Иван Каляга

Плацкарт не предлагал своим пассажирам никаких особых удобств: раскладные койки были продуманы так, чтобы подходить размерам и формам большинства видов, однако Шаррат Апсу выбивалась из общей статистики своим ростом и размахом крыльев, а потому полночи провела в очень неудобной позе. В результате проснулась она в плохом настроении. Проводнице с чаем в стеклянном стакане даже не улыбнулась. Едва только поезд остановился на нужной станции, Шаррат в нарушение всех правил протолкнула багаж в окно, затем выбралась таким же способом и сама, расправила крылья и взмыла в воздух, провожаемая ошарашенным взглядом дежурного кассира.

Шесть вечера, лето, и всё равно в низинах и по берегам Волги клубился туман. Шаррат едва успела рассмотреть стихийный рыночек за платформой, как поднялась на уровень птичьего полёта над крышами сельских домиков, выступавших из наземных облаков как палатки в сугробах. Только выбивались иногда повыше редкие пятиэтажки, предел местной урбанизации, а вдали одиноким утёсом выпирала заброшенная колокольня, самая знаменитая достопримечательность этого городишки. Но она Шаррат интересовала меньше, чем три трупа, включая двух милицейских. И каждый разрезан на пять частей…

Теперь уже следуя дурацким правилам, они была вынуждена приземлиться чуть в стороне от места преступления, а подойти уже на своих четырёх, чтобы не нервировать нескольких следователей. Мрачные фигуры, из которых лишь одна принадлежала человеку, уже обсуждали между собой версии случившегося.

— Сюда нельзя, — попытался было остановить драконессу человек, предостерегающе поднимая руку, однако та на ходу встала на задние лапы, сумку перекинула на грудь и вытащила из внешнего кармана корочку с вытесненной на синей обложке надписью «стажёр».

Коротко стриженый и плохо выбритый капитан милиции — тот самый человек, руководивший осмотром — щурился и на трупы, и на стажёрку магконтроля так недобро, что сам походил на бандита:

— Слушай, товарищ инквизитор, тут крайне вряд ли по твоему профилю. Больше похоже на серийного маньяка.

Шаррат подавила рык — и желание промыть капитану ауру от агрессии. К сожалению, разум милиционеров хорошо экранировали пентаграммы на фуражках, да и чревато это, влиять на сотрудников при исполнении. Поэтому стажёрке магконтроля осталось лишь спокойно доказывать свою правоту. Шаррат вытащила из сумки диагностическую свечу и зажгла её коротким пламенным выдохом. Толстая скрученная свеча, похожая на венчальную, освещала не ярко, и её пламя отбрасывало больше теней, чем рядом стояло предметов и разумных существ:

— Здесь очень много потусторонних следов, товарищ капитан. К тому же, какой маньяк справится с двумя вооружёнными увальнями?

Капитана перекосило, он будто не знал, мрачнеть ему, что его поучает драконица из межгосударственного ведомства, или ухмыляться, что можно скинуть на кого-то висяк:

— Что же, ты выглядишь хорошим специалистом и горишь желанием начать… Это твой шанс проявить себя. Передаю это дело в твои лапы. Парни, не провести ли нам инспекцию в бильярдной?..

С таким отношением к работе да набирают стражей правопорядка… Шаррат вот точно знала, куда ей идти после курсов, зачитывалась по вечерам романами о красочных буднях Магконтроля, посещала курсы самообороны ещё когда совсем драконёнком была. А этот милицай, наверное, только срочку в армии отпахал, после чего от нечего делать ввалился в дверь своего участка, берите меня, я такой хороший… Тут драконесса выдохнула: думает не о том.

Шаррат осмотрела узкий переулок между деревенскими домами, подёрнутый туманом. Идеальное место для засады — даже если жители соседних домов что-то видели, то испугались бы высовываться на шум. Но свидетелей поискать всё равно стоило. Она направилась вглубь переулка, не переживая за оставленные тела — лента ограждения вырезала место преступления из реальности, обеспечив к нему доступ лишь тех немногих, кто имел на это право; да и все возможные анализы и слепки уже были проведены и сняты на месте, так что даже если тела расщепят на атомы, для патологоанатома просто достанут копию.

Труп не просто колесовали. Он был истерзан и искажён, будто оплавлен и поражён лимфомой. Руки гуманоида странным образом срослись с обломками ручек торговой тележки, а ноги — с её колесом.

— Маньяк! — хохотнула самка. — Умеющий мутировать своих жертв! Если только она с самого начала не была мутантом…

— Вообще-то ничего смешного, — услышала самка голос у себя за спиной. — По мнению четвероконечных и голотелых, ты тоже выглядишь настоящим мутантом.

Обернувшись, Шаррат увидела патологоанатома, что приехала забирать тело. Морда у этой антропоморфки была волчья, но раскраска — бежево-коричневая с пятнами — больше напоминала оленью. Неужели тоже мутант? Прорывы в точечном матерно-генетическом воздействии позволяли практически любым двум существам иметь потомство, но к такому потомству относились со страхом и опасением, что рано или поздно вся Земля будет населена химерами.

— Прошу прощения, не желала ни его, ни тебя обидеть. Не для протокола, но это меня ваш участковый из себя выбил. Меня Шаррат зовут.

— Дикина, — «ланьчица» подняла приветственно руку, потом подкатила носилки к мерзотным останкам, присела около них и с медицинским беспристрастием осмотрела, провела над ними дозиметром. — Нет, недавнего воздействия мутагенов не чувствуется, он был таким сразу. Бедняга.

Шаррат не стала ничего комментировать — по её философии, всё в жизни зависит вовсе не от анатомии, а от твоих собственных мыслей и желаний. Захочешь, даже с тележкой вместо рук найдёшь себе достойное место в жизни.

— Это первое такое нападение, Дикина?

— Вот это — первое, — она поясняла то, что по-хорошему должны были рассказать милиционеры. — Совершено под утро этого дня. Потом, днём, так же убили двух милиционеров на патруле, поэтому не обессудь их сослуживцев. Сейчас все нервные…

— Плохо, — аж три смерти в один день были таким событием, которое может испортить настроение любому, всё понятно… Я только приехала, не подскажешь, где тут местный филиал МагКонтроля?

Дикина помотала головой:

— Двенадцать тысяч населения, какой филиал? Только одна дежурная Яга, зайди в избушку на Речной улице.