Ирландец

Генри подкинул в костер пару веток, и языки пламени весело взметнулись к стремительно темнеющему небу. Ночь в Калифорнии наступала быстро, через полчаса уже можно будет спокойно наблюдать за звездами — если, конечно, возникнет такое желание.

У костра сидели двое, и меньше всего им сегодня хотелось пялиться вверх. Первым был Генри Филлер, огромный светловолосый парень лет двадцати пяти, и именно он, на правах хозяина, занимался приготовлением ужина. Генри уже приспособил над костром небольшой котелок, в котором начинала закипать вода, и достал из палатки сковородку — зажарить пару кусков козлятины.

Вторым был Арни Стоун, невысокий меланхоличный мужчина средних лет. Его участок был рядом с участком Филлера, и поэтому именно к нему Арни и пришел, чтобы обсудить важные дела.

— Прошлой ночью опять кто-то приходил, — начал Арни. — Унцию золотого песка утащили. Унцию! Всё, что я добыл за день, и, клянусь, это был неплохой улов!

Генри поворошил палкой угли, встал, оглянулся по сторонам и тихо сказал:

— У меня украли всё моё золото. Два с половиной фунта. И ведь я его хорошо спрятал!

— Да я спал на золоте! — воскликнул Арни и в сердцах плюнул в костер. — Мешочек с песком я завернул в овечью шкуру, которая у меня вместо подушки. И всё равно, просыпаюсь — а золота нет!

— Что-то тут не ладно, — сказал Генри, присел и поставил сковороду на костер. — Сплю я очень чутко, это у меня от батюшки, к нему даже индейцы боялись подкрадываться — он всё равно их слышал. А тут — никакого звука, даже самого легкого шороха. Золото просто пропало.

— Считаешь, что тут творится какая-то чертовщина? — Арни осторожно посмотрел по сторонам. — Какие-нибудь индейские духи тут бродят? Может, пора перебираться от этой реки подальше, на север, например, к Сакраменто?

— Не верю я в эту чепуху, — отмахнулся Генри. — И Американ-ривер меня устраивает. На севере, говорят, совсем не осталось места, присесть негде. А тут и народу поменьше, и Фриско рядом. Думаю я, что это кто-то очень ловкий здесь промышляет. Надо бы засаду устроить, что ли. Ты принес же с собой золото, не оставил у себя в палатке?

Арни помедлил, усмехнулся, достал из-за пазухи небольшой мешочек из черной ткани и сказал:

— Конечно, не оставил. Это всё, что я добыл за сегодня. Мало, конечно, но и этого жалко.

— И у меня есть немного, — Генри достал из лежащей на земле сумки жестяную банку. — Вот из этого золота приманку и сделаем. Давай свой песок, сложим вместе.

Генри взял у товарища мешочек, положил его в жестянку и плотно закрыл крышкой. Потом поставил банку на большой камень, лежащий в двух футах от костра.

— Теперь будем по очереди сторожить, — Генри сходил в палатку, достал винтовку и сел поближе к камню. — Давай поужинаем, потом ты пойдешь спать, а я присмотрю за нашим золотом. Через четыре часа я тебя разбужу.

С едой золотоискатели управились быстро, и Арни отправился в палатку, пообещав, что будет спать вполглаза, и, если что, быстро проснется и поможет скрутить вора. Генри устроился у камня, положил винтовку на колени и стал ждать.

Время тянулось медленно. Чтобы не заснуть, Генри вставал, прохаживался вокруг камня, бросал в костер ветки. До полуночи было тихо, только иногда было слышно, как в реке плещется рыба. Генри уже клевал носом, как вдруг резко поднял голову и прислушался — ему показалось, что со стороны палатки раздался какой-то шорох. Парень пригнулся, взял винтовку поудобнее, и стал вглядываться в ночную тьму. Костер освещал пространство не более пяти ярдов вокруг, и поэтому Генри в итоге решил не озираться по сторонам, а смотреть на банку с золотым песком.

