Изгои

ПРОЛОГ

Сыров-град, столица республиканской колониальной планеты (система Кадор)

Седьмой полк республиканской гвардии уничтожен.

Барклай сидел в своем скрипучем командирском кресле в рубке мерно вышагивающего «Стражника». Он внимательно следил за изображениями на дисплеях бортового сканера шагающей бронированной машины, время от времени поглядывая в смотровую щель. Столбы оранжевого пламени и черного дыма застилали небо, а командир разведывательного отряда был даже не в состоянии сообщить об этом тем, кому требовалось знать о пожарах.

Добром эта вылазка точно не кончится. Барклай снова взглянул на дисплей пытаясь определить положение остальных членов своей группы. Пока, все идет хорошо. Но, мрачное предчувствие не покидало его. Сегодняшняя ночь точно закончится кровопролитием, хотя с точки зрения тактики эскадрон «Стражников» двигался по безлюдным улицам безупречным строем.

А впереди продолжали полыхать пожары. И полковник Николай предупреждал, черт побери. Он остерегал: Седьмой гвардейский полк отправляется навстречу смерти.

Теперь еще и связь забарахлила. На этой проклятой планете все идет не так. Гнетущая тишина в городе только усиливала грохот нестройных шагов бронированных «Стражников» и от этого слышимость становится еще хуже. Конечно главная причина потери связи заключалась в том, что все сигналы глушились имперскими станциями радиолокационной разведки. Все это привело к постоянным помехам, пропадающим сигналам и к ускользающим настройкам каналов… Императорский флот обрушил на республиканцев полный набор своих стандартных приемов.

– «Стражник» Ка-восемь Альфа-ноль, – в эфире раздался до жути ровный голос. – Повторите. Как обстановка?

– Говорит капитан разведки четвертого гвардейского полка - Барклай-де-Толли. Я веду разведгруппу по маршруту продвижения Седьмого полка. Прошу соединить меня с полковником Николаем.

Он продиктовал приблизительные координаты места в городе, где сегодня на ночь расположилась остальная часть отряда.

– Повторите? Связь плохая.

Барклай приказал остановить «Стражника». Машина резко встала на вымершей улице, немного вибрируя на холостом ходу. Луч прожектора уходил в пустоту, прорезая мрак между близлежащими зданиями.

– Повторяю! Седьмой гвардейский полк полностью уничтожен. Немедленно соедините меня с полковником Николаем.

– «Стражник» Ка-восемь Альфа-ноль, ваш сигнал очень слаб. Повторите сообщение.

Барклай выругался и отключил связь.

– Ненавижу это место!

Усмехнувшись ругательствам капитана, водитель Карим слегка нагнулся и послал шумно лязгнувшую машину вперед малым ходом. Поисковый луч прожектора, закрепленного на борту кабины, рыскал то вправо, то влево, пронизывая пустынные улицы мертвенно-белым лучом.

Разрушенные здания. Повсюду валялись трупы. И ничего, кроме тишины.

Карим был небрит, как будто безвылазно провел в кабине своей машины целую неделю. Хотя почему «как будто»? Примерно так оно и было.

– Барклай вызывает группу «Альфа-Зед». Всем подтвердить сигнал.

В ответ прозвучали четыре голоса, каждый командир машин в группе «Стражников» откликнулся на вызов своего офицера. По крайней мере внутренняя связь не нарушена. Это уже кое-что.

– Приказываю. Рассредоточиться по параллельным улицам и двигаться к главной площади. Темп ходьбы – нормальный. Сегодня мы – глаза для нашего полка, а не Его кулаки.

– Подтверждаю. Темп ходьбы – нормальный, – ответили три из четырех голосов.

– Подтверждаю. Сегодня – никакого геройства, – насмешливо ответил четвертый.

– Поёрничай мне еще, «Свистун-четыре», – улыбнулся Барклай.

Грохочущие «Стражники» разошлись, оставаясь в зоне действия сканеров и неспешно зашагали по направлению к гигантскому монастырю в центре городской площади. Время от времени возникали перестрелки, в ходе которых они уничтожали мелкие группы легкой имперской пехоты.

– Тут что-то не так, – прозвучал тревожный голос «Свистуна-четыре». – У нас на пути только легкие пехотинцы – это обычное пушечное мясо. Где их танки, где артиллерия?

