Исповедь инквизитора

Есть у меня одно качество, несвойственное большинству моих сородичей – бескомпромиссное упрямство. Потеряв счёт времени, я продолжал упорно двигаться по следу Компаньона, по следу Айши. Ноги ныли от усталости, каждый вдох отзывался острой болью в груди, голова шла кругом, а мой разум будоражили воспоминания о моей прежней жизни, хаотично всплывающие друг за другом. Не лучшая форма для боя с живым воплощением моих самых потаённых кошмаров, но другой у меня не было.

Воспоминания… мешали. Они отвлекали меня от цели, не позволяли сосредоточиться, усыпляли бдительность. Я не нуждался в имени, которое забыл ещё семь лет назад, но сейчас оно настойчиво врезалось мне в голову, пытаясь вытеснить то, к которому я уже привык.

– Сидриасс из дома Алого Ворона, – задумчиво пробормотал я себе под нос, смакуя каждое произнесённое слово.

Дом Алого Ворона – потомственные инквизиторы моей павшей Родины, верные слуги закона и церкви Солнечного Императора. Мой отец, мать, дед и оба моих брата смиренно исполняли свой долг и топили врагов высших эльфов в крови столько, сколько я себя помню. И я не уступил им. За семь лет с момента падения Алидамора, за семь лет непрерывной борьбы за свою жизнь я убил больше сотни демонов, пару десятков наёмников и мародёров, а также где-то под сотню обезумевших в этих землях людей и эльфов. И всё же это лишь капля в море крови, пролитой мною на службе у церкви. Практически вся моя семья исполняла роль бескомпромиссного живого оружия и, должен отметить, крайне смертоносного.

Лишь сестре удалось избежать этой жестокой участи. Она намеренно впала в немилость отца, добилась отлучения от церкви и сумела зажить тихой и мирной жизнью вдали от городской суеты. Она завела свою собственную семью и оборвала все связи с моими братьями, но не со мной. Всю мою жизнь мне казалось, что она не от мира сего, что она не воспринимает реальность так, как это делают другие. Я считал её безумной, но по непонятным мне причинам дорожил ею больше, чем кем-либо ещё на этом свете. Лишь сейчас ко мне пришло осознание, что безумцами были именно мы. Похоже, что я им остался и по сей день…

Мысли о сестре возродили в моей памяти другое воспоминание. Воспоминание о дне, когда я потерял всё. Вторжение демонов, кровь божественного создания… Чёрная, маслянистая кровь, стекающая с небосвода целыми реками. Поражённая стрелами самого Солнечного Императора, она раскалилась и вскипела. Под её натиском горели леса и дома, плавилась сталь и плоть. Очередная вспышка насилия, от которого не удержались даже самые могущественные создания во вселенной, лишила жизней мою сестру и её сына прямо на моих глазах. Я бросился в поглощающую их божественную кровь, бросился в это кипящее масло в попытке их спасти, но на что способен простой смертный в битве между двумя богами?

Последнее, что я помню до того, как потерял сознание – это жгучая боль, и зловещий чёрный пар, заполняющий мои дыхательные пути. После этого события я очнулся уже лишённым памяти обо всей прежней жизни.

Я провёл ладонью по шраму на правой половине своего лица. Я не хотел его исцелять, думая, что этот ожог является одной из немногих нитей к моим былым воспоминаниям. Что ж, сейчас он меня связывает с самым мрачным из них.

Встряхнув головой, я отбросил лишние мысли. Сейчас нужно думать лишь о том, как спасти Айшу и выследить тварь, что захватила её тело. Компаньону не хватило семи лет, чтобы сломить меня, однако разум жрицы он расколол за считанные мгновения. Сумеет ли Айша ему воспротивиться? Каким образом я могу вернуть ей контроль над телом?

Ответов на эти вопросы у меня не было, как и целостного плана действий. Я не привык наступать, полагаясь на импровизацию, и отчётливо осознавал, что иду на верную смерть. Но если я опущу руки, сдамся сейчас и поверну назад… Нет, не вижу смысла даже думать об этом. Всё произошло из-за меня, и я должен взять на себя ответственность. Я взрастил Компаньона в своём разуме. Я связался с культом и принял от него заказ. Я привёл в эти проклятые земли Айшу и позволил её похитить. Я посеял весь этот хаос, а значит, именно мне предстоит его упорядочить.

