Интраверс

Интраверс: Игрок

Глава 1

Город спал. Улицы были пусты, только ветер свистел между домами, поднимая в воздух мелкие листочки и крошки снега. Лежащий у подъезда человек не двигался. Это был Арлин. Кровь медленно стекала из рассечённой брови. Лицо опухло, одежда пропиталась сыростью. Он чувствовал только боль. И ещё — что его бросили. Их было трое. Или пятеро. Он не запомнил. Сначала крики. Потом удары. Потом — тишина. Он не хотел плакать. Он не хотел думать. Он просто хотел... хотел… выжить.

«Надо встать...» — мысль пронеслась в голове, как слабый электрический импульс.
Он не мог. Но он мог ползти. Руками, ногами, подбородком — как угодно. Лишь бы дотянуться до дороги. До автобуса. До кого‑то живого. Его пальцы цеплялись за щебень, за куски льда. Под ногтями — грязь и кровь. Каждый метр — как километр. Но он полз. Свет фонаря блеснул впереди. Автобусная остановка. Всего в паре десятков шагов. Или метрах. Он не знал. Глаза закрывались. Ноги уже не слушались. И тогда он услышал её шаги. Тихие. Как будто не касались земли.

— Ты упрямый, — сказала она. Голос был нежный, едва слышный. — Даже в таком состоянии хочешь жить?

Он приоткрыл глаза. Свет размывался, словно сквозь слёзы. Но лицо девушки было отчётливым.
Белые волосы. Грустная улыбка. Тёплая ладонь коснулась его лица.

— Ты всё ещё герой, просто немного потерялся. Сейчас — побудь им в своём мире. А потом вернись. И живи. Любой ценой.

Её пальцы прошлись по щеке. Тело Арлина уже не чувствовало холода. Только лёгкость. Словно его вытягивали за собой в нечто другое. Где-то вдалеке послышался гудок автобуса. Но он уже был не здесь. Боль утихла.

Некоторое время Тишина. Не та, что ночная. А настоящая, глухая, давящая. Словно мир затаил дыхание. Арлин открыл глаза. Он лежал на чём‑то мягком — будто трава. Над ним простиралось бледно‑фиолетовое небо, по которому текли тонкие полосы света. Ни солнца. Ни звёзд. Только медленно пульсирующий свет, как дыхание огромного существа. Он приподнялся. Ничего не болело. Ни крови, ни ссадин. Он был цел… но не понимал — куда попал.

— …Где я?.. — прохрипел он. Голос прозвучал непривычно — глухо, будто издалека. Его окружал странный лес — деревья были слишком ровными, их листья медленно меняли цвет, как экраны. Воздух пах не свежестью, а… цифровым. Как будто разлитая электроника. Вдалеке, за холмом, он увидел табличку.

"Добро пожаловать, Игрок."

Он замер.

— …Игрок?

Из‑за деревьев вышел кто‑то. Фигура в светлой мантии. Белые волосы. Он сразу узнал её — ту самую девушку, что склонилась над ним на остановке.

— Радость видеть тебя снова, — сказала она с лёгкой улыбкой.

— Добро пожаловать, Игрок.

— Ты… кто ты? Где я?

— Тсс, — она приложила палец к губам. — Здесь всё имеет свой ритм. Даже вопросы.

Она подошла ближе, и трава под её ногами расцветала мягким светом.

— Меня зовут Астра. Я здесь, чтобы… слушать. Смотреть. И быть рядом, если ты заблудишься. Он хотел спросить ещё что‑то, но не успел — перед глазами промелькнул всплеск белого света, и перед ним возникло меню:

Выберите направление: Исследовать лес, Поговорить с Астрой, Двигаться к табличке. Он замер.
Не потому что удивился — а потому что… это казалось естественным. Как будто он уже был здесь раньше.

— Ну что, Арлин, — произнесла Астра, подходя ближе.

— Готов сыграть в свою историю?

— Ну походу придется, Прошептал Арлин

Он медленно протянул руку и выбрал первый вариант:

Поговорить с Астрой.

Слова исчезли, как капля на воде. Но девушка уже стояла рядом, склонив голову набок.

— Забавный ты, — тихо сказала она.

— Мы ведь и так разговариваем, разве нет?

Арлин нахмурился, растерянно взглянув на неё.

— Это ты?.. Та девушка?..

— Возможно, — она улыбнулась, будто играла с его сомнениями.

— А может, я только голос, что остался с тобой, когда всё остальное ушло.

— Я не понимаю…

— Это хорошо, — мягко перебила она. — Иногда лучше идти, чем понимать.

Вопросы приходят сами, когда ты к ним готов.

