Карамазов. Книга 2

Карамазов. Книга вторая
Скальпель и Топор

Большой зал Николаевского театра был забит. Сегодня давали премьеру и аншлаг был ожидаем.

Князь Добрынин делал вид, что увлечен представлением и получает удовольствие. Он расположился в индивидуальной ложе, отделанной красной кожей, и время от времени поглядывал на экран телефона. Там то и дело появлялись фотографии шикарных девиц в изысканном белье, под каждым снимком виднелись цифры и значки стихий. Цены в каталоге немного обескураживали, но и качество жриц любви в этом приложении было на высоте. Каждую из них предлагалось арендовать на долгий срок и даже… Мужчина облизнулся. Пару таких девушек он периодически забирал в свой загородный дом для долгих развлечений. Князь воплощал с ними самые дикие фантазии, после чего их исковерканные тела приходилось сжигать на заднем дворе. Но это того стоило.

У каждого аристо свои слабости. Пожалуй, следует сегодня присмотреть одну или двух девок посвежее…

Зал взорвался в рукоплесканиях, отвлекая мужчину от тяжелого выбора. Вспыхнули лампы по периметру огромного помещения. Актеры и актрисы кланялись на сцене. Кто-то –не очень умный, видимо, раз решил выставить себя идиотом — швырнул огромный букет, который был тут же сбит воздушной плетью одного из охранников.

Занавес опустился, зрители потянулись в фойе. Князь постучал пальцем по нераскрытой программке и тоже неспешно поднялся с кресла. Молчаливый охранник тут же подал хозяину шарф и трость. Последняя выполняла роль аксессуара для подобных мероприятий. Сделана она была из кораллового дерева алого цвета, а набалдашником ей служила голова змеи, выполненная из черепашьего панциря и перламутра, с глазами из рубинов…

Князь Добрынин свернул на экране каталог и раздраженно набрал сообщение водителю. Он хотел поскорее выбраться из этого места и оказаться там, где можно перестать держать осанку и раздаривать вежливые улыбки посторонним.

В холле гудел народ. Меж мрачного вида мужчинами пестрели их спутницы, и мало кто спешил уходить — достойный повод выгулять свои драгоценности, меха и юных вторых супруг выдавался нечасто. Лениво окинув взглядом присутствующих, Добрынин убедился, что никого по-настоящему стоящего здесь нет. Великий князь — младший брат императора, так и не появился, а значит, и выражать свое почтение было не кому.

«Федор должен был подать машину еще пять минут назад… Где его носит?» — с раздражением подумал князь.

— Как вам постановка, Антон Васильевич? — послышалось за спиной.

Добрынин обернулся. И едва сдержался, чтобы не скривиться в отвращении. Перед ним стоял мужчина в элегантном костюме, белой рубашке и узким галстуком с зажимом из желтого металла, усыпанного прозрачными камнями. Чернов. Бывший бастард, который быстро поднялся на работе с Мезоамериканскими корпорациями. Он стал настолько богат, что даже смог купить себе титул и теперь имел право разговаривать с чистокровными аристократами. И, кажется, считал, что ничего предосудительного в этом нет…

Добрынин никогда не любил таких выскочек, сам он считал, что имя можно было только наследовать. Многие старые семьи Святославичей, ведущие родословную от Рюрика, не чтили даже Романовых, не говоря уж об этих «Заводных», как презрительно называл наглых самодовольных выскочек сам князь. За деньги можно купить титул, но не родословную. Разбавленная грязью кровь никогда не станет чистой…

— Прекрасно, — нехотя отозвался князь. — Несмотря на то, что главную роль играла Ольга Павлова. Певички новой волны считают себя центром мироздания и мнят себя великими талантами, хотя на деле большинство из них весьма посредственны. Их карьера строится исключительно на деньгах отцов или любовников.

— Возможно, князь, в чем-то вы и правы. Хотя отыграла Ольга весьма неплохо.

Морщинистое лицо Добрынина тронула гримаса отвращения:

— Не думаю, что это ее заслуга, скорее — талант режиссера. Он способен заставить даже табуретку отыграть нужную ему роль.

Чернов быстро осмотрелся, словно искал кого-то.

— Вы сегодня без семьи? — улыбнувшись уточнил он.

— Раисе Павловне нездоровится, а Василий и Татьяна уехали к родне.

Разговор прервал писк пришедшего сообщения.

— Прошу меня простить…

Антон Васильевич вынул телефон, посмотрел на экран и криво усмехнулся.

— К сожалению, мне пора, — сообщил он. — С радостью пообщался бы с вами еще, но…

— Конечно, я понимаю. К слову, в четверг я хочу организовать небольшой прием в родовом особняке — выпить вина и устроить домашний турнир в «Мотыгу»… Рад буду видеть вас среди гостей!

Чернов улыбнулся, протянул руку, и князю пришлось ее пожать. Мужчину неприятно удивило, что молодой выскочка крепко сжал его ладонь и первым ее отпустил.

