – да. Хотя на практике я ни разу не слышала, чтобы кого-то оставили без магии из-за неоплаты проезда в трамвае… Но все равно. Надо будет им сказать.

Лира покачала головой.

– Сначала стоит уточнить, пользуются ли они чем-то подобным. А то только идею подадим.

– Пожалуй. Слушай, ты как с курсовой – тему менять будешь? У меня тут появилась одна идея…

О смене темы Лира думала. Дальше писать именно про секты не хотелось совершенно. Не потому что не интересно. Ей просто хотелось обо всем забыть. Просто учиться и забыть про лето, про необходимость нечасто, но все же появляться в Москве, про Чистых и их идеи, а еще больше забыть искаженные злобой лица потерявших себя. Хотелось, чтобы все это оказалась далеко в прошлом, а Вит стал здоровым и привычным братом.

Увы, ее желания с реальностью не совпадали. Но можно хоть дальше во всем этом не копаться. Тему Аня предлагала алхимическую, так что соглашаться с ходу Лира не стала, обещала подумать.

В общежитии оказалось весьма и весьма шумно. Второкурсница сначала даже не сообразила, с чего около входа столько народу с чемоданами и родителями, и только потом догадалась – заселение. Понедельник, первый курс внесен в приказ – и теперь занимают свои комнаты.

Не успела Лира добраться до лестницы, как из коридора донеслось:

– Олегова? Пятьсот тринадцатая? А ну поди сюда!

С комендантом, а завала именно она, ссориться не стоило и Лира, разведя руками в ответ на взгляд Ани, направилась «на звук».

Комендант, соорудившая себе временное рабочее место у выставленного в коридор заваленного бумагами стола. выдала ключи какой-то щупленькой рыжеволосой девушке и протянула второкурснице пачку бумаг.

– Держи и подписывай. И никаких больше курьеров! Ну или сама их встречай, я не нанималась их отваживать!

– Извините? – Лира оторвала взгляд от документов. – Каких курьеров?

– А я почем знаю? В форме, с рюкзаком и маниакальным желанием прорваться наверх. Телефона, говорит, нет заказчика, а доставить заказ надо. Но мне отдавать не хочет, только в руки. Еле отвадила! Больше никаких заказов, или сама встречай у входа!

– Ладно, ладно… Только я ничего не заказывала, – растерянно проговорила Лира.

– Может парень твой или там еще кто, не знаю я. В общем – чтобы такого не повторялось, сразу говорю. И давай расписывайся, вон уже очередь за тобой.

Лира ругнулась. Скосила глаза на бумаги – кажется, речь шла о каких-то дополнениях в правилах проживания в общежитии – и, поставив подпись, подхватила набитый книгами рюкзак и направилась к себе.

Аня ждала ее на лестнице.

– Что такое?

– Да не знаю… Будто бы кто-то на мое имя курьера заказал, – Лира тряхнула головой, – так себе шуточки. Это ведь… Не ты?

– Нет. Может, Макс? Или капитан наш?

– Спрошу, – пообещала Лира, – не нравится мне это.

– То есть в то, что это будет приятный сюрприз, ты не веришь, – усмехнулась Аня. – Все же – пессимист.

– Наверное. Или я не люблю сюрпризы.

На их этаже царила суета. Кто-то уезжал, заезжал, возвращался… Встреченная в коридоре рыжеволосая студентка пыталась открыть заевшую дверь в тамбур напротив. Судя по тому, как она при этом дергала дверь – не в первый раз.

– Лену найди, – посоветовала Аня новенькой, – пятьсот первая, – и, обернувшись к Лире, добавила: – я ее уже видела с утра, говорила, что поступила в магистратуру.

– Надо поздравить.

Второкурсница к стыду своему сообразила, что даже не поинтересовалась у старшей по этажу ни экзаменами, ни итогами года. Сначала было не до того, потом осталась без магии и старалась не высовывать нос из-под защиты кристалла, потом и вовсе переехала к куратору… И это стоило исправить.

