Из сырой земли

"В избушке на курьей ножке сгущалось нехорошее молчание. С тех пор как Яблочко-На-Блюдечке самовольно подключилось к вайфаю, Яга и Кощей без сна и отдыха гуглили себя. Сначала смеялись. Потом посмотрели, как обстоят дела у заморской нечистой силы, и погрустнели.

— Да что ж такое! — не выдержал Кощей. — Как про них, так сплошь лепота: Дикая Охота, костры на Самайн, пляски на холмах! Помнят, любят, уважают. А как про нас, так либо анекдоты похабные, либо сказочки для детишек.

— Есть и не для детишек, — Яга провела пальцем по блюдечку, открыв сайт с историями в картинках.

Кощей скривился.

— Вот этот капризный красавчик на каблуках — это я? А что это я с Иван-царевичем делаю?!

— Ну, с таким царевичем и я бы не удержалась.

— Нет, за такое мстить надо! — Кощей вскочил, принялся расхаживать из угла в угол. Половицы скрипели под тяжёлыми шагами.

— Да как ты отомстишь, если нашими именами даже младенцев не напугаешь.

— Имена... — повторил Кощей. Остановился у единственного окошка, наблюдая, как ветерки гоняют по поляне стайки рыжих листьев. — Имена и сменить можно. Или вовсе от них отказаться.

— Ты что задумал?! — всполошилась Яга. — Тысячи лет поименованные живём, срослись уже, свыклись. Проще кожу содрать!

— И сдеру, если надо, — его глаза заледенели. — Ты со мной?

— А хозяйство на кого бросить?

— Да какое у тебя хозяйство? Сама посмотри, что осталось-то?!

Яга огляделась. Действительно, что? Заросшие паутиной углы, рассохшаяся ступа, облезлая метла, печка с намалёванной углём рожей, бочка с засоленными мухоморами... Неказисто и нелепо. Да в кого её превратили?! Её, хозяйку жизни и смерти, хранительницу моста через огненную реку! В полоумную каргу? В беззубую бабульку в цветастом платочке?!

— Я с тобой.

Они вышли на поляну. Испуганные ветерки унеслись прочь. Кощей и Яга разом вскинули руки к небу, запели без слов. Завыл ветер, налетели тёмные тучи.

— Из сырой земли вышли, в Мать — сыру землю уйдём, — речитативом заговорила Яга.

— И заново вернёмся! — подхватил Кощей.

Хлынул ливень. Кинжальными струями ободрал до костей, раздробил в прах, вбил в сырую землю. И не стало больше Яги и Кощея. Слились в единое, чему нет имени, понеслись по подземным жилам — туда, где шумит и мелькает суетливыми огнями ближайший город.

Люди кляли непогоду, раскрывали зонты, перепрыгивали лужи. В тёплых квартирах просыпались кошки, метались с мяуканьем, залезали на шкафы и шторы. Их бездомные сородичи забирались на деревья, не обращая внимания на дождь. Смотрели, ждали. ЭТО идёт не по их души, но лучше держаться подальше.

На газонах, в опавшей листве трескались каштаны, раскрывали шипастые веки, следили за прохожими круглыми глазами без зрачков. Скребли когтями по асфальту кленовые листья, сбивались в стаи. Шевелились корни деревьев, с натугой взламывали асфальт и бетон. Сквозь трещины, сквозь решётки подвальных окон и дождевых колодцев поднималась в обречённый город древняя безымянная хтонь…"

***

Кощей отодвинул ноутбук, закурил, прищурившись на дождевые потёки, размывающие городскую копоть на оконном стекле. Показалось вдруг, что-то кто-то смотрит из темноты. Птица, что ли?

Яга, не спрашивая разрешения, развернула к себе ноут, прочитала написанное, хмыкнула.

— Начал за здравие, кончил за упокой. Или продолжение будет?

— О чём там продолжать?

— Не скажи. Сам знаешь, непременно должно быть условие, шанс на спасение. Хотя бы загадку загадать. Иначе нельзя.

— Ну и пиши сама, если так любишь правила.

— И напишу!

Яга задумалась на мгновение и заклацала длинными, бугристыми ногтями по клавиатуре. Кощей выдохнул дым, скрывая ухмылку. Всё-таки действенный метод он нашёл на сайте «Сам себе психолог». Помогает. Вон как Яга оживилась. «Глядишь, и до следующего тысячелетия дотянем, — подумал Кощей. — А там и на смену кто-нибудь явится…»

— Ага, мечтай, — буркнула Яга, как всегда, угадав его мысли. — Париться нам здесь до скончания веков.