Вдруг от палатки к камню быстро кинулась маленькая тень. Генри вскочил, вскинул винтовку и крикнул:

— Кто здесь? Покажись, а то буду стрелять!

Тень метнулась от камня в сторону реки. Генри наугад выстрелил и побежал вдогонку. Ему показалось, что он догоняет вора, но тот в какой-то момент юркнул за гряду камней и пропал из виду.

Генри вернулся к костру и увидел, что Арни проснулся и стоит с револьвером в правой руке.

— Не догнал? — спросил Арни. — Кто это был?

— Убежал, — хмуро ответил Генри и посмотрел на камень. — И золото наше прихватил. Ну до чего же шустрый вор попался!

Арни присел к костру, достал из кармана трубку и прикурил её от тлеющей ветки.

— Рассмотрел хоть его? — сказал он через некоторое время.

— Мало чего увидишь, в такой темноте, — ответил Генри. — Кто-то маленький и очень быстрый. На ребенка похож, но дети так бегать не умеют.

— А куда он побежал?

— К реке, потом за обвал свернул, — Генри показал рукой направление. — Вон, за теми камнями к востоку рванул.

— Чей там у нас участок? — прищурился Арни и погладил рукой револьвер. — Ирландца?

— Точно, там место Дойла О’Салливана. Навестим его?

— Непременно навестим, — согласился Арни. — Только утром. А то ночью ему удрать будет проще, если виноват, конечно.

Едва рассвело, товарищи отправились на соседний участок. Для этого они прошагали полмили по берегу реки, потом повернули на восток и прошли еще немного. Вскоре показалась палатка, у которой стоял высокий рыжий мужчина лет тридцати, с небольшими усами и бородой. Завидев пришедших, он еще издалека поприветствовал их:

— Привет, Генри! Давно не заходил! Ты и Арни привел, погляжу?

— Привет, Дойл, — Генри поднял руку. — Мы к тебе по делу, если не возражаешь.

— Какие возражения? — ответил ирландец. — Я и сам собирался к тебе в гости.

— У тебя что-то случилось? — Арни подошел поближе и оглянулся по сторонам. Правую руку он держал у пояса, на котором висела кобура с револьвером.

— Да не только у меня, — Дойл указал приятелям на большое бревно, лежащее у кострища, а сам присел на стоящее неподалеку седло.

— Представляете, у меня уже неделю пропадает золото, — сказал Дойл и нахмурился. — Всё. Намою за день — утром как не было. И, главное, так не только у меня. Вчера приходил Старый Гарри, так у него украли самородок на полфунта, на следующую ночь после находки.

— У нас — то же самое, — вздохнул Генри. — Мы как раз пришли к тебе про это поговорить. Мы вчера засаду ночью устроили, хотели вора поймать. Так он оказался ловчее, убежал от нас.

— И самое интересное, что убежал он в сторону твоего участка, — Арни положил руку на кобуру и внимательно посмотрел на ирландца.

— Да не может быть! — воскликнул тот. — Можете все осмотреть тут, не было меня вчера у вас.

— Не ты, — согласился Генри. — Вор был маленький, не больше шестилетнего ребенка. Но шустрый — ужас! Но побежал он в твою сторону, это я точно приметил.

Дойл побледнел и переспросил внезапно охрипшим голосом:

— Как он выглядел, говоришь? Маленький, быстрый, ходит тихо — не услышать?

— Точно, — подтвердил Генри. — Знакомый твой?

— А я говорил, что это он замешан! — Арни вскочил с бревна и выхватил револьвер. — Вот где наше золото!

Ирландец никак не отреагировал на обвинение. Он обхватил руками голову и стал тихо приговаривать:

— Маленький, быстрый, любит золото... Убежал ко мне... Не может быть! Я же проверял!

— О чем ты бормочешь? — Арни подозрительно посмотрел на Дойла, хотел что-то сказать, но его остановил Генри:

— Подожди. Дойл, похоже, ты знаешь, кто ворует золото? Скажи уж нам, пожалуйста.

