Каблук

Каблук

Генрих Микрасян ощущал себя так, будто его пропустили через шредер, а потом запихнули в гигантскую соковыжималку для аперитивов и добавили туда немного лайма и гренадина — липким, кислым и абсолютно бесформенным, глаза слипались. Банкет в честь запуска новой линии помад «Эльвира Косметик» завершился.

Все прошло грандиозно. Дамы блистали, ведущий рассыпался в комплиментах, «звезды» зажигали публику, все прошло великолепно. И, главное, Эльвире - понравилось. Именно она была главной звездой вечера и она сияла. Собственно все мероприятие было именно для этого, она хотела показать себя и это удалось.

Зато теперь зал походил на поле брани: горы посуды, хрустальные осколки бокалов, поблёкшие лепестки роз и призрачный запах дорогого парфюма, смешанный с ароматом выдохшегося уже шампанского и остывшей еды.

В самом сердце разгромленного зала, словно нетронутый островок потусторонней гармонии, высился гигантский аквариум — настоящий собор из стекла и света, где в сияющей синеве фосфоресцирующей воды плавали живые драгоценности: алые и лимонные рыбы-клоуны, подобные ожившим конфетти, полосатые зебросомы, вычерчивающие невидимые геометрические узоры, всякая живность поменьше и… величественная, почти неподвижная скала-рыба в роскошном одеянии из перламутровых плавников, чья медлительная грация была воплощением аристократической скуки.

Демонтаж после мероприятия шел полным ходом. На смену подвыпившим нарядным дамам пришли толпы сосредоточенных и трезвых людей в черных комбинезонах. Они выглядели командой супергероев. Деловито сновали по площадке, разбирая гигантские бутафорские цветы, столы со скатертями и циклического размера сцену. Ровно посередине зала, словно ось для стрелок циферблата, сидели трое руководителей евент-агентства. Они сидели спиной к аквариуму и были тайными триумфаторами этого вечера. При этом - самыми опустошенными.

— Это капец. Кажется, мой внутренний ребёнок сегодня умер, — хрипло произнёс Димас, техник, пытаясь пнуть забастовавший Wi-Fi-роутер. — И похоронили мы его здесь, на этом банкете.

Таня, правая рука Генриха, молча протянула ему банку тёплого Редбула… Её идеальный чёрный костюм смягчился и покоробился, но макияж был безупречен, как и её собранность. Только взгляд выдавал вселенскую усталость.

— Не ной. Считай, что мы почти выполнили квест «Эльвира», — бросила она, смотря куда-то сквозь стену. Запуск бренда «Крем-Наш» и правда был непростым.

— Это был очень травмирующий опыт. Я не смогу его забыть.

Зазвонил телефон. Не обычный звонок, а кастомизированный — сирена, переходящая в фонк-ритм«Metamorphosis». Генрих вздрогнул, как от удара током, по лицу прошли несколько волн эмоций. Это был рингтон для Эльвиры, владелицы «Эльвира Косметик».

— В два ночи? — прошептал Димас с суеверным ужасом. — Она же поехала на свой late dinner.

Генрих махнул рукой, вешая на лицо маску делового радушия, и включил громкую связь.

— Эльвира, добрый вечер. Как Вы? Чем могу помочь? — его голос прозвучал подчеркнуто бодро.

— Май френд Генрих, ар ю алрайт? — послышался томный, слегка хриплый голос.

— Да, спасибо. Все хорошо.

— Ваш режиссер - Вахтанг - просто душка. Он очень талантливый. Мы сейчас ужинали, у него столько идей. Я хочу с ним сотрудничать.

— Мы очень рады, - коротко взглянув на часы, сухо ответил Генрих.
— Но я не поэтому звоню. Сорри за беспокойство, я знаю, вы наверное уже дома отдыхаете… но у меня кризис! Сatastrophe!

Генрих обвел взглядом примерно сотню человек, суетящихся в зале.

— Туфельку, май френд! Красную, пигмент-лак, каблук-стилетт, семисотдолларовый, если что. Купила его на Manhattan. Куда он делся, просто ума не представляю. Но, я уверена, он остался где-то у вас. Вы должны его найти. Для меня это не просто обувь, это мемори.

— Конечно, Эльвира, — автоматически ответил Генрих. — Мы ещё на площадке. Сейчас мы всё обыщем. Перезвоним.

— I love it! Вы мой герой! Удааачиии! — линия оборвалась.

Трое коллег евентщиков молча смотрели друг на друга.

— Капец, вот ведь… щучка, - выдал Димас, зыркнув на аквариум.

