Капитан и наемник

Небо над Пакшеном было серым и тяжёлым, как будто само предвещало надвигающуюся бурю. На поле у подножья разрушенной крепости встретились два отряда: регулярные войска капитана Анарея и наёмники, которыми командовал Конральд. Эта встреча была неизбежна — правитель Миолин долго лавировал между армией и наёмниками, стараясь найти баланс между официальными силами города и теми, кто воевал лишь за звон монет. Наёмников посылали на те задания, куда регулярные войска не могли пойти: разведка, налёты, ночные вылазки. Это создавало негласную вражду — армия несла основные потери, но награды чаще всего доставались тем, кто действовал на свой страх и риск.

Капитан Анарей стоял во главе своего отряда с гордо поднятой головой. Его доспехи, отполированные до блеска, сверкали в лучах тусклого солнца. С первого взгляда было видно, что он был человеком чести — служил городу и своим солдатам верой и правдой. Он мечтал о славе и продвижении по службе, и каждый его шаг был рассчитан на приближение к этой цели. Воины, стоящие за его спиной, были дисциплинированы, держали строй ровно и спокойно. Это была настоящая армия Пакшена, его официальные силы.

Конральд, напротив, казался более расслабленным. Он стоял в центре своего небольшого отряда наёмников, люди его были опытны, но выглядели куда менее организованно, чем солдаты Анарея. Это были люди, привыкшие к хаосу войны и бунту на поле боя. В их глазах светился тот самый огонь, который отличал их от профессиональных солдат — они сражались за деньги, за добычу, за себя, а не за какой-то город или правителя.

— Капитан Анарей, — начал Конральд, оглядев оппонента с небольшим высокомерием, — не думал, что увижу столь высокопоставленного человека на этом поле. Обычно вы сидите в тепле замков и не рискуете головой в таких делах.

— Я там, где мои люди, — холодно ответил капитан, не скрывая презрения. — Не каждому по душе скрываться за спинами тех, кто воюет за золото, Конральд.

Конральд усмехнулся. Он был человеком прямым, и подобные уколы его не задевали.

— Золото, капитан, тоже оружие. С ним можно завоевать города, купить армии… и друзей. А вы, кажется, не особо преуспели в этом, раз стоите здесь.

Между ними уже с первого взгляда витала искра вражды. Каждый чувствовал это: наёмник презирал высокомерие и чопорность капитана, а капитан ненавидел меркантильность и безразличие наёмника. Их взгляды скрестились как мечи, и каждый знал, что этот разговор — лишь начало долгой вражды.

Война с Мордином шла на износ, и каждый воин на поле боя был на вес золота. Положение было критическим, ресурсы истощались, и именно поэтому Миолин и начал привлекать наёмников — у города просто не хватало людей для регулярных сражений. Но это не успокаивало тех, кто служил в официальных войсках. Они сражались и умирали, не имея права на добычу, тогда как наёмники, рискуя ничуть не меньше, уходили с мешками награбленного. Постепенно в рядах солдат начиналось недовольство. Они видели, как наёмники безнаказанно собирали трофеи, выходя победителями из кровавых стычек. Самые отчаянные шептались о том, что армия становится расходным материалом, пушечным мясом для того, чтобы наёмники могли заработать больше.

— Мы уйдём через три часа, — добавил Конральд. — Но если вам нужно подкрепление, капитан, обращайтесь. Разумеется, не бесплатно.

Последние слова прозвучали как издёвка, и это не укрылось от взгляда Анарея. Он сжал зубы, но решил не отвечать — пока. Ведь сражение ещё не началось, а он был уверен, что его войска справятся и без помощи этих людей, живущих лишь ради монет.

Через три часа, как и обещал Конральд, наёмники вышли на поле боя. Они выглядели уверенно, привыкли воевать быстро и решительно. Войска Пакшена стояли на другом фланге, готовые к сражению, но напряжение среди солдат ощущалось. Они видели, как их товарищи погибали в прошлых стычках, и знали, что наёмники, которые будут рядом, собирают всё, что смогут вынести.