Моё снаряжение пребывало почти в таком же плачевном состоянии, как и я сам. Кожаная броня была покрыта глубокими порезами, а плащ был рассечён надвое. Из оружия ближнего боя у меня остался лишь широкий рунический кинжал, который отдал мне Бром. Дворфийский клинок не отличался изяществом, но зато был очень прочным и неподвластным ржавчине. На моём нагрудном ремне покоились два последних метательных ножа, которые не помешало бы заточить при первой возможности. Хорошо, хоть надёжный пятизарядный арбалет дворфийской работы был в отличном состоянии и всё ещё ощущался своим сравнительно небольшим весом на моей спине. Пятнадцать болтов к нему хранились в небольшой сумке, надёжно закреплённой на моём ремне.

Я поймал себя на мысли, что путешествие в отряде меня разбаловало. Когда Алидамор пал, и его земли заполонили демоны, я был вынужден отобрать у одной из рогатых тварей мясницкий крюк и им же её и заколоть. По сравнению с теми временами сейчас я таскал на себе целый арсенал. К тому же, восстановив память, я также вспомнил ещё несколько полезных заклинаний.

Идти по следу Компаньона через лес было просто. Тварь нисколько не жалела тело Айши и продиралась через кусты и ветки, но при этом шла не так уж и быстро. Вероятно, Компаньон ещё не свыкся со своей новой оболочкой, лишённой его крайне внушительной физической силы. Я довольно часто замечал на ветвях обрывки одежды, но ещё чаще мне попадались следы крови. Если бы не способность этих тварей регенерировать любые раны за считанные мгновения, я бы начал переживать за сохранность тела Айши.

Когда лес закончился, ситуация значительно усложнилась. Некоторое время мне удавалось находить следы на жухлой траве и сырой почве, но вскоре они упёрлись в тракт, по которому ежедневно проходили патрули солдат, а также редкие караваны с припасами. К счастью, в моих воспоминаниях завалялось одно заклинание как раз на такой случай.

– Альгеро сомунат ульц`ктар, – громогласно произнёс я слова, приводящие потоки арканы в моём теле в движение.

Жестами рук я задал магии направление, а затем дотронулся до своего лба и закрыл глаза. Когда я их открыл, то увидел перед собой полупрозрачную чёрную дымку, тянущуюся полосой над следами Айши. Как я и думал, чёрствая и пропитанная потусторонними силами душа Компаньона оставляла за собой соответствующий след. Надеюсь, моих сил хватит на то, чтобы поддерживать это заклинание до момента, когда мне удастся его настичь.

Тучи сгущались над горизонтом, который был изрезан длинным горным хребтом. Дожди в Алидаморе никогда не предвещают ничего хорошего: в них содержатся остатки крови Смотрителя Грани, которая постепенно сводит смертных с ума и заражает их скверной. Я уже довольно долго не контактировал с этой проклятой жидкостью, и, быть может, именно это сыграло решающую роль в борьбе с Компаньоном за мою душу и воспоминания. Я только-только расстался с паразитировавшей на моём рассудке тварью и не горел желанием обзавестись новой.

Маршрут, по которому следовал Компаньон, был мне хорошо известен. Он шёл прямиком к ближайшему убежищу культа Детей Червя-Пожирателя… Айша ненавидела этот титул, дарованный Смотрителю Грани невежественными фанатиками. Несмотря на то, что культом заправляют сородичи Компаньона, эта тварь всегда советовала мне избегать культа и сотрудничества с ним. Так почему же теперь Компаньон направляется прямиком в его лапы?

Сражаться с одним таким чудовищем с надеждой на окончательную победу – настоящее безумие, я это прекрасно понимаю на собственном опыте. Сражаться с шестью и с целой толпой культистов… Если Компаньон в действительности впитал в себя частицу моего опыта, моих знаний и моей осторожности, то у него должен быть какой-то план или козырь на руках. А может, он попросту считает себя сильнее всех своих вместе взятых собратьев?

Несмотря на все те знания, что я недавно обрёл, вопросов в моей голове оставалось всё ещё куда больше, чем ответов. Я мог сколько угодно гадать, но истину мне способны открыть лишь мои нынешние враги – культ и сам Компаньон. Если будет нужно и если я каким-то образом останусь в живых, я вытяну эти ответы силой.