— Мне нужно будет свериться графиком дел, — сухо ответил князь. — Я дам вам знать.

Он коротко кивнул, развернулся на каблуках и направился к выходу. Дверь ему распахнул швейцар в ливрее и белых перчатках. Антон Васильевич рассеянно отметил, что слуга недостаточно низко склонил голову. «Новые времена учат плебеев быть слишком дерзкими. Куда катится мир?», — подумал он, оказавшись на крыльце.

У входа уже стояла вереница машин премиум-класса. Водители услужливо распахивали двери, помогая хозяевам сесть в авто.

Черный «Доминатор-Рысь» тысяча девятьсот шестьдесят девятого года уже стоял напротив крыльца. Антон Васильевич с удовольствием отметил, что его авто выгодно отличается от других в длинном ряду. Все же хороший вкус был достоянием не каждого…

Не очень высокий, спортивный двухдверный монстр черного цвета, сделанный под индивидуальный заказ, идеально смотрелся на улицах столицы. Капот машины украшала оскалившаяся в прыжке рысь. Правда, забираться в него в последнее время князю было не особенно удобно — он набрал несколько лишних килограммов, и живот мешал самому садиться за руль.

Чуть дальше стоял черный внедорожник, в котором нанимателя дожидались четверо лучших бойцов дружины. Добрынин и сам был хорош в драке и мог постоять за себя в случае атаки, вот только времена, когда бои шли один на один, были уже давно в прошлом. И если бы какая-то семья решила напасть на него в дороге, то это произошло бы без расшаркиваний и извинений.

Рядом с пассажирской дверью автомобиля стоял мужчина — поджарый, коротко стриженный, с широкими плечами и хмурым выражением на рябом лице.

Заметив на крыльце Добрынина, он низко поклонился и открыл дверь.

— Федор, почему так долго? — недовольно насупил брови князь.

— Простите, Александр Васильевич, — зачастил слуга. — На парковке образовалась пробка. Премьера, милсдарь — весь бомонд съехался.

Добрынин, поджав губы, забрался в машину. Федор занял водительское место, и автомобиль медленно покатил по ночному городу.

— Навигатор говорит, что в сторону острова образовалась большая пробка, — сказал Федор, обеспокоенно покосившись на панель. — Система предлагает маршрут через Работный район — Кузнечный мост свободен.

Князь тяжело вздохнул: меньше всего ему сейчас хотелось ехать через грязные трущобы, и смотреть на оборванцев, греющих руки у разведенного в бочках огня. Или жарят крыс. Это окончательно испортило бы впечатление от вечера. Но…

Князь желал поскорее оказаться в доме удовольствии, где он уже забронировал девчушку, только что выписанную из приюта. У молодой незаконнорожденной на фото был затравленный вид. Пальцы напряженно вцепились в край простыни, в которую она завернулась, на щеке алел след от пощечины, а под глазами растеклась тушь.

Антон Васильевич увеличил изображение, чтобы лучше рассмотреть лицо и убедился, что морщин на нем нет. Такую быстро перекупят, если не успеть ко времени…

— Ладно, — недовольно произнес князь, словно делал Федору одолжение. — Едем через Кузнецкий.

Федор благодарно кивнул и «Доминатор» развернулся на широком шоссе.

***

Справа мелькнула вывеска «Добро пожаловать в Работный район». И машину тут же тряхнуло — колесо попало в выбоину. Добрынин подпрыгнул на сиденье.

— Простите, милсдарь, тут дорога такая! — извиняясь, забормотал Федор. — Одни ямы да колдобины…

«Значит, завтра нужно будет распорядиться, чтобы отогнали машину в сервис», — подумал Добрынин.

«Доминатор» едва полз по грязным улочкам, словно водитель решил устроить князю экскурсию по гетто. Федор пытался объезжать ямы, но получалось у него скверно.

По обе стороны узкой дороги высились дома из красного кирпича. По потрескавшимся стенам тянулись толстые пучки черных проводов. Несмотря на то, что город был плотно застроен вышками вай-фай, старые кабели убирать никто не собирался.

У домов, рядом с парадными, под редкими горящими фонарями толпились люди. На лавочках уже были накрыты вечерние «столы», водка была разлита по пластиковым стаканчикам, а на газетных листах лежала нехитрая закуска. Неподалеку от старшего поколения обитали стайки молодежи. Только эти «беленькой» предпочитали пиво в полуторалитровых пластиковых бутылках из ближайшего винного магазина, коих в таких районах было чуть ли не три на улицу.

Все они недобро косились на машину, но Добрынин был спокоен. Нападать эти люди не станут, если не совсем выжили из ума. У него и его людей была Сила. А у «пустотных» простолюдинов она была заблокирована.