Он хотел возразить, но её взгляд вдруг стал серьёзнее.

— Здесь всё живёт, пока ты движешься. Пока исследуешь. Пока ищешь.

Если остановишься — исчезнешь.

Поэтому сейчас… — она указала на лес, — тебе стоит отправиться туда.

Ветер колыхнул её волосы. Откуда-то вдали донёсся тонкий звук — как колокольчик, зовущий вглубь. Арлин оглянулся на странную табличку с надписью "Игрок", но затем снова посмотрел на Астру.

— А ты? Ты пойдёшь со мной?

Она чуть склонила голову, и её голос прозвучал как эхо:

— Я всегда рядом. Просто не всегда рядом снаружи.

И прежде чем он успел задать ещё хоть один вопрос, она шагнула назад — и словно растворилась в воздухе, оставив лёгкое золотистое мерцание, которое вскоре развеялось. Арлин остался один.
Впереди — лес. Он не знал, кто он, где он, и что его ждёт. Но шаг за шагом — он пошёл вперёд. Со временем. Он подошёл к краю рощи. Лес казался почти нереальным: деревья росли ровными рядами, стволы были гладкими, почти зеркальными. На каждом листке — лёгкое мерцание, как будто свет в них пульсировал вместе с дыханием земли. Воздух… он был плотным, как густой пар, но без влажности. Пахло сном, детством, чем-то забытым.

Арлин замер.

Он не чувствовал страха — но что-то в этом лесу было личным. Слишком тихо. Слишком знакомо. Он сделал первый шаг. Под ногой хрустнула трава — звук будто отозвался эхом вдалеке. Сразу же открылось новое меню, как полупрозрачная проекция перед глазами:

Выберите действие: Идти по тропинке, Свернуть в тень, Остаться на месте и прислушаться

Он инстинктивно выбрал первое — тропинка казалась самым простым выбором. Шёл медленно. Спокойно. Но с каждым шагом деревья менялись. Их кора становилась шероховатой.
Мерцание в листве угасло. Воздух становился холоднее. Он услышал… шёпот. Тонкий, как шелест травы. Ни слов, ни смысла — но он понял: его узнали.

«Он опять пришёл…»

— Кто… пришёл? — прошептал он, но ответа не последовало. На мгновение лес будто остановился. Даже листья перестали двигаться. И тут — слева, между деревьями — промелькнула фигура. Высокая. Узкая. Человеческая. Но не полностью. Он бросился за ней. Тропинка рассыпалась под ногами. Теперь он просто шёл сквозь заросли, чувствуя, как кусты царапают одежду, хотя боли не было. Внезапно — поляна. И посреди неё — огромное зеркало, старое, в трещинах. В нём отражался он… но не совсем он. Его глаза были полны пустоты. Лицо чужое. Улыбка кривая. Тень от фигуры была слишком длинной. Он инстинктивно отшатнулся.

И тогда голос:

— Не смотри слишком долго… иначе забудешь, кто ты.

Он обернулся. Астра. Она стояла у края поляны — снова. Как будто ждала.

— Что это было? — выдохнул он.

— Отголосок, — ответила она. — Это место помнит тебя. Даже если ты сам — нет.

Арлин снова посмотрел на зеркало. На этот раз отражения не было.

— Ты должен идти дальше, — сказала Астра. — Пока не поздно.

— Поздно?..

— Здесь всегда "почти поздно".

Сказала Астра склонив голову развернулась и пошла по тропинке в глубь леса, Арлин посмотрев на нее не стал медлить и тоже отправился за ней.

Они шли молча. Астра впереди, едва касаясь земли. Арлин позади, чуть хромая, хотя не чувствовал боли. Он пытался смотреть по сторонам, запоминать деревья — но они менялись. Стоило отвернуться, и уже другое дерево. Другая ветка. Всё двигалось, как будто дышало вместе с ним.

— Ты говорила, что это игра, — тихо начал он.

— Это и есть игра, — спокойно ответила Астра.

— И у неё есть правила?

— У неё есть ты.

Он замолчал. Вопросов было много, но ответы — зыбкие.

Спустя несколько шагов лес расступился, и они вышли на небольшой пригорок. Внизу — деревня.
Несколько домиков, деревянный мостик, озеро с чёрной гладью, и одинокая фигура у костра. Астра остановилась.

— Тебе сюда.

— А ты?

— Я уже здесь.

Она исчезла. На этот раз — совсем. Ни всполоха, ни света. Арлин остался один. Он медленно спустился к костру. Там сидел мальчик — лет 15–16. В тёмной куртке, с шарфом до носа. Лицо закрыто, только глаза — большие и грустные. Арлин подошёл ближе.