***

Зал жил своей жизнью. Он словно снимал как кожу, как линяющая змея. Драпировку стен снимали, яркий свет освещал гигантские макеты помады, сваленные как бревна у технического выхода.

— Капец, — задумчиво произнёс Димас, первым нарушая молчание. — Поздравляю. Мы в сказке. Только я — не принц, ты — не принц, — он кивнул на Генриха. — А она наша Золушка, которая, примерно в полночь реально потеряла туфлю, зато благополучно укатила с грузинский ресторан. А мы тут… мы волшебные мыши, которые должны будут найти хрустальный лабутен.

— Заткнись, Димас, — сухо сказала Таня. — Генрих, в договоре такого пункта нет.

— Я знаю, — простонал Генрих, потирая переносицу. — Но она еще этот банкет не оплатила. Расстроится и найдет к чему придраться. А на следующий год она собиралась заказать юбилей на тысячу человек, с черной икрой и живыми павлинами в качестве аниматоров. Так что, коллежки, теперь мы все ищем каблучное сокровище.

— А я две недели не трахалась из-за вашего банкета. Времени не было. Если и завтра у меня все обломится - убью тебя, Микрасян. Для начала.

Так начался Великий Квест.

***

...Они ползали на коленях по липкому полу, заглядывали под каждый стол, в каждую нишу. Димас, вооружившись фонариком, облазил сцену, бормоча заклинания: «Туфелька, туфелька, отзовись…». Находки были: кардхолдер со скидочными картами, две заколки и одна невероятно пышная накладная челка. Чей-то севший телефон. Красного лабутена не было.

— Всё, — сдался Генрих, сгибаясь от боли в спине. — Это mission impossible. Лучше предложим ей компенсацию. Проще купить. Нужно узнать модель и размер, чтобы хотя бы попытаться купить такую же до утра.

Он с отвращением посмотрел на свой телефон. Было три часа ночи. Звонить капризной клиентке в такое время — чистой воды самоубийство. Но другого выхода не было.

Он набрал номер Эльвиры, приготовившись к сонному и раздражённому «Хэллоу».

Трубку взяли на второй гудке. Но это был не томный голос Эльвиры. Голос был мужским, молодым, подчеркнуто вежливым и собранным, как будто на дворе был не глухой час ночи, а разгар рабочего дня.

— Доброй ночи, Генрих. Это Юрий. Эльвира Альбертовна не может ответить. Чем могу помочь?

Генрих мысленно присвистнул. Он вспомнил Юрия и представил его сейчас: худой, блестяще лысый, почему-то в отутюженной пижаме, с блокнотом и ручкой у кровати.

— Э-э-э… Юрий, здравствуйте. Это Генрих, организатор мероприятия. Простите за беспокойство, но тут такое дело… Эльвира Альбертовна потеряла туфельку.

— Да, я в курсе инцидента, — без единой нотки удивления парировал Юрий.

Генрих почти физически ощутил, как на том конце провода щёлкнула ручка по блокноту. — Красный лабутен, модель «Пигмент-Лак Соук», каблук 120 миллиметров, цвет «Рубиновый крэкл». Левая туфля.

В трубке повисло молчание. Генрих, судорожно пытался найти хоть что-то, чтобы записать.

— Юрий, вы гений! А… а размер? — выдавил он наконец.

— Конечно. Размер Эльвиры Альбертовны — 9 1/2 (US) - американский размер. Это 37.5 европейский. Но в данной модели она предпочитает брать 38-й из-за узкой колодки. Для удобства.

— Понял. Спасибо вам огромное! Вы меня спасаете! — Генрих был готов поцеловать телефон.

— Не стоит благодарностей, — голос Юрия оставался невозмутимым. — Это моя работа. Я уже внес информацию о потере в реестр инцидентов и уведомил страховую компанию. Если потребуется помощь с приобретением новой пары, у меня есть контакты персонального менеджера в бутике в Нью-Йорке. Но лучше бы вам найти тут, в Москве. Хорошей ночи.

Звонок скоропостижно закончился.

- Ну вот, поговорили с киборгом Юрием, — произнёс Генрих. — Он знает не только размер обуви своего босса, но и предпочтения по колодке, название модели и уже уведомил её страховую компанию о потере красного лабутена в два часа ночи.

Димас присвистнул.

— Это полный… тунец! В страховую? От туфельки? Я свою машину так не страхую!

— Теперь мы знаем врага в лицо, — мрачно пошутил Генрих. — Размер 38. Модель «Пигмент-Лак Соук». Ищем.

Таня, которая всё это время молча слушала, вдруг хлопнула себя по лбу.