Дойл поднял голову, помолчал немного, потом махнул рукой и решился:

— Только не считайте меня психом. Я догадался, кто тут орудует. Это лепрекон. Больше некому.

— Кто? — от удивления Арни даже опустил револьвер. — Какой лепрекон? Я знаю, кто это, и это сказки! Их не бывает!

— А я вот не знаю, — сказал Генри. — Я сказок не читал. Дойл, кто такой лепрекон и чего он тут делает?

— Лепрекон — это такой маленький человечек, — ответил Дойл. — Ну, как эльф там, или гном. Только ирландский. Очень любит золото, чрезвычайно хитрый и быстрый. И опасный, если разозлить.

— Неужели ты во все это веришь? — спросил Арни, убрал револьвер в кобуру и сел обратно на бревно. Это же легенда, миф. Я вот немец, а в троллей и гномов не верю, хотя у нас про них все рассказывают сказки. Детям.

— А я верю, — тихо ответил Дойл. — Я не раз видел лепреконов дома, в Ирландии. Да что там, перед тем, как отправиться в Америку, каждый уважающий себя ирландец тщательно проверяет весь багаж, чтобы случайно не привезти с собой лепрекона. Очень уж они любят новые места, особенно где есть золото и нет других лепреконов.

— Да как можно не заметить в багаже существо размером с ребенка? — удивился Арни.

— Лепрекон, когда прячется, может стать совсем маленьким, не больше воробья, — ответил ирландец и задумчиво почесал бороду. — Я все-все проверил перед посадкой на корабль, не было никого. Но вот тут такое дело…

— Говори уже, — взмолился Генри. — Как эта мерзость пробралась к нам?

— Я неделю назад был во Фриско, в гостях. У меня туда тетушка Мерил приехала, она продала все в Ирландии и решила открыть тут новое дело. Короче, салун будет держать. Говорит, что в Америке не умеют виски делать, а у нее настоящий, ирландский. От клиентов отбоя не будет. И вот она-то, думаю, недоглядела. Голова у нее светлая, да вот зрение что-то подводить стало в последнее время. Вот и притащил я сюда от тетушки это несчастье.

— И как его извести? — спросил Арни. — Пристрелить-то лепрекона можно?

— Да не боится он пуль, — вздохнул Дойл. — Серебра он боится, это да, но у тебя пули-то обычные, не серебряные? Да и опасно это, лепрекон может стать очень злобным, если попробовать ему навредить. И очень, очень опасным. С ним можно только договориться.

— О чем договориться? — Арни вскочил на ноги и стал размахивать руками. — Попросить — не трогай наше золото? Да он просто рассмеется в ответ и всё!

— Можно попытаться его обмануть, — ответил ирландец и надолго задумался. Потом кивнул сам себе и сказал:

— У вас есть виски? Хотя бы несколько бутылок?

— Виски? — удивленно спросил Генри. — Я совсем не пью, это работе мешает.

— У меня есть пара-тройка бутылок бурбона, — нехотя сказал Арни. — А тебе зачем? Напиться решил?

— Лепрекона напоить, — ухмыльнулся Дойл. — Да только бурбон не пойдет. Не пьют его лепреконы, совсем не любят. Они скорее совсем пить не будут, чем к бурбону притронутся. Ирландский виски надо, или хотя бы шотландский. Видать, придется мне опять к тетушке ехать. Ладно, к вечеру успею вернуться.

Ирландец встал, поднял с земли седло и пошел к привязанной неподалеку лошади. Потом вдруг обернулся и сказал:

— А вы пока попытайтесь хоть немного золотого песка намыть. Нам оно нужно будет, лепрекона приманить. Встречаемся здесь же, за час до заката. Удачи!

Дойл отправился в город, а приятели отправились мыть золото. Договорились быть вместе, на участке Генри — все равно вся добыча лепрекону уйдет, а вдвоем работать сподручнее. Целый день они лихорадочно промывали песок, искали крупинки драгоценного металла. Обрабатывать породу ртутью было некогда, поэтому сразу решили брать только золотой песок. Немало, конечно, потеряется в отвалах — но делать нечего. К вечеру добыли почти унцию золота на двоих.