– Продолжать движение, – приказал Барклай. – Разбираться будем потом.

Вывернутые наружу когтистые ступни металлических «Стражников» топали по гладким камням мостовой. Карим привычно покачивался из стороны в сторону в такт плавным шагам своей ходячей машины, даже не замечая этого, как если бы передвигался на собственных ногах.

Сыров-град – столица крупной промышленной колонии Республики «Триумвира». Большая часть города была застроена гигантскими фабриками и заводами. Но, в его центральной части нашлось место и для великолепных зданий, храмов и административных корпусов. Сотни поколений правителей планеты и высокопоставленных членов духовенства на протяжении нескольких тысячелетий строили все новые величественные строения, храмы и монастыри, ставшие местом поклонения для паломников с разных систем Республики и не только.

Нынешний Сыров-град, который метр за метром отвоевывали солдаты Императорской армии, представлял собой лабиринт из разрушенных переплетающихся улочек. Опустевшие проспекты украшали обезображенные статуи бывших правителей и выдающихся людей системы Кадор.

Впереди горел монастырь, наполняя смотровые щели в машине Барклая оранжевым сиянием. Сканер едва справлялся с помехами, но уже можно было рассмотреть стены домов, окружающих святое место в конце улицы. «Стражник», грохоча железными ногами по камням, подошел ближе. На расстоянии примерно тридцати метров за пределами зданий не было видно ни одного врага. Тем не менее именно с этой позиции Барклай услышал треск многочисленных лазерных ружей и тяжелое уханье легких орудий.

Стало ясно: остатки Седьмого полка еще пытались сопротивляться в монастырском комплексе. Барклай включил связь и снова попытался вызвать штаб, как вдруг среди треска помех послышался голос:

– Капитан, я… что-то обнаружил.

Даже на таком близком расстоянии эфир переполнял дьявольский треск помех, из-за этого голос водителя звучал сдавленно, так что невозможно было определить его принадлежность и только замигавший значок на дисплее подсказал Барклаю, что к нему обращается командир «Свистуна-четыре». Его машина находилась ближе всех к монастырским воротам.

– Говори, «Свистун-четыре», – потребовал капитан.

– Мой эфир настроился на какую-то частоту.

– Подробнее, – злобно буркнул Барклай.

Сейчас самое неподходящее время для технических неисправностей. Противник без труда мог запустить побочный сигнал в незащищенный канал. Аппаратура «Свистуна-четыре» нуждалась в ремонте с тех пор, как в начале вторжения Империи на эту планету в рубку его машины угодила ракета. Искореженный и обгоревший металл борта шагающей машины заменили, но последствия удара до конца устранить не успели.

– Капитан, послушайте… Не могу понять, что это. Я сейчас переброшу настройку.

– Давай, перебрасывай.

– Готово… Слышите это?

Голос командира «Свистуна» едва пробивался сквозь помехи. Барклай переключил частоту и прислушался. В наушниках раздался свистящий шепот, монотонно повторявший одну и ту же фразу:

– «Удар через «семь» … стык… часов. Счет «семь» … стык… часов…»

– Принял. Слышу.

– Я слышал уже подобное, – тревожно проговорил голос из «Свистуна-четыре». – На Вальхалле V. Как раз перед тем, как пламя охватило мой родной мир.

Барклай кивнул, чувствуя во рту горький привкус от нахлынувших воспоминаний. Вальхалла V, которая пала под ударами Имперцев пару лет назад. Тогда армия Республики и в том числе его полк целых семь месяцев успешно защищали этот мир. Потом прибыли тяжелые орбитальные бомбардировщики флота Императора. Они накрыли планету пламенем из своих плазменных орудий. Фактически выжгли ее дотла. Остаткам его полка пришлось бежать словно крысам с утопающего корабля. Спастись удалось лишь немногим.

– Капитан?

– Я здесь, – Барклай подавил готовое вырваться ругательство. – Я тебя слышу.

Он приказал Кариму пустить вперед своего «Стражника» и включил канал общей связи:

– Капитан Барклай – всей группе «Альфа-Зед». План поменялся. Всем немедленно выдвинуться к моей позиции. Постоянно держаться в зоне прямой видимости друг друга. Схема построения – «Круг Силы».

– Принято капитан, – ответили ему хором четыре голоса.

