Инженер. Система против монстров - 5

Мы остановились возле Парка Победы со стороны Минской улицы.

— Медведь, сломай замок на воротах, — скомандовал Варягин.

— Подождите, — остановил я. — Нам нужен дизель. Нехорошо получится, если мне удастся восстановить машину, а заправить её будет нечем. Здесь рядом есть АЗС, вон там.

Варягин снова связался по рации с Тенью. «Газель» развернулась и проехала ещё сотню метров, остановившись у заправки. Мы с помощью насоса наполнили соляркой несколько канистр, найденных здесь же, и вернулись в кузов. Проделали обратный путь.

— Вот теперь можно заняться взломом, — сказал я, а Медведь выбрался из машины и направился к ограде.

Выкрашенная в серый решётка была местами повалена, но не в нужном нам месте, а между деревьев. Ворота остались заперты на амбарный замок. Берсерк подошёл, на всякий случай материализовав секиру и закинув её на плечо. Взялся рукой за замок, потянул… механизм сломался, и дужка выскочила.

— Боже, как удобно! — прыснула Искра. — Лёш, а я смотрю, ты тоже подкачался. Весь такой атлетичный стал, пока от волков бегал.

Она потрогала мою бицуху. Я только вздохнул. Система уже наглядно показала, что я слишком увлёкся прокачкой физических характеристик в ущерб инте. Придётся это исправлять. Хотя вот так запросто ломать железо голыми руками тоже очень хочется. С замком-то я справлюсь, но хотелось бы не стоять на месте.

Ворота протяжно скрипнули, когда Медведь их отворял. Берсерк вернулся, и мы тронулись с места, выезжая на широкую центральную аллею.

Мы катили между скамейками для отдыхающих, по обеим сторонам вставали пушистые ели. Впереди уже виднелось здание музея с шатровой крышей. Мы добрались до него в тишине, а затем свернули на велосипедную дорожку и начали огибать основную часть парка.

— Выпущу дрона на всякий случай, — сказал я.

— Разведка не помешает, — согласился Варягин.

Достав из инвентаря отремонтированный и заряженный квадрокоптер, я уселся в углу кузова, чтобы мне никто не мешал.

— Активирую «Техно-Око», — предупредил я всех. — Пару минут буду не здесь. Если что, прикройте.

Искра понимающе кивнула и села рядом.

Запущен интерфейс «Техно-Око».

Идёт поиск совместимых устройств в радиусе 100 метров…

Обнаружено устройство: Квадрокоптер (ID: 02)

Кроме него выпал привычный список телефонов, но я даже внимания не обратил. Просто выбрал дрон. Перед глазами вспыхнула сетка телеметрии: уровень заряда — 100%, состояние двигателей — норма, сигнал — стабильный.

Я закрыл глаза, отсекая от себя внешний мир, и выбрал полное погружение. Можно было обойтись режимом тактического дисплея, но… блин, упустить возможность взглянуть на это место с высоты птичьего полёта… Возможно, я больше никогда здесь не побываю.

Мир качнулся, а затем преобразился. В следующую секунду моё собственное тело перестало существовать. Ощущение веса, прикосновение ткани к коже, боль в натруженных мышцах — всё это схлынуло, отошло на второй план, превратившись в далёкий, приглушённый фон. Я больше не был Алексеем Ивановым, сидящим в кузове старой «Газели».

Я стал дроном.

Ощутил лёгкую вибрацию карбоновой рамы. Услышал, не ушами, а всем своим новым телом, тихое гудение четырёх бесколлекторных двигателей. Моё зрение стало кристально чистым, широкоугольным, с едва заметным эффектом «рыбьего глаза» по краям. Я видел своих друзей, пыльный тент над головой и осенний пейзаж в проёме. Ощущение было невероятным. Даже не знаю, почему мне так нравится быть просто машиной. Есть в этом некоторая свобода. В данном случае это возможность летать.

Мысленный приказ.

Двигатели взвыли, переходя от гудения к высокочастотному свисту. Потоки воздуха ударили вниз. Я почувствовал, как моё новое, лёгкое тело отрывается от шершавого пола кузова. Плавно, без рывков, я поднялся на метр, вылетая из-под тента на открытое пространство. «Газель» осталась внизу.

Я продолжал набор высоты. Десять метров. Двадцать. Пятьдесят. И передо мной развернулась панорама Поклонной горы.