Когда бой начался, стало ясно, что войска капитана Анарея недостаточно хорошо подготовлены. Воины Мордина использовали ловушки и хитрости, которые ставили регулярную армию в невыгодное положение. Солдаты были вынуждены отступать, а это означало, что наёмники, действуя более организованно и агрессивно, смогли продвинуться дальше. Каждый шаг вперед для них означал новый трофей, и воины Конральда не собирались упускать возможность.

— Стоять! — крикнул Анарей своим людям, видя, как ряды его солдат слабеют под натиском врага.

Но было поздно. Наёмники уже вошли в центральную часть поля боя, оттеснив врага и создав плацдарм для дальнейшего наступления. Теперь их карманы наполнялись захваченной добычей. Конральд с усмешкой наблюдал за происходящим. Для него война была как партия в шахматы, где каждый шаг планировался заранее. И он знал, что на этот раз, как и прежде, выйдет победителем — ведь он воевал не за честь, а за золото, а это более верная ставка в условиях, где нет места для эмоций.

Капитан Анарей ненавидел Конральда и его наёмников. Каждый раз, когда он видел, как они уходят с награбленным, его злость становилась сильнее.

Прошло несколько недель с тех пор, как наёмники под командованием Конральда вновь показали свою эффективность на поле боя, захватив очередной рубеж противника. Однако капитана Анарея этот успех не радовал. Напротив, он всё больше ощущал, как ненависть к Конральду росла с каждым днём. Видеть, как этот наёмник, воюющий лишь ради наживы, получает почести и богатства, было для Анарея настоящей пыткой. Он, служивший городу и своим солдатам с верностью и преданностью, не мог допустить, чтобы такие люди, как Конральд, забирали всё лучшее.

Анарей не раз подумывал о том, чтобы устранить Конральда с его пути. Не физически — капитан был человеком чести, но саботировать, подставить его, чтобы тот показал свою слабость или неудачу, казалось куда более правильным и изощрённым способом. Конральд был хорош в своём деле, но Анарей не собирался позволить ему забирать славу и признание, которое должно было принадлежать ему.

Для капитана каждый бой был шансом доказать своё превосходство. Он мечтал о продвижении по службе, о том, чтобы его имя стало известно не только в Пакшене, но и за его пределами. Капитан Анарей видел себя героем, который спасёт город от врага, который приведёт армию к победе. И для этого он был готов на всё.

Конральд, напротив, не скрывал своей природы. Он не строил из себя героя или благородного воина. Для него война была лишь очередным средством обогащения, а солдаты — инструментами, которые можно использовать, если они приносят пользу. Конральд был реалистом и знал, что те, кто гонятся за славой, чаще всего оказываются в могиле. Он сам прошёл через множество сражений, видел, как одержимые честью воины падали на поле боя, а их тела оставались гнить в грязи.

Однако, несмотря на разное отношение к войне, у них было нечто общее: и Анарей, и Конральд были блестящими стратегами, каждый по-своему. Они понимали поле боя, знали, как обращаться с людьми, и умели добиваться своего. Но их пути всё чаще пересекались, и каждый новый бой становился ареной для скрытой войны между двумя командирами.

Однажды, когда битва была в самом разгаре, настал момент, который всё изменил. Войска Пакшена столкнулись с крупными силами Мордина, и противник оказался сильнее, чем ожидалось. Наёмники Конральда стояли на передовой, как всегда первыми бросаясь в бой за обещанную награду, а регулярные войска капитана Анарея были позади, готовясь к атаке.

— Стрелы наготове! — приказал Анарей, наблюдая за происходящим с холма. Его люди уже были готовы к выстрелу, но капитан выжидал. Ему хотелось дать команду, но что-то в этот раз подсказывало ему подождать. Ему пришла в голову идея, которая могла бы сыграть в его пользу.

Наёмники продвигались вперёд, наталкиваясь на яростное сопротивление врага. Но в этот раз противник был особенно жесток и опытен — казалось, что войска Мордина знали, как бороться с хаотичной тактикой наёмников. Ряды Конральда начали таять, и настал момент, когда им была нужна помощь.

— Стрелы в воздух! — крикнул Анарей. Но вместо того, чтобы направить стрелы прямо в ряды противника, он дал команду поднять угол стрельбы, что привело к тому, что стрелы пролетели мимо врагов и попали в пространство, где находились наёмники.

