Как подводная лодка

1.

Начальник продовольственно-фуражной службы Н-ского мотострелкового полка Н-ской мотострелковой дивизии Н-ского военного округа капитан Зуев задумчиво сидел в своём кабинете, ощущая кожей прохладный воздух, поставляемый в помещение кондиционером.

Всего пять лет назад, молодым лейтенантом, выпускником Вольского училища тыла, Константин Зуев прибыл сначала в Ташкент, а потом сюда, в Ашхабад, к месту своей будущей службы.

За прошедшие пять лет Костя прошел славный боевой путь от офицера продслужбы, через должность заместителя, к креслу начальника и капитанским погонам.

Уроженец средней полосы России, он с трудом переносил жаркий и сухой климат Туркмении, предпочитая прохладу кондиционированных кабинетов раскалённому мареву над асфальтом плацев и песками учебных полигонов.

Перед ним на столе лежал рапорт, с размашистой резолюцией командира дивизии: «Разобраться и доложить свои предложения», над которым Константин и ломал голову в настоящее время.

Всё дело в том, что в отдельно расположенном подразделении полка была весьма плохая ситуация с водой. Да, с самой обыкновенной питьевой водой, которую в расположение подразделения привозили на автомашине-водовозке.

По мнению офицеров этого самого подразделения и членов их семей, вода была некачественной и пахла ржавчиной. Кроме того, количества воды, завозимого в отдалённый гарнизон, было недостаточно, что вынуждало вводить ограничения и лимиты на её потребление.

Константин проблему знал. Водоносные слои в Туркмении были, и пробурить скважину, в целом, не составляло труда, но вот водичка в этих самых слоях была очень солёная, практически как морская.

Мысль Кости метнулась к лету позапрошлого года, когда его, Константина, отпуск совпал с отпуском старшего брательника – между прочим, капитана третьего ранга, служившего на Северном флоте на атомной подводной лодке. Что-то там, Колька рассказывал про опреснительные установки…

2.

Заместитель командира Н-ского мотострелкового полка по тылу проводил совещание с офицерами тыловых служб.

Предметом совещания были тот самый рапорт с резолюцией командира дивизии: «Разобраться и доложить свои предложения» и докладная по нему, подготовленная капитаном Зуевым.

– А что, – молвил подполковник, – вполне годная идея! Подготовим докладную на имя начальника тыла дивизии. Приложим акты анализа воды, расчёты её необходимого количества, сводки использования автомобильной техники и расчёты расхода ГСМ (горюче-смазочных материалов) …

– Зуев! – скомандовал зампотыл, – инициатива в армии, как всем известно, имеет инициатора! Оформляй красиво, прилагай расчёты и будем направлять в дивизию.

***

Заместитель командира – начальник тыла Н-ской мотострелковой дивизии проводил совещание с офицерами тыловых служб.

Предметом совещания были рапорт с резолюцией командира дивизии: «Разобраться и доложить свои предложения», а также материалы и расчёты, подготовленные тыловыми службами Н-ского мотострелкового полка.

– Ну что, товарищи офицеры, – полковник посмотрел на бумаги, лежащие на столе. – Толково придумали в мотострелковом полку! Финансистам надо добавить расчеты экономии ГСМ, а так, давайте поддержим инициативу с мест и направим документы в округ.

***

Заместитель командующего войсками – начальник тыла Н-ского военного округа проводил совещание с офицерами тыловых служб.

– Вот такую, товарищи, инициативу проявили в Н-ской мотострелковой дивизии наши коллеги. – Произнёс генерал-майор. – Считаю целесообразным её поддержать и направить документы в Москву, в Министерство Обороны…

***

Заместитель Министра обороны, начальник Тыла Вооруженных сил СССР проводил совещание на своём, недоступном для простых смертных, уровне.