Даже в своём нынешнем, разорённом состоянии, это место производило неизгладимое впечатление. Огромное, продуваемое всеми ветрами пространство, созданное, чтобы внушать трепет и гордость. Сейчас оно внушало скорбь. Покрытие площади было раскурочено, словно здесь топтался какой-то гигант. Знаменитые фонтаны, теперь сухие и забитые мусором, напоминали пустые глазницы в черепе мертвеца. А в центре, пронзая серое небо, всё ещё стоял обелиск в форме трёхгранного штыка, увенчанный фигурой богини Ники. Он был цел. Непоколебимый, как символ победы, в которой мы теперь так отчаянно нуждаемся.

Я на мгновение завис в воздухе, ощущая порывы ветра на своих пластиковых лопастях. Отбросив минутную меланхолию, вернулся к задаче. Нужно взглянуть на музей военной техники под открытым небом. Наше единственное спасение. Если там нас ждёт какая-нибудь здоровенная тварь или конкуренты, об этом лучше знать заранее.

Дрон накренился и, набирая скорость, полетел дальше.

Пара слабых мутантов оторвали головы от туш растерзанных крыс и проследили за моим полётом. Угрозы они для нас не представляли. Здесь следов серого потопа было мало. Всего лишь пара десятков трупов грызунов валялось на траве, смешиваясь с мусором и опавшей листвой.

Вскоре я снизился, скользя над застывшими рядами стальных гигантов. Т-34, ИС-3, «Катюши», самоходки СУ-100. Они стояли на брусчатке, покрытые серым налётом пыли, молчаливые и грозные. Идеально ровные ряды. Это место выглядело так, будто апокалипсис его попросту не заметил. Никаких мутантов. Никаких следов других выживших. Ни следов боя, ни воронок или перевёрнутых машин. Только мёртвая тишина и стальные динозавры, ждущие своего часа.

Нам это на руку, но… неужели в живых осталось так мало людей, что никто не подумал про это место? Или все выжившие уже благоразумно свинтили из города, и мы единственные, кому это никак не удаётся? Боже, сколько времени прошло со Вспышки? Чуть больше недели? Я уже сбился со счёта, по моим ощущениям прошло не меньше пары лет.

Ладно, снова отвлёкся. Надо представить, что я покупатель в самом крутом автосалоне мира. Так, что у нас тут?

Я методично облетал площадь, увеличивая изображение, вглядываясь в детали. Гусеницы, катки, стволы, броневые листы. Есть ли внешние повреждения? Следы коррозии? Всё выглядело целым. Музейные экспонаты, заботливо выкрашенные и подготовленные к вечной стоянке. Двигатели сняты, топливные баки пусты. Но корпуса, ходовая часть, башни — всё на месте.

ВНИМАНИЕ! Заряд батареи: 15%. Рекомендуется возврат на базу.

Хм, как-то плохо он стал держать заряд. Или просто я увлёкся и потерял счёт времени. В любом случае нужно заменить обычные аккумуляторы дронов на энергетические батареи. Тогда мои птички смогут летать гораздо дольше.

Я развернул квадрокоптер и направил его обратно к «Газели», которая уже почти добралась до территории выставки. Влетел в кузов, отключил нейроинтерфейс. Снова ощутил ноющие плечи, усталость в мышцах, запах сырого брезента и выхлопных газов. Моргнул, привыкая к тусклому свету в кузове. Рядом сидела Искра, скрестив руки на груди, и внимательно смотрела на меня.

— С возвращением, космонавт, — усмехнулась она. — Ну что, как там, на Марсе?

Я посмотрел на Варягина.

— Чисто. Крупных тварей не заметил. Признаков людей тоже. Похоже, нам повезло. Вокруг ошивается одна мелочь, да и то мало.

Командир молча кивнул, а Искра пересела вперёд и выглянула из кузова на велосипедную дорожку.

— М-да, — протянула она. — А раньше я тут на роликах каталась. Салюты смотрела. Атмосферненько было.

«Газель» подкатила к выставке и остановилась. Тень заглушил мотор. Наступила почти оглушительная тишина. Стало слышно шелест ветра в кронах деревьев да карканье одинокой вороны.

Мы один за другим выбрались из машины. Воздух был достаточно чистым и свежим, пах мокрой листвой и самую чуточку дохлыми крысами. Я сделал глубокий вдох, оглядываясь. Ряды танков, самоходок и бронемашин. Всё это я уже видел через камеру дрона.

— Мы её бросим? — тихо спросила Олеся, с грустью глядя на нашу потрёпанную «Газель».

