История пера и магии

Комната выглядела как мусорная свалка.

Пустые чашки из-под лапши валялись на полу, скомканные листы забивали пространство, словно останки провалившихся идей. В воздухе стоял тяжелый запах: кофе, карандашного грифеля и чего-то ещё — мерзкого, въевшегося. Для любого другого это был бы ад. Для него — привычная среда.

Он сидел в кресле, сутулый, глаза красные от недосыпа, и смотрел на чистый лист.

Просто лист. Белая дыра, в которую падала его жизнь.

«Зачем?.. Для кого я это делаю?»

Его манга «Удивительные приключения Макото». Сколько усилий, сколько бессонных ночей. И ради чего?

Тринадцать человек. Тринадцать. Столько прочли последнюю главу.

Он сжал зубы.

— Тринадцать… — выдохнул, как проклятие.

В голове всплыло лицо редактора. Ровное, безэмоциональное. «Старайся больше».

Эти слова звучали, как издевка.

— Да пошёл ты… — процедил он.

Пальцы сжали карандаш так сильно, что он треснул пополам.

Щепка впилась в кожу. Боль. Капля крови упала на лист — и он усмехнулся. Горько.

Он откинулся в кресле и закрыл глаза.

«Макото… Ты хотя бы живёшь. Ты герой. А я?..»

Он встал, натянул куртку, вышел.

Холодный воздух ударил в лицо. Сырость вонзалась в лёгкие, небо низко нависало, серое, тяжёлое.

— Дерьмо… дождь начинается, — пробормотал он и ускорил шаг.

Он побежал. Сначала медленно, потом быстрее. Но тело предало его. Лёгкие горели, ноги налились свинцом. Уже через сотню метров он согнулся, хватая ртом воздух.

— Чёрт… выносливость на нуле…

Он дошёл до магазина. Купил лапшу и кофе. Руки помнили эти движения — автоматизм. День как день. Всё одинаково.

Он вышел обратно и зашагал по пустой дороге.

И тогда пришла мысль.

«А что если… я был бы Макото?»

Макото — его герой. Сильный, смелый, любимый всеми. Его жизнь — приключение: монстры, битвы, друзья, трактиры, смех у костра.

Свобода.

Всё, чего у него никогда не было.

Он шёл под серым небом, и ему вдруг стало до тошноты обидно.

Он хотел жить. Хотел хотя бы раз почувствовать, что значит быть важным.

Но вместо этого он влачил жалкое существование в комнате, похожей на помойку.

Первая капля дождя ударила в асфальт.

Он поднял голову.

— Чёрт… ливень…

И тогда мир взорвался светом.

Фары.

Яркий, выжигающий взгляд прожекторов прорезал серую завесу дождя.

Рёв двигателя.

Грузовик летел прямо на него.

Он не успел даже выругаться. Только мысль пронзила мозг:

«Серьёзно? Вот так?!»

Удар.

Тело отбросило в сторону. Асфальт встретил его, ломая кости.

Боль. Яркая, дикая. Грудь горела, словно внутри взорвалась бомба.

Он захлебнулся кровью. Горячая жидкость заполнила рот, горло, лёгкие.

Он пытался вдохнуть — и не мог. Каждое движение воздуха было пыткой.

Шум дождя слился с биением сердца, которое с каждым ударом звучало всё тише.

— Эй! Чувак! Держись! — голос где-то рядом. Далёкий. Словно через толщу воды.

Сирена скорой. Холодные руки врачей. Голоса.

Но для него всё стало беззвучным. Мир утонул во тьме.

И в этой тьме… он понял.

Всё кончено.

Он умирает.

Он — ничто.

Без следа. Без смысла.

В голове вспыхнула последняя мысль:

«Если есть бог… пусть хоть раз… хоть раз я поживу как Макото…»

И тьма сомкнулась окончательно.

…Но конец не пришёл.

Что-то дрогнуло в глубине сознания.

Тьма расступилась.

Тёплый свет коснулся его, мягкий, почти живой.

И тогда он услышал голос.

Не мужской. Не женский. Голос, который был всем и ничем одновременно.

— Ты хотел этого.

Его разум сотрясся от непонимания.

«Кто?..»

— Ты хотел — и мы услышали.

Перед ним пронеслись образы: леса, горы, замки, огонь драконов. Магия, сияющая, как звёзды.

Мир, который он рисовал… мир, который он придумал.

— Теперь это твой мир.

…Он резко распахнул глаза.

Потолок. Деревянный, с резными узорами.

Он подорвался, сердце колотилось, словно бешеное.

Где… где он?

Он оглянулся. Комната — аккуратная, тёплая. Стены обшиты деревом, окно занавешено плотной тканью. На столике стоит кувшин с водой и блюдо с фруктами. Никакого бардака. Никакой вони.

Сказка.

Он трясущимися руками дотронулся до своего лица.

Щёки… другие.

Волосы мягкие, длиннее, чем раньше.

Он посмотрел на ладони — и застыл.

Это были не его руки.

— С-стоп… — прошептал он. — Только не говорите мне, что я…

Он вскочил и подбежал к зеркалу, стоящему у стены.

В отражении — юноша. Красивый, с яркими глазами, аккуратными чертами лица. И это точно не он.

Он отшатнулся, рухнул на кровать, сердце бешено колотилось.

— Нет… нет… нет… — он схватил себя за голову. — Это… невозможно…

Конец первой главы