Вытащить книги и оставить в рюкзаке только небольшие сувениры куратору и его жене оказалось делом пары секунд.

– Идем, – Лира вернулась в коридор, где рыжеволосая продолжила сражаться с дверью, – как звать?

Вблизи она ощущала ауру даже с подавленной чувствительностью. Маг, и сильный.

– Яра, – буркнула девушка. Смотрела исподлобья, но все же пошла следом.

– Яра? – Аня держалась чуть поодаль. – Это ведь не полное имя, так?

– Не полное, – мрачно бросила новенькая. – И?

– Ладно, расслабься, – Лира чувствовала себя каким-то миротворцем, – Яра так Яра. Лира, это – Аня, мы со второго. А вот тут живет старшая по этажу и, она…

На стук никто не отозвался.

– Да не стучите вы! – в коридор выглянула Алена. – Контакт же есть! А, Лира, это ты.

– Разочарование? – не удержалась второкурсница.

– Да нет, – Алена немного устало улыбнулась, – прости, не выспалась, а ходят то ко мне, то к Ленке с утра. А я на конференцию еду в Москву на выходные, работы куча… С тебя не сняли оковы, я смотрю.

– Сегодня снимут. Надеюсь.

– Ты заходи, немного времени найдется. А… – Алена кивком головы указала на замершую в паре шагов позади рыжеволосую, – вы по делу?

– Ага. Дверь заклинило.

– В коридор? Так скорее всего не заклинило, а кто-то щитов сверху понаставил. Идем, покажете. Я – Алена. Для новеньких.

– Яра.

– Яра... Красиво. Показывай, где проблема.

Лира бросила глаза на часы. Минутная стрелка неумолимо приближалась к семи.

– Ань, я пойду. Обещала зайти к Евгению Алексеевичу.

– Ага, давай. Думай насчет темы, ну, если что – можем работать по смежным и все будет проще. И завтра все-таки предлагаю сходить с Афанасием в харчевню, а то он все писал, намекал на «неформальный командный сбор». Ладно, я напишу, если что, или контакт кину.

Лира кивнула и направилась к лестнице.

В этот раз пришлось поторопиться, но она успела. Точнее, успела бы, если бы буквально за квартал перед нужным домом к ней под ноги не выскочил маленький черный пушистый зверь с желтыми глазами.

– Эй, ты чей? – Лира опустилась на корточки. – Откуда?

Котенок издал что-то среднее между мяуканьем и писком, и принялся тереться о кроссовок.

Лира оглянулась. Никого рядом. Несколько домов вокруг – один явно заброшенный, три других вроде жилые. Откуда этот мелкий взялся? Он же не выживет тут сам…

Второкурсница глубоко вздохнула и, подхватив котенка на руки, шагнула к ближайшей калитке.

Даже на третий звонок там никто не открыл.

В двух других знать не знали никаких котят, хотя у Лиры и создалось впечатление, что вторая вышедшая к ней женщина чуть-чуть недоговаривала… Но времени уточнять не было. И что с ним делать?..

Котенок же с рук слезать не собирался. Сидел там и сидел… Лира подумала и решила спросить у Сони. Может, кто-то из ее одноклассников возьмет к себе? В общаге-то его не оставить.

Черный мохнатый зверь, стоило добраться до зеленых ворот, решил залезть Лире под футболку.

– Заходи, – в коридоре ее встретила Екатерина Васильевна. – Варя пока заканчивает кухонное волшебство, а я как раз тебя украду. Идем, – сестра хозяйки дома поманила ее в гостиную.

Там обнаружился задумчивый, но при их появлении улыбнувшийся Стас.

– Помоги Варе с нарезкой, – попросила Екатерина Васильевна.

– Она меня прогнала, – отозвался особист, – и вообще считает, что я бездарен в готовке.

– Тогда хоть Эль отгони, что ли, – отмахнулась сестра хозяйки дома, – не видишь – я тебя спровадить пытаюсь, чтобы работать без лишних глаз?

