Кали

Ледяной дождь заливал столицу. Обычное дело для начала апреля, когда холода пытались сопротивляться натиску весны. Джей не любил зиму. Ещё меньше ему нравилась столица, но в ней пришлось задержаться. Не по своей воле. Он повыше поднял воротник короткой кожаной куртки и ускорил шаг, продвигаясь вглубь тёмного лабиринта общегородского колумбария. Сюда его привезли, как на экскурсию. Машина остановилась без объяснений, а голос в наушнике сообщил:

“Сектор шесть. Ячейка пятьдесят два — семьдесят четыре.”

Первый раз в жизни он оказался в общегородском могильнике — в огромном лабиринте длиной в несколько километров. Чем ближе ко входу находилась ячейка, тем дороже она стоила. За него заплатили усреднённую цену. Внутренняя система управления беззвучно вспыхивала голографическими указателями, показывая, куда идти, и отсчитывала оставшееся расстояние.

Как обычный навигатор. Только этот вёл не в бар или бордель, а в чёртов кошмар наяву.

Через несколько минут Джей был на месте. На мгновение ему показалось, что от пластинки из искусственного камня до сих пор слышится едкий запах после работы лазерного гравера. Разумеется, это было воображение — колумбарий без крыши и стен продувался всеми ветрами. Здесь не задерживались ни запахи, ни живые люди. Но глядя на выгравированную надпись, Джей упрямо чувствовал несуществующую вонь плавленого камня.

“Джей Варма”.

Годы жизни. Последний день — та самая ночь, когда он приехал в столицу.

Сверху по-прежнему сыпалась каша из воды и снега. Холода Джей почти не чувствовал. Бездумно смотрел на могильную плиту. Он уже понял, во что вляпался, и не ждал каких-то чудес, но долбанная надпись ощущалась как финальный удар под дых.

Джей не стал касаться таблички, но та всё равно среагировала — активировалась голограмма. На него посмотрел он сам — живой, улыбающийся, с царапиной на подбородке, полученной перед возвращением в город. На проекциях для могильников убирали все дефекты, но здесь словно нарочно оставили, чтобы подчеркнуть, что внутри ячейки — урна с прахом настоящего Вармы, а он всего лишь его нелегальная копия.

Полный бред. Просто огромная жопа, в которую его затащили. Джей смотрел на свою голограмму и отстранённо думал, что, скорее всего, его биоскан наложили на готовый профиль анимации. Глаза подвели. У проекции они остались тёмно-серыми вместо карих. Но даже с изъяном она выглядела куда живее, чем он.

С изображения на него смотрел молодой и жизнерадостный парень. Из отражения на поверхности композита — похожий на мокрую крысу человек. С прилипшими к шее сырыми тёмными волосами и тяжёлым взглядом загнанного зверя.

Джей неловко сполз по стене и сел на пол. Система наблюдения тут же считала его поведение и вывесила голографическое предупреждение “Внимание! Вы нарушили правила посещения”. На все правила ему сейчас было глубоко наплевать. Он выторговывал себе время подумать. Пусть те, кто устроил весь этот цирк, увидят, что он впечатлён, испуган и разбит. Что ему чертовски плохо —- как должно быть обычному человеку, угодившему в извращённую ловушку. Отголоски злости и неприятной растерянности до сих пор отзывались в сознании нехорошим холодком. Только стадия принятия уже прошла. Джей очень быстро умел собирать себя заново. По-другому в его деле было не выжить.

Мысленно отмотал время назад — к началу кошмара. Дешёвый отель с броским названием “Чёрная Орхидея”. Джей хорошо помнил, как добрался до него глубокой ночью двадцатого марта. Там он снял номер, принял душ и завалился спать. Когда проснулся, часы показывали половину четвёртого дня. Жалюзи по-прежнему были опущены, и он хорошо запомнил красные цифры в полумраке номера. Удивился, что не сработал будильник на девять утра, и в первый раз услышал механический голос — из оставленного рядом с подушкой планшета. Тогда подумал, что кто-то вломился, пока был в отключке, но всё оказалось гораздо хуже.

