Как ведьма дракона украла

Я с трудом приоткрыла один глаз. Можно сказать, что совершила целый подвиг! Прямо вот взяла себя в руки и открыла! На второй, правда, силы воли уже не хватило.

– Охохонюшки. Дела наши скорбные, – тихо вздыхал в углу Вальдемар. Домового в седьмом поколении по факту звали Валька, но отзывался он исключительно на Вальдемара. Как и все домовые, он был существом суетливым, и причитать любил по поводу и без. – Как же это так? Что же на свете белом творится?

– Пить, – проскрипела я. Дверные петли, которые я благополучно забывала смазать уже третью неделю, устыдились.

– Проснулась, Милушка? – перед моим лицом появилась чашка колодезной воды. – А я тебе говорил, что варенье забродило. А ты только махнула на меня ложкой. Любимое смородиновое, как-никак.

Я жадно присосалась к спасительной влаге. Вот такое мое невезение. Точнее, проклятие – пьянеть от несчастного малюсенького градуса. Как и любая ведьма, обучающаяся колдовской науке в ведической школе, я вынесла оттуда нервный тик, парочку запрещенных фолиантов, диплом (местами даже с приличными оценками), и проклятие. Молодые ведьмочки часто проказничают, и последствия бывают редко удачные. Кто-то хромает из-за одеревеневшей ноги, у кого нос крючком заворачивает, огромные бородавки на лице появляются, заикание, и прочие радости. Мне же достался «Вечный алкоголик», да еще и хитро закрученный, так что учителя только руками разводили. Но каждая ведьма несет свое проклятие с достоинством, а вот мое еще попробуй, проконтролируй. Последний раз я опрометчиво хлебнула кваску на ярмарке и все – не было больше ни каруселей, ни торговцев, один менестрель на дереве засел и с лютней обнимался.

Осталось только соскрести себя с мягкой перины и выяснить, чего в этот раз мне стоило проклятие. Или деревне, что расположена в часе ходьбы от моей избушки.

– Вальдемарчик, – жалобно позвала я.

– Нет уж, – домовой неожиданно проявил черствость. – Вставай. Рассол на столе. И со зверюгой нужно решить, что делать, пока он не проснулся.

Новая информация придала моему телу прыти. Как есть, в ночной рубахе, я вывалилась на крыльцо, чтобы резво заскочить обратно.

– Что это? – шепотом спросила у домового.

– Дракон, – флегматично ответил Вальдемар и, прихватив ухват, направился к печке. – Скоро каша будет готова. На сытый желудок оно все лучше думается.

– А откуда он? – я, забыв, что являюсь грозной ведьмой, нерешительно мяла в пальцах подол рубашки.

– Говорил я тебе, не общайся с Улькой, – нелогично упрекнул меня домовой.

Несмотря на опохмел, в желудке нехорошо ойкнуло. Неужели на пьяную голову я связалась с заклятой подругой? Зеркало на стене сейчас находилось не в активном состоянии, и ответа мне дать не могло.

– Она сама вышла на связь, – расщедрился на объяснение Вальдемар. – На свадьбу звала.

А вот это уже наглость. Мало того, что у меня жениха увела, так еще и позлорадствовать хочет. У-у, гадина. Не то чтобы я Фомку любила, точнее, резко разлюбила, когда он к Ульянке переметнулся, но искренне пожелать счастья сладкой парочке у меня язык в узел завяжется. Вот если проклясть – это мы всегда, пожалуйста.

– И я согласилась? – убитым тоном поинтересовалась у единственного свидетеля вчерашнего разговора, сиречь позора.

– Ага, – не скрывая ехидства, поведал домовой. – А еще сказала, что прибудешь с новым женихом. Драконом. И вот, – он махнул в сторону окна.

Я погрузила пальцы в рыжие волосы и подергала за них, но аккуратно, а то, не дай Темная Сила, на самом деле выдеру клок.

– Но где я его достала?!

Вопрос действительно интересный. Драконы в нашем мире раньше были что-то типа грубой рабочей силы, полностью попадая в зависимость к хозяину. Привязка на эмоциональном уровне. Потом они стали вымирать, и маги забили тревогу. Ведь это полный набор магических составляющих для декоктов. Да и исчезновение целой расы ничем хорошим не обернется. Да и разумные оборотни (те, кто сохраняет в себе человека, превратившись в животное), забили тревогу. Мол, не дадим уничтожить товарищей по несчастью. И тогда драконов расселили по дальним горам. А чтобы люди не могли привязывать их к себе, каждого наградили Словом. Что-то типа замочка и ключа. Если сам крылатый не захочет, никто его не пленит.

В свете этого вопрос – что огромная ящерица делает на моей поляне?

– Понятия не имею, – пожал плечами домовой. – Ты прыгнула в ступу и взлетела раньше, чем я успел задать тебе хоть один вопрос. Вернулась ты уже с этим. Кстати, она, бедняжка, забилась за сарай и отказывается выходить. Опять виражи закладывала? Я же предупреждал – ее укачивает.

Это только со стороны ведьма выглядит грозно, а на самом деле у нас капризные вещи, магия слушается неохотно и без танцев с бубном не обойтись, гримуар так вообще, с характером. Мой лично очень любит сквернословить. Через слово. Даже запятые и точки не пропускает. Я-то приноровилась, но, если кто заглянет посторонний – обогатится новыми оборотами от души.

На столе очутился чугунок с ароматной кашей. Любые разборки на пустой желудок вредны, поэтому я уселась на лавочку и принялась работать ложкой.

– А чем зверюгу кормить? – поинтересовался сердобольный Вальдемар.

Я прямо грязной ложкой почесала лоб.