– Вот что направили к нам из Н-ского военного округа, – озвучил содержание документа пожилой и грузный генерал-полковник. – Считаю необходимым оказать помощь руководству тыла округа и дать задание по линии разработчиков соответствующего оборудования на выполнение внеочередной заявки с полным финансовым обеспечением и выделением средств из бюджета Министерства. Возражений нет?

***

Директор очень секретного и режимного предприятия, расположенного в городе Новосибирск, проводил совещание с заместителями.

Поступившая из Министерства обороны бумага, в целом, не сулила трудностей с выполнением поставленной задачи, а с учётом открытого по специальной статье финансирования, и вовсе позволяла выплатить премии за срочность и направить группу инженеров и техников на место, посмотреть и посчитать.

– Ну и что, что это просто пехота, и к нашим флотским заказчикам она не имеет никакого отношения? – высказался главный инженер. – Смонтируем у них новую, экспериментальную установку обратного осмоса ОУС – 20 ПЛ – М3, которая пойдёт на новые атомные подводные лодки на подготовленном бетонном фундаменте. Электричество у них есть, скважину пробурят. Насос подключим и будут они пользоваться ей – на здоровье! Благо, там нет испарителя, установка не требует высокой квалификации в управлении, безопасна и ломаться в ней особо нечему…

– Так что, коллеги, – подытожил директор, – готовьте инженерную группу, техническую документацию и задание, командировочные и прочее…

3.

Капитан Никифоров, командир отдельно дислоцированного подразделения, и не предполагал, что направленный им полгода назад рапорт о плохом качестве питьевой воды, возымеет такое действие.

Прошло уже шесть месяцев, и он полагал, что рапорт его похерен в недрах армейской бюрократической машины.

Но, совершенно неожиданно, к нему прибыла представительная делегация страшно засекреченного КБ и НИИ «чего-то там», аж из самого Новосибирска, с соответствующе оформленными пропусками и разрешениями, в сопровождении начальника тыла полка и начальника продслужбы.

Высокий, интеллигентного вида мужчина в очках, с усами и бородкой, представившийся Павлом Николаевичем, быстро организовал работу подчинённых, поставил задачи и объяснил офицерам будущий фронт работ.

– Будем подыскивать место для монтажа и наладки установки ОУС – 20 ПЛ – М3, – весомо и непонятно заявил новосибирский инженер.

– Э…, а установка эта, для чего? – Переспросил Никифоров.

– Как для чего, – удивился Пал Николаич, затягиваясь сигаретой с фильтром. – Вы же просили опреснительную станцию? Вот и будем монтировать!

Работы в маленьком военном городке развернулись не на шутку: после обследования территории, подбора подходящего помещения, замеров, черчения схем и кроков комиссия убыла в свой родной город.

Ещё через месяц в военном городке начался настоящий бедлам: приехала куча народу во главе с неизменным Павлом Николаевичем, которых разместили в одной из пустующих квартир маленького ДОСа (дом офицерского состава), обеспечив их двухярусными солдатскими кроватями, постельными принадлежностями и бельём.

В старом складском помещении, выбранном для монтажа установки кипела работа: бетонировался и укреплялся фундамент; в окна вставляли решётки, на входе навешивали новые, оббитые железом двери; перекрывали крышу; внутри помещения по мере готовности бетонного пола возводили металлические конструкции; сверкала сварка; между железнодорожной станцией и стройплощадкой ездили самосвалы и тентованные грузовики.

Апофеозом всего непонятного стало прибытие бурильной установки на базе «Урала», тут же принявшейся бурить скважину…

Среди семей офицеров и прапорщиков стали курсировать самые невероятные слухи о строительстве и назначении непонятных агрегатов, надёжно прикрытых брезентом на площадке.

Слухи и сплетни пресёк решительный Никифоров, собравший офицерских жен возле дома и выдвинувший для проведения «ликбеза» представительного Павла Николаича.