– Барклай – «Свистуну-два». Приказываю во что бы то ни стало пробиться к полковнику Николаю. Ситуация совсем не та, какой ее видят в штабе. Они должны узнать об этом немедленно.

– Что в точности передать, капитан? – недоуменно спросил голос из «Свистуна-два».

Барклай объяснил, что он должен сказать. Остальные члены группы в оглушительной тишине обдумали то, что услышали. После того как командир «Свистуна-два» подтвердил получение приказа и покинул строй, капитан поудобнее уселся в скрипучее кожаное кресло и с тревогой прислушался к стуку собственного сердца.

– «Только бы успеть», – подумал он.

Остальные машины с лязгом и скрежетом собрались вокруг главного «Стражника» в едином строю. Элитный разведывательный отряд четвертого гвардейского полка Республики был готов к бою.

– Нам необходимо получить визуальное подтверждение. Всем приготовить оружие, проверить системы охлаждения, – приказал капитан. – И следуйте за мной.

Колонна бронированных «Стражников» шла к горящему монастырю. Экипажи машин были настроены серьезно и готовы к бою, однако не могли отделаться от мрачных предчувствий. Прошел уже час с тех пор, как «Свистун-два» отправился к штабу. Все это время республиканские машины беспрепятственно продвигались по городским улицам. Это было довольно странно. Вдали грохотала канонада жестокого боя.

Барклай с тревогой смотрел вперед. То, что навстречу не попалось ни одного имперского солдата он не мог назвать простым везением. Все его мысли были заняты опасностью исходящей от возможной засады. Но долг есть долг. Ударные силы Республики обязаны справиться с любой угрозой.

Седьмому гвардейскому полку не хватало боевого опыта. Если перехваченные сигналы – не просто обрывки пропаганды или вражеские попытки запугивания, эти солдаты уже мертвы. Их доблестная, но абсолютно безрассудная попытка отбить величественный городской монастырь, закончилась плачевно, едва успев начаться.

Автопушка разразилась ревом.

– Все отходим! – крикнул Барклай. Карим повинуясь приказу налег на рычаги управления.

Его «Стражник» послушно отошел назад, но ходовые упоры отозвались жалобным свистом гидравлики. По броне кабины, отскакивая, застучали крупнокалиберные снаряды, а закрепленная внизу автопушка ответила сотрясавшими корпус залпами.

Площадь загремела от взрывов несколько минут назад. Широкое пространство, залитое бетоном и выложенное мозаикой, образовывало между несколькими высокими зданиями нечто вроде внутреннего двора. Отряд проводил осмотр площади, когда раздались первые выстрелы снайпера. А через минуту из ближайших зданий хлынули десятки имперских Огрызков под предводительством офицеров в черных бронекомбинезонах элитной пехоты Императора.

Выстрелы из автопушек «Стражников» немедленно разбили на части поток наступающих, вызвав в их рядах громкие стоны и вопли.

Имперские Огрызки – плод чудовищных экспериментов над людьми, проводимых учеными Империи. Они представляли из себя тошнотворное соединение живой плоти с механическими деталями. Каждая тварь стояла на длинном паукообразном туловище с широкими, похожими на лезвия тонкими насекомоподобными ножками. Верхняя половина существ была человеческая, но их руки заканчивались острыми как бритвы когтями. Будучи по сути бесчувственными машинами, Огрызки управляются набором так называемых протоколов, мало отличаясь в этом плане от обычных Андроидов. Повинуясь приказам своих лидеров, они бесстрашно набрасывались на республиканских «Стражников».

– Мы не будем здесь умирать, – передал по связи Барклай. – Сворачиваем строй и отступаем.

Он так и не услышал от остальных подтверждения приказа. В неистовом грохоте вокруг своего «Стражника» Барклай едва мог различить собственный голос.

Разведывательная группа не в силах была одержать победу в прямом столкновении и все это прекрасно понимали. «Стражники» предназначались для разведки, их орудия могли поражать снабженную броней пехоту и легкие танки. Крупнокалиберные снаряды автопушек пробивали бреши в толпах Огрызков, но против такой огромной орды они не могли помочь.