Сидя на холодном и сыром от дождя полу, Джей опустил голову и закрыл лицо ладонями. Он тщательно перебирал каждую упущенную деталь, каждую мелочь, которая могла бы помочь ему больше, чем пуля в висок. Вспоминал, как голос невозмутимо сообщил, что теперь он под полным контролем. В игре, где ему отвели недолгую, но яркую роль. Правила, от которых зависела его жизнь, были до омерзения просты и бесчеловечны.

Никакой связи — ни попыток связаться, ни намёка на сообщение.

Никакого вреда себе.

Никакого бегства.

Никаких срывов.

Потерял передатчик — получил билет на тот свет.

Первым в голову пришло, что всё это — долбанный развод. Тупая приколюха от какого-то дебила. У Джея были враги, но если бы хотели убить — убили. А если бы решили помучить — нашли способ попроще. Помнится, что-то подобное он и сказал тогда в номере. Послал шутника нахер. Но как только поднялся с кровати, его прошило такой чудовищной болью, что он со стоном рухнул на пол. Пока Джей, скорчившись, валялся на грязном ковре и пытался дышать, голос добавил несколько оглушающих подробностей. Для всего мира Джей Варма уже две недели был мёртв. Скончался от передоза палёным нейростимулятором. В системе стояла дата смерти, и те, кто сохранил его в контактах, получили официальное уведомление о новом статусе.

На этом новости не закончились. Невидимый собеседник продолжал безжалостно выбивать любую мысль рыпнуться против них. Он сообщил, что Джей — клон. Сознание перенесли с помощью попавшей к ним технологии “слепка”, гордости корпорации “Неофарма”. А тот, кто корчился на полу — даже не человек. Просто реконструкция, тело без прав. В мыслях заново прозвучало:

“Ты — никто”.

Клонированное тело лишало его всех, пусть и немногих имплантов. Делало абсолютно бесправным существом не только для ублюдков, которые решили над ним поизмываться, но и для всего мира. Тогда Джей спросил, в чём смысл такой игры, если в любом случае он — труп. Ответ не удивил. Кем бы ни были организаторы, они понимали, что должны дать шанс выжить — крохотный, призрачный и очень привлекательный в кошмаре, который они же и устроили. Голос убедительно сказал, что если Джей завоюет симпатию зрителей, то после всех испытаний те могут проголосовать за его освобождение. Тогда все контролирующие устройства будут отключены, а он — свободен. А запись о смерти в системе обязательно исправят.

В такое счастливое спасение не верилось, но в этом был весь смысл — заставить жертву выживать, глотать страх, плевать кровью и всё равно ползти, вцепившись в призрачную надежду, что тебя не сожрут на следующем повороте.

Сверху раздался звуковой сигнал. Джей поднял голову. Система наблюдения настаивала на своём, мерцая предупреждением о нарушении правил. Передатчик молчал. Те, кто управлял им, пока не сочли его бездействие опасным для игры.

Джей прислонился затылком к холодному камню. С момента пробуждения прошло два дня. Слабость почти отступила. В нагрузку к остальному бреду организаторы убеждали, что дело в адаптации клонированного тела, но он не верил в эту чушь. Он осмотрел себя сразу, как только смог встать. Все шрамы исчезли. Вместе с татуировкой на запястье.

Кто-то просто хотел, чтобы он в это поверил. Тупо, по накатанному сценарию. Не прокатило. Джей не собирался играть по их правилам. И знал цену технологиям. Утечка “Слепка” — что-то из разряда невозможного. Да и никто бы не стал заморачиваться с ускоренным и дорогостоящим выращиванием нового тела для расходного материала в игре на выживание.

Для кого-то другого эта часть истории выглядела бы как адский кошмар. Для него самое страшное было не в слове “клон”. А в том, что они видели всё его глазами. Слышали всё то же, что и он. Когда он задумался, как это возможно, к горлу подступил неприятный ком. Ответ был очевиден. Оптика. Они вырезали ему глаза и теперь наблюдали за шоу от первого лица.