– А. Извините, я…

– Может, Соне покажешь? – предложила Лира, извлекая из-под футболки котенка. – Вылетел на дорогу, мелкий совсем…

– Варя будет в восторге, – усмехнулась Екатерина Васильевна.

Комок тьмы попытался распушиться, стоило особисту шагнуть ближе. Зашипел даже…

– Какой грозный! – Стас без труда забрал недовольного зверя. – Ладно, пойдем, поищем тебе место.

– У него, кстати, почти наверняка блохи есть, – с философским видом заметила Екатерина Васильевна, – руки тогда помойте, что ли. А кота – всего. И с шампунем, «Твой друг» неплохо подходит. Лисам, по крайней мере.

Лира намек поняла и направилась в ванную. Помыть стоило не только руки.

Ее решение принести в дом кота стало камнем, сорвавшим лавину. По крайней мере пока Екатерина Васильевна водила руками, проговаривала заклинания и ощупывала живот и в реальности, и словно бы изнутри магией, туда-сюда ходили, хлопали дверями, и, кажется, даже ругались. Если не все со всеми, то почти.

– Что, Варя против? – поинтересовалась энергет, когда в гостиную вошла надувшаяся как еж Соня с котенком на руках. Вошла и села на диван, слегка поглаживая зверя.

Дочь куратора кивнула с самым несчастным видом.

– Все Бима никак не забудет… – пробормотала Екатерина Васильевна. – Ладно, я с ней сама поговорю. Все, что хотела, я посмотрела, в принципе ограничения можно снимать, ты только осторожнее, не вылетай до нуля. Все восстановилась, по пока еще риск повторных травм есть. Посиди, вернусь и все сделаю, ломать не строить.

Договорила – и направилась к выходу из гостиной с самым решительным видом.

Лира почувствовала себя глупо. Вот кто ее просил? Надо было оставить на улице, и все, зачем взяла-то?

– Мама против животных, – грустно заметила Соня, – и давно. Даже если я заботиться буду. Хотя их и магией контролировать можно, и…

Хлопнула дверь и раздался вполне отчетливый звук цоконья когтей по полу.

– Эй! А ну отдай! – дверь хлопнула еще раз и Стас, а кричал он, устремился в коридор.

Лира выглянула из комнаты. Лиса, уже виденная у Екатерины Васильевны, метнулась за обувницу с тихим рыком.

– Вот… засранка!

– Что случилось? – послышался голос Варвары Васильевны. – Липчагов, мясо пострадало?

– Больше пострадала моя гордость…

– О, великие… Ну что за бардак! Кать – вот посмотри на это!

– Это – Эльга, ей нельзя оставаться дома, пока на участке травят паразитов! Но при мне она тихо сидеть будет.

– Вот, вот! Сначала – кражи, потом провода перегрызет, потом…

Спор оборвался на полуслове, видимо, кто-то поставил заглушку.

В гостиную зашел Евгений Алексеевич и сел на диван. Поймал взгляд Сони и развел руками:

– Поверь, лучше, если они поговорят без меня. Я свою позицию уже озвучил.

– Я его не отдам!

– Или ее. И котят будешь пристраивать?

– Стерилизую. Накоплю.

Куратор вздохнул и укоризненно посмотрел на Лиру. Второкурсница развела руками, отчаянно жалея, что не может общаться мысленно.

– Простите. Надо было оставить, просто… Сделала глупость.

– Это – не глупость, – откликнулась Соня, – а ответственное поведение. Вот. И ты сам говорил, что все происходит вовремя и тогда, когда нужно.

Куратор вздохнул.

– Сонь, вот ты сейчас в десятом. Если после одиннадцатого уедешь – кто будет о твоем коте заботиться? Или мне тебе четыре года квартиру для него снимать? Я, конечно, попробую, но гарантировать не могу, и с животными многие не берут, не селят. Ты понимаешь, что это не просто мохнатая игрушка?

На незанятое место рядом с Лирой плюхнулся Стас, державший за ошейник Эльдвигу. Лиса недовольно рычала.

– Совершенно точно не игрушка, – недовольно откликнулся особист, – игрушки не воруют.