И снова заклацала по клавиатуре. Кощей встал, погасив окурок в пепельнице из скорлупы драконьего яйца. Зажёг новую сигарету. Прошёлся по комнате, словно бы невзначай задержавшись за спиной Яги. Печатала она быстро.

***

Ленка вышла из дома, хлопнув дверью подъезда. Передёрнула плечами от мерзкой сырости. Мельком глянула на небо, не моросит ли? И тут же уткнулась в смартфон. Сбивающиеся в стаи листья под ногами она не замечала, пока не споткнулась и не полетела прямо в лужу. Смарт булькнул, исчезая в холодной воде.

— Чёрт!

— Не поможет…

— Что? — Ленка вскинула глаза.

Перед ней вздымалась куча листьев. «Совсем дворники обленились, за что деньги платим?!»

— Чёрт тебе не поможет, — в листьях блеснули каштановые глаза. — Никто не поможет. Но если отгадаешь загадку, будешь жить.

— Что за бред?! — Ленка затрясла головой. Правильно сеструха говорит, не надо мешать джин с энергетиком! — Какую загадку?

— На что глядят — да не видят, про что ведают — да не знают? — Каштановые глаза мигнули шипастыми веками.

— Щас погуглю! — Ленка наконец-то нашарила смартфон. Нажала на кнопку, но экран остался тёмным, как вода в луже. — Вот гадство!

Она отряхнула джинсы. Пинками раскидала кучу листьев. В кроссовках хлюпало.

— Блин, как всё не вовремя-то! — Ленка повернула назад к дому. Без смарта — как безо всего. Придётся взять старый.

— Ответ… — прошелестело у неё за спиной.

— Да пошли вы все!

— Нет…

Вокруг взвихрилось, замелькало, остро и больно царапая лицо, руки, разрывая кожу.

— Нет, уйдёшь ты!

Закричать Ленка не успела. Раскрытый рот забился листьями. Горькие, шершавые, они набивались всё глубже в горло. Нечем стало дышать. Над головой завертелся квадрат неба в колодце двора и тут же исчез.

— Смерть, — прошелестело в кромешной темноте. — Это смерть…

***

— Эк ты её, — Кощей покачал головой. — Без суда и следствия.

— А то я эту девку не знаю! — Яга махнула рукой в сторону окна. — На соседней улице живёт. В голове ни одной своей мысли, одни мемы из интернета. Моя бы воля… — она не закончила.

— А если бы ты могла вот так вернуться в Мать — сыру землю, вернулась бы?

— Не трави душу, Кощей. И откуда в тебе эта человеческая манера — мечтать о несбыточном? Мы с тобой ломти отрезанные. И не только мы. — Яга встала, потянулась, растирая поясницу. Глянула за окно и вздрогнула.

— И тебе кажется, что кто-то смотрит? — спросил Кощей.

— Это людям кажется, а мы себе верить должны. Ну вот что, хватит из себя Горыныча изображать, весь дом задымил! Пошли, прогуляемся, распогодилось, вроде. Заодно разберёмся, какой любопытной Варваре нос оторвать.

Притихший дождь старательно притворялся туманом, но веры ему у Кощея не было. Желания спорить с Ягой, впрочем, тоже. Он плотно обмотался шарфом, застегнул плащ с капюшоном и взял зонтик — длинный и увесистый, как трость.

Их дом стоял в доживающем последние месяцы частном секторе. Вокруг блестели стёклами и металлом новомодные многоэтажки.

— Скоро снесут нашу халупу. Придётся в квартиру перебираться.

— Или уезжать в деревню.

Кощей промолчал. Уезжать не хотелось. Давным-давно на месте города шумел лес — непроходимый ни для конного, ни для пешего. А на этом самом месте стояло святилище. Ай, да что толку вспоминать...

Яга остановилась возле чахлой яблони, последней из когда-то огромного сада.

— Смотри, все яблоки оборваны! Не нравится мне это. Либо мои заклятья потеряли силу, либо...

— Либо кто-то претендует на нашу территорию.

— И кто же это с ума спятил?

Они пошли дальше, настороженно оглядываясь.

— Стойте!