— Конечно, бросим, мелочь, — тут же откликнулась Искра, ободряюще подмигнув девочке. — Сейчас выберем себе тачку покруче. Вон ту, например, — она махнула рукой в сторону ближайшего Т-34. — Смотри, какая пушка. Пробки нам будут не страшны.

Девочка хихикнула и тут же переключила внимание на Мики, который рванул к ближайшей дохлой крысе.

— Мики, фу! Она уже протухла! Не надо её кушать!

Фокусник помог выбраться из машины Олегу Петровичу. Тот немного покряхтел, поправил очки и посмотрел на Олесю с добродушной улыбкой.

— А всё же какая смышлёная у тебя дочурка, Серёж, — сказал он Варягину. — Ответственная, заботливая, а когда нужно и строгая.

Паладин только вздохнул. Он уже смирился, что его дочери достался дар приручителя, но радости по этому поводу не испытывал напрочь.

Борис и Медведь, спрыгнув на землю, с хрустом потянулись, разминая затёкшие мышцы. Их взгляды уже с предвкушением блуждали по стальным гигантам.

— Так, не расслабляться, — прервал размышления Варягин. — Тень, Фокусник, Женя, Искра, занять позиции по периметру. Следить за всеми подходами. Остальные со мной. Иванов, — он повернулся ко мне. — Приступай. Вся надежда на тебя.

Искра пнула носком ботинка обглоданный крысиный череп и достала из инвентаря «волшебную палочку».

Я подошёл к технике ближе. Танки Т-72 и Т-80, похожие на приземистых, затаившихся хищников. Самоходные артиллерийские установки «Акация», «Гвоздика», «Мста-С», с их длинными, задранными в небо стволами. Реактивные системы залпового огня «Град» и «Ураган». И среди них то, за чем мы пришли. Боевые машины пехоты. Несколько БМП-1 и, да, вот она, красавица, БМП-2.

— Ну и старьё, — фыркнула Искра, с сомнением ковыряя носком ботинка гусеничную ленту. — Лёш, ты уверен, что сможешь завести эту консервную банку?

— Это не старьё, — возразил я, не отрывая взгляда от машины. — Это легенда. Броневая сталь, тридцатимиллиметровая автоматическая пушка 2А42, спаренный с ней пулемёт ПКТ, противотанковый комплекс «Конкурс». Эта «консервная банка», как ты выразилась, способна превратить в решето всё, что движется, в радиусе двух километров. И даже больше.

— Если заведётся, — скептически добавил Варягин, но в его глазах я видел тот же огонёк, что и у себя. Огонёк надежды.

— Мне нужно осмотреть её, — сказал я. — Но легко в любом случае не будет.

Активирован навык: «Анализ компонентов».

Стоимость: 2 маны.

Мир окрасился в голубые тона. Я сфокусировался на БМП. Машина подсветилась, и перед моими глазами побежали строки системного отчёта.

Объект: Боевая машина пехоты (БМП-2).

Статус: Отреставрированный и законсервированный музейный экспонат.

Энергосистема: Штатные аккумуляторные батареи демонтированы.

Топливная система: Полностью осушена. Топливные баки и магистрали промыты и герметизированы.

Система управления огнём и вооружение: Прицельный комплекс очищен, оптические элементы сохранены. Механические приводы статически зафиксированы. Автопушка 2А42 и спаренный пулемёт приведены в небоевое состояние. Каналы стволов заглушены, механизм подачи снарядов и лент разряжен и заблокирован. Боеукладка пуста. Пусковые установки ПТУР приведены в нерабочее состояние.

Двигатель: Двигатель УТД-20 демонтирован.

Я ожидал чего-то подобного, но всё равно ощутил, как плечи поникли под грузом разочарования. В этом и заключается разница между военной техникой на консервации и музейным экспонатом. Первую можно расконсервировать и за пару суток поставить в строй. Вторую… вторую можно только водрузить на постамент.

— Ну что там, Лёш? — голос Искры прозвучал совсем рядом. — Заведётся?

Я молча покачал головой и смахнул окно. Голубое свечение погасло.

— Нет, — глухо ответил я. — Это просто пустая коробка. Красивая, грозная, но абсолютно бесполезная. Внутри нет сердца. Двигатель снят.

Варягин, стоявший чуть поодаль, скрестив руки на груди, помрачнел. Его взгляд скользнул по рядам застывшей техники.