— Привет, — сказал он.

Мальчик поднял взгляд. Молча. Потом кивнул.

— Ты… местный?

Тот снова кивнул. Затем наконец заговорил — голос был тихим, будто боится потревожить ночь:

— Ты вернулся.

Арлин замер.

— Мы встречались?..

— Не совсем. Но… я тебя помню. Чуть-чуть.

Как будто сон, который проснулся раньше меня.

Он смотрел на мальчика и чувствовал: в нём что-то есть. Что‑то родное. Почти своё.

— Как тебя зовут?

— Финн.

Он подбросил в костёр сухую ветку. Пламя на мгновение стало синим.

— Ты будешь идти дальше, да?

— Да…

— Тогда будь осторожен. Здесь всё помнит, даже если ты — нет.

— Что ты имеешь в виду?

Арлин смотрел на мальчика, на этот огонь, на отражения в глади озера за спиной Финна.
Вопрос гремел в ушах, будто не заданный голосом, а вырезанный изнутри:

— А ты помнишь, зачем живёшь?

Он сглотнул. В груди — пустота, будто кто‑то долго выжигал изнутри всё, что могло ответить.

— …Я не знаю, — прошептал он.

— Я не знаю, зачем живу.

Финн не удивился. Он лишь опустил взгляд в огонь. Словно ждал именно этого.

— Тогда тебе здесь будет тяжело. Этот мир не любит тех, кто забыл, зачем идти вперёд.
Он будет тебя проверять. И толкать. Пламя костра вспыхнуло ярче, и тень от Финна на земле дрогнула. Арлин на секунду увидел в ней не мальчика, а… себя, лежащего под дождём, у обочины дороги.

— Но знаешь… — Финн добавил, не глядя на него, — иногда неважно, зачем ты идёшь.
Важно, чтобы шёл. Тогда память придёт сама. Он встал. Медленно. Без усилия. Как будто вес исчез.

— Я пойду с тобой?.. — спросил Арлин, неожиданно даже для себя.

Финн повернулся через плечо. Улыбнулся почти незаметно.

— Я и так с тобой.

Просто… не всегда рядом снаружи.

Он растворился во тьме. Без следа. Даже огонь стих. Арлин остался один. Но почему‑то… ему стало легче.

— Я не знаю, зачем живу… — повторил он уже самому себе. — Но, чёрт побери… я хочу узнать.

И тогда впервые с начала его пути в небе появилась звезда. Одна. Еле заметная. Но настоящая.
Он посмотрел вверх — и пошёл. Тропа снова появилась под ногами — как будто сама решила: он достоин дороги. Арлин шёл молча. Деревья по обе стороны отступили, будто пропуская. Листья больше не мерцали. Всё было тише, проще, но спокойнее. Он продолжал думать о Финне. О его словах. «Я и так с тобой. Просто… не всегда рядом снаружи.» Снаружи. Это слово долго перекатывалось в его мыслях. Где — снаружи? Если это игра, то снаружи — в реальности?
Или… если это он сам, его сознание, то кто тогда — внутри? Он не знал. Но чувствовал, что эти фразы останутся с ним. Как отпечатки. Может, однажды он поймёт. Тропа вела его всё дальше, пока впереди не показалась низкая изгородь, старая колодезная арка и первые силуэты домов. Деревня. Окна светились мягким жёлтым. Из трубы одного дома лениво поднимался дым.
Скрипнула дверь где-то вдали. Кто-то говорил. Кто-то смеялся. Жизнь. Но Арлин почувствовал, что что-то здесь не так. Как будто дома слишком идеально стояли. Словно их кто-то аккуратно поставил, как игрушки. Словно кто-то… наблюдает. Он сделал первый шаг за порог деревни.

С первого взгляда — это было самое обычное место. Невысокие дома с соломенными крышами. Вдоль дороги — фонари, свет которых мягко колыхался, как живой. Из открытого окна доносился запах выпечки. Кто-то смеялся. Где-то плакал ребёнок. Арлин прошёл мимо первого дома. Дверь приоткрылась.

— Добрый вечер, Игрок! — раздался бодрый голос.

Он обернулся. У порога стояла пожилая женщина в переднике. Добрая, улыбчивая… и абсолютно чужая.

— Простите, вы меня знаете? — спросил он осторожно.

— Конечно! Ты ведь опять пришёл.

— Опять?..

— Ну да. Я не помню, когда точно, но ты тут уже бывал.

Арлин нахмурился.

— Я... не помню.

— Это нормально. Тут у всех память немного… плавает, — засмеялась она. — Проходи, не стой! Чай согреет. У нас тут нечасто гости, даже если они — не совсем гости.