– Сейчас конспекты гляну, – призналась в бессилии перед провалами в памяти. На расы отводилось семь академических занятий. Судя по тому, что в голове девственно пусто – пары шли в утренние часы.

Домовой услужливо достал ведьмовскую котомку. Чудо-сумка, в которой можно хранить все, начиная от тетрадей и заканчивая заспиртованными жабами. Но то, что на деле должно облегчать жизнь, девушкам добавляло только проблем.

Раскопки заняли прилично времени. Особенно если отвлекаться на всякий найденный хлам: сережка со сломанной душкой, причем без пары, снимок главного чародея королевства с голым торсом (подарок подружки на выпускной, подозрительно затертый), набор косметики, давно считающийся потерянным.

До желанного конспекта я добраться не успела, а дракон уже проснулся. По-кошачьи потянулся, прогибаясь в спине. Широко зевнул, позволяя оценить вместимость глотки – теленок войдет целиком. И помахал хвостом, снеся попутно кабинку для уединения. Ладно, не смертельно, кругом лес, а удобрений мало не бывает. И как заорет!

Я снова выскочила на крыльцо, только зачем-то прихватив ухват.

– Слышь, ты! – я потрясла оружием. – Не ори! В деревне глухих нет, причем моими же стараниями!

– Милушка, – домовой подергал меня за подол рубашки, – ты думаешь, они не заметили эту махину в небе? Ночь светлая, луна яркая. Да и летели вы нетихо.

– Да? – я недоверчиво покосилась на дракона, а тот плюхнулся на попу, а лапы хвостом обвил.

– Ты песни орала. Ну те. Из гримуара.

Ох, стыд мне и позор. Это ж надо было так умудриться. Как же я деревенским в глаза теперь смотреть буду?

Вредная книжка не только ругалась, она еще и частушки неприличные любила. Совсем неприличные.

Ладно, с этой проблемой я как-нибудь разберусь. Ведьма я или где. А вот с драконом посерьезней будет.

– Кстати, почему он не обращается? – спросила я у… Вальдемара. А с кем мне еще научные диспуты вести?

– Если ты его Словом связала, то и первый оборот только по нему и будет.

Я облизнула пересохшие губы. Влипли мы с драконом по самую шею, ведь я и примерно не помню, что могла нести.

Пора выискивать в себя дипломата, а то должность простаивает, а эта зараза где-то гуляет.

– Уважаемый дракон, – я неловко спустилась по ступенькам. – Будем знакомы. Я Миладия. Ведьма. – Ящерица наклонила голову в бок, рассматривая меня как забавную зверушку. – Вчера случилась оказия. Понимаете, на мне неснимаемое проклятие «вечного алкоголика». Достаточно пробку понюхать, и все – здравствуй, зюзя. Вот и коварно меня лишило разума забродившее смородиновое варенье, – дракон округлил глаза. – Мое любимое, между прочим. В общем, не помню я ничего. И какое слово сказала, тоже, – признание я заканчивала уже шепотом, втянув голову в плечи.

Гостю понадобилось пару минут на осознание всей сложности ситуации, и он взревел так, что деревья пригнули верхушки к земле. Еще и на задние лапы встал и крылья распахнул. Напугал меня по полной.

Сам виноват. Руки рефлекторно ткнули в чувствительное брюхо ухватом. Потом еще раз. И еще.

– Милушка, – робко проблеял из-за остатков поленницы домовой, – не мучай животинку. Грех это.

Оказывается, я так крепко зажмурилась, что даже не заметила, как дракон катается по земле, защищая живот, и трясется. От смеха.

– Щекотки боишься? – я от удивления чуть ухват не выронила. – Тогда давай договариваться. Я не применяю противоправные меры, а ты не буянишь. А вместе мы подумаем, как тебя от Слова избавить. Идет?

Дракон замер на манер кота, готового к прыжку, и согласно стукнул хвостом. Помянем грядку с редиской, ее уже ничто не спасет.

Ящер, кстати, красивого стального цвета, снова сел на попу и с интересом уставился на кусты.

– О нет, – простонала я, приметив вихрастую светлую макушку главного бабника деревни Верхние Культяпки. Откуда пошло сие дивное название, даже Темным Силам неведомо. – Шурх, сегодня неприемный день, – крикнула я в надежде, что местный ловелас уберется куда подальше.

Но парень, которого регулярно били все мужики деревни, в очередной раз решил брать штурмом неприступную крепость под кодовым названием «ведьма зловредная». С букетом неизменных ромашек и с улыбкой, навевающей мысли о зубном порошке, он гордо выполз из кустов. Боком причем.

Я озадаченно хмыкнула, оценив, что он прятал в левой руке. Старый ржавый меч. Даже издалека было отлично видно – оружие тупое и требует балансировки. Не знаю, где он откопал эту реликвию, но ей и червяка не перерубишь, только долго и нудно пилить.

– Краса моя! – завел старую песню Шурх. Он так даже к бабке Мюзетте обращается, когда приходит к ней первач, настоянный на секретном ингредиенте, покупать. Кстати, она меня больше всех не любит. Боится, что я сдам про мухоморы, которые в лесу по ночам собирает. – Я пришел тебя спасать!

– Молодец, – восхитилась я. – А от кого?

– Так от него же, – в дракона ткнули букетом ромашек. Учитывая, что Шурх правша, меч в левой выглядел особым издевательством.

Стальной тоже подношением не впечатлился. Обнюхал презент и оглушительно чихнул, нокаутируя деревенского рыцаря с первых же секунд.

Я проследила эпичный полет бесчувственного тела в те же кусты и вздохнула:

– Только не говори, что у тебя еще и аллергия.