При всей сгустившейся вокруг него безысходности оставалось одно преимущество. В единой информационной системе для всех он был выходцем из нищей семьи мигрантов. Без образования и страховки. Бывший охранник в клубе “Инферно”. Такого никто не будет искать. Его похитители не знали, кто он на самом деле.

Сбоку послышались быстрые тяжёлые шаги. Джей повернул голову и увидел мужика средних лет в чёрном форменном костюме, напоминавшем комбинезон разнорабочего. Сбоку на ремне у него виднелась кобура для шокера. Из нагрудного кармана выглядывали инъекторы с транквилизаторами. Универсальный набор, если посетитель не понял с первого раза.

— Вы нарушили правила посещения, — сухо повторил он слова голограммы.

Руку охранник держал на шокере, чтобы при первой возможности угостить им неадекватного посетителя. С одной стороны, его можно было понять — настоящее оружие давно запретили во всех общегородских колумбариях, а маргиналов сюда приходило немало. С другой — взгляд его выдавал. И виднеющаяся из-под воротника татуировка. Джей её узнал — символ “Воинов Велеса”, тех времён, когда бывший главарь банды словил приступ расового превосходства и начал формировать “элиту”, пока Кардинал не отрезал ему голову.

Сидящий на полу индиец? Для этого урода с расовыми загонами он даже не человек. Мусор.

“Никаких конфликтов, — тут же прозвучало в передатчике. — Возвращайся в “Орхидею”.

— Правда? — Джей изобразил растерянную улыбку и, придерживаясь за стену, поднялся на ноги. — Извините, я здесь впервые.

— Прежде, чем куда-то соваться, стоит ознакомиться с правилами. Или хотя бы с законами, — охранник хмыкнул. — Чтобы потом не было неловко.

Он посмотрел на голограмму возле таблички, перевёл взгляд на Джея.

— Видимо, вы и правда не можете размножаться нормально.

“Никаких конфликтов”, — с нажимом повторил надсмотрщик.

Джей подавил вспышку бессильной злости. Если бы не игра, не обратил бы внимания на тупой подкол. Или проломил бы ему башку и нарисовал бы его кровью сердечко на композитной плите. Но сейчас... Сейчас злость приходилось запирать за зубами. Склонил голову, будто принимая вину.

— Джей мой близнец, да. А я Аджай.

Он шевельнул правой рукой, словно хотел протянуть её для рукопожатия, но в последний момент в молитвенном жесте сложил ладони возле груди.

— Я пойду. В следующий раз обязательно прочитаю правила.

Не дожидаясь ответа, Джей погасил голограмму, сунул руки в карманы и пошёл в сторону выходу — медленно, чтобы не выглядеть сбежавшим.

В спину прозвучал окрик охранника:

— Вали вообще отсюда!

Джей не стал оглядываться. За пределами колумбария холод, наконец, пробил ментальное оцепенение и обрушился всей своей силой.

“Ну что, убедился?”

Он резко остановился.

— Что я клон? Другие на это правда ведутся?

“Мы знаем, ты сомневаешься, что так уж получилось”.

— Если бы “так уж получилось”, Гордеев прибил бы каждому из вас яйца к полу. Или что-нибудь другое, если их нет.

“Неофарма” и особенно её глава никогда не вызывали большого восторга, но сейчас Джей мог поклясться на что угодно — сколько бы дерьма ни творила корпорация, крышевать и уж тем более организовать такие игры, никто бы не стал.

— Поэтому глотай уже свою байку, пока не подавился. Вырезать мне глаза и свести шрамы — это не слепить клона, ублюдок.

Повисла тишина. Потом послышался смех.

“А некоторые на самом деле ведутся. Ты даже не представляешь сколько таких. Ну ладно, ты у нас особенный. Клон, не клон — неважно. Главное, что ты теперь наш. Пока рейтинг позволяет. Иди обратно, пора возвращаться в клетку”.

Стиснув зубы, Джей добрёл до ярко-жёлтой машины с крутящейся над крышей голограммой “Ожидание клиента”. Сел на заднее сиденье. Такси плавно тронулось с места и повезла его в отель, который всё сильнее походил на камеру смертников.