Новый выбор Незнакомка: Зайти на чай. Отказаться

Он вежливо отказался. Женщина лишь кивнула и захлопнула дверь. Он пошёл дальше.
Улица была тиха. Но за каждым окном его кто-то видел. Не враждебно — скорее, с ожиданием.
Как будто знал, что он придёт. «Опять пришёл…»

Снова это чувство: Мир не просто существует — он реагирует. Он подстраивается.

Он прошёл мимо доски объявлений. Листы на ней были пусты. Белые. Но как только он на них посмотрел — проявились слова:

«Игрок прибыл. Статус: Неопределён. Эмоциональное состояние: Стабильность.»

Он отшатнулся.

— Что за… Слова начали блекнуть. Через секунду — всё исчезло.

И в этот момент он услышал шаги. Чёткие, тяжёлые. Как будто человек знал, куда идёт. Из переулка вышел мужчина. Высокий, в длинном плаще. Лицо частично скрыто тенью, но в глазах — острое внимание. Взгляд, прожигающий.

— Ты.

— Простите?

— Ты тот самый. Игрок.

Он подошёл ближе. Арлин почувствовал, как напряглись мышцы. Этот человек… не казался злым. Но от него веяло силой.

— Имя? — спросил он.

— Ар…

Арлин осёкся.

Он ведь не называл своё имя. Даже себе.

— …Я не помню.

Мужчина кивнул.

— Значит, ты ещё не проснулся.

Он протянул руку.

— Клейн. Странник. Хранитель. Учитель, если нужно.

Арлин медленно пожал его руку.

— Ты хочешь выжить? — резко спросил Клейн.

— Хочу.

— Тогда слушай: этот мир — не твой враг, но и не друг. Он просто… отражает.

— Отражает что?

— Себя. Свои ошибки. И, иногда, тебя самого.

Клейн оглянулся на небо. Там снова появилась одна звезда.

— У тебя ещё есть шанс. Пока ты не выбрал… кто ты.

Он посмотрел на Арлина.

— Завтра ты начнёшь путь. Сегодня — присмотрись.

— К чему?

— К тем, кто тебя ждал. Даже если забыли.

— Пойдём, — коротко сказал Клейн, не дожидаясь ответа.

Они свернули за угол, мимо дома со светящимися окнами. Клейн шёл уверенно, как будто знал, куда именно должен попасть Арлин. Через несколько минут остановились у простого здания — деревянного, с крыльцом и тонкими занавесками на окнах.

— Здесь пусто, — сказал он. — Дом одинокий, как и ты.

Арлин кивнул.

— Я приду утром. А пока — спи. Отдыхай. И постарайся не думать слишком громко.

Клейн исчез в темноте, не прощаясь. Арлин остался один. Дверь в дом была не заперта. Внутри — чисто, по‑деревенски просто. Деревянный пол, небольшой стол, кушетка у окна и кровать.
Ничего лишнего. Он присел. Потянулся. Впервые с того, как очнулся — почувствовал усталость. Мир будто начал отступать, звук фонарей за окном растворялся. Он лёг, не раздеваясь. Закрыл глаза. Тепло. Тихо. Уютно. Странно… что‑то не так. Почти сон. Почти покой. И вдруг — вес. Лёгкий, но ощутимый. Кто‑то на нём. Глаза распахнулись.

Перед ним — лицо Астры, всего в нескольких сантиметрах. Её волосы касались его груди. Глаза мягко светились в темноте, губы были чуть изогнуты в вопросительной полуулыбке.

— Боооже… — Арлин вздрогнул, резко подался назад и чуть не упал с кровати. — Ты… ты что… здесь делаешь?!

— Проверяю, как ты. — она положила подбородок на его грудь, совершенно спокойно. — А ещё ты очень тёплый.

— Ты… лежишь… на мне!

— Да, — кивнула. — Так удобнее спрашивать.

Арлин не знал, что сказать. Его сердце колотилось. Он почти кричал, но при этом… почему-то не мог прогнать её. Не хотел. Он сжал простыню под пальцами и выдохнул:

— …Ты можешь не пугать меня так?

Астра подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что я — не снаружи. Я внутри. И я появляюсь, когда тебе это нужно. Даже если ты не

готов.

— Я… не понимаю тебя.

— Зато я понимаю тебя. Достаточно. Пока что.

Она снова устроилась рядом.

— Ты сильно краснеешь, — заметила Астра с ленивой улыбкой, уложив щёку на ладонь. — Приятно. Редко кто так реагирует.

— Я… не… Это... — Арлин споткнулся на словах, — ты же… ты не настоящая!

