Имя её – Зависть

Если бы, как в сюжете некоторых фильмов и книг, у людей появлялась татуировка с их самым большим грехом, кожа Велларии была бы покрыта одним единственным словом, выведенным ядовито-зелёными чернилами: «зависть». Она ползла бы по её рукам, переходя на сгибы локтей, пряталась за ушами и мерцала на веках, когда она закрывала глаза. Находилась бы на каждом сантиметре тела: на лбу, на подмышке, на пятке, и даже на языке.

В чем бы она ни пробовала себя – другие всегда оказывались лучше. Не обязательно с первого раза, порой их успех наступал медленно и мучительно, от чего ее собственные поражения казались еще противнее.

Зависть отравляла всё. От каждого начинания рано или поздно оставался лишь горький осадок. Вот она, сжав ладони в побелевшие кулаки, наблюдала, как директор художественной школы вручает золотую медаль другой. Той, чьи картины Веллария за глаза называла безвкусной мазней. И опять она же, стоя у плиты, слышит, как мать тычет вилкой в ее идеально запеченную рыбу: «Пересолила. И хруста не хватает. Бери пример с сестры». И девушка чувствовала, как по спине вырисовываются невидимые буквы.

Писательство должно было стать спасением. Но и здесь её аккуратные, выверенные тексты тонули в безразличии, пока какая-то девочка, щелкающая по клавишам как попало, собирала восторженные комментарии. Веллара перечитывала свой последний рассказ, и чужой, популярный. В горле вставал ком. «Почему?»

Девушка прошерстила остальные соцсети, в надежде на какой-то успех. Снова ничего. Лишь пара лайков на опубликованные ей фотографии лесной чащи, ради которых она провела три часа на холоде, была искусана кучей насекомых и стерла ноги в кровь. Три часа страданий за два лайка.

Звон разбитой стеклянной кружки нарушил тишину в комнате. Вслед за ней на холодный деревянный пол шлепнулась подушка, подняв за собой облако пыли. Она стукнула кулаком по матрасу, и ответный удар пружины отозвался в запястье тупой болью.

— Чёрт… – вырвалось у нее сквозь стиснутые зубы, и первые слезы покатились по впалым щекам.

Веллария сгребла одеяло и зарылась в него с головой, пытаясь заглушить ненавистные всхлипы. На губах смешался горьковатый привкус лака для ногтей и соли. В полумраке колыхались тёмно-синие занавески, впуская свежий прохладный воздух. Лунный свет скользил по поверхности старого письменного стола, выхватывая из тьмы призрачные очертания: пятна засохшей краски, глубокие царапины от канцелярского ножа, остатки скотча на углу – отголоски от прежних, никому не нужных шедевров из картона и вырезок журналов.

Боль в запястье утихла, сменившись онемением. Веллария сбросила с лица одеяло, вдыхая полной грудью осенний воздух. Взгляд зеленых глаз упирался в потолок, разглядывая трещинки и паутинки по углам. В чём же дело? Почему какая-то бездарность может, а она – нет? Нет, в одном она была несомненной чемпионкой. Если бы и правда существовал мировой рейтинг по зависти, её имя красовалось бы на первом месте. Она в этом не сомневалась.

Девушка вновь достала телефон, открыв профиль Ленор. Той самой «девочки-отличницы» по жизни, которая была безупречна во всем. Которую хвалят просто за красивые глазки. И снова – приступ раздражения. Веллария лежала в полной темноте, бледное лицо и ярко-рыжие волнистые волосы освещались лишь холодным светом экрана телефона. Она читала комментарии под новым постом Ленор. Палец дрожал над клавиатурой, набирая комментарий.

«Фотки дерьмо. В целом, как и все остальное, чем ты занимаешься…»

Она перечитала написанное десять раз, потом – еще один. Сердце учащенно забилось. Девушка нажала на стрелочку удаления. Текст исчез. Это была не первая ее попытка. И, как всегда, ее остановила не совесть, а страх быть пойманной, быть названной завистницей вслух.

— Почему я не могу сказать то, что думаю? – шептала она сама себе, вглядываясь в улыбающееся лицо на аватарке. – Разве это не справедливо?

Не в силах найти ответ, она швырнула телефон на пол, и снова натянула одеяло на голову, пытаясь построить хоть какую-то защиту от мира, который так упорно отказывался ее признавать.

Завтра будет новый день. Новая попытка проявить себя. Шанс получить признание.