«Свистун-четыре» покачнулся и едва не потерял равновесие, стабилизаторы никак не могли выровнять машину, скользящую на грудах трупов. Затем Барклай увидел, водитель машины совершил достойный медали маневр: он сжал поршни опор, на мгновение опустив кабину и подпрыгнул, таким образом освободившись от извивающихся трупов, на которых стояла машина. «Свистун» приземлился с глухим грохотом, развернулся, отступив, снова открыв стрельбу по наступающим имперцам. Три подряд выпущенных снаряда превратили толпу металлических Огрызков в кровавое крошево.

– Отличная работа, – сквозь стиснутые зубы произнес Барклай, не прекращая сокрушительной стрельбы.

– Жду ордена, – сквозь треск помех ответил ему веселый голос.

Барклай поддержал стрельбу «Свистуна-четыре» огнем своих орудий, как вдруг ощутил, что его машина притормозила. Она начала сильно хромать.

– Капитан, мы подцепили троих Огрызков правой опорой, – прохрипел Карим. – Попробую стряхнуть их.

Карим попытался надавить рычаг в сторону, но «Стражник» резко дернулся вправо и протестующе завыл стабилизаторами. Лампочка на приборной панели известила о падении давления в поршнях.

– Черт. Они повредили стабилизаторы. Я не могу их стряхнуть.

Едва он договорил, как кабину снова сильно тряхнуло. Голова Барклая, защищенная шлемом, сильно ударилась в стену кабины, от боли потемнело в глазах.

Теперь Огрызки уже карабкались на его «Стражника». Барклай слышал, как они барабанят по броне рубки. Если их наберется достаточно много, есть опасность, что машина может опрокинуться. Из динамика вырвался шум помех, потом послышался голос:

– Барклай, как слышно? Это полковник.

Слава звездам, сердце капитана радостно забилось. Это же голос полковника Николая! Значит он совсем близко.

– Подтвердите прием. Доложите об обстановке?

С трудом переводя дыхание, ослепший на один глаз капитан «Стражников» доложил о состоянии дел, закончив словами:

– Полковник, мы разбиты. Прошу о помощи.

– Сорок секунд, Барк. Потерпите братья. Мы идем.

Как оказалось, им хватило и тридцати.

Могучие «Василиски» ворвались на площадь, заглушив ревом двигателей грохот боя. Командирская машина, черная, словно сама смерть, ринулась к ближайшей группе имперцев. Ее гусеницы превратили Огрызков в кровавое месиво. Затем на толпу, обступившую «Стражников», обрушились очереди из пулеметов. К крикам, стонам и грохоту взрывов добавилось злобное завывание мощных генераторов.

Остальные «Василиски» – гордость танковых войск Республики. С корпусами серого, как сталь, цвета в своем разрушительном натиске не отставали от командирской машины. Прикрепленные к передней части бульдозерные отвалы (особый приказ строго запрещал использовать их для очистки дорог от трупов) валили Огрызков на землю, а затем давили тяжелыми гусеницами.

Водители рассредоточили свои танки, образовав вокруг потрепанных «Стражников» оборонительное кольцо. Орудийный огонь рассекал каждого, кто пытался прорваться к машинам. С лязгом в мозаичное покрытие площади опустились тридцать кормовых трапов. Солдаты четвертого гвардейского полка, выскочили из машин, сразу же открыв огонь на подавление из лазерных винтовок. Полковник Николай, подняв ревущий лазерный меч, первым выпрыгнул из своего «Василиска».

– Защищаем «Стражников»! За Республику!

Первым противником, бросившимся на полковника, оказался одетый в тяжелый бронекомбинезон офицер имперской пехоты. Медлительный из-за тяжести своих лат он поднял свою винтовку целясь во врага. Лазерный меч Николая со свистом описал дугу и ударом слева снес противнику голову.

– Победа за нами! – закричал полковник, воздев к небу свой меч.

Бой продлился меньше трех минут. Регулярные залпы лазружей косили врагов целыми рядами. Республиканцы стояли группами плечом к плечу и в этом коротком сражении практически не понесли потерь. Когда последнего Огрызка стащили с опоры «Стражника» Барклая и прикончили выстрелом в голову, Николай убрал свой меч в специальную кобуру на спине. Офицеры и сержанты всех десяти отделений, переступая через многочисленные трупы, быстро собрались вокруг своего командира.

– Четвертый гвардейский, доложить обстановку, – Николай строго посмотрел на подчиненных.

– Несломлены, – хором ответили все десять младших командиров.