— Правда? — она медленно перевернулась на живот, приподнявшись на локтях. Её волосы рассыпались по его одеялу, будто капли света. — А если я скажу, что всё это реально, а ты — нет?

— Эээ… — он отвернулся. — Ну, я… ты лежишь... на мне!

— Да, — она кивнула совершенно серьёзно. — Хочешь, я и объясню, где конкретно?

— Нет! — почти вскрикнул Арлин и схватился за подушку, как за щит.

Астра тихо засмеялась — так, как смеются только в полной безопасности, когда никуда не спешишь и просто наслаждаешься неловкостью другого человека.

— Ты просто прелесть, — прошептала она, глядя на него сбоку. — Как глупый ёжик, который спрятался в траве, думая, что его не видно.

— Я не… ёжик.

— Хм, может и не ёжик, — она села, подтянув колени к груди, — но всё равно милый.

Он не знал, куда смотреть. То на неё, то в потолок, то в стену. В глазах — тревога, но не та, что от страха. А та, что от непонимания, что с ним делают и почему это… приятно. Астра, заметив это, чуть‑чуть сбавила улыбку. И вдруг, будто бы из другой реальности, посерьёзнела.

— Ты знаешь, что концовка этой истории уже близко?

Арлин напрягся.

— Что?

— Внутри тебя уже всё написано. Только порядок не определён.

— Порядок?..

— У тебя есть жизнь. У тебя есть смерть. Они обе уже здесь. Где-то в этом мире. Только ты выбираешь, кого встретить первым. Он замолчал. Голос Астры стал почти шёпотом, но каждая её фраза отзывалась гулом в груди.

— И когда всё закончится… кто‑то из нас останется. Кто — решишь ты. Я... хотела ещё сказать тебе кое‑что…

Она наклонилась ближе, её губы почти коснулись его уха.

— Я должна рассказать тебе про…

И вдруг — молчание. Он повернулся. Астра… уснула. Прямо на нём. Тихо. Ровно. С абсолютным спокойствием. Губы чуть приоткрыты, волосы закрывают часть лица. И он даже не заметил, когда она перестала говорить, и просто… осталась. Он вздохнул. Аккуратно, чтобы не разбудить.

— Ты странная, — прошептал он.

Но не отстранился. И впервые за весь путь с момента пробуждения — заснул тоже.

Проснулся он от тишины. Мягкий свет просачивался сквозь занавески, на полу лежали блики. Всё было… спокойно. Даже слишком. Арлин открыл глаза и первым делом потянулся вбок — к тому месту, где ночью лежала она. Пусто. Холодно. Даже подушка ровная. Словно никого и не было. Он сел, провёл рукой по волосам, потом по простыне — ещё надеясь найти хоть тёплое пятно, хоть след. Но — ничего. Как сон. Как мираж. «Я должна рассказать тебе про…» Эта фраза всё ещё звучала в голове. Незаконченная. Обрывающаяся перед самым краем смысла.

— Чёрт, — выдохнул он, опуская голову на ладони. — И что ты хотела сказать?

Он встал. Комната была всё та же: стол, кушетка, окно. Только теперь — без неё. Он подошёл к окну. Деревня за ночь не изменилась, но казалась… тише. На улице уже ходили люди. Кто-то нёс воду, кто-то вешал бельё, кто-то открывал лавку. Обыденность. Жизнь. Он глубоко вдохнул.
— Ладно. Пока что сам. Он взял своё пальто, надел, как будто броню, и вышел за порог.

Деревня жила своей жизнью. Арлин шёл неспешно, чувствуя, как к земле возвращается вес. После исчезновения Астры — мир стал ощутимее. Гравитация стала явной. Воздух — плотнее. Люди здоровались, кивали. Кто-то даже махал рукой, называя его Игроком — с ноткой уважения или... опаски. Он не знал. Но чувствовал: он здесь не в первый раз. И это знали все. Кроме него.

Он заглянул в мастерскую — пусто. Заглянул в хлебную — тёплый запах, старушка снова кивнула с улыбкой.

— Уже проснулся, мой хороший?

Он кивнул. Ответить было сложно. И снова пошёл. Искал. Не знал что, но шёл. Он дошёл до окраины деревни, где дома становились ниже, заборы — кривыми, а цветы росли прямо из трещин в тропинке. И тут — песня. Тихий голос. Звонкий. Живой. Не слова — напев, будто откуда-то из детства. Он свернул за угол, и увидел её. Она сидела на деревянной лестнице у дома, босиком, в свободном белом платье. На голове — венок из одуванчиков и колосьев.
Глаза были закрыты, а пальцы перебирали какой-то невидимый ритм. Он остановился, не желая нарушить. Но она вдруг открыла глаза и посмотрела прямо на него.

