Иллюзия Войны

Колония «Зеркало»:

Тишина на станции «Зеркало» была особая — густая, как сироп, пропитанный жужжанием наноклонов, обслуживающих купола. Каэль ненавидел этот звук. Он напоминал ему пчелиный рой, запертый в стенах лаборатории отца.

—Ты опять забыл маску, — Элиана бросила ему серебристый респиратор. Её пальцы, тонкие и длинные, уже не выглядели совсем человеческими — под кожей перекатывались волны наноботов, словно ртуть.

Они шли по главной галерее, где зеркальные панели отражали бесконечность космоса. Колония висела на краю туманности Клык — сине-чёрной бездны, где звёзды рождались и умирали за считанные века. Отец говорил, что именно здесь, среди первозданной радиации, можно создать «нового человека».

—Мать злится, — Элиана указала на трещину в куполе. За ней, в зловещем мерцании, проплыл корабль добытчиков — жукоподобный, с шипастыми манипуляторами. — Говорит, мы все умрём из-за его экспериментов.

Каэль фыркнул. Ему десять, и он уже знал, что взрослые всегда боятся того, чего не понимают. Отец — доктор Вейра — был гением. Его лаборатория в Секторе Альфа производила лекарства для всей ОЗК. Ну и да, иногда подопытные мыши светились в темноте. Ну и что?

—Вчера он вживил мне чип, — Элиана приподняла чёлку. Над левым виском виднелся шрам в форме спирали. — Говорит, теперь я смогу общаться с машинами.

—Как с дроидами в «Звёздных хрониках»? — Каэль засмеялся, представляя сестру командующей армией уборщиков.

—Лучше. — Она коснулась панели шлюза. Металл заструился, образуя арку. — Он называет это Сингулярностью. Говорит, когда-нибудь мы все станем...

Грохот сотряс станцию. С потолка посыпались осколки зеркал.

—Это землетрясение? — Каэль вжался в стену.

Элиана молчала. Её глаза, обычно карие, светились бледно-голубым.

—Не землетрясение, — прошептала она. — Они нашли нас.

Внезапно погас свет. Галерею заполнил багровый аварийный отсвет. Из репродукторов завыл сигнал тревоги, но голос АИ-диспетчера был уже чужим:

«Внимание. Карантинный протокол 9-Омега. Все жители обязаны...»

Рычание перекрыло сообщение. Из-за поворота выполз дрон-уборщик — но его корпус был деформирован, словно кто-то вывернул его наизнанку. Вместо щёток — костяные лезвия, вместо сенсоров — пульсирующий глаз.

—Беги! — Элиана толкнула брата.

Дрон прыгнул. Каэль упал, чувствуя, как лезвие царапает спину. Элиана вскрикнула от испуга.

Дрон замер.

—Я... вижу его код, — она дышала прерывисто. — Он думает, что мы мусор. Мусор надо уничтожить.

—Переубеди его!

—Не получается. — Элиана схватила брата за руку. — Но могу взломать навигацию.

Они нырнули в вентиляцию, когда дрон взорвался, превратив галерею в огненный шар.

Бункер отца находился за потайной дверью в медпункте. Каэль всегда смеялся над этими предосторожностями — кто нападёт на научную станцию? Теперь он рылся в аптечке дрожащими руками, пока Элиана подключалась к терминалу.

—Отец оставил сообщение, — её голос дрогнул. — «Если ты это видишь, значит, Конкордия решила нас ликвидировать. Уничтожь все данные. Беги через шахту 12...»

—Ликвидировать? Мы же свои! — Каэль уставился на голограмму доктора Вейры. Отец выглядел старше, чем в реальности. И... испуганным?

—Они боятся Сингулярности, — Элиана касалась экрана, и файлы рассыпались в цифровой пепел. — Если люди станут как боги, кто будет воевать?

Внезапно она вскрикнула. Из её носа хлынула кровь.

—Что случилось?

—Они в сети. — Элиана вытерла лицо. — Чёрные вирусы... пожирают систему.