Он не винил простых людей в том, что они недолюбливали аристократию. Такова жизнь. Одним достается все, а другим — ничего. Потому что ресурсов на всех не хватит. Этим бедолагам приходится довольствоваться тем, что оставил им Спаситель. И не роптать. Плебеям остается только завидовать и тихо злиться…

Впереди на дороге виднелись рабочие в оранжевых жилетах. Клубы пара свидетельствовали о том, что там произошла авария — видимо, лопнула труба с кипятком.

— Час от часу не легче… — протянул Антон Васильевич разочарованно и внес полную сумму за товар до осмотра. Теперь можно было не беспокоиться, что сиротку перекупят. Оставалось лишь надеяться, что она действительно соответствует описанию…

Машина свернула в узкий проулок, оставив быдло за углом. И в этот момент на пожарной лестнице одного из домов мелькнула черная тень, словно большая птица вспорхнула в вышине. А затем послышался тяжелый удар и скрежет металла. Машина остановилась.

Добрынин уставился через лобовое стекло, не веря своим глазам. На капоте сидел человек в черном кожаном плаще. Лицо его скрывала маска из мешковины, а на голове красовался высокий черный цилиндр. Он пристально смотрел на князя.

— Ты… — начал было Федор.

Незнакомец одним ударом пробил кулаком лобовое стекло, ухватил слугу за отвороты камзола и выдернул Федора наружу. Затем отбросил тело в сторону вместе с крошащимся полотном стекла.

Слуга с хрустом врезался в стену и сломанной куклой свалился в переполненный мусорный бак, из которого с недовольным писком бросились прочь большие серые крысы.

— Мы пришли не за ним! — проревел человек и спрыгнул с капота. — За тобой!

Горящие багровым огнем глаза пристально смотрели на Добрынина. И в этот момент где-то в глубине души князя зашевелился первобытный страх.

Позади послышался визг тормозов, и на улочке остановился внедорожник. Хлопнули двери, наружу выскочила четверка бойцов. Один уже что-то торопливо говорил в динамик телефона. Это отвлекло незнакомца. Он осмотрел на бойцов, склонив голову к плечу. И шагнул к ним.

В руке мужчины появился небольшой топорик, который он на ходу метнул в одного из противников. Охранник успел активировать броню, но это его не спасло — топор вонзился в лоб, разбрызгивая кровавые капли. А незнакомец уже начал создавать плетения.

У его ног с рычанием появились два черных волка, которые бросились на второго противника, мгновенно сбив его с ног. Третий охранник создал ледяную ловушку в том месте, куда должен был шагнуть маньяк в черном, и в нее тут же ударила плита изо льда. Но незнакомца она не задела. А на голове бойца, который создавал серию, появился мешок из плотной ткани. Мужчина замычал, судорожно пытаясь стащить с себя тряпку.

Нападающий что-то пробормотал, широко расставил ноги, развел в стороны руки и сразу будто стал объемнее. Его окутал мутный туман, а на грязную мостовую прямо из его тела вышли три фигуры.

Все они были одеты, как и главарь, отличались лишь ростом и сложением. И одна из фигур явно была женской.

— Уна, Канги, помогите разобраться с этими… — приказал незнакомец и указал на охранников.

Бойцы переглянулись и бросились вперед.

Один из них на ходу создал веревку с петлей и накинул ее на шею охранника, голову которого скрывал мешок. Рядом тут же появилось дерево, и парень деловито перебросил через сук веревку и повис на ней, вздергивая противника над асфальтом.

В руке Уны появился серп, и она метнула его в сторону последнего противника. Удар пришелся в броню, с рук парня сорвался веер кровавых ядовитых брызг. Контратака была быстрой, а плетения — стремительными и смертоносными. Но главарь будто только и ждал этого.

Брошенное им призрачное копье пробило грудь атакующего бойца, оборвав серию. Лезвие вышло из спины обагренным жалом. Уна подскочила, с громким выкриком подхватила копье, подняла бойца и присела на колено, с силой ударяя древко в мостовую. Несчастный оказался насаженным на оружие, как бабочка на булавку. Одним росчерком серпа Уна развалила череп бойца надвое.

Добрынин уже понял, что победа не на их стороне. И от этой мысли лоб князя покрылся испариной. Руки мелко задрожали. Он наконец смог справиться с ручкой, пытаясь распахнуть покореженную дверь. Вышло у него это далеко не с первого раза, а когда же князь выпал на улицу, рядом с ним уже стоял четвертый подручный маньяка.

Руки в черных перчатках схватили мужчину за плечи и рывком подняли на ноги. Князь прикоснулся к плетению, отбросив противника к стене. И копию поглотил песчаный вихрь. Но следующее плетение уже не ответило на призыв Добрынина — лоза обернулась вокруг его тела, царапая длинными шипами, спутывая по рукам и ногами, не давая князю возможности ни пошевелиться, ни активировать плетения.

Тем временем трио уже заканчивало разбираться с парой последних бойцов. Телохранитель князя