Из-за мусорных куч возле недостроенной многоэтажки вывернулся кто-то маленький и тёмный, замотанный в рваный полиэтилен. Пахнуло подземной сыростью и одновременно жаром, как из печи. Кощея тряхнуло, словно поблизости ударила молния. Правая рука сама собой перехватила зонт, как меч. Кощей шагнул вперёд, оттесняя плечом остолбеневшую Ягу.

— Чего тебе? Милостыню не подаём.

— Есть хочу, — буркнуло тёмное существо. Голос у него был хриплый, простуженный.

— Ага, вот кто мои яблоки своровал! — Яга обличительно ткнула в него пальцем.

— Это не я! — Существо натужно сглотнуло. — И вообще, они кислые.

Кощей усмехнулся, успокаиваясь. Чем-то этот малыш напоминал ему воронёнка, ещё не оперившегося толком слётка.

— Ишь ты, какой разборчивый! — хмыкнула Яга. — И что же ты от нас хочешь?

— Я… — Грязный полиэтилен зашелестел, топорщась, как настоящие перья. — Я вас съем. И вместо вас буду. Вот...

— Это мы ещё посмотрим, кто кого съест! — Яга улыбнулась. Зубы у неё с возрастом нисколько не сточились, только острее стали.

Малыш попятился. Хотел что-то сказать, но закашлялся — надрывно, взахлёб.

— Подожди-ка, — Кощей осторожно, стараясь не спугнуть, присел на корточки, — ты сюда явился наше место занять?

«Воронёнок» кивнул.

— Хоть бы представился для начала, сменщик.

— Хтонь я... — Из обрывков полиэтилена высунулся острый нос. За ним показались по-птичьему круглые чёрные глаза. — Из сырой земли. Вот... — Он выудил из лохмотьев треснувшие каштаны, приставил к своим глазам. С надеждой спросил: — Страшно?

— Не очень. А подслушивать чужие разговоры нехорошо, — строго сказала Яга.

— Так вы не просто разговаривали, вы записали! Значит, это уже не чужое, а для всех, кто читать умеет.

— В окно подсматривал? — догадался Кощей. — Зоркий же ты, грамотей! Зубы-то хоть выросли?

— Ага… — Он снова закашлялся и с завистью посмотрел на клетчатый шарф Кощея.

— Ладно, хтонёныш, пошли, — вздохнула Яга.

— Куда?

— Домой. Мыться, сушиться и пить чай с малиновым вареньем.

— А можно с мёдом? Я мёд люблю, только я его ни разу не пробовал.

— Как же можно любить, если не пробовал?

— А я нюхал. Тут неподалёку, в магазине.

— Да какой там мёд! — поморщилась Яга. — Подделка одна. Вот я тебя настоящим угощу, как раз племянница прислала.

***

— Надо его как-то назвать. — Кощей склонился над диваном, на котором спал хтонёныш в обнимку с подушкой.

Даже отмытый и накормленный, он по-прежнему напоминал тощего воронёнка — с редкими, едва проклюнувшимися пёрышками вместо волос и жемчужно-серой кожей.

— Имя само придёт, — возразила Яга. — Когда подрастёт и себя проявит. Сам видишь, какой он… недопечёный. Мы-то совсем другие были.

— Ну, ты сравнила! Мы у Матушки-земли первые родились, а эти — последыши.

— Эти? Думаешь, их много?

Они посмотрели друг на друга. Кощей достал из серванта запылённый мобильник, выбрал номер в коротком списке. Зазвучали первые такты композиции «В пещере горного короля» из сюиты «Пер Гюнт». Потом музыка оборвалась и прямо в ухо Кощея прогрохотало:

— Чего надо?!

— И тебе не хворать, Хильда, душа моя! — заискивающе начал Кощей, стараясь не замечать, как Яга насмешливо цокает языком. — Скажи, будь ласкова, у тебя не появлялся такой… на воронёнка похож.

— На лебедёнка, — голос старой троллихи изменился. Уже не грохотал горным обвалом, а шуршал галькой в тёплом ручье. — Что, Костлявый, неужто дождались? Услышала Земля наши молитвы, родила новых хранителей на смену!

— Похоже на то. Ты с ним поаккуратнее там.

— Не учи мать детей рожать! — она отключилась.

И тут же мобильник взорвался громогласным птичьим гомоном. Глянув на экран, Кощей скривился. С Лешим они рассорились триста лет назад и с тех пор не разговаривали.

— Это тебя.

Яга хмыкнула, взяла мобильник и ушла на кухню. Дверь закрывать за собой не стала, так что Кощей вынужденно слушал обрывки разговора.

