Канун Йоля

Год, прошедший после венского триумфа изменил Элис. Она была уже не девочкой, играющей во взрослые игры, но королевой, осознавшей свою силу. Но победа принесла ей не только власть, но и… пустоту. Интриги, контракты, биржевые сводки — все это было так предсказуемо. Так скучно, серо, буднично. После очередного столкновения с могучими и темными силами, скрывающимися за гранью реальности, погружение в корпоративную рутину действовало на молодую женщину удушающе.

Неожиданно для нее самой Элис потянуло к корням. Не к голландским предкам-торговцам, а к другой, более древней, крови — крови рода Гриндли. Наследников англосаксонских танов из Нортумбрии, которые сражались с викингами, а затем, после Нормандского завоевания, ушли в тень, но сохранили свои земли и свою гордость.

Она начала изучать историю. Она читала «Беовульфа», она погрузилась в норвежские саги и исследования современных скандинавистов, общалась с современными энтузиастами возрождения древней веры англосаксов, поклонников Водена и Тунора. Так она и узнала о Йоле. Не о веселом, коммерческом Рождестве, а о настоящем, древнем празднике: о двенадцати ночах безвременья, о пирах, о жертвоприношениях, о Дикой Охоте Водена. То, что узнала Элис, наложившись на воспоминания о жуткой Ночи Крампуса вызвало у нее не только трепет, но и неожиданное стремление вновь соприкоснуться с морозной Тьмой за гранью мира.

И когда советники предложили Элис провести рождественские каникулы на одном из ее карибских курортов, она лишь рассмеялась.

— Нет, — сказала она. — В этом году я еду в Исландию. Одна.

Сэр Уинстон Грей чуть не подавился чаем.

— Одна?! Но, леди Элис, это безумие! Без охраны, без сопровождения. У вас слишком много врагов…даже на этом забытом богом острове.

— Со мной будет Мармадьюк, — отрезала она. — Этого достаточно. Я устала от ваших унылых лиц. Я хочу тишины. И холода.