— Проверь остальные, Иванов. Все.

Спорить не было смысла. Я и сам хотел убедиться. Жаль, что мы оказались именно в этой части Москвы, а не возле ЦМВС. Там, в Центральном музее Вооружённых Сил, есть ходовые образцы. Их периодически пригоняют сюда, может, нам повезёт.

Я подошёл к восьмиколёсному БТР-80, очень похожему на наш прошлый бронетранспортёр… до того, как я сделал из него ёжика.

«Анализ», — мысленно приказал я.

Объект: Бронетранспортёр (БТР-80).

Статус: Отреставрированный и законсервированный музейный экспонат.

Энергосистема: Штатные аккумуляторные батареи демонтированы.

Топливная система: Полностью осушена. Топливные баки и магистрали промыты и герметизированы.

Система управления огнём и вооружение: Пулемёт КПВТ (14,5 мм) и спаренный ПКТ (7,62 мм) приведены в небоевое состояние. Прицельный комплекс очищен, механизмы заблокированы. Боеукладка пуста.

Двигатель: Двигатель КамАЗ-7403 демонтирован.

Снова. Демонтирован. Я выругался сквозь зубы. И всё же… что-то в этом отчёте зацепило мой взгляд. КамАЗ-7403. Это же, по сути, форсированный дизельный двигатель от обычного грузовика. И компоновка у БТР совсем другая, не такая специфическая, как у БМП с её УТД-20.

Я поморщился, прикидывая в уме варианты. Шанс есть. Призрачный, почти безумный, но он есть.

Обошёл все остальные машины, уже чисто для очистки совести. Везде одна и та же картина. Пустые моторные отсеки. Меня бы вполне устроил двигатель, залитый консервационной смазкой. Густой, похожей на солидол субстанцией, которой покрывают все детали, чтобы защитить их от коррозии. Двигатель, если бы он был на месте, оказался бы обёрнут в несколько слоёв промасленной бумаги и пергамента. Все отверстия, впускной и выпускной коллекторы, патрубки системы охлаждения, были бы заткнуты специальными заглушками. Чтобы оживить такого «спящего зверя» без системной магии, потребовалось бы несколько дней только на очистку и расконсервацию. Но здесь не было даже этого. Пустота.

Тяжело вздохнув, я подошёл к Варягину.

— Всё глухо, командир. Машины выпотрошены.

— Совсем без шансов? — голос паладина едва заметно треснул, надломился.

— Не совсем, — я покачал головой. — У БТР-80 есть… перспектива. Двигатель там стандартный, камазовский. По дороге сюда мы проезжали мимо брошенного самосвала. Если на нём стоит нужный двигатель, я смогу его снять и после небольшой доработки имплантировать в БТР.

Варягин нахмурился, его взгляд стал тяжёлым.

— Не можешь просто изготовить новый? У тебя же есть этот… «Тигель». Навыки. Ты же инженер двадцатого уровня, мать твою!

— Не всё так просто, — я потёр переносицу. — Вы представляете, что такое современный дизельный двигатель? Чтобы изготовить мотор УТД-20 для БМП, мне понадобится… — я на секунду задумался, прикидывая в уме. — Примерно триста килограммов чугуна для блока цилиндров, ещё килограммов триста пятьдесят высоколегированной стали для коленвала, шатунов и прочего, около восьмидесяти килограммов алюминиевых сплавов для головок блока и поршней, килограммов десять меди и бронзы для вкладышей и втулок. И это я не считаю резину для прокладок и патрубков, полимеры, сложнейшую топливную аппаратуру высокого давления… У нас просто нет такого количества исходных материалов. И времени.

— А двигатель от «Газели»? — не сдавался он. — Попробуй переделать его.

— Ещё хуже, — отмахнулся я. — Он бензиновый, маломощный и абсолютно не подходит по конструкции. Проще с нуля создать, честное слово. Взять готовый двигатель от «КамАЗа» самый рациональный, если не единственный, вариант.

Варягин долго молчал, глядя на застывший БТР, словно взвешивая на невидимых весах мои слова и остатки своей надежды. Наконец, он коротко кивнул.

— Хорошо. Поехали обратно, покажешь дорогу.

***

Мы вернулись к тому самосвалу. Десятитонник с выбитыми стёклами и спущенными колёсами стоял на обочине дороги. Да, то, что нужно. С большой вероятностью, двигатель внутри тот самый.