– Мы несломлены, – с облегчением выдохнул Барклай. Он сидел в кабине с открытой дверью, чтобы иметь возможность говорить свободно. – Но положение было на грани.

Полковник кивнул.

– Мы идем на помощь нашим сослуживцам. От седьмого гвардейского нет никаких известий. Если хоть кто-то из них еще жив, они наверняка отступили вглубь монастыря.

Все обернулись к стоящему примерно в километре от площади высокому зданию. Половина его еще была объята языками пламени.

– Двигаемся туда, удерживаем монастырь, если Седьмому это не удалось и ждем подкрепление. В случае сильного сопротивления, ищем удобную позицию и запрашиваем штаб о последующих действиях. Вопросы?

– Численность противника и его возможности? – поинтересовался один из сержантов.

– Неизвестно. Точных сведений нет. Если имперцев окажется слишком много, мы организуем оборону и ждем подкрепление. Барклай, доклад.

Спустившийся на землю со своего «Стражника» капитан разведки откашлялся и начал доклад по форме:

– Мы отошли на площадь, когда шум сражения в монастыре уже стихал. Моя группа искала плацдарм для перегруппировки, полковник. Последнее, что мы видели – это вражеский арьергард, уходивший внутрь монастыря вслед за передовыми группами. Входные ворота разбиты. Семь, может восемь сотен Огрызков. И примерно столько же тяжелой пехоты.

– Значит четырнадцать-шестнадцать сотен солдат противника, – подытожил полковник. – План остается прежним. Разбиваемся на три группы, у каждой своя задача. Одну группу я веду лично. Лейтенант Первух, ты с другой группой спускаешься в подвал – полная зачистка подземелий, чтобы из-под земли никто носа не высунул. Лейтенант Марк, твоя задача – захват колоколен. Есть вопросы?

Вопросов не было.

– Делимся на группы и вперед. За Республику.

– Полковник, разрешите обратиться?

– Конечно, Барк. Я рад, что ты выжил, – Николай по-отечески улыбнулся капитану, стоявшему перед ним в запачканной и порванной форме.

– Спасибо, полковник. Если бы не вы…

– Да ладно, – махнул рукой Николай. – Я тебе не баба, что любит, когда ее нахваливают. Что хотел?

– Вы слышали перехваченную частоту?

– Конечно. «Свистун-два» все передал. Я уже доложил в штаб. После этого мы сразу же отправились к вам на подмогу.

– Тогда… я не совсем понимаю, полковник?

– Нахрена мы тащимся в этот монастырь, – ухмыльнулся Николай. – Не забывай: наши сослуживцы нуждаются в помощи и к тому же кое-какой шишке из духовенства надо забрать из монастыря одну религиозную штуковину. В командовании очень не хотят, чтобы она попала в руки имперцев.

Капитан разведки был ошарашен рассказом полковника. Всем видом показывая свое недовольство:

– Полковник, но это глупо. У нас осталось меньше шести часов до того, как имперские корабли начнут орбитальную бомбардировку. А мы рискуем жизнями ради какой-то религиозной хрени?

– Это приказ, – сверкнул глазами Николай. – Мы их не обсуждаем. Мы их выполняем. Не забывайте об этом, капитан.

– Так точно, полковник, – Барклай опустил взгляд. – Разрешите выполнять?

– Не обижайся, Барк, – Николай также быстро оттаял, как и завелся. – Я знаю: ты хороший солдат. Зачистим монастырь, заберем, что надо забрать. И эвакуируемся из этой проклятой планеты. Времени должно хватить.

– Что делать моей группе? – Барклай взглянул на своих «Стражников». – У нас почти не осталось топлива. Вы случайно не взяли с собой пару галлонов?

– Забыли с утра об этом подумать, – рассмеялся Николай. – Так спешили к вам на выручку. Собирай своих. Дадим вам пару свободных ружей. Еще не успели забыть ­– как воюют в пехоте?

– Никак нет, полковник, – капитан с гордостью посмотрел в глаза командиру. – Но вы же и сами это знаете.

– Конечно, знаю. Конечно, помню, – подтвердил полковник. – Марк, дай нашим разведосам дополнительное обмундирование. Барк, выдели половину своих для охраны «Стражников». Они пополнят мою арьергардную группу.

Еще раз взглянув на затянутый дымом монастырь он закончил:

– И побыстрее. Война ждать не будет.