– Мне не три, все я понимаю. Значит, буду поступать туда, где можно будет дома жить. Или сама зарабатывать. И вообще… У меня будет свой дом и своя семья. Муж, дети и все такое. Это ведь тоже не игрушки.

– Не игрушки, – со вздохом признал Евгений Алексеевич и поднялся на ноги. – Совершенно точно.

Лира понятия не имела, что сказал спорящим куратор, но буквально через несколько минут в гостиной появилась не слишком довольная Варвара Васильевна и ее совершенно безмятежная сестра.

– Все готово, идемте к столу. Соня, если твой новый питомец готов смирно посидеть в картонной коробке пока мы заняты своими делами – сможешь оставить. Нет – воля ждет его. Коробку можешь взять любую.

– Идите, мы сейчас с Лирой закончим и тоже сядем с вами, – Екатерина Васильевна заняла освобожденное поднявшимся Станиславом место. – Думаю, один подарок можно подарить и до ужина.

Лира сглотнула.

Какие подарки? День рождения у нее давно прошел, он вообще двадцатого августа! Но не вслух же спрашивать… Да и хозяева дома ушли на кухню, Соня унеслась с притихшим котенком наверх, Стас вон тоже вышел…

– Ляг ровно и не мешай, – попросила энергет, – давай-ка снимем все это.

В этот раз прикосновение эфира было совсем иным, чем при диагностике. Более жестким, более резким, на мгновение затопившим жаром с головы до пяток… А потом все, что ощущалось словно бы тонкой, прозрачной, но плотной корочкой где-то внутри, исчезло. Эфир прошел через тело, наполняя его, кажется, глубже и сильнее, чем раньше.

– Вот и все. Больно?

Лира покачала головой.

– Все в порядке.

Екатерина Васильевна прищурилась, пробормотала еще несколько заклинаний – и разрешила:

– Все, садись и можешь жить, как привыкла. Только, опять же, не надо подвигов, по крайней мере в ближайшее время.

– Спасибо. А… это снятие блока, верно? – осторожно спросила Лира.

– Да. Но не такое же, какое тебе вместо Инициации провели, не думай. Этот-то был гибкий и односторонний, чтобы ты каналы не рвала. А там изоляцию полную вешали, потому и ощущения были иными, но и ты под блоком эфир не чувствовала. Ладно, о разнице придется целую лекцию читать, оно тебе надо? Если да, то как-нибудь потом, а пока пошли есть.

Лира кивнула.

– Сейчас. Руки помою. На всякий случай.

– Мой, мой, – почему-то улыбнулась Екатерина Васильевна, – но не задерживайся.

Лира кивнула. Быстро добралась до коридора, хлопнула дверью в ванную… Но не зашла, а быстро, окружив себя щитом-шумодавом, взлетела на второй этаж.

У себя в комнате Соня уговаривала нового жильца не вылезать из коробки. Любопытный зверь, разумеется, в коробке сидеть не хотел.

– Сейчас, – Лира осторожно зашла в царство плакатов с певцами, кожи и каких-то фигурок с разноцветными волосами.

Внушение животному так-то было похоже на внушение человеку. На Универсиаде все получилось, надо только вспомнить…

Нужное заклинание «на складе» нашлось не сразу, но нашлось. Лира пробормотала формулу и прикоснулась к сознанию маленького испуганного зверя. Зверя, которому хотелось поспать в коробке, но весь остальной мир его слишком уж сильно пугал…

Сгладить страх, внушить безопасность… И надеяться, что этого хватит. Этого – и просторной коробки, в которой и место для еще одной, наполненной газетами, тоже нашлось.

– Идем, думаю, на пару часов хватит, – Лира разорвала заклинание. – Я не очень пониманию в магии природы, но должно помочь.

– Отлично, идем!

За столом их уже ждали. Варвара Васильевна ничего не сказала, только предложила есть, пока не остыло.