— Боже. «Соук». Я видела их на распродаже в прошлом месяце…

У нее зазвонил телефон. Коротко ответив. не меняя выражения на лице, отключилась.

— Шеф-повар говорит, что в холодильнике нет женской туфли, — доложила она, отключаясь. — Он был оскорблён вопросом.

Прошёл час. Коллекция бессмысленных находок полнилась, но красного лабутена не было.

— Нужны новые идеи. Кажется, мы не найдем, — сдался Генрих. — Пока в Нью-Йорке день, можно звонить менеджеру бутика.

— Погоди, давай в Москве еще поищем. Есть одна идея. - её лицо озарилось отблеском инсайта.

***

Светлая идея с ЦУМом пришла Тане — лишь там, по ее словам, могла заваляться стоковая пара «редкого соука». Она без тени сомнения набрала личный номер начальника склада. Тот, как выяснилось, отмечал день рождения тещи в подмосковном коттедже. Он выпил и ехать никуда не мог. Но ключ и код доступа был только у него. Таня вызвала ему такси и сама отправилась в волнующий мир заМКАДных складов ЦУМа.

Звонок жены застал Генриха в самый разгар поисков — он в этот момент перебирал пустые коробки в штабе организаторов, в тщетной надежде увидеть заветный алый каблук. Он принял вызов, прижав аппарат к уху плечом.

— Генрих, милый, ты уже скоро?

— Да вот ищем тут потерянную туфлю. К завтраку буду дома.

— Захвати там, пожалуйста, фруктов, — послышался в трубке нежный, домашний голос, — Апельсины, бананы и… ну, на твое усмотрение. Канапешки какие-то, спаржу. Как обычно.

Генрих, стоя по колено в картонных коробках и полиэтиленовой упаковке, на мгновение закрыл глаза, мысленно представляя, где сейчас находятся остатки кейтеринга.

— Да, дорогая. Как скажешь, дорогая — выдохнул он, с тоской глядя на бесконечные ряды коробок.

— Вот и славно, - она хихикнула и положила трубку.

Демонтаж шел своим чередом. Световое оборудование демонтировали и увезли на склад. Паркет приобретал свою первоначальную чистоту и блеск. Вереница грузовых машин у технического входа постепенно рассасывалась. Группа рабочих добралась до центрального арт-объекта - аквариума. Сняв юбку с черной тканью под его покровом они обнаружили мертвецки пьяного полноватого мужчину без пиджака, в подтяжках. Он мирно спал, обнимая чей-то пакет с обувью. Подозвали Генриха и Димаса.

— Капееец. Вот ведь… судак. Это их финансовый директор! Он наши сметы акцептирует — ахнул Димас. — Виктор Сергеевич! Уснул с рыбами, Буквально!

Осмотрев пакет, Генрих, обнаружил пару блестящих босоножек, но ни одного лабутена. Он разочарованно, набрал Юрия. Тот мгновенно ответил. Генрих включил видеозвонок и направил камеру на финансового директора.

— Генрих, благодарю. Гео-маячок показывает, что Виктор Сергеевич все еще на площадке. Рад что вы его тоже нашли. Вы не могли бы оказать услугу и лично отвезти его домой? Он живет недалеко, в районе Речного Вокзала. Такси прошу не заказывать — важно обеспечить его безопасность и конфиденциальность.

Генрих, глядя на посапывающего под аквариумом директора, от которого теперь слегка пахло морем и дорогим коньяком, уже ничему не удивлялся.

— Хорошо, Юрий. Конечно. Обеспечиваю.

От тряски на заднем сиденье финансовый гений, пахнущий океаном и устрицами пришел в себя и наблевал на кожаное сиденье внедорожник Генриха. Тот мысленно отметил что к строке в смете мероприятия «VIP логистический сервис для ключевых гостей мероприятия», добавляет строку «Химчистка салона после оказания VIP логистического сервиса».

— Командир. Остановись у аптеки. Мне аспирина нужно купить…

— Вообще-то я не таксист. Так-то я владелец агентства. Свой бизнес, все дела. А извоз... это так, для души. Карма у меня такая, получается.

***

Передав Виктора Сергеевича на поруки благодарной супруги, Генрих набрал Таню.

Та ответила и на экране появилась невозмутимое лицо с патчами под глазами.

— Да-да, я на месте. Полюбуйся.

Камера переключилась, Генрих увидел мрачные стеллажи, забитые коробками. Луч фонарика выхватывал названия брендов, написанных фломастером на картонках - «Эрмес», «Гучи» и др. Голос за кадром ворчал: «Левее... Нет, это колготки. Направо. Стоп! Это «Луи Витон», нам не надо. А, черт, это шляпки…»

Видео Тани с нарядными патчами под глазами вернулось.