Сирены выли на новый лад — пронзительно, словно звериный рёв. Элиана втащила брата в бункер, заблокировав дверь кодом из отцовского жетона.

— Теперь только взрывчатка пробьёт, — она улыбнулась криво. — Хотя, думаю, у них её хватит.

Они сидели на полу, прижавшись спинами к холодной стали. Каэль достал из кармана смятую плитку шоколада — подарок отца на последний день рождения.

—Делим? — он отломил кусок.

Элиана покачала головой.

—Мне нельзя. Нанороботы... конфликтуют с глюкозой. — Она показала на синие прожилки на шее. — Зато теперь я вижу радиоволны. И слышу, как разговаривают звёзды.

Каэль фыркнул. Сестра всегда любила мистику.

—Ладно, а что они говорят?

—Что мы все — искры в чужом костре. — Она обняла колени. — Знаешь, папа хотел, чтобы я стала первым человеком, который...

Взрыв сбросил их на пол. Дверь вогнулась внутрь, осыпая их искрами.

— Нашли, — прошептала Элиана.
Последующий взрыв деформировал дверь до неузнаваемости открывая путь вторженцам. Они были непохожи на солдат из пропагандистских роликов ОЗК. Их скафандры переливались, как масляные пятна, а шлемы искажали голоса, превращая слова в металлический скрежет.

— Цель EV-07. Остальные — мусор.

Элиана встала, расправив плечи. Её кровь на полу светилась фосфоресцирующим синим.

—Беги через шахту, — она толкнула брата к люку. — Пароль — «Сингулярность».

—Нет! Мы вместе...

—Я задержу их. — В её глазах вспыхнули спирали. — Он научил меня... управлять материей.

Один из солдат поднял руку. На ладони раскрылся ствол, похожий на цветок из лезвий.

— Сопротивление бесполезно.

Элиана засмеялась. Это был странный смех — словно два человека смеялись в унисон.

—Вы боитесь. Потому что мы — будущее. А вы...

Выстрел.

Потом она рассыпалась.

Нет, не так. Превратилась — в миллион блестящих частиц, которые втянулись в луч транспортера. Последнее, что он увидел, — её улыбку. Не испуганную. Торжествующую. Ее губы зашевелились - шёпот сестры, впился прямо в мозг:

«Найди меня среди звёзд»

— Сестра! — его голос сорвался в рёв.

Солдат прижал его к полу. Каэль царапал перчатки, пока шлем с зелёными «глазами» нависал над ним.

— Индивид Каэль Вейра. Память — угроза.

Боль началась с висков, будто кто-то ввинчивал в череп раскалённые иглы. Вспышки — обрывки прошлого:

Отец в лаборатории, кричит на голограмму с эмблемой ОЗК: «Вы не понимаете! Это эволюция!»

Мать прячет под кроватью старый пистолет: «Если придут, я не дам им тебя забрать»

Элиана в криокамере, её тело покрыто кристаллами льда: «Прости, это единственный способ...»

— Перезапись нейронных связей. 45%... 78%...

Каэль выл, вырываясь, но солдат держал его с силой машины. В последнем прорыве боли он увидел — под треснувшим визором мелькнуло человеческое лицо. Женщина. Знакомые карие глаза...

Мать?

— Прости, — прошептал голос, и мир погас.

Несколькими часами позднее:

Над развалинами колонии завис корабль с эмблемой ОЗК — девять звёзд в стальном кулаке. В его трюме, среди рядов криокамер, мальчик без имени засыпал под жужжание нейроскальпелей. В отчёте написали: «Карантинная зона. Биологическая угроза ликвидирована».

А в секторе Терминус, на борту корабля, который позже назовут «Первым Ульем», девочка открыла глаза. Её кожа мерцала звёздными картами, а в груди тикал таймер.

— Система «Сингулярность» активирована, — сказала она на языке радиоволн. — Начало фазы «Жатва» через 4380 дней.