— Ты снова пришёл?

Арлин замер. Она встала. Подошла ближе. Неуверенно, как будто боялась, что он исчезнет, если подойдёт слишком близко.

— Ты… кто?

— Тори. — Она улыбнулась мягко. — А ты… Арлин.

Он вздрогнул.

— Откуда ты…?

— Я знала. Всегда знала. Даже если забывала. Ты здесь… был. И потом исчез. Но я знала, что ты придёшь снова.

Он смотрел на неё. Глаза — зелёные, глубокие. Чуть грустные, но светлые.

— Я не помню.

— Это не страшно, — сказала она. — Главное, что ты снова живой.

Она взяла его руку. Тёплые пальцы.

— Пойдём. Я покажу тебе, как всё стало, пока тебя не было.

— Сюда, — сказала она.

Они свернули за калитку, увитую плющом.
За ней — маленький сад. Не ухоженный, но живой. Цветы росли там, где хотели. Пчёлы лениво летали, солнечные пятна двигались по земле, как волны.

— Я всегда думала, что сад — это как память, — сказала она, нагибаясь к розе. — Если не ухаживать, она зарастёт. Но если слишком заботиться — всё станет мёртвым и правильным.

Арлин не ответил. Он смотрел. Слушал.

Они прошли к стене дома. Там, на деревянных досках, были вырезаны рисунки. Детские, простые: солнце, фигуры людей, дерево с глазами.

— Это мы рисовали, — сказала Тори.

Он прищурился.

— Кто — «мы»?

— Ты и я.

Он замер.

— Я?..

— Ну, не совсем ты. Тогда ты был другим. Злым. Сломанным. — Она улыбнулась с лёгкой грустью. — Но ты старался. Он прикоснулся к одному рисунку: фигура с белыми глазами, держит за руку другую — с венком.Сердце сжалось. Он не помнил. Но рука знала. Глаза знали. Что-то в нем… откликнулось.

— Почему я ушёл?

Тори посмотрела в сторону.

— Потому что ты испугался.

— Чего?

Она не ответила. Просто подошла ближе и положила ладонь ему на грудь.

— Вот этого.

Он сделал шаг назад. Ему стало тяжело дышать.

— Ты… правда всё это помнишь?

— Не всё. Тут никто не помнит всё. Но ты — особенный. Потому что именно тебе суждено выбрать, чем всё закончится.

Арлин отвёл взгляд.

— Я не знаю, что выбирать…

— Тогда иди. Смотри. Чувствуй. Вспоминай.

— А ты?

Она улыбнулась — впервые по-настоящему тепло.

— Я буду рядом. Пока ты не уйдёшь слишком далеко.

Новый выбор: Остаться, Уйти.

— Я… — Арлин замер, смотря в её глаза, — наверное, не хочу пока никуда идти.

— Правда?.. — её голос дрогнул.

— Да. Думаю… останусь здесь. На какое-то время.

Он и сам не понял, зачем это сказал. Может, голос. Может — сад. Может, она.

Но Тори… засияла. Не просто улыбкой — вся, сразу. Глаза вспыхнули, как будто кто-то зажёг фонарь внутри неё.

— Правда?! — Она почти подпрыгнула. — Это… это чудесно!

Прежде чем он успел что-либо сказать, она уже схватила его за руку и повела в дом.

— Пойдём! Я приготовлю тебе чай, дам запасную рубашку, и у нас есть свободная комната, и… и...

Он шёл за ней в лёгком шоке. Только что было тепло, а теперь — вихрь.
Дверь хлопнула. Дом поглотил их.

Тори кружилась, как весенний ветер.

— Садись! — она указала на мягкий диван, — Нет, подожди, подожди, сначала надень это! — и бросила ему рубашку, почти в лицо.

— Что?.. — он едва поймал. — Но…

— Там пахнет лавандой! — сказала она с гордостью. — Я знала, что ты когда-нибудь придёшь, и приготовила.

Он молчал. Медленно надел рубашку. Она и правда… пахла.

Тори вернулась с подносом и двумя чашками чая, села рядом. Слишком рядом.

— Знаешь, ты выглядишь иначе. Но глаза у тебя всё те же. — Она склонилась к нему, будто изучая.

— Мои… глаза?

— Ммм… глубокие. Пронзительные. Немного… потерянные. — Она наклонилась ещё ближе.

— Эм… — Арлин попытался отодвинуться, но подушка за спиной не дала.

— Ты как… заблудившийся волчонок, которого я снова нашла.