Джей прислонился виском к стеклу. Прокручивал в голове все возможные выходы, но каждый раз приходил к одному и тому же выводу — один он не вытащит. Ему нужна помощь. Персонал отеля он вычеркнул сразу. Его похитили прямо из “Орхидеи” вернули туда же после установки системы управления. За него платили. Приносили еду и одежду. Кто-то там явно был куплен с потрохами — или изначально работал на эту грёбаную игру. Телефон забрали. Любая попытка выйти за сценарий, и голос напоминал, кто в этом шоу ведущий, а кто — просто контент.

А ещё у них хватило связей организовать ему могилу в колумбарии и прописать мёртвым в системе. Это был как индивидуальный реквизит, созданный исключительно ради одной сцены и восторгов публики. Цинично. Дорого. Бессмысленно. А значит — идеально вписывалось в спектакль. Даже если это траты ради массовки. У остальных игроков наверняка были свои истории, и Джей ничего не хотел о них знать.

В салоне было тепло. Но внутри всё стыло, как у трупа в морге. Не от холода — от правды: он всего лишь эпизод. Одноразовая звезда шоу, где смерть — это финальные титры. А на всё это с попкорном смотрят какие-то больные уроды.

В отеле ему фальшиво улыбнулась девушка на ресепшене. Выглядела она как андроид из порноролика: огромные неестественно синие глаза, светлая до мертвечины кожа, соблазнительная фигура, подчёркнутая обтягивающим белым платьем. Вся такая хрупкая и ранимая, что хотелось взять на ручки — или посмотреть, как она вытащит дробовик и снесёт кому-нибудь башку.

Джей поднялся в номер. Дверь открылась без ключа и сразу же захлопнулась за его спиной. Светодиод на замке зажёгся красным. Клетку снова заперли.

На столе лежала термосумка. На кровати — комплект чистой одежды и инъектор.

— Какая забота, — саркастически протянул он.

Передатчик ожил почти сразу:

“Пришло время рассказать тебе чуть больше про нашу игру. Ты не один такой избранный…”

— Точнее, не единственная жертва? — хмыкнул Джей.

“Называй как хочешь. За вами наблюдают зрители. Иногда даже слушают, так что фильтруй базар. У каждого из вас — рейтинг. Чем он выше, тем больше шансов дожить до финала. После каждого задания у нас будут трагические потери. Среди игроков, конечно”.

— Я бы с удовольствием посмотрел, как кто-нибудь из вас себе пулю в башку пустит, — огрызнулся Джей.

“Лучше следи за своей, маленький Будда. Чтобы не расстаться с ней раньше времени. У тебя хорошие шансы, так что не просри их. Пока ты добирался, тебе уже придумали первое задание”.

У Джея заскрежетало внутри. Он сжал кулаки. Ждал — и боялся услышать.

“Оно будет довольно простым. Так, для разогрева. Зрителям понравилось твоё представление в колумбарии, захотели продолжения банкета. Тебе предстоит примерить шкуру Воинов Велеса. Слышал песню “Сквозь смерть”? Она с некоторых пор стала их неофициальным гимном. Даже авторы открестились, чтобы не портить себе репутацию. Вот и сыграй её. Или включи. В одежде Воинов Велеса на территории падальщиков. И, желательно, не сдохни”.

— А нахер ты сходить не хочешь? — со злостью огрызнулся Джей. — Я похож на самоубийцу?

“Никто не похож, но каждому придётся побыть в этой шкуре. Как там было в другой песне? “Мой сладкий мальчик, давай без обид. Я нашла кайф получше, я хочу суицид”.

В голосе — эта мерзкая смесь сочувствия и издёвки, за которую язык хочется вырвать с корнем.

Джей сел на край кровати и уставился в пол. В голове крутилась одна мысль. Её он и озвучил:

— Каждый из вас — больной ублюдок.

