Из писем Шарикова

Совершенно секретно. Тов. Васильеву.

Ах, здравствуй, мой дорогой друг Витя! Пишет тебе снова твой верный знакомый Шариков П.П.

Дела мои идут хорошо. Шли бы они ещё лучше, коли не было на мою ушастую голову профессора Преображенского. Ну да ладно. Чувствую я себя замечательно: ем я колбасу заморскую ежедневно, употребляю для профилактики простудных заболеваний настойку, продолжаю ненавидеть буржуев. Всех котов из квартала я уже извёл.

Как же ты поживаешь, мой друг? Много ли ты сделал для всемирной революции?

Ах, знаешь, друг мой. Я думаю, революция скоро свершится. Проклятые буржуи всего мира умрут в лапах про-ле-тарс-ко-го правосудия! Вот, вот, смотри, недавно совсем наша доблестная партия многочисленными репрессиями да расстрелами начала уничтожать буржуев, коварно пробравшихся в наш коммунистический рай.

Колбасный завод

Знаешь, я тоже ведь решил поучаствовать! Не так давно отправил я собственнолапно начерканную антибуржуйскую записочку в КГБ, тьфу... в КГБТ! Ой, нет. Дворняга тебя подери, в НКГБ! Текст прилагаю.

Вчера видел, как Фёдор из 3-й квартиры выбросил корку хлеба. Это — саботаж! Также слышал, как другой сосед Преображенского шептался с иностранцем (оказалось — с почтальоном Ивановым, но у него усы как у немца!). Прошу проверить всех жильцов дома на предмет шпионажа и контрреволюции.

Достижения мои воистину великолепны. Фёдора — врага народа, расстреляли тем же вечером, и сразу выяснилось, что он был главным резидентом японской разведки в нашей социалистической стране.

Ах, колбасный завод, колбасный завод...

Вот, какой я молодец! Теперь не грех и за ушком почесать... Хотя, что это я. Вот, смотри что я писал недавно в ЦК:

Я, Шариков П.П., добровольно сдал в фонд индустриализации свою старую шапку (бывшую собачью), а также участвую в ликвидации безграмотности — читаю газету „Правда“ вслух соседям. Прошу наградить меня значком „Ударник пятилетки“ и выдать отдельную комнату, так как в коммуналке невозможно работать над улучшением человеческой породы.

Ах, да. Колбасный завод. Виднеются его трубы за два квартала от нашего. Я не так давно ходил туда — разведывал, что к чему, и не ведётся ли тама контрреволюционной деятельности.

Проверил цеха. Остался доволен качеством продукции, радостно велял хвостом. (Несколько сосисок до этих пор лежат у меня в комнате — для анализа качества).

Теперь же я хочу провести национализацию завода в пользу себя. Жаль только, что завод уже государственный! Жаль, жаль, жаль... Не знаешь ты, как я скулил, узнав об этом.

Но тут же вспомнил я, что страна у нас коммунистическая, а следовательно здесь у нас все равны, и властвует диктатура про-ле-та-ри-а-та. Так почему же не попробовать мне долю в заводике отписать? Как прилежному пролетарию.