Измена. (Не)удобная жена

Я плотно зашторила окна, надеясь, что сон скорее сомкнёт мои веки, но тщетно. Даже тонкие полоски света, пробивающиеся сквозь тяжёлые шторы, теперь кажутся мне враждебными и назойливыми.

Часы показывают два.

Утро где-то за горизонтом, и кажется недосягаемым.

Нужно заснуть. А утром решать вопрос дочери. Основательно, жёстко, без колебаний. Жилищный вопрос Лады больше нельзя откладывать.

Она ушла от мужа внезапно, собрав вещи за несколько дней.

Я не осуждаю её в отличие от отца. Напротив, горжусь. Не каждый способен на такой шаг.

Мы должны помочь. Конечно, она может жить с нами, мы же её родители.

Но она в ссоре с отцом и наотрез отказывается переступать порог дома, в котором выросла.

А квартира, купленная когда-то для её будущего, пустует. Ключи пылятся без дела.

Вернее, теперь уже не просто пылятся, муж намеренно не отдаёт их дочери.

А может, правда не переживает?

Не понимаю, неужели собственные тупые принципы важнее семьи?

Стискиваю зубы, чтобы сдержаться и не начать выяснять отношения посреди ночи.

Я окончательно решила сегодня: он, как хочет, а я больше не хочу душу свою рвать от беспокойства. Плевать я хотела на его принципиальность!

Пусть хоть десять замков повесит на входной двери квартиры, а Лада с внучкой будут жить в нормальных условиях.

Я и так как могла, без конфликтов и угроз пыталась убедить его, чтобы он пошёл на контакт с дочерью. Хватит, надоело быть терпеливой и понимающей.

Хотя понимающей чего? Его упрямства и твердолобости?

В конце концов, мы прошли этот долгий путь к успеху вместе. Значит, имею на эту квартиру такие же права, как и он.

С усилием заставляю себя вернуться в постель. Сон приходит только под утро, тяжёлый и беспокойный.

Когда наконец открываю глаза, солнце уже высоко. Простыня с его стороны холодная, Михаил давно уехал.

Значит, серьёзного разговора без суеты и спешки сегодня не получится.

Но я больше не собираюсь ждать. Не намерена откладывать это в долгий ящик, как откладывала раньше, надеясь на его благоразумие.

– Миш, – звоню по рабочему мужу, – я сегодня на работу или не приду или опоздаю.

– Без проблем. А что вдруг? По магазинам решила пройтись?

– Нет. Дела есть другие. Где ключи от Ладиной квартиры? – Пару мгновений повисает молчание. – Не молчи!

– Опять… Когда ты угомонишься, в конце концов? Зачем они тебе?

Миша никогда не был дураком, зачем сейчас прикидывается, не понимаю.

– Знаешь зачем. По новому кругу не хочу говорить. Где ключи?!

Я редко повышаю голос, но за дочь даже ему глотку перегрызу, если понадобится.

– Это наша дочь, и это её квартира, поэтому просто скажи, где ключи и давай обойдёмся без конфликта.

– Нет, – рычит он, – она хотела самостоятельности, вот пусть и живёт отдельно! Ещё что-нибудь добавить хочешь?

Что-то ещё пытается объяснить, но я обрываю разговор. Не хочу больше выслушивать его оправдания, устала.

Хожу по дому, пытаясь понять, где могут быть ключи.

В обычном месте документов от квартиры их нет.

Перепрятал, вероятно, заранее, понимая, что и я способна проявить упрямство.

Ну да ладно, не иголка в стоге сена, всё равно найду. Только бы Михаил не забрал их на работу. Там уж точно искать придётся долго.

Обшарив всю спальню, коробку с документами, понимаю, что, скорее всего, Михаил спрятал их в кабинете.

Переворачиваю все ящики и полки кабинета, и наконец нахожу ключи в сейфе. Честно говоря, не ожидала увидеть их там, но он всё-таки поступил именно так.

Злюсь на Михаила, но одновременно чувствую усталость от постоянного стремления сгладить острые углы.

Этот страх конфликтов, годами сопровождавший наш брак, стал привычкой для него.

Однако теперь привыкание превратилось в злоупотребление со стороны мужа.

О том, что нашла ключи, ему не сказала. Должна ли я отчитываться о каждом своём шаге?

– Привет, Нинок, – звонок подруги отвлекает меня от собственных мыслей. Застегнув пальто, бегу к своей машине, – у тебя срочное что-то?

– Нет… А ты куда так спешишь? Запыхалась…

– Еду к дочери на квартиру.

