Икона

Случилось это в лето 7087 года от Сотворения мира или в 1579 году по новому стилю. Июнь в Казани выдался жарким и сухим, трава выгорела и пожухла. Листья деревьев вместо зелёных оттенков приобрели всё больше бурые и серые. Природа увяла, и все живое молило хотя бы о небольшом дожде. Надоедливые вороны и те притихли и cпрятались в ветвях огромного дуба, стоявшего недалеко от дома, где жил стрелец Данила Онучин. С самого утра стали топить баньку, благо суббота, не грех и помыться в такую жару. Баньку Данила справил себе ладную, топили её по белому. Он готовил берёзовый веник, замачивая его в горячей воде, брызгал на него квасом, крутил над горячими камнями, пока от веника не начинал исходить душистый пар, а листья становились мягкими, но к телу не липли, и тогда уже можно было и париться. В первую очередь мужчины, потом женщины, все натощак, чтобы не набрать вес. Потом уже семью ждал плотный ужин. Так был и в тот раз. Сейчас уже и не найти виновного, но только пожар начался ночью как раз с той баньки, вспыхнула она свечкой по такой сухости. Внезапно, со всех сторон, как будто кто подпалил. Огонь был такой силы, что разом перекинулся на дом, а там, на сарай и к соседям. Занялось бодро, солома и дерево вспыхнули как порох, в несколько минут от посада остались одни обгоревшие головёшки. В ту ночь пожар разбушевался не на шутку, 23 июня 1579 года сгорело полгорода возле Кремля, государев двор, Спасо-Преображенский монастырь и всю северо-восточная часть посада. Про жертвы ничего неизвестно, но, наверное, были и немалые. Мусульмане злорадствовали, думая, что Творец прогневался на христиан, живших в Казани. Но как оказалось зря, ибо Творец тем самым ознаменовал расширение границ христианства на Восточных рубежах Руси. На земли Золотой Орды окончательно пришло Православие.

Через несколько дней после пожара, дочери стрельца Онучина Матрёне приснился сон, в котором Богородица сказала девочке пойти на место их сгоревшего дома и выкопать икону с её обликом. Родители только посмеялись над дочкой, но ей приснился сон и во второй раз с всё более настойчивыми указаниями. После второго явления Богородицы Матрена пошла на пожарище и в указанном ей месте на глубине двух аршин нашли икону, завёрнутую в полуистлевший рукав кафтана вишнёвого цвета. Образ был такой яркий, словно иконописец только что закончил свой труд. Икона, написанная на кипарисной доске, представляла собой поясное изображение Богоматери с младенцем Иисусом, простирающим руку для благословения. Голова Матери склонена к Младенцу. Сейчас же послали известить Казанского архиепископа Иеремию, но он не посчитал нужным смотреть, что отыскала маленькая девочка, и к месту находки явился священник из ближайшей к пожарищу Николо-Гостинодворской церкви. Первым этот священник и поднял икону, чтобы поставить на приготовленный помост. Звали его Ермолай, впоследствии патриарх Московский и всея Руси Гермоген.

Икону понесли в ближайшую церковь Николы Тульского, потом её поместили в кафедральный Благовещенский собор. Уже по дороге она явила первое чудо. Человек по имени Иосиф, просивший до этого милостыню, и бывший незрячим уже три года прозрел, но забыл поблагодарить Богородицу, и поэтому прозрение случилось не полное, он видел только вблизи. Патриарх Гермоген описывает 16 чудесных исцелений в своей рукописи. Особенно милостива Казанская Божья Матерь была к слепым.

Царю Ивану Грозному послали сообщение о новоявленной иконе, в котором описали и явление Святого образа, и чудеса, случившиеся от неё. Казанцы сделали точную копию с новоявленной иконы и отправили её царю. Так появился на Руси первый список с чудотворной Казанской иконы, которых потом было сделано немало. Некоторые из них впоследствии также стали чудотворными. Иван Грозный повелел поставить на месте явления иконы женский монастырь на 40 инокинь, из царской казны велено было дать монастырю «достаточное содержание священному собору и игуменьи, а также сёстрам годовое довольствие». Чудотворную икону из Благовещенского собора перенесли торжественным крестным ходом с молебным пением в ново устроенный монастырь. В числе первых сестёр обители была Матрёна, принявшая в монашестве имя Мавры. По преданию, она стала настоятельницей монастыря.