После разъяснения текущего момента слухи прекратились, жёны успокоились и стали повторять как мантру: «Воду очищать будут! Эх, как хорошо заживём-то, со своей водой!»

Еще через месяц Павел Николаевич с гордостью представил своё детище Никифорову и Зуеву: внутри старого сарая, с толстыми, построенными на века в 30-е годы стенами, красовалась металлическая конструкция, выкрашенная серой «шаровой» краской, напоминающая… напоминающая внутренности подлодки.

Сверху, на поперечных балках, крепились подъёмные устройства, металлические крюки с цепями, рельсы, по которым эти устройства двигались, и прочая машинерия, непонятно именуемая Пал Николаичем «цепными талями и полиспастами».

Большой пульт управления (почему-то ярко-жёлтого цвета) с тумблерами, переключателями, циферблатами пристроился возле входа. На стене слева змеились толстые, экранированные металлической оплеткой, пучки проводов и висели распределительные щиты.

А по центру, намертво прикрученные анкерными болтами к бетонному полу, стояли несколько емкостей, напоминавших перевёрнутые чугунные казаны, водружённые на стиральные машины «Ока» и соединенные трубами, таже покрытые шаровой краской.

– Ну вот, готово. Принимайте аппарат! – Усмехнувшись сказал Павел Николаевич и нажал кнопку на пульте.

В недрах сарая зажужжали моторы, набирая обороты. Установка мелко тряслась, подвывали механизмы и щёлкали какие-то реле, а из открытой с помощью красного вентиля трубы в ведро потекла… вода!

Новосибирский инженер смело зачерпнул солдатской кружкой жидкость из ведра и выпил содержимое до дна. Потом он наполнил взявшиеся откуда-то еще несколько кружек и поделился с офицерами.

Переглянувшись, Зуев и Никифоров тоже продегустировали содержимое кружек.

– Ну, вода, как вода, – сказал Зуев, выдохнув перед тем, как отпить.

– Да, вода обычная, теплая, правда, но не солёная, – поддакнул ему Никифоров.

– А вы думаете, что мы тут щи лаптем хлебать будем? – Засмеялся Пал Николаевич. – Давайте, готовьте «поляну» – без обмывания установки, разработанные для флота, работать не будут! Выпивка моя, закусь ваша.

– Послезавтра приедет начальство, – осторожно пробормотал Зуев. – Будем готовить торжественный запуск, митинг. Командир дивизии, начальник тыла и начальник политотдела будут. Командир полка с зампотылом и замполитом. Фотограф и корреспонденты из нашей газеты обещали пожаловать…

– За сутки всё успеем! – весомо выдал Павел Николаевич. – Моим работягам тоже надо стресс снять, да и когда еще пехоту будет флотским «шилом» (спирт) угощать доктор технических наук…

4.

Торжественный запуск установки проходил с невиданным в маленьком гарнизончике размахом.

Командир Н-ской мотострелковой дивизии, тучный и мордастый генерал-майор, в сопровождении начальника тыла и начальника политотдела дивизии стоял в первых рядах приглашенных.

Рядом с ними расположился высокий и худощавый командир Н-ского мотострелкового полка вместе с заместителем по тылу и замполитом полка.

Еще дальше от начальства скромно пристроились капитан Зуев – инициатор этого проекта, и капитан Никифоров.

Павел Николаевич, доктор технических наук, как выяснилось накануне, одетый в чистую синюю спецовку, возглавлял делегацию Новосибирского секретно-режимного предприятия, представители которого осторожно дышали перегаром в сторону от начальства.

Жёны офицерского состава и прапорщиков, наряженные в «отпускные» платья, стояли рядышком с Никифоровым, шикая на непослушных детишек, бегающих повсюду.

Подразделение капитана в двухшереножном строю вытянулось по другую сторону знаменитого сарая.

Полковой оркестр, привезённый командиром полка, играл бравурные марши, сверкая на солнце медью труб.