Лира все еще чувствовала себя неловко. Хозяйка дома старалась, готовила, собрала всех… Да, ничего о «пополнении» Варвара Васильевна говорить не стала, завела разговор об отпуске и поездке в Абхазию, потом вообще о лете, потом о уместности и неуместности новых начинаний, потом как-то незаметно целительницы начали общаться о чем-то своем, Стас завел с Соней разговор о каком-то фильме, Евгений Алексеевич погрузился в свои мысли…

Второкурсница начала думать о том, под каким предлогом уйти и как извиниться, когда Варвара Васильевна взяла слово:

– Замечу, что без помощи Лиры все наше путешествие едва ли бы состоялось или вытрепало бы нам куда больше нервов. Да, Соня, ты взрослая и самостоятельная… Но, да будет тебе известно, что твой взрослый и самостоятельный Каймонов загремел в больницу…

– На полгода, – поддержала ее сестра, – минимум. Сожженные каналы. Нашел книгу отца, решил самостоятельно освоить боевую магию – и вот результат. Так что…

– Спасибо, Лира. И хотя о своем дне рождении ты молчишь, я думаю, все же неправильно оставлять хорошего человека без подарка, хоть и запоздалого. Ты – прекрасный студент, хороший друг и просто самоотверженный маг, готовый помогать окружающим и совершенствоваться во всем, что делаешь. И нет, ничего не нужно в ответ. Держи, – Варвара Васильевна протянула Лире подарочный пакет с какой-то, судя по всему, коробкой внутри.

Второкурснице казалось, что она сейчас провалиться под пол от смущения. Да этот день рождения уже когда был…

«Эй! Почему ты мне ничего не сказала?! – Соня теперь уже не обсыпала кучей эмоций, но ее возмущение чувствовалось, – говоришь, что тебе нравится общаться со мной и все такое… А сама?!»

«Прости. Я не отмечаю».

«Но почему?»

Лира пожала плечами.

«Как-то так складывается».

– Спасибо, – вслух отозвалась она. – Большое. Но, правда…

«Просто прими это, – довольно мягко мысленно заметил Евгений Алексеевич, – и все. И ты действительно нам помогла, не отпирайся. Расслабься и получай удовольствие».

Лира глубоко вздохнула. Поблагодарила еще раз. Разговор за столом вновь зашел о поездке, лете, тем, чем они тут вдвоем занимались…

«Стас, а у тебя когда день рождения?»

«В июле, мелкая».

«А у остальных?»

«А что мне за это будет? Ой, ладно, не напрягайся так сразу. Скажу, конечно. И вообще – расслабься, правда. Это сначала странно, в первый раз. Потом привыкаешь».

«Потом?!»

«Ага. Серьезно – просто получай удовольствие. Вкусная еда, хорошие разговоры, приятная компания – что еще надо?»

Лира вздохнула, стараясь расслабиться. Если так подумать – то Стас во всем прав. Да и бежать-то точно некуда.

До уха донеслось: «нет, ну если без алкоголя, то не утонуть, одни перестраховщики», и она, не сдержавшись, ответила:

– Утонуть можно, и легко, там от течения зависит… – наткнулась на взгляд Варвары Васильевны, только собиралась извиниться, как та мотнула головой.

– Расскажи лучше. Насчет течения. Ты же на море выросла?

– Да, там если ветер, идет под углом, то бывает такая волна, которая тянет сильно.

– Если плавать не умеешь, – влезла Соня.

– Не, даже если умеешь, и хорошо.

– А ты умеешь?

– Да, конечно. Хотя и так один раз себе всю спину ободрала о камни. Море – красивое, но и опасное, надо с ним быть аккуратнее.

– Как с магией, – заметила Екатерина Васильевна.

– Да, эфир, ну, он вообще на море похож…

Лира сама не заметила, как пустилась в описание своих подростковых опытов с «эфирными течениями», ненаправленной магией. Так, игры… Но чувствительность, говорят, повышали. Соня тут же решила попробовать, целительницы почти хором начали отговаривать, Эльдвиг под шумок утащила еще один кусок мяса, теперь с хозяйской тарелки…

Вкусная еда, хорошие разговоры, приятная компания. И сейчас больше ничего не надо.