— Стой, — сказал Арни и устало опустился на землю. — Хватит на сегодня. Пусть эта мерзость подавится.

— Если не украдет — поделим честно, на двоих, — заверил товарища Генри, отнес лоток в палатку и вернулся к реке умыться.

— Пошли к ирландцу, — сказал Арни и поднялся с земли. — Ночь скоро. Но револьвер я все-таки возьму с собой, мне с ним спокойнее.

— Возьми, — согласился Генри. — Я тоже винтовку прихвачу.

Дойл уже ждал товарищей у своей палатки. Он сидел на бревне у костра, а перед ним стояли десять бутылок из темного стекла.

— Куда так много? — удивился Арни. — Неужели все выпить сможет?

— Не сможет, — ответил Дойл и встал с бревна. — Берите бутылки, к реке пошли.

Когда все трое подошли к реке, ирландец открыл одну из бутылок и вылил из нее немного виски в реку.

— Зачем виски переводишь зря? — возмутился Арни.

— Лепрекон из полной бутылки пить не будет, осторожный, — пояснил Дойл. — Он только из початой отпить может, чтобы никто не заметил. Отхлебнет глоток — и обратно поставит, как будто так и было. Так что нужно все бутылки открыть и отлить из них хотя бы чуть-чуть. Да хоть бы и половину.

— Куда половину? — начал ругаться Арни. — Давай я из всех бутылок отопью, всё не так жалко будет.

— Отпей, — усмехнулся ирландец. — Только потом чего делать будешь? Ты нам трезвый нужен.

Арни взял бутылку, задумчиво посмотрел на нее, откупорил и сделал большой глоток.

— От одного глотка не опьянею, — сказал он и поставил бутылку на землю. — Эх, и хороший же виски у твоей тети! Как там у неё салун называется? Надо будет к ней зайти, непременно.

— Если дело выгорит — обязательно отведу вас к тетушке Мерил, — сказал Дойл и вытащил пробку из очередной бутылки. — Выпивка за мой счет. Да и еда тоже — тетушка моя отменно баранину готовит.

Когда вернулись к палатке, Дойл аккуратно выстроил бутылки в ряд недалеко от костра. Там же положили и мешочек с золотым песком, добытым за день.

— Прячемся, — скомандовал ирландец. — Скоро стемнеет. Запомните — говорить с лепреконом буду я. И главное — он будет золото предлагать, но вы не соглашайтесь. Плохое это золото, порченное. В лучшем случае — пропадет через день. А в худшем — с ума сведет. Проклятие на нем.

— Значит, украденного не вернуть? — расстроился Генри. — Зря, значит, столько работали?

— Мы в накладе не останемся, — ответил Дойл. — Если от лепрекона избавимся — тут вокруг много золота появится. Где раньше крупинку еле намывали — самородки находить будем. Так что не жадничайте. Пошли лучше за палатку, оттуда посмотрим.

Золотоискатели спрятались за брезентом и затаились. Скоро стало совсем темно. Костер догорал, но все еще давал достаточно света, и бутылки были хорошо видны. Через некоторое время маленькая тень осторожно приблизилась к костру. Дойл приложил палец к губам, призывая товарищей молчать, и все трое прижались к земле, стараясь стать еще незаметнее.

В неярком свете костра стало видно, что к нему подошел маленький человечек, не более фута ростом. Он был одет в темный сюртук, на голове его был нелепый цилиндр с зеленой лентой. В руках человечек держал небольшой горшочек, дюймов пяти в высоту. Лепрекон огляделся, схватил мешочек с золотым песком, неслышно засмеялся, снял с горшочка крышку и высыпал в него золото. Немного полюбовался на блеск драгоценного металла в горшочке и вернул крышку на место. Потом он заметил бутылки, радостно подпрыгнул и схватил ближайшую бутылку и вытащил из нее пробку.

Лепрекон по очереди отпил из каждой бутылки, после чего стал танцевать какой-то замысловатый танец. Так продолжалось несколько минут, после чего лепрекон упал на землю и захрапел.