— У меня самой 38-й размер. Я все померю. Если найдем.

Генрих кивнул и поехал по ночным улицам опять на площадку. Оставалось надеяться, что Димас что-то найдет.

***

К 7 утра надежд не осталось. Поиски результатов не дали. Если туфля затерялась где-то среди вещей, найти ее уже было нельзя. Мусор, декор, флористику увезли с площадки, клининг наводил финальный порядок. На складе ЦУМ были пары до 37 и несколько пар - больше 39-го. В других бутиках модели не оказалось. Выяснить это к 7 утра удалось достоверно, хоть и стоило Тане нескольких новых седых волос.

Димас, как единственный обладатель американской визы, вызвался лететь в Нью-Йорк за парой лабутенов и оживленно обсуждал логистические детали. Лететь лучше через Дубай, был убежден он. Генрих настаивал на доставке курьерской службой. Хотя по деньгам выходило дешевле отправить Димаса.

Таня молчала. Она устало прислонилась к плечу Генриха, взгляд потух и зафиксировался в одной точке. Димас агитировал Генриха и уже начал тактически побеждать.

— Да, пофиг — вдруг сказала Таня. — Ждите здесь.

Она решительно направилась к выходу. Генрих и Димас смотрели ей вслед с чувством, граничащим с религиозным благоговением.

Через пять минут вернулась, неся в руках изящную картонную коробку. Внутри на белой ткани лежал идеальный красный лабутен. Новенький, блестящий, с тем самым злополучным каблуком-стилеттом.

— Таня… Ты что, его сама за ночь смастерила? — с надеждой спросил Димас.

— Не смеши. Это мой и в Москве таких больше нет, я теперь точно знаю. Модель «Соук». Видела их на распродаже в прошлом месяце… и купила. Жертвую из моего «НЗ-бокса» в багажнике, — она указала на свой серебристый Porsche у входа. — Там всё: вода, кофе, запасные колготки, пара чёрных каблуков и это. Купила на распродаже, думала, подойдёт к тому красному платью. Но ни разу не надела. Размер 38. Мой.

Генрих смотрел на неё с благоговением, как на богиню прагматизма.

— Ты святая — воскликнул он.

— Все эти лабутены для неё — одноразовый аксессуар. Главное — ритуал. Главное — наша готовность прыгнуть выше головы. Держи. Теперь мяч на твоей стороне, — наставляла Таня. В ее образе неуловимо проскользнул образ героической матери.

***

Эльвира остановилась в Ритце. Через Юрия, Генрих отправил заветную коробку к дверям ее номера, перевязав аккуратной красной ленточкой с логотипом «Эльвира Косметик».

После завтрака Генрих услышал знакомый звонок с мелодией «Metamorphosis» и стойко принял звонок.

— Эльвира, все сделано. Это был настоящий челлендж! — доверительно сообщил он, играя шоумена. — Мы прочесали каждый сантиметр! Наши люди жертвовали сном, но мы нашли вашу treasure!

— О, май френд! Какая милота! Вы такие молодцы! Горжусь вами — она добро рассмеялась в трубку своим богатым смехом — Но… я must извиниться! Я уже нашла его! Он закатился под сиденье моего лимузина! Я такая forgetful! Но вы очень милые, что нашли мне пару! Наверняка у вас есть и правая. Теперь у меня будет two pairs! Спасибо! Окей?

Генрих почувствовал, как земля уходит из-под его ног. Он видел перед глазами мешки с мусором, ночное лицо Тани с патчами, измазанную кетчупом как кровью, майку Димаса, и свою потерянную ночь.

— Ничего… страшного, — выдавил он. — Рады были помочь.

— Раз уж вы такие эффективные, — Эльвира крутила стопу, надев туфлю, — я тут вчера ещё одну little thing потеряла. Серёжку. From Tiffany. С таким жёлтым бриллиантом. Очень важное мемори.

Она отвлеклась, сказав что-то в глубину номера.

— Вам же не сложно? К вечеру нужно найти, окей? Посмотрите по камерам. Вы же все время меня снимали, как я просила? Ну вот! Должно быть видно, когда я с сережкой и когда - нет. Пересмотрите видео.

Генрих уже знал, что Эльвира торопилась по понятным причинам. Завтра они с Вахтангом летят на показ мод в Дубай. Будут сотрудничать.

Генрих, вздохнув, написал в чат проекта:

Через минуту статус Тани изменился на «был(а) очень давно».

- Она уху ела , - подвел итог Димас.

ЗТМ