Конральд мгновенно понял, что происходит. Это была не ошибка, не случайность. Капитан Анарей намеренно подверг его людей опасности. Но Конральд был слишком умен, чтобы дать волю своей ярости прямо на поле боя. Его наёмники начали биться ещё ожесточённее, понимая, что теперь их жизнь зависит только от их собственных усилий.

Битва продолжалась несколько часов, и, несмотря на подставу Анарея, наёмники сумели прорваться и разгромить противника. Однако потери были велики. Многие из лучших бойцов Конральда погибли, а сам он с трудом вышел из боя, осознавая, что только что стал жертвой грязной игры.

Когда сражение закончилось, Конральд собрал своих оставшихся людей. Все они были злы, их лица выражали негодование. Они видели, что что-то пошло не так, и требовали объяснений.

— Это были наши же стрелы, Конральд! — воскликнул один из его бойцов. — Анарей нас подставил!

Конральд мог бы подтвердить это. Он знал, что капитан сделал это намеренно, но что-то внутри него остановило его. Он посмотрел на своих людей и сказал:

— Нет. Это была ошибка. Анарей не мог бы подставить нас.

Наёмники недоверчиво переглянулись, но никто не осмелился спорить с командиром. Конральд знал, что если бы он сказал правду, его люди могли бы поднять мятеж и попытаться убить солдат Анарея. Это привело бы к катастрофе для обеих сторон. И хотя его охватывала ярость, он понимал, что сейчас важнее всего было сохранить единство.

После того, как наёмники разошлись по своим лагерям, Конральд остался один. Он долго сидел у костра, размышляя о том, что произошло. Теперь стало ясно: война с врагом шла не только на поле боя. Ему предстояло сражаться ещё и с тем, кто должен был быть его союзником.

Для капитана Анарея сражение стало успехом. Несмотря на потери наёмников, его солдаты вернулись почти невредимыми, и это было заслугой его тактики. Он был уверен, что заслужил похвалу и повышение. Он уже представлял, как его наградят за блестящую операцию, но пока наслаждался своим маленьким личным триумфом.

Анарей не знал, что Конральд, несмотря на все потери, не был сломлен. Наёмник затаил обиду, но понимал, что пока ещё не настал момент для расплаты.

С каждым днём напряжение между Анареем и Конральдом росло, хотя снаружи всё выглядело мирно. Конральд по-прежнему выполнял свои обязанности, ведя наёмников в бой и зарабатывая деньги. Анарей, в свою очередь, продолжал руководить регулярными войсками, всё так же выискивая моменты для того, чтобы показать наёмников с худшей стороны. Открытая вражда не вспыхивала, но каждый новый бой становился местом для скрытых манёвров, где Анарей пытался ослабить влияние Конральда, а тот продолжал доказывать свою эффективность.

Однажды поступил приказ от Миолина, правителя Пакшена, об окончательной атаке на укреплённые позиции войск Мордина. Это была крупная и решающая битва, от которой зависела судьба всей кампании. Если бы город Пакшен смог взять этот рубеж, это означало бы конец затяжной войны и освобождение от многолетней угрозы соседнего государства.

— Это будет наша победа, — сказал Анарей своим офицерам. — Мы покажем всем, на что способны регулярные войска Пакшена. Эти наёмники уже не нужны — мы сами закончим эту войну.

Конральд, однако, видел это иначе. Он понимал, что битва будет сложной и что на кону не только деньги, но и жизни его людей. Наёмники под его командованием устали, но они были преданы своему делу — пусть и ради прибыли, а не чести. Для Конральда война была бизнесом, но бизнесом, в котором важно было заботиться о людях. И теперь, зная, что Анарей пытался подставить его в прошлых битвах, Конральд был готов к тому, что в этой финальной схватке капитан снова попытается что-то предпринять.

Настал день сражения. Войска Пакшена, во главе с Анареем, выстроились перед укреплениями Мордина. Позади основных сил располагались наёмники Конральда. Стратегия была простой: регулярные войска должны были начать атаку первыми, ослабив врага, а затем наёмники — закрепить успех, проникнув в лагерь противника и добив остатки.