— Готов, — прошептал Дойл. — У нас две минуты.

Ирландец вскочил, достал из-за пояса толстую стеганую рукавицу и одел на руку. После этого осторожно подошел к спящему лепрекону, открыл крышку горшка, бросил сверху в него серебряный доллар и закрыл крышку.

— Выходите, — сказал Дойл товарищам, подбросил в костер веток и сел на бревно.

Генри сел рядом с ирландцем, а Арни встал сзади, держа руку на поясе.

— Не вздумай стрелять, — сказал Дойл и посмотрел на лепрекона. — Сейчас проснется.

Действительно, лепрекон открыл глаза, увидел людей, вскочил на ноги и хотел схватить горшочек, но вдруг отпрянул, словно обжегшись.

— Ты ирландец! — тоненьким голоском закричал он, указывая маленьким пальцем на Дойла. — Это нечестно! Настоящие ирландцы так не поступают!

— Приятель, ты воровал наше золото, — спокойно сказал Дойл. — Нам это не нравится.

— Я отдам вам золото, только верните мне мой горшок! — закричал лепрекон, заламывая руки.

— Так забирай его, — усмехнулся Дойл.

— Ты же знаешь, что я не могу прикоснуться к нему, пока там серебро! — взвыл лепрекон. — Убери его! Я дам вам золото, много золота! По тысяче фунтов каждому!

Арни за спиной Дойла дернулся, но тот обернулся и покачал головой. Потом посмотрел на лепрекона и сказал:

— Нам не нужно твое золото. Нам нужно, чтобы ты убрался отсюда, и подальше. И никогда больше не возвращался!

— Я уйду, честное слово! — взмолился лепрекон. — Убери серебро!

— Нет, приятель, клянись по-настоящему. Ты же видишь, что я — ирландец. Поэтому я знаю, как звучит настоящая клятва Дану. Клянись, что уберешься отсюда…

Дойл замолчал и оглянулся на приятелей, прося совета. Генри не успел открыть рот, как Арни выкрикнул:

— В Канаду, и подальше! Или на Аляску!

— Значит, так тому и быть, — кивнул Дойл. — Клянись, что отправишься в самый дальний угол Канады, к Аляске поближе, и никогда сюда не вернёшься.

Лепрекон что-то злобно проворчал, топнул ногой, но успокоился и стал торжественно что-то говорить на незнакомом языке. Дойл внимательно слушал, и когда лепрекон закончил клятву, сказал:

— Все правильно. Запомни, приятель, ты поклялся.

Ирландец рукой в рукавице открыл крышку горшка, достал из него серебряную монету и бросил в костер. Лепрекон схватил горшочек, закрутился на одном месте и вдруг исчез.

Дейл вытер рукой пот со лба, поднялся с бревна, взял бутылку виски и вытащил пробку:

— Вот теперь можно и отметить удачное завершение дела! Можно сказать, что мы разбогатели — завтра золота в наших лотках станет намного больше!

— А этот виски не испортился? — Арни посмотрел на бутылки и взял одну из них. — На нем никакого проклятия нет? Лепрекон же отпил из каждой.

— Наоборот, — засмеялся ирландец. — Виски стал еще лучше! У нас в Ирландии считают, что пить из бутылки после того, как из нее пил лепрекон — к большой удаче!

— Тогда даже я выпью, — Генри взял другую бутылку. — Только немного, завтра будет много работы. Если ты прав, Дойл, то мы устанем вытаскивать золото из этой реки.

Дойл сделал пару глотков виски, Генри чуть пригубил, а Арни быстро выпил полбутылки, после чего сказал:

— Парни, я пошел спать.

— Подожди, — вдруг сказал Генри. — А почему ты решил отправить лепрекона в Канаду? Да еще так далеко на север?

— Потому что там нет никакого золота, — засмеялся Арни. — Там только лес, снег и медведи. Я там был пару лет назад. Да там и рек-то нормальных нет, только Юкон и Клондайк.