— Я… не волчонок.

— Хочешь, я поглажу тебе волосы?..

— Что?

— Ну ты же остался! А значит, тебе можно.

— Я остался, чтобы… отдохнуть!

Тори рассмеялась.

Звонко. Искренне. Почти хулигански.

— Оооо, ты всё такой же.

— Такой же… какой?

— Такой, у кого на лбу написано: "Помогите. Я не понимаю, что происходит."

Он покраснел.

Она всё ещё смеялась, мягко опустив голову ему на плечо.

— Я рада, что ты здесь. И не важно, помнишь ты меня или нет.

Он молчал. Потому что в груди — что-то дрогнуло.

Он не знал, как ответить. Он не знал, что чувствует.

Но впервые за долгое время — кто-то держал его вот так. Просто рядом. Не спрашивая, кем он был, и зачем он здесь.

— Эм… я… — Арлин замялся, вглядываясь в чашку, как будто там прятался способ исчезнуть. — Я… вспомнил, что у меня… эээ… были дела.

— Дела? — Тори прищурилась. — Какие?

— Ну, знаешь… исследовать, осмотреться… мне же Клейн сказал… эээ…
— Ага, — она кивнула с хитрой полуулыбкой. — Ты просто хочешь сбежать.

— Н-нет! — он вскочил. — Просто… эээ… я…

Она хихикнула.

— Ладно, ладно. Иди. Только знай — ты очень плохо врёшь, Арлин~.

Он торопливо вышел, прикрывая лицо рукой, чтобы скрыть багровый румянец.
Деревня встретила его утренним солнцем и запахом мокрой земли. Всё было тихо.
Но внутри всё ещё горел огонь неловкости.

«Почему я не мог просто… остаться?..»

Он шёл наугад. Петлял между домами. Остановился у колодца. У стены. У фонаря.
Ни одна деталь не приносила спокойствия.

И тут — он заметил это.

Угловой дом, рядом с лавкой. Его стены… мерцали. Как будто пиксели. Их не должно было быть. Он точно знал — так не бывает. Он подошёл ближе. Из окна доносились странные звуки — будто голоса, но с помехами. Он заглянул внутрь. И увидел сцену, которую уже видел. Буквально час назад. Тори. Сидит на ступеньках. Поёт.

Но с одной разницей:

Вокруг неё нет ни света, ни воздуха.

Всё — как будто застывшее. Как старая видеозапись, зацикленная.

— …что… это?..

Он коснулся окна.

Всё резко дернулось.

И исчезло.

За окном — снова пусто. Пыль. Никого.

Он резко отступил.

— Что за чёрт…

И тут на доске объявлений — снова начали появляться буквы.

Как тогда.

"Игрок отклонился от маршрута."

Он замер.

Слова исчезли. Вместо них — новая строка:

"Восстановление эмоции: Смущение — завершено."

— Что?..

— Ты сделал это, — раздался голос за спиной.

Арлин обернулся — Клейн. Стоит у колодца. Рядом. Лицо серьёзное. Взгляд тяжёлый.

— Что сделал?.. — Арлин отступил на шаг.

— Первый сбой. Поздравляю.

— Я… ничего не делал! Я просто… ходил.

— Ага. Просто.

Клейн подошёл ближе.

— Ты соврал. Себе. Ей. Миру.

— Это… это ерунда. Я просто…

— Испугался. — Клейн кивнул. — И мир испугался вместе с тобой. Только он выражает это… немного иначе.

Арлин сжал кулаки.

— Так что теперь? Меня накажут?

— Нет. Но каждый раз, когда ты делаешь выбор внутри себя, он отражается снаружи.

Он указал на доску объявлений, уже пустую.

— Тут нет ошибок. Есть только следствия.

— Я не просил, чтобы всё зависело от меня!

— Ты и не просил. Ты просто… оказался здесь.

— Почему именно я?!

— Потому что ты ещё живой.

Они замолчали.

Клейн выдохнул, потянулся за ворот куртки.

— Это только начало, Арлин. Сначала ты увидишь сбои. Потом — узнаешь, где ты их уже видел.
И однажды… они начнут говорить с тобой.

— Ты всё знаешь, да?.. — тихо спросил Арлин.

— Знаю достаточно, чтобы не вмешиваться.

— Тогда зачем пришёл?

— Чтобы напомнить:

Ложь миру — это ложь себе.

А ложь себе — это путь к концовке, в которой ты не проснёшься.

Клейн отошёл, не попрощавшись. Арлин остался один. Он чувствовал: всё становится тоньше.
Как будто ткань этого мира — бумага, по которой он идёт босыми ногами. И где‑то под ней — пропасть. Он глубоко вдохнул. И развернулся. Ноги сами повели его обратно.

