Инженерный Парадокс 12

Я сидел в одиночестве в Бегемоте, за нами летел Вжух с штурмовыми гаражниками и Кирпичом, ну а от Гаража только-только выдвигались пазузу. Что не страшно: они нужны исключительно после… не боя. А решения хамского вопроса!

Сам полёт много времени не занял, вскоре Бегемот завис в воздухе. И “да”, вид вживую показал именно то, что я и видел дроном. Правда сейчас какие-то недоумки пытались вскрыть броню Левиафана на ходу дуговой сваркой. И “недоумки” не только потому, что полезли на моё. А из-за идиотизма действий: им броню Левиафана сутки резать, да и не факт, что вообще выйдет.

Ну да чёрт с ними. Главное — уёжище шестиногое уверенно преодолевала Свалку, просто не обратив внимание на несколько выстрелов и разрыв ракеты. В теории вообще неуязвим для авиации, потому и не имеет ПВО — ему не нужно.

— Активируй Якорь, — распорядился я, открывая аппарель.

— Ей, Марк, мы же над Свалкой!

— Угу.

— Навернёмся же!

— Нет. Ну в худшем случае — на Левиафане доедем.

— Тогда я катапульту того.

— Угу.

— Тебе-то надо?

— Нет.

— Тогда врубаю, — вздохнул миньон.

Вообще его нервность была понятна. Дело в том, что Якорь — прототип гравикомпенсатора космолёта. Ну один из вариантов, наиболее осуществимый, несмотря на людоедские траты энергии.

Но “людоедские” — относительно. Когда ты выводишь объект из-под действия таких сил как инерция и гравитация — траты вообще-то не очень велики. А для звездолёта — так и экономичны.

Дело в том, что Якорь создавал поле Минковского (или силу красной звезды по валарски, что не очень интересно) в локальном пространстве. Из плюсов — траты энергии шли только на создание и гашение. То есть на космолёте несколько локальных областей, ориентирующих поле могут компенсировать вообще всё, без трат энергии.

Точнее энергия тратилась, уходя за горизонт событий для наблюдателя. Но существование поля, туда и направляющего силу или импульс — это не трогало… Почти.

Так вот, миньон дёргался, потому что ни черта штатные аккумуляторы Бегемота не справлялись с двумя действиями. После “гашения” поля аккумулятор был как “выжатая тряпочка” и на нескольких экспериментах просто шмякался на брюхо. Благо испытания проводились на небольшой высоте.

Но в данном случае у нас проблем не возникнет. И через секунду гравитация почти исчезла. “Почти”, потому что это было граничным условием сформированного поля. Три десятые Же — можно двигаться и действовать.

Ну а вид за открытой аппарелью приобрел слегка красноватый оттенок, что естественно — действие поля на фотоны, даже при отсутствии фильтрации их самих.

А я стал корячиться со своим “гигаразгонником”. Попыткой воспроизвести Имперскую технологию, не очень успешную. Потери огромные. Но всё равно: работал, а сейчас он сломается — не из-за невозможности стрелять или одноразовости, а потому что очень хочется жить.

Корячиться пришлось в прямом смысле — тяжеловат, даже на трети Же. Особенно учитывая то, что мне нужно было большую часть трубы вывести из-под поля, а то чуда не получится. Ну а там он, закономерно, обретал полную массу, которую поле не “обнуляло” — иначе бы чёрта с два “высунул”.

Но высунул, навёл на сволочного жука, деловито тащащего левиафан и слегка ведя его стволом. И ждал: один из недостатков прототипа — ме-е-едленное накопление энергии.

И, для начала, “казённик” с конденсатором обзавёлся коронным сиянием. Потом синеватые “метёлки” света распространились по округе и даже я засветился. Ещё чуть позже — начались пробои статики. Паразитные потери были реально огромными.

И вот, наконец, энергия для единовременного импульса накопилась, а я, не рассусоливая, нажал гашетку.

И на миг сенсоры ослепило “сварочной” вспышкой, меня ударило отдачей — НАМНОГО меньшей, чем могло бы быть. И, наконец, сенсоры “прозрели”. У меня в руках был обломок разгонника, а к земле в отдалении летел сплющенный, покореженный кусок. Всю энергию импульса “за” себя поле передало… до предела насыщения мощностью и схлопнулось, не заставляя тратиться. Но свое дело сделало и “удар” на себя принял уже упавший кусок разгонника.

Кстати, коронные разряды расцветили все острые металлические части в округе. А над жуком “развеивалась” зеленоватое сияние, вроде северного.

Ну и в самом упавшем жуке была дыра… метра три диаметром, уходящая вглубь Свалки. Сияющая расплавленным белым металлом.

Ну и понятно, что функциональности этот механизм лишился. А мы целы, ничего не перегорело в ЭМ-шторме от выстрела — хорошо.

— Эй, на Левиафане! — обратился я.

— Марк!

— Вы там не в экстаз впадайте, а вылезайте и освобождайте машину. Мало ли что и кого ещё принесёт!