Забравшись в салон, я нашёл рычаг фиксатора. Для этого пришлось счищать грязь и буквально производить раскопки. Затем я превратил Инженерный Инструмент в короткий лом. Уперев его в механизм, навалился. Благо тридцатка силы — это не хухры-мухры. Раздался оглушительный скрежет, и рычаг со скрипом поддался.

— Мужики, нужна ваша помощь, — позвал я берсерков, спрыгнул на асфальт и занял позицию у переднего бампера. — Теперь толкайте.

Они навалились на массивную кабину. Та нехотя, со стоном протестующего металла, начала подниматься, открывая доступ к сердцу машины. Я тут же подставил под неё страховочную штангу, ржавую, но всё ещё крепкую. Готово. Передо мной оказался двигатель КамАЗ-7403 с турбонаддувом. Грязный, покрытый слоем масла, но на вид целый.

Искра тем временем уселась на борт «Газели», свесив ноги. За ней последовали остальные девушки и Олеся. Рыжая достала из инвентаря бумажный кулёк и с шуршанием развернула.

— Семки будешь? — она протянула его девочке.

Та сразу же зачерпнула горсть. Потом Искра угостила Веру с Алиной. Женя и Фокусник, стоявшие с оружием на страже, тоже завистливо покосились на семечки. Искра угостила и их. А затем и Бориса с Медведем… И даже Варягин подошёл, чтобы ему в ладонь отсыпали немножко. Раздался характерный хруст.

Я покосился на них. Все как один смотрели на меня. И лузгали.

— Вы серьёзно?

— А что? — Искра невинно захлопала ресницами, отправляя в рот семечку. — Телевизора больше нет, сериалы не показывают. А ты есть. Работай, Лёш, не отвлекайся. Мы за тебя болеем.

Медведь, сплюнув шелуху на асфальт, согласно кивнул. Я закатил глаза и, стараясь не обращать внимания на эту импровизированную группу поддержки, полез под капот.

Работа закипела. Первым делом аккумуляторы. Я ослабил и снял сначала «минусовую», потом «плюсовую» клемму на каждой батарее. Снял прижимные планки. Вынул батареи из моторного отсека и убрал в сторону.

После отсоединил всю электронику от двигателя и приступил к сливу жидкостей. Открутил пробку, и из радиатора в подставленное ведёрко хлынула бурая, вонючая жижа — жалкие остатки антифриза.

Затем, достав из инвентаря набор торцевых головок, начал методично отсоединять всё, что связывало двигатель с рамой: трос акселератора, тяги управления, все электрические разъёмы, которые уже давно мертвы.

Всё это время за моей спиной не прекращался хруст семечек и ленивые комментарии.

— О, гляди, какую интересную штуковину открутил. Интересно, для чего она? — бросила Искра.

— Для того, чтобы работало, — философски ответил Борис, вылущивая очередную семечку.

— Лёх, а ты его точно правильно разбираешь? — не унималась Искра. — Может, там сначала надо было вот ту пимпочку дёрнуть?

Я стиснул зубы и промолчал. Главное, не сорваться. Они не со зла. Наверное. Им просто скучно. Но вот Искру я потом накажу. Персонально. Как только останемся наедине.

Самым сложным оказались приёмные трубы глушителя, гайки на коллекторах прикипели намертво от времени и температуры.

— Так их не взять, — пробормотал я, оценив масштаб коррозии. — Придётся резать.

Инструмент в моей руке сжался и вытянулся, превращаясь в компактную угловую шлифмашину. Я достал и надел защитный щиток.

— Отойдите! — крикнул зрителям. — Искры будут.

Сноп ослепительных искр вырвался из-под диска, осыпая асфальт. Визг металла резал слух. Одна за другой срезанные гайки упали на землю. Выхлопная система была отсоединена. Затем я обрубил топливные шланги, предварительно заглушив их, чтобы не попала грязь. Теперь трансмиссия.

— Так, мужики, снова нужна ваша помощь, — позвал я. — Нужно отсоединить карданные валы от коробки. Болты там массивные, прикипели отлично.

Борис и Медведь, отложив семечки, взялись за дело. Пока я срывал гайки на одном фланце, они, используя длинный вороток с трубой в качестве рычага, откручивали другой. Спустя десять минут тяжёлой работы массивные валы с глухим стуком упали на землю.

— Отлично. Теперь самое весёлое — опоры.

