Имитация человечества

Соскочив с погрузочной платформы прыгуна, я ступил на землю обетованную. Проводник молча указал направление: несколько километров прямо по поляне, затем направо. Моя колесница на электромагнитных подушках, издав едва уловимый гул, бесшумно поплыла дальше по своему маршруту.

Я поправил тяжёлый походный рюкзак, набитый всем необходимым для выживания в этом новом мире: компактной палаткой, спальником, запасом сухпайков и фильтрами для воды. На поясе позвякивали карабины, многофункциональный нож, компас и другие инструменты выживания. Старое доброе охотничье ружьё, модель которого не менялась больше трёхсот лет, удобно лежало на перевес — верный стальной компаньон, застывший во времени словно реликвия из ушедшей эпохи.

Прошло больше месяца с момента разморозки, но этот новый мир всё ещё казался чужим. Это так называемое идеальное общество, достигшее максимального уровня осознанности, выглядело настолько утопичным, что поначалу я принял его за симуляцию. Но шли недели, и уверенность в этом начала таять. В прошлой жизни я много писал — заметки для местных блогов и неофициальных телеканалов, вещавших о политике и светлом будущем, которое всегда оставалось за горизонтом, недостижимое с тем багажом проблем, что мы тащили на своих плечах.

Влажная трава предательски скользила под ногами. Поскользнувшись на одном из таких участков, я едва удержал равновесие. Как оказалось, даже в идеальном обществе никуда не делись ни грязь, ни комары. Спустя пару часов спуска по узкой тропе я вышел на просторное плато. Оно было засажено изящными карликовыми деревьями и декоративными кустарниками. В углу, как и обещал гид, стояла дюжина капсульных домов — автономных сфер с прозрачными защитными стёклами.

Внезапно меня скрутил очередной приступ кашля — все-таки двести лет в криокамере не прошли для организма бесследно — откашлявшись и осмотревшись, я направился к крайней капсуле, но стоило мне ступить на входную платформу, как дверь бесшумно распахнулась. Внутри открылся просторный холл с винтовой лестницей, ведущей в угловые комнаты. Потолок парил на головокружительной высоте, создавая ощущение бесконечного пространства. Стены переливались, меняя прозрачность в зависимости от падающего света. В центре холла располагалось живое дерево, вокруг которого вились светящиеся дорожки. Мебель, казалось, парила в воздухе, поддерживаемая невидимыми силовыми полями. Умные окна создавали иллюзию отсутствия границ между внутренним пространством и окружающей природой за пределами капсулы.

Аккуратно сняв грязную обувь, я заметил в углу домашние тапочки.

— Надевайте и присаживайтесь, — раздался голос. У панорамного окна, спиной ко мне, сидел седовласый мужчина. Я уже знал, кто это — Джозеф Колиман, эксперт по психологии нового поколения.

Надев тапочки и оставив рюкзак с ружьём у входа, я прошёл в холл. Колиман, не оборачиваясь, указал на диван напротив. Он был погружён в созерцание 3D-визуализации посреди зала: водопад, чьи звуки сливались в удивительную симфонию падающей воды, ветра и жужжания пчёл, которые, оплетая живое дерево, существовали в своём диапазоне, словно невидимый дирижёр управлял этим природным оркестром.

Мужчине едва перевалило за пятьдесят. Его выверенные, грациозные движения и изучающий взгляд напоминали аристократа XIX века. В его манере чувствовалась театральность, хотя он явно старался казаться естественным.

— Желаете тонизирующие напитки? — выпалил он, жестом приглушив звуки водопада.

— Спасибо, пока не нужно.

— Отлично, а я бы что-то выпил. — Рядом с ним стоял почти невидимый стеклянный столик. Профессор встал и подошёл к встроенной кухне. Механическая кибернетическая рука, выступающая из барной стойки, с безупречной точностью приготовила цитрусовый тоник со льдом. Он вернулся с напитком и элегантно опустился на диван.

— Полагаю, вы знаете, зачем я вас пригласил?

— В общих чертах, — ответил я, сдерживая любопытство. — Вам нужен личный секретарь на неделю.

— Верно. — Джозеф поставил стакан на столик, и от него разлетелись кроваво-красные молнии, создавая завораживающий эффект паутины. — Вам может показаться странным, что в нашем идеальном мире я предпочитаю человека встроенному импланту с миллионом функций. Но я ценю культуру старой цивилизации, да и собеседник из другого времени будет весьма кстати.

Он сделал глоток и откинулся на диване, ожидая моей реакции.

— В целом, всё понятно. Только хотелось бы уточнить: что именно мы будем записывать?

— Всё просто, мой друг, — Джозеф подался вперёд и с лёгкой улыбкой произнёс. — Я скоро умру, и хочу записать историю упадка вашей человеческой расы.