Исповедь бескрылого человека

Что со мной происходит? За сорок два года меня впервые так накрыло. Пресловутый кризис среднего возраста? Вряд ли. Скорее всего, сдали нервы после развода с женой. Не скажу, что в последние лет пять нас связывали те же острые ощущения, что и в начале семейной жизни. Да оно и понятно: свежесть чувств, каждодневное открытие неизведанного, безумства ночных откровенний не могут длиться вечно. В этом ли причина? Нет. Мила как-то слишком рано стала увядать, её тело стремительно теряло упругость, лицо — привлекательность. Особенно это бросалось в глаза после рождения Маши. Но видел же я, что женщины и после рождения даже нескольких детей выглядели свежо, ярко, красиво. Правда, потом она как-то вмиг похорошела, благодаря каким-то особенным (как она утверждала) занятиям обрела потерянную форму и стала такой же привлекательной, как до рождения дочери. Несмотря на такие метаморфозы, прежние отношения уже не складывались. Внезапно характер жены стал скандальным, язвительно-злым, неуравновешенным. Постоянные ссоры, беспричинные вспышки гнева забили последний гвоздь в непрочную стену нашего семейного дома. Я во всём винил себя. Но оказалось, была и другая причина. Оказалось, что Людмила давно встречалась с нашим соседом по даче. Вскоре она вышла за него замуж и уехала в Канаду, где её новому мужу предложили хорошую работу. Так я в одночасье лишился не только семьи, но и привычной жизни. Наверное, эти события не слишком больно, но всё-таки ударили по моему самолюбию. Я внезапно остался один. Не думал, что так буду страдать от этого.

Не удивительно, что в последнее время по ночам особенно сильно давило на меня одиночество. Затихал шум за окном.Таинственный шёпот ночи не волновал. Он превращался в чьё-то странное дыхание, которое вместе с потоком ночного воздуха нагло врывалось в квартиру, заглядывая в самые потаённые места. И не было спасения от этих едва уловимых звуков.

Странно, где бы я не находился - в университете, в парке, в машине, в ресторанчике у Димы — меня всегда ловило одиночество — пронзительное, острое, давящее на виски. Особенно это чувствовалось, когда я возвращался домой. А по ночам оно становилось невыносимым, иногда приносило даже физическую боль. Тогда я спускался во двор, садился в машину и начинал наперегонки с шальным ветром гоняться по опустевшим улицам уснувшего города.

Но однажды всё поменялось. Почему? Наверное, если бы вновь не нахлынуло это состояние дикого одиночество, ничего бы не случилось. Оно в очередной раз выгнало меня в ночь.