След Компаньона стремительно пошёл вверх. Петляя подобно ползущей змее, он подбирался к горам и направлялся к сокрытому меж скалами входу в убежище культа. Я взбирался по едва заметной тропе и постоянно оглядывался по сторонам, вслушивался в каждый шорох, всматривался в каждый камень. Либо приспешники культа научились прятаться куда лучше прежнего, либо же их здесь попросту не было.

Затем я увидел мраморную плиту, что должна была закрывать собой вход в убежище. Я считал, что нанесённые на неё магические руны делали плиту несокрушимой, но сейчас она лежала на земле расколотой на множество частей. Я считал, что руны на плите должны обратить в прах любого, кто посягнёт на её целостность, но никакой горсти пепла рядом с ней я не видел. Либо её уже разнёс ветер, либо незваный гость остался невредимым.

Едва ли физической силы Айши хватило бы на то, чтобы поцарапать обыкновенную, лишённую магических рун плиту. Тело жрицы ограничивает физические возможности Компаньона, а значит, он не мог сотворить подобное её руками. К тому же Компаньону были известны секретные слова, отворяющие путь в убежище, и вряд ли культисты нанесли столь замысловатый магический замок заново, чтобы их сменить. Вывод напрашивался один: плиту сломал не Компаньон.

Но кто? Культу незачем это делать. Демонов, способных сотворить подобное, не видели в этих землях со времён их вторжения. Да, наверно, какой-нибудь могучий балор всё же может развеять магию и разнести плиту своим огромным мечом… Вот только внутрь он банально не пролезет. Да и с обоими балорами, что заявились в Алидамор семь лет назад, расправились искатели приключений из Зова Блуждающих вместе с давитанской королевой-ведьмой. А может быть, это её рук дело? Может быть, сама Кинамора прибыла сюда и сокрушила плиту своей магией? Звучит крайне маловероятно.

На этом свете не так много существ, способных сотворить столь мощную магию, и ещё меньше тех, кто способен её развеять или ей воспротивиться. Увиденное мною привело меня в замешательство, но упрямство всё же восторжествовало над рассудительностью и осторожностью. Я перешагнул через осколки плиты и ступил во тьму.

Хоть я и помнил первые тоннели сети пещер как свои пять пальцев, я всё же счёл нужным прочитать заклинание, которое обострило моё зрение. Сейчас я был здесь незваным гостем, и за каждым углом меня могла подстерегать засада. След проклятой души Компаньона смешался со множеством других не менее уродливых и порочных. Прежде это место кишело десятками грешников и безумцев, которые добровольно отдали своё естество Пустоте, но сейчас… Сейчас мне казалось, что здесь никого нет. Или же почти никого.

Спустя ещё минуту пути мой острый слух уловил голоса, доносящиеся где-то из глубины тоннелей. Разговаривали двое мужчин. Один из голосов был мне незнаком, но второй… Второй принадлежал Риссару, связному культа, который и поручил мне доставить сюда Айшу. Полагаю, после всего произошедшего награда за задние мне больше не светит.

Я беззвучно усмехнулся и поплёл в сторону голосов, стараясь двигаться как можно тише. Вряд ли эльфийский слух Риссара превосходил мой, но осторожность мне сейчас не помешает.

– Как же ты меня задрал, – раздражённо произнёс неизвестный мне голос. – Просто ответь мне на мои вопросы, и мы здесь закончим.

– Тебе должно быть это известно почти также хорошо, как и мне, – как всегда, голос Риссара сочился театральным радушием и жизнелюбием. – Патрон не посвящает в детали своих хитросплетённых планов даже самых приближённых из своих слуг. Я не знаю, где он. Я не знаю, где и когда должен появиться. Я не знаю, кого из остальных Детей он забрал с собой. Что же до другого незваного гостя… Вы с ним разминулись. Он покинул это место пару часов назад.

Другой незваный гость? Речь идёт либо о Компаньоне, либо о том, кто сломал плиту на входе.

– Куда он ушёл? – напряжённо спросил незнакомец. Я мысленно поблагодарил богов за ниспосланную мне удачу: мужчина задавал Риссару именно те вопросы, ответы на которые я жаждал знать.

– Мне это также неизвестно. Патрон не желает смерти ни мне, ни ему, а потому наказал избегать прямой встречи с ним.

– Я думал, что Патрон приказал тебе остаться защищать это убежище.