Мимо деревьев. Мимо лавок. Мимо взгляда старушки, которая снова кивнула ему, но на этот раз — чуть грустнее.

Он свернул за угол. Тот самый поворот. Та же дорожка. Пыльная, чуть заросшая.
Дверь, слегка приоткрытая. Будто ждёт. Он вошёл. Дом не изменился. Всё стояло на своих местах: стол, старая кушетка, кровать. Лёгкий запах лавандовой пыли — как отпечаток её прикосновений. Он прошёл внутрь. Сел на кровать. Тишина. Он посмотрел на подушку. Там всё ещё был один тонкий белый волос. Астра. Он взял его пальцами. Сжал.

— Прости, — прошептал он, сам не зная — кому. Себе? Ей? Миру?

Он лёг. Сквозь окно светили тусклые звёзды. Где-то за пределами слышался шорох деревьев, тихое уханье совы. Но внутри него — тишина. В этот раз он не сбежал. Он просто устал. Подушка прохладная. Одеяло — слишком лёгкое. Но это был его дом. Пусть даже в иллюзии. Где-то внутри звенело послание Клейна: «Ложь себе — путь к концовке, в которой ты не проснёшься.» Он закрыл глаза. И впервые за день — не чувствовал вины за то, что остался один.

Он проснулся от звука.

— Я НЕ ПОНЯЛА, ЭТО ЧТО?!

Резкий голос разорвал тишину комнаты. Он подскочил, едва не влетев в потолок. Астра сидела на краю кровати. Лицо — как у грозовой тучи. Щёки чуть порозовели, губы поджаты, глаза сверкают.

— Эм… ч-что?.. — пробормотал Арлин, протирая глаза.

— Это что такое?! — она ткнула пальцем в его грудь.

Он посмотрел вниз. Рубашка.

— А… это… эм… просто… я…

— "Просто взял чужую вещь и одел, да?!" — Она подалась вперёд. — "Ты думаешь, я ничего не замечу?!

— Подожди… Ты… ревнуешь?

Она замерла. На лице что-то дёрнулось. Взгляд метнулся в сторону.

— Я… я не… Это неважно! — она резко встала и прошлась по комнате, будто ища, за что схватиться.

— Это вообще не про это. Она остановилась.

— Просто… ты должен быть осторожнее, с кем устанавливаешь связи.

— Потому что?..

— Потому что ты в этом мире — не просто гость.

Она снова села рядом. Лицо всё ещё сердитое. Но уже — более сдержанное.

— Слушай внимательно, — сказала она, — потому что сейчас будет важно.

Он выпрямился. Рубашка вдруг показалась очень неуместной.

— Мир, в котором ты находишься — не просто игра. Это... отражение. Он строится из эмоций, выборов и воспоминаний. И он чувствует тебя.

— Это я понял. Был сбой.

— Да. И чем глубже ты здесь, тем тяжелее сбои.

Она посмотрела ему в глаза.

— Есть три основные силы, которые управляют этим миром:

— Стабильность.

— Страх.

— Ярость.

Он кивнул.

— Ты сейчас в стадии стабильности. Пока.

Но как только ты начнёшь врать себе, предавать других или терять веру, ты упадёшь. Или в страх.

Или — в ярость.

— А ты?..

— Я? — Астра чуть улыбнулась. — Я… не эмоция. Я — связь. Я — то, что держит тебя в себе, пока ты

не распался.

Он прищурился.

— Так ты… Кто ты?

— Я… тебе пока знать незачем, но знай, что я живая, умная и — она снова бросила взгляд на рубашку.

— Чувствительная.

— Прости.

— Ничего. Просто… в следующий раз думай, с кем проводишь вечер.

— Это не то, что ты думаешь!

— А что я думаю, Арлин?

Он замолчал. Она тоже. И вдруг — выдохнула.

— Ладно. Пока ты ещё цел, пока ты не тронул глубинные зоны… я могу помочь тебе.

— Глубинные?

Астра медленно провела пальцем по воздуху. Перед ним появилась светящаяся схема — как будто срез мира.

— Здесь несколько уровней. То, где ты был — только верхушка. Вся суть скрыта глубже.
И чем глубже ты пойдёшь, тем сильнее твои эмоции начнут менять всё вокруг.

— И я должен… пройти это всё?

— Если хочешь выжить — да.

— А ты будешь со мной?

Она посмотрела на него. Долго.

— Если ты не потеряешь меня.

Астра исчезла. Как будто растворилась в свете. А Арлин через время уснул.