— Доброго вечера, сосед… Не кричи, я не глухая! Кто у тебя? На совёнка похож? Ну, логично… Логично, говорю, глухая тетеря! Да, у нас тоже! Пришла пора... Ты его вырасти сначала, а потом мхом обрастай!

Яга вернулась в комнату. Отдала мобильник Кощею.

— Ворон, лебедь и сова. Интересный расклад получается. Надо бы и остальных проверить. Свяжись с кем-нибудь из Этих… С островов.

— С Ними только свяжись! Да и с кем? Они все под холмы ушли.

— И что с того? Что Верхний мир, что Нижний — одна Земля. Да и не с концами они ушли, наведываются время от времени.

— В Подземелье связь плохая, не дозвонишься.

Яга плюнула, забрала мобильник, прокрутила список контактов и выбрала последний номер. Долго никто не отзывался, только играла вкрадчивая, зовущая флейта.

— Какая неожиданность! — прозвучал наконец бархатный баритон. — Дай догадаюсь: у тебя на руках образовался найдёныш, и ты не знаешь, что с ним делать?

— У тебя тоже?

— Да, бегает где-то. Могу и твоего забрать. Гоблином больше, гоблином меньше…

— Это не гоблины! За ними особый присмотр нужен!

— Обижаешь! У меня ещё ни один ребёнок не умер.

Он отключился.

Яга с досадой бросила мобильник на стол.

— Вот чертополох ходячий! Как ему вообще доверили?!

— А кому из их братии доверять? Не эльфам же.

— Да уж… — Яга содрогнулась. — Ну что, будем остальных обзванивать?

— А смысл? И так всё ясно. Интересно только, кто у повелителя джиннов появился? Хасан ведь огненный. Неужто феникс?

— Скоро узнаем, когда на крыло поднимутся.

Найдёныш чихнул во сне.

— Или не скоро, — вздохнул Кощей. — Хлипкий он какой-то. Если они все такие, долго ждать придётся.

— А ты не торопись, — Яга накрыла малыша ещё одним пледом. — С детьми торопиться нельзя. И вот что, бросай курить! Незачем ребятёнку дымом дышать.

— Так уж и быть, брошу, — пробурчал Кощей. Спорить с Ягой — себе дороже, проще сразу согласиться. — Смотри-ка, улыбается. Интересно, какие ему сны сняться?

— Так давай посмотрим.

Они одновременно закрыли глаза…

Хтонёныш спал. Ему снилась Земля — зелёная, жёлтая и синяя с высоты. Снились братья и сёстры — все с разными крыльями: огненными, радужными, снежно-белыми... «А у меня какие?» — он вывернул голову. Его крылья были иссиня-чёрные. «Самые красивые! — решил он. — Жалко, что ещё нескоро вырастут… Или не жалко?»

Конечно, когда-нибудь он наяву взлетит в небо, чтобы оттуда хранить Землю-матушку. Обязательно. Но зачем торопиться? Летать хорошо, а мёд лучше.

«Ага, — согласился братец с пёстрыми крыльями. — Чтобы вырасти, надо много мёда съесть. Мне Дедушка сказал».

«И кашу с мясом, — подхватил другой, с белоснежным оперением. — Но мёд вкуснее!»

«Вкуснее всего конфеты! — весело прозвенел девчоночий голосок. — У короля гоблинов их целый мешок. Пока все не съем, не вырасту!»

«И большой мешок?» — осторожно уточнил кто-то невидимый.

«Огромадный! И бездонный».

«Повезло! А Дедушка сказал, что когда я вырасту, он мхом обрастёт и уснёт навсегда, — пестрокрылый сердито засопел. — Они все исчезнут, да?»

«Как это, исчезнут? — забеспокоился белокрылый. — И тётушка Брунхильда?»

«И дядя Хасан?!»

«И Баба-Яга с Кощеем?! Не хочу! Пусть все остаются!»

«Они устали, — осторожно сказал невидимка. — Может, они сами хотят исчезнуть?»

«Расхотят! — загалдели со всех сторон. — Теперь мы главные! Вот и пусть слушаются!»

— А ведь придётся слушаться, — засмеялся Кощей, открывая глаза. Подсматривать чужой сон дальше было чревато. И так чуть себя не выдали. — Будем дальше жить, раз уж нас не съели.

— Такая, видно, наша доля, — согласилась Яга. — Пока мы им нужны, будем жить.