“Ну-ну, маленький Будда, ты это уже говорил. Давай не будем повторяться. Начнёшь огрызаться — вырублю тебя сейчас, а завтра проснёшься связанным. Где? А вот это будет сюрпризом”.

— А если вдруг я стану лапочкой? Ты откроешь дверь и отпустишь? — съязвил Джей.

“Тогда я позволю тебе поужинать, сходить в душ и подумать, чем можно спасти свой зад. Может, даже что-нибудь подгоним. Не расстраивай своих поклонников. У тебя уже есть фанаты, кстати. Приятно, да?”

Индустрия нелегальных развлечений давно могла шокировать неподготовленного зрителя. Того самого, кто приходит домой, включает телек, а там вместо новостей реклама свежего ада из даркнета. Джей не был святошей. Прекрасно знал, что за деньги можно сделать всё — и с кем угодно. Снафф бордели плодились быстрее, чем полиция успевала их прикрывать. Но даже в самых безумных кошмарах или в глубоком алкогольном угаре он не мог представить, что станет участником долбанного реалити-шоу на выживание.

Джей снял куртку, бросил на кресло у окна.

Задержал взгляд на правом запястье, непривычно голом без татуировки. Словно काली на самом деле больше не существовало. Глубоко вдохнул. Он вернёт себе имя. Напишет его кровью каждого, кто втянул его в это дерьмо для богатых извращенцев.

Есть не хотелось, но Джей всё-таки поковырял вилкой принесённую курицу карри — не лучшую в своей жизни. Даже за ужином его догнали долбанные стереотипы. Он снова мельком подумал, что стоит подыгрывать своим мучителям. Но знал — как только начнутся испытания, держать маску индийского простачка станет гораздо сложнее.

В душе Джей долго стоял под горячей водой. Думал. Прикидывал.

Задание было идиотским, но не бессмысленным. Он представлял, как работают такие шоу. Игроков набирали с запасом. Кто-то идёт в утиль первым. А кто-то — должен протянуть подольше. На длинную дистанцию годятся бывшие военные или мелкие наёмники. На быстрый слив — такие, как он. Может, среди отобранных на роль первых жертв были те же падальщики, к которым он завтра нагрянет в гости. Их мало кто воспринимал всерьёз, хотя бы потому что у них никогда не было единого лидера. Они сбивались в стаи. У каждой — своя территория, свои правила и иерархия на уровне собачьей своры. Им плевать, кого рвать, особенно если он один.

На Воинов Велеса в открытую они никогда не рыпнутся. Просто потому что большая их часть обосрётся при виде Кардинала, которого они ненавидели сильнее чем корпоратов. А на придурке, косящем под язычника, оторвутся от души.

Джей переоделся в чистую одежду и вернулся в комнату. После всех размышлений в голову пришёл простой и тупой план — под стать испытанию.

— Мне нужно оружие.

Надсмотрщик молчал, но Джей продолжил:

— Электромагнитный пистолет типа “Кондора” или “Урагана”, три увеличенных магазина. Электрогитара, портативный усилок с заряженным аккумулятором. Две армейские “искорки” с дистанционным детонатором, набор отвёрток и два часа времени. И… термос с кофе.

После небольшой паузы в передатчике прозвучал смех.

“О, наш маленький Будда серьёзно взялся за дело. Ваш заказ принят. Пожалуйста, ожидайте”.

— Очень мило с вашей стороны, — криво ухмыльнулся Джей. — Только чаевых не будет.

“Я же говорил, что с нами лучше сотрудничать. А теперь — время сладких снов. Вколи инъектор”.

— Что в нём?

“Снотворное. Быстрое. И тебе спокойнее, и нам меньше проблем. Я вижу твой биомонитор, так что обдурить не получится. Но волноваться не о чем. Доза рассчитана точно под тебя. Утром будешь как новенький”.

Спорить не было смысла. Джей взял инъектор, прислонил к шее и вколол содержимое. По всему телу сразу разлилась приятная лёгкость. Он успел забраться под одеяло, и его потянуло в успокаивающий мрак.

— Конечно, не о чем, — пробормотал он. — Всегда мечтал побыть рок-звездой.