Искусство квантовой механики и стрептиза.

Неделя пролетела без особых событий: охота на еще не зараженных животных, заготовка дров на зиму в лесу, ремонт голема-носильщика, который сломался как раз не вовремя, каталогизация новых книг, спи... позаимствованных из заброшенной библиотеки, которую я, как оказалось, обшарил тогда не полностью. Осенние вечера всё длиннее, занятия всё скучнее, мысли всё обширнее. Они кружились в голове, как опавшие листья, не находя выхода. Я ловил себя на том, что просто не могу уловить конкретный смысл многих мыслей и что забываю некоторые детали. Забываю, каким был вкус дикой малины месяц назад. Забываю черты лиц, которые когда-то знал. Мир умирает, а вместе с ним и моя память... Хотя нет, я просто забываю ненужные мелочи. Эти воспоминания просто откладывались в долгий ящик, уступая место более насущным сведениям.

Идея пришла внезапно, как озарение. Если я собираю историю всего мира, почему бы мне не записать свою? Дневник. Просто так. Развлечься, интереса ради. Чтобы занять мозг в скуке вечерних посиделок в гордом уединении.

Я обошел свои стеллажи и бесконечные полки с моей коллекцией, ища пустую книгу, тетрадь или что-нибудь подобное. Кубики Рубика, «Основы големной механики», свадебные кольца в коробочках, «Справочник по гидравлике», виложка (или лож-вилка? Ложе-вилка?), фигурка какого-то аниме-персонажа, статуэтка "Бастет", пара выпусков газет трехлетней давности, том эльфийских эпосов соседствовал с человеческим учебником по квантовой физике (понятно в нем было только то, что мой интеллект для него недостаточен). Все книги, журналы, справочники и блокноты были заняты, хотя было бы странно, если бы я взял пустую книгу. Спустя два часа самокопаний и кучу удивительных находок я нашел ее: толстый кожаный фолиант с пустыми, пожелтевшими страницами. Переплет был потрепан, но цел (кожа — это вам не лакированный картон). Где и зачем я её когда-то взял — не помню. Ну и ладно. Теперь это мой дневник.

А чем писать? С этим оказалось сложнее. Чернила в пузырьке высохли в твердый камушек. Несколько гусиных перьев рассыпались в прах от прикосновения. Книга могла годиться почти максимум на растопку без пишущих принадлежностей. Что ж, опять в город.

Вальтерра встретила меня все тем же серым безразличием. Я направился к лавке писчебумажных товаров. Торговец, тощий человечишка в очках из проволоки и рогов, лишь усмехнулся.

«Чернила? Перья? Милостивый государь, какой век на дворе? У нас есть паста для шариковых ручек, чудом найденная. Цена... высокая».

Я сжал кулаки. Его «высокая цена» была, мягко говоря, завышенной. Он знал, что альтернатив нет. Мы препирались и торговались несколько минут, его наглый тон все сильнее раскалял меня изнутри.

Выйдя из лавки с драгоценной, купленной за полцены банкой черной гелевой пасты и парой стальных перьев, я сразу почувствовал на себе недобрые взгляды. Те же трое, видимо, урок им не пошел впрок. «Смотри-ка, писатель объявился!» – кто-то грубо схватил меня за плащ. Прекрасный повод выпустить стресс. Хруст кости, хрип, крики боли. Через тридцать секунд они лежали в сточной канаве, омываемые отходами, а я, тяжело дыша, стоял над ними, чувствуя, как дрожат мои руки от разрядки.

Подошла стража. Двое мужчин в доспехах из кожи, металлолома и вставок допотопной брони. Я не стал убегать или оправдываться, кратко и без эмоций я объяснил: напали, оборонялся. Один из стражников, старый ветеран с шрамом через глаз, посмотрел на лежащих гопников, потом на меня.

"Эти трое уже всех достали. Но в следующий раз кричи — стража рядом. Нужно избавляться от проблем официально." В его голосе не было злобы. Просто уставший мужик.

Дорога назад показалась вечностью. Да и чертов дождик моросит...

Вернувшись в свой бункер/пещеру/убежище, я отряхнулся, как лис. Поставил чайник (спасибо эльфу с северного аванпоста за подарок), заварил чай. Только тогда, в свете одинокого светящегося кристалла, сел за стол, открыл пустой фолиант и вставил стержень в металлическое перо. Первая, пустая страница смотрела на меня белым вызовом. Я не знал, что писать.

Я выдохнул и начал писать, выводя угловатые, но четкие буквы. Надо будет больше практиковаться в письме...

"Сегодня, первое ноября 2256 года, я начинаю эту хронику. Не знаю, зачем: может, от скуки, может, для потомков, а может быть, для себя. Мир умер не в один день, Эльдрад не в один день строился. Сначала это были новости: «Беспорядки в пригородах», «Население страдает от неизвестной болезни», «нападения на врачей». Потом новости смолкли, как и интернет, кабельное, спутниковое и в некоторых местах голубиная связь. Потом по небу летели не корабли, а груды горящего металлолома. По улицам ходили не люди, а окровавленные монстры. Темно-пепельная кожа обтягивала неестественно тонкие и длинные конечности, торсы и кости, часто выступающие под кожей. Мутации у зараженных были самыми разными: хитин, мощные челюсти, руки-лопатки, дополнительные конечности. Я помню, как люди называли это «зомби-апокалипсисом» в своих старых фильмах. Только то, что происходит сейчас, больше подходит под «мутанто-калипсис». Я был в тот день на дальнем маршруте. Когда вернулся, понял, что мне никто не заплатит — начальник доедал клиентов."

---

Я оторвался от текста. Зачем я это пишу? Чтобы не сойти с ума... Я и не схожу. Чтобы доказать, что хоть одно сознание в этом аду еще способно фиксировать реальность? Тут таких, как я, много. Чтобы оставить след. Даже если его никто не увидит. Нет, это просто якорь рутины. Монашеская летопись #####.

Я закрыл дневник и встал. Пришло время ужина. Процесс был простым и успокаивающим: нарезать мясо, разжечь огонь, сварить солянку. Немного эстетики приготовления еды — мерный стук ножа по дощечке, звуки нарезания салями и овощей, бурление бульона в казане. В тишине кухни я чувствовал не пустоту, а странное умиротворение. Сегодня я не просто выжил. Сегодня я оставил свой след. И вкусно поужинал.