– Только не от него. Патрон настоял, чтобы я никак не препятствовал любопытству, проявленному Девятым. Как мне и было предсказано, Девятое Дитя осмотрело убежище, а затем отправилось на поиски других братьев и сестёр. Большинство из Детей способно чувствовать друг друга на весьма больших расстояниях.

– И как же тогда тебе удалось скрыться от незваного гостя? – с явным недоверием в голосе поинтересовался незнакомец.

– У меня есть свои секреты и трюки, которые я предпочёл бы сохранить в тайне.

Голоса стали слышны особенно чётко. Их источник находился где-то в конце следующего тоннеля, в опасной близости от меня. Риссар не вызывал у меня интереса, но вот его собеседник, выслеживающий то же существо, что и я, – другое дело. Я захотел выяснить, враг он мне или потенциальный союзник, член культа или же именно тот, кто вломился сюда силой. Потому, в очередной раз проигнорировав забивший тревогу инстинкт самосохранения, я направился дальше.

В этой части убежища я прежде не бывал. Ведущий вперёд тоннель был укреплён старыми деревянными опорами, построенными не то контрабандистами, не то не очень добросовестными подземными дворфами. Некоторые балки прогнулись под тяжестью лет и каменного свода, но упорно продолжали нести службу за счёт толщины в добрую четверть метра.

– Ты назвал этого аватара Девятым Дитя, – продолжил свой допрос незнакомец. – Значит, не так давно было рождено и Восьмое? Что оно из себя представляет?

– Это мастер меча из Ордена Хранителя Жизней, – охотно ответил Риссар. – Весьма сильный, как оказалось.

Незнакомец звучно цокнул языком. Тем временем тоннель привёл меня к небольшой пещере, тускло освящённой одиноким факелом. Судя по движению света, факел находился у кого-то в руках, а так как Риссар превосходно видит в темноте, его должен был держать незнакомец. Я спрятался за опорной балкой у входа в пещеру, затаил дыхание и аккуратно заглянул внутрь, дабы разглядеть незнакомца.

Облачённый в тёмно-фиолетовую робу рыжеволосый эльф с чёрными белками глаз в привычной ему манере широко улыбался. Риссар держался спокойно, расслабленно и явно не воспринимал своего собеседника как источник угрозы.

Незнакомец же стоял ко мне спиной. Он был облачён в тёмный кожаный плащ-пыльник с натянутым на голову капюшоном. На его спине источал тусклый свет очень запутанный узор с символами, присущими магической школе укрепления. Его кисти были закованы в громоздкие чёрные латные перчатки с наручами, которые выглядели немного неуместно из-за отсутствия другой брони на его теле. Из оружия у незнакомца был при себе композитный лук и пустой колчан, а также короткий меч в кожаных ножнах, излишне крепко перетянутых тремя ремнями на уровне пояса.

– Расскажи мне об остальных аватарах Пустоты, – потребовал тип в плаще. – Я лично знаком с тобой и с Седьмым. Небрежность и кровожадность Пятого сами рассказали всё, что нам нужно о нём знать. Но о Патроне, о Втором, Третьем и Шестом я хочу знать больше.

– Это всё потому, что ты о них совершенно ничего не знаешь! – Риссар весело хохотнул. – Я был бы рад удовлетворить твоё любопытство и готов поведать сокровенные секреты культа одной паре ушей, но никак не двум. У нас появился ещё один незваный гость.

Услышав это, я тут же вжался в каменный свод тоннеля и чудом разминулся взглядами с культистом.

– Ты слышишь его участившееся сердцебиение? – с едким злорадством в голосе произнёс Риссар. – Он прячется от нас… прямо там.

Из пещеры донёсся тихий скрежет металла об устье ножен, за которым последовал резкий взмах меча, а затем стремительно приближающийся странный гул. Незнакомец достал оружие и… метнул его?

Абсурдно было полагать, что брошенный клинок пробьёт толстую опорную балку. Абсурдно, но всё же я рефлекторно отпрыгнул назад и пригнулся. Не зря. Весьма небольшой, но крайне тяжёлый меч незнакомца с треском проломил древесину и устремился дальше, просвистев над моей головой. Меч из хорошо знакомой мне тёмной поющей стали был запущен с такой нечеловеческой силой, что вонзился в свод пещеры позади меня почти по самую рукоять.

Уняв своё заколотившееся сердце, я приготовился к бою со смертоносным противником.