Икс-21. Приговор

Тишина перед самым штурмом всегда обманчива. На самом деле, её нет. Есть лишь сгустившаяся, густая тишь, в которой отчетливо слышно всё: собственное сердцебиение, приглушенное тканью разгрузки; навязчивое, ровное жужжание комара где-то у виска; далекий, одинокий лай собаки за километр отсюда; и даже скрип ржавого флюгера на соседнем здании. Слух, отточенный годами в таких вот засадах, обмануть было нельзя.

Я лежал неподвижно на жестяной крыше старого элеватора, который местные давно переоборудовали под склад. Жесть, раскаленная за день африканским солнцем, жгла даже через ткань разгрузки, отдавая в грудь сухим, накопленным теплом. В руках, сложенных в удобную, выверенную позу, привычно покоилась «Ксюха» — АКС-74УБ с примкнутым ПБС-4. Холод металла приклада был единственным спасением от общей духоты. Его укороченный приклад мягко, почти нежно уперся в скулу, образуя с телом одну линию, одну цель.

В очках ночного видения мир предательски преобразился. Тропическая ночь превратилась в плоскую, ядовито-зеленую картинку с черными, проваливающимися в никуда тенями. Лагерь «Кимберли» внизу казался не настоящим, а нарисованным — слишком четкими были границы, слишком контрастными силуэты. Три длинных, низких барака из гофрированного железа, похожие на гигантские консервные банки, брошенные в грязь. Белая двухэтажная вилла когда-то, наверное, претендовала на шик, но теперь ее штукатурка облупилась, обнажив кирпич, и она походила на труп яркой птицы. Рядом, как нищие родственники, толпились пара старых, заляпанных грязью пикапов. Никакой серьезной обороны, никаких укрепленных позиций. Обычная наркоторговская дыра, самонадеянная и уязвимая.

В наушнике внутренней связи раздался мягкий, но отчётливый щелчок, а затем низкий, ровный голос, в котором даже сквозь помехи чувствовалась привычная тягучая усталость:

—«Пророк» на связи. Патруль из двух единиц, вооружение — автоматы, только что завершил обход восточного периметра. Идут обратно к вышке. Полный цикл — тридцать минут ровно. У тебя окно. Время — наше.

Я чуть подвинулся, меняя точку опоры для локтя. Зеленый мир в очках оставался неподвижным.

—Проблемы? — спросил я почти беззвучно, лишь шевеля губами, но микрофон гортанной гарнитуры уловил шёпот.

На том конце коротко задумались,и в этой паузе я уже почуял знакомое напряжение.

—Слишком тихо для объекта такого уровня, — выдавил наконец «Пророк». — Ни суеты, ни повышенной активности на тепловизоре. Караул спит на постах, как убитый. Как будто ждут. Ничего не шевелится. Чисто... Слишком чисто. Паранойя, да.

Я позволил себе короткую, беззвучную усмешку.

—У нас она всегда оправдана. «Бородач», твой статус.

В эфире на секунду воцарилось характерное шуршание брезента, будто кто-то крупный недовольно ворочался в укрытии, а затем послышалось тяжёлое, хриплое дыхание, будто человек дышал в стакан.

—На позиции, шеф, — проскрежетал бас, в котором клокотало откровенное раздражение. — Сижу в этой проклятой вонючей яме, комары тут, я не шучу, размером с вертолет, и кровь пьют литрами. «Печенег» заряжен, лента на сотню, «Крюк» под боком лежит, скучает. Скучища смертная. Давай уже, а то я тут от тоски усну и меня эти летающие твари до костей обглодают.

За его ворчанием скрывалась стальная пружина полной боевой готовности. Его «скука» была высшей формой концентрации.

—«Пятый»?

Ответ пришёл мгновенно, ровным, монотонным голосом, лишённым каких-либо эмоций, как голос автомата:

—У цели. Задняя стена главного здания. Решётка на служебном окне первого этажа: коррозия по всем сварным швам, крепления к кирпичной кладке осыпаются. Вскрытие бесшумное, оценка — сорок секунд, плюс-минус пять. Инструмент готов.

— «Тринадцатый»?

Эфир ответил не сразу, но когда зазвучал голос, он был таким же холодным и неодушевлённым, как и у «Пятого», только с лёгкой, профессиональной хрипотцой:

—«Тринадцатый» на связи. Обзор отличный, сектора простреливаются чисто. Ветер постоянный, западный, два метра в секунду, поправка внесена. Цель освещена. К работе готов.

Братья на флангах молчали. Дышали ровно. «Пророк» их вышколил хорошо.

Ещё один контракт для «Айсберга». Деньги для учёбы дочери. Я отогнал мысль об Ане. Время работать.

— Всем внимание. Идём по плану «Альфа». «Пятый» вскрывает вход. «Тринадцатый» снимает часового на веранде. «Бородач», твой сигнал — первый выстрел внутри. Дави всё снаружи. Братья — прикрытие флангов, без самодеятельности. «Пророк», ты мои глаза. Вопросы?

В эфире— три чётких щелчка. Братья — сдвоенный сигнал. Вопросов не было.

— Начинаем.

Тень «Пятого» ожила у стены. Два точных движения — скрежет, и решётка рухнула внутрь.