Фотограф из дивизионной газеты щелкал затвором, корреспонденты строчили в блокнотах.

Установка работала, рыча и фыркая; вода лилась толстой, сверкающей на солнце струёй.

Повара из столовой, облаченные в белоснежные фартуки и колпаки наполняли живительной влагой и разносили на алюминиевых подносах гранёные стаканы из офицерских запасов почётным гостям и эмалированные кружки гостям попроще.

Гости пили воду, чмокали, улыбались. Начальство трясло руку новосибирским инженерам и технарям, говорили тёплые слова, лейтмотивом которых был лозунг «Народ и армия – едины!».

На столе, установленном прямо на площадке, подписывались акты приёмки и документы со скучными, незапоминающимися названиями.

По окончании торжества солдаты и семьи офицерского состава разошлись. Почётные начальственные гости подошли к Павлу Николаевичу, размахивающему руками и рассказывающему что-то интересное, связанное с эксплуатацией опреснителя, Никифорову и Зуеву.

– …и всех дел там – минимум. – вещал доктор наук. – Один раз в месяц, открутить болты, снять крышки, достать плёночные фильтры и опустить в ванночки, наполненные питьевым спиртом. Через сутки фильтры достать и смонтировать обратно в установку!

– А… спирт? – обомлев от предчувствий спросил начальник тыла дивизии.

– А спирт с солью моряки-подводники за борт выливают! – скромно заявил Павел Николаевич. – По крайне мере они нам так говорят… И акт списания составляют. Да вот, мы вам на первый месяц столитровую бочку со «спиртом питьевым 96 процентным» привезли, а дальше по бочке в месяц сами заказывайте…

– Сколько?! Сто литров спирта в месяц? – лицо командира дивизии покраснело, как переспелый помидор. – Актиком списывать и… выливать в канаву?!

Казалось, что генерала – командира дивизии, прямо сейчас, на этом самом месте хватит инсульт. Сопровождающие комдива офицеры посмурнели, задумались и представили масштабы и уровень пьянства в малюсеньком заштатном гарнизоне.

Начальник тыла дивизии схватил стакан со свежеочищенной водой и дрожащей рукой протянул его командиру.

Генерал-майор выпил воду, с ненавистью глянул на дно пустого стакана и громким, твёрдым голосом произнёс:

– Установку обесточить! Помещение с установкой закрыть на замок, опечатать и выставить пост из состава караула! Часового! С автоматом… – его голос сорвался на низкочастотный рёв.

– Командир полка, отвечаешь за сохранность установки и её бездействие – персонально! Бочку спирта загрузить в автобус с оркестром и начальнику тыла ехать в дивизию этом автобусе! Старшим автобуса!

– Как там фамилия вашего инициативного начпрода? – повернулся к зампотылу полка генерал, нехорошо прищурившись.

– Капитан Зуев! – отрапортовал подполковник.

– Зуев? Это хорошо, что Зуев. Подойди-ка сюда, товарищ капитан! – не обещающим ничего хорошего тоном процедил командир дивизии.

Глядя на побледневшего лицом Константина, вытянувшегося перед ним по стойке смирно, он продолжил.

– Пора тебе на другую должность, капитан Зуев! Засиделся ты в начпродах! Не скажу, что на повышение, но на самостоятельный участок работы, это точно!

Генерал-майор оглядел капитана с головы до ног.

– Есть у меня для тебя такая должность, Зуев! Южнее Ташкента, но чуть севернее Кабула и Баграма! – генерал-майор улыбнулся, – ну ты как, согласен?

– Так точно, товарищ генерал-майор! – отрапортовал капитан с вытянувшимся от неожиданной новости лицом. – А с водой как быть?

– А для подвоза воды сюда мы закупим две, или даже три водовозки! – ответил командир дивизии. – Новенькие! С чистенькими цистернами! За счет экономии премии тыловым службам дивизии и твоего полка за этот, и возможно, следующий год…