– Зачем? – и голос становится настороженным.

– Дочь и внучка должны жить в нормальных условиях.

– Повздорили с Курбатовым, поди?

– Да. Но уже плевать.

– Ясно... – произносит Нина, явно не поддерживая моего решения.

Она хорошо знакома с характером моего мужа и всегда пытается удержать меня от конфликтов с ним. Особенно в вопросах жилья для дочери.

По её мнению, нужно просто набраться терпения – со временем он остынет, осознает свою ошибку и сам пригласит дочь обратно.

Но я с ней не согласна. Она не знает его так, как знаю его я.

Поэтому, увы, подруга здесь ошибается. Вряд ли всё сложится так гладко, как она предполагает.

– Зря ты так... Надо уметь уступать.

– Верно. И Курбатову самому не мешало бы об этом помнить.

– Ну знаешь, дочь твоя тоже довольно упряма.

– Ты хочешь сейчас это обсудить? – Придерживая ухом трубку телефона, завожу двигатель своей машины. – Всё, мне пора ехать. Если твой звонок не срочный, я перезвоню позже.

– Не переживай, ничего важного. Если твой звонок несрочный, я перезвоню позднее.

– Не переживай, ничего особо важного.

Еду в квартиру, думая, что нужно купить туда для комфортной жизни наших девочек.

Пробираясь через пробки, думаю о том, как развод дочери отразился и на наших отношениях.

Возможно, впервые за долгое время я открыто выразила несогласие с мужем.

До сих пор я всегда, несмотря на его сложный характер, стояла на его стороне при любых обстоятельствах.

Лишь сейчас не смогла согласиться с ним, и это начало разрушать наш брак.

Почти ежедневно повторяя одни и те же аргументы, говорю, что она наша единственная дочь и близкие обязаны поддерживать друг друга.

Но он будто глухой ко всему!

– Она опозорила меня! В нашей семье никто никогда не думал о разводе. Посмотрите на нас! Сколько раз говорил ей, что брак – это святое! Но она, зная это, поступила наоборот, словно нарочно захотела подчеркнуть свою независимость. Видишь? Вот теперь пусть доказывает своё умение жить самостоятельно!

– Она не была счастлива с Зотовым! Ведь это ты фактически устроил ей свадьбу с ним, настоял, а она просто послушалась твоих советов. Миша, ты слишком идеализируешь семейную жизнь. Идеалов тут быть не может, мир несовершенен.

– Нет! Ей следовало бы брать пример с нас, а не разыгрывать спектакль ради демонстрации характера!

Наверное, действительно наступил тот момент, когда я осознала: хватит всех этих долгих разговоров, убеждений, увещеваний. Они бесполезны.

Пора взять ситуацию в свои руки и самостоятельно решить проблему.

Что там думает мой муж – это уже неважно.

Важно одно: моя жизнь, жизнь дочери и внучки. Настало время действовать так, как считаю нужным.

Чувство тревоги нарастает, впереди нелегкое время.

Подхожу к двери квартиры, несколько раз пытаюсь вставить ключ в замочную скважину, но рука предательски дрожит от волнения.

Кажется, этот проклятый замок тоже настроен против меня, и смеётся над моим замешательством вместе с Михаилом.

После нескольких минут попыток понимаю, что дверь закрыта изнутри. Останавливаюсь, пытаясь осмыслить происходящее.

Эта квартира пустовала с момента покупки. Никто посторонний сюда не допускался, ключей другим людям не передавалось.

Кто сейчас может находиться внутри? Мой мозг лихорадочно ищет объяснения.

Глядя на номер квартиры, снова проверяю этаж и подъезд. Всё верно.

Может, Михаил не только спрятал ключи, но и поменял замок?

За считанные секунды голова наполняется догадками, но ни одна из них не укладывается в рамки здравого смысла.

– Миша, – набираю мужу, – я не могу открыть квартиру. Почему? Где ты сейчас? Приезжай и помоги.

– В нашей квартире, – слышу ответ, который он неожиданно цедит зло через зубы.

На мгновение теряю дар речи.

– В смысле, в нашей? Какой, нашей? – Ничего не понимаю. Ведь я сама стою сейчас у двери той самой квартиры, ключ уже в замке, а он... он там?! И не сказал мне про то, что поедет сюда, когда мы с ним разговаривали о ключах?

– В такой, нашей! Из-за которой ты истерику закатила! – бесится, уже не скрывая своего раздражения.

А дальше он сбрасывает звонок.

Телефон гаснет, оставляя меня одну с этими неотвеченными вопросами.