Двигатель крепился к раме на мощных кронштейнах, а коробку передач поддерживала поперечная балка, траверса. Открутив крепления траверсы к раме, я перешёл к главным опорам двигателя. Здесь без Инженерного Инструмента в режиме гайковёрта делать было нечего, всё заржавело и прикипело намертво. Спустя ещё минут двадцать последний болт оказался сорван. Все коммуникации были отсоединены. Силовой агрегат теперь просто лежал на раме, удерживаемый собственным весом.

Я вылез из-под машины, отряхивая руки.

— Тут в одном двигателе килограммов семьсот пятьдесят, — пробормотал себе под нос. — А вместе с коробкой и раздаткой за тонну перевалит. Руками не возьмёшь.

— Почему не возьмёшь? — возмутился Борис. — Ща мы его! Миша, подсоби!

— Нет, стой! — остановил я. Подошёл к двигателю, положил на него ладонь и сосредоточился. — Просто отойдите.

— Лёш, ты чего? Он же тяжеленный, — выразил сомнение Борис.

Я не ответил. Просто закрыл глаза, представляя этот массивный агрегат, этот сплав чугуна и стали, как единый объект. И активировал инвентарь.

Объект: Силовой агрегат КамАЗ-7403 (двигатель с КПП в сборе).

Масса: 1050 кг.

Доступное место в инвентаре: 4150 кг.

Поместить в инвентарь?

Да/Нет.

Я мысленно нажал «Да».

В ту же секунду произошло то, что заставило хруст семечек за моей спиной резко оборваться. Двигатель, огромный, грязный, весом больше тонны, на мгновение подсветился голубоватой аурой, а затем… просто исчез. Растворился в воздухе, словно его никогда и не было. В моторном отсеке «КамАЗа» зияла пустота.

Повисла гробовая тишина. Я обернулся. Искра застыла с полуоткрытым ртом, семечка выпала у неё из пальцев. Борис и Медведь смотрели то на пустое место под капотом, то на меня, с выражением абсолютного недоумения на лицах. Даже Варягин приподнял бровь.

— Ни фига себе… — выдохнул Фокусник.

Я усмехнулся. Да, с тех пор, как я достиг двадцатого уровня, мой личный «карман» стал гораздо вместительнее. Неделю назад в него едва помещалось содержимое моего рюкзака, а теперь… теперь я могу носить с собой двигатели от самосвалов.

Подойдя к снятым аккумуляторам, убрал в инвентарь и их. Каждый по пятьдесят кило. Теперь для меня это просто мелочь.

— Ну что, поехали обратно? — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал буднично. — Телевизор кончился.

Моя попытка разрядить обстановку сработала. Медведь первым гулко расхохотался, хлопнув себя по ляжке. Искра фыркнула и сказала:

— Поехали, кудесник. А то я уже замёрзла тут с вами железки разглядывать.

Остальные, стряхнув оцепенение, тоже зашевелились. Борис и Медведь, переглянувшись, с уважением хлопнули меня по плечам. Одновременно. Оба. Да они реально издеваются!

— Ну ты, Лёха, даёшь… — одобрил Борис. — Я думал, мы его сейчас втроём корячить будем или лебёдки прилаживать, а ты… раз!

— Это обычный инвентарь, — прошипел я, потирая плечи. — Просто он у меня теперь очень вместительный.

Мы уже почти загрузились обратно в машину, когда воздух разорвал пронзительный, режущий уши вопль. И этот звук пришёл с неба.

— К бою! — рявкнул Варягин.

В одну секунду расслабленная группа превратилась в слаженный боевой механизм. Бойцы «Ратоборца» вскинули автоматы, занимая позиции за брошенными машинами. Мои ребята тоже не отставали. Я поднял голову, вглядываясь в низкое, свинцовое небо. И увидел его.

Тень, рассекающая облака. Широкие, кожистые крылья, знакомый силуэт облезлого стервятника с острым клювом.

— Крикун, — констатировал я, материализуя «Ксюху».

Тварь сделала широкий круг над улицей, её крик эхом отразился от жилых домов. Она не атаковала. Вместо этого монстр начал плавно снижаться, и в этот момент я заметил аномалию. На спине у него кто-то сидел. Силуэт с головой и руками.

— Стойте! — крикнул я, опуская ствол. — У него на спине человек! Всадник!

От автора

Очутился в теле дряхлого аристократа? Но ничего, справлюсь. Ведь я опытный ведьмак, алхимик и автор грандиозного плана, которому сам дьявол поставил бы «лайк» https://author.today/reader/519315