—Вход свободен.

—«Тринадцатый», работай.

Приглушённый хлопок. На веранде силуэт часового дёрнулся и рухнул.

—Часовой убран.

—Входим.

Мы втекли внутрь. Первый этаж пах плесенью, табаком и химической сладостью. Слева — крик, очередь. Братья вступили в бой. Снаружи загрохотал «Печенег» «Бородача». Методично, без паники.

— Цель на втором этаже, угловая комната! — крикнул «Пророк».

Мы рванули по лестнице. Сверху ударили очередью. «Пятый» швырнул светошумовую. Вспышка, хлопок — и мы в коридоре. Два тела упали под нашими выстрелами.

Цель была за дубовой дверью. «Пятый» ударил в неё плечом — засов треснул. Мы ввалились в кабинет.

Комната — дешёвая роскошь. За столом сидел полноватый мужчина в помятом халате. В его дрожащей руке — золотой «Desert Eagle».

— Não atire! — взвизгнул он.

«Пятый»вскинул автомат. Очередь прошила плечо. Пистолет грохнулся на пол.

Эду вскрикнул,схватился за рану.

— Архивы. Серверы. Где? — мой ствол у него на лбу.

—В сейфе… код…

«Пятый»был уже там. Вскрыл сейф. Внутри — деньги, диски, ноутбук.

—Ноут и диски.

—Всё? Больше ничего?

—Нет! Клянусь! Деньги заберите… отпустите…

—Кто твои покровители в «Арго»? Имена.

—Не знаю имён… только переводы… через адвоката…

Я уже собрался стрелять, когда вошёл «Пророк».

—Снаружи зачистка. «Бородач» подавил. Братья целы, у «Второго» — касательное по щеке.

Он взял ноутбук,сел, включил. Открыл папку. Его лицо окаменело.

—Командор. Тебе нужно это видеть.

Я подошёл. На экране — таблица. Колонки: «Дата», «Координаты», «Подразделение», «Маршрут».

Наши координаты. Наши даты. Наши маршруты.

—Это… наши графики. Откуда?

«Пророк»открыл другой файл. Скрин письма. Логотипы «Айсберга» и «Арго». Тема: «Синхронизация в секторе 7-Г (Котлован)». Текст о согласовании наших патрулей и грузовых конвоев.

Конвоев. Наркокартелей.

Тишина. Даже Эду замер.

— Нас… подставили? — тихо спросил «Пятый».

—Не подставили. Продали, — голос «Пророка» был ледяным. — Они знали, где мы будем. Мы знали, где пройдёт их конвой. И мы его уничтожили. По плану.

В наушнике хрипло выдохнул «Бородач».

—Так значит… «Заряд»…

—«Заряд» погиб в том торговом центре «Восход» по плану, — сказал я. — Его подставили. Как и «Сайгака», которого осколок в брюхо сделал инвалидом. И «Медведя» с простреленным лёгким. Нас всех просто подставили. Или хотели подставить.

Эду залепетал:

—Да! Сделка! «Айсберг» и «Арго» поделили зоны! Мои грузы шли под вашу защиту… а ваше командование «скорректировало» ваши патрули… они сказали — стандартная практика!

Стандартная практика. Чтобы моих ребят калечили и убивали по графику.

Я посмотрел на дату письма. За неделю до Котлова.

Всё внутри превратилось в лёд.

Я медленно опустил пистолет. Эду ахнул, в его глазах вспыхнула надежда. Я видел, как она тает, прежде чем я плавно поднял ствол и выстрелил ему между глаз. Один раз. Аккуратно.

Тело дёрнулось, откинулось на спинку кресла и замерло. Тишина.

— «Пророк», — сказал я. — Качай всё. Каждый файл.

—Уже делаю.

— «Бородач».

—Я здесь, шеф.

—Уходим. Минируй всё, что горит. Оставляем пепел и этот труп.

—Понял. А приказ?

—Операция окончена. Мы больше не работаем на «Айсберг». С этого момента «Скальпель» — вне закона. Для них и для всех.

В наушнике — пауза. Потом низкий смех «Бородача».

—Ну наконец-то, чтоб им пусто было. А дальше куда, «Хирург»?

Я вышел на балкон. Ночь тёплая, пахнет дымом. Мир прежний, но для нас он перевернулся.

«Пророк» вышел следом.

—Всё скопировано. План?

—Сначала — уйти и замести следы. Потом — в Россию. Нужны деньги, оружие, документы.

—А потом?

—Найдём «Цитадель». Главную базу «Айсберга». Возьмём их архивы.

—А потом?

—Вернёмся в Икс-21. Не как их инструмент. Как кара. Сначала вырежем «Арго». Потом — предъявим счёт тем, кто в «Цитадели» подписывал нам смерть.

«Пророк» кивнул.

—Шансы?

—Нулевые.

—Так я и думал. Идём.

Я включил общий канал.

—Всем внимание. «Скальпель», отход. Точка «Омега» через десять минут. Мы уходим. Навсегда.

В эфире — чёткие щелчки подтверждения. Ни страха. Только решимость.

Меня зовут Максим Орлов. Мой позывной — «Хирург».

И я только что начал последнюю операцию.

Против своих.