Но всё пошло не по плану с самого начала. Анарей, уверенный в своей тактике, приказал своим солдатам наступать слишком быстро, и они вскоре оказались под плотным огнём врага. Многих солдат убили ещё до того, как они успели подойти к стенам. Войска Пакшена попали в смертельную ловушку, но Анарей, несмотря на отчаянные крики своих офицеров, не давал команды на отступление. Он не мог признать, что его план провалился.

Наёмники, наблюдавшие за боем издалека, заметили хаос, который развернулся на передовой. Конральд, следя за сражением с холма, понял, что ситуация становится катастрофической.

— Они проигрывают, — сказал один из его подчинённых, смотря на Анарея и его людей. — Нам нужно вмешаться, иначе мы потеряем всех.

Конральд знал, что вмешательство сейчас — это не только спасение регулярных войск, но и шанс спасти свои собственные позиции. Если Анарей потеряет свою армию, это может означать конец всего сопротивления Пакшена.

— Вперёд! — крикнул Конральд своим людям. — Мы забираем этот бой себе.

Наёмники рванули вперёд, стремительно атакуя с фланга. Конральд знал, что их неожиданное появление может сломить боевой дух врага, и его план сработал. Войска Мордина, занятые уничтожением регулярных войск, не ожидали атаки с фланга и были застигнуты врасплох. Наёмники, несмотря на усталость, сражались с невероятной яростью, пробиваясь сквозь ряды врага и разрушая их линию обороны.

Вскоре началась паника. Враг, потеряв инициативу, начал отступать. Бой был практически завершён — мординцы бежали, а их укрепления пали под натиском наёмников.

Конральд стоял в центре разрушенного поля боя, оглядываясь на разгромленные войска Мордина и остатки армии Пакшена. Он знал, что победа в этой битве была за ним и его людьми, но также понимал, что это было сделано ценой больших жертв.

Анарей, который чудом выжил в сражении, медленно поднялся из грязи, его лицо было залито кровью и потом. Он смотрел на поле боя с ужасом, осознавая, что его план провалился. Армия, которую он должен был привести к победе, была практически уничтожена. А победу принес Конральд, тот самый наёмник, которого Анарей презирал.

— Ты… — прохрипел Анарей, подходя к Конральду. — Это всё ты…

Конральд не ответил сразу. Он смотрел на капитана с холодным взглядом, в котором смешивались презрение и усталость.

— Ты загубил своих людей, — наконец сказал Конральд. — Только из-за своей гордыни.

Анарей сжал кулаки, его лицо покраснело от ярости, но он знал, что сказать ему больше нечего. Всё, что произошло, было следствием его собственных решений.

— Ты за это заплатишь, — прошептал он, но его слова звучали пусто. Он понимал, что теперь его шансы на продвижение по службе исчезли. За такую катастрофу его не только не повысят, но, возможно, и отстранят от командования.

Несколько дней спустя, когда остатки войска вернулись в Пакшен, новости о победе быстро распространились. Но вместе с ними пришли и слухи о том, что именно Конральд и его наёмники принесли победу городу. Анарей был забыт, его роль в сражении вычеркнута из всех отчётов. Для горожан героем стал Конральд, хотя сам он не стремился к славе. Его интересовала лишь награда.

Когда время пришло, Конральд собрал своих людей и покинул Пакшен. Он больше не нуждался в войне. Получив заслуженную плату, он направился в деревню Бережок, где рассчитывал провести остаток дней в покое и достатке. Ему надоела война, и он знал, что для него это был последний бой.

Анарей остался в Пакшене, но его карьера была разрушена. Он продолжал служить в армии, но о продвижении по службе больше не могло быть и речи. Его попытка уничтожить Конральда и забрать себе славу провалилась. Война сделала его жертвой собственной амбиции, и он осознал, что гордость и желание власти разрушили всё, к чему он стремился.

Так закончилась история встречи двух командиров, чьи судьбы пересеклись на поле боя. Один нашёл мир и покой вдали от сражений, другой же остался в тенях своего поражения, размышляя о том, какой могла бы быть его жизнь, если бы он поступал иначе.

И тот, и другой оказали большое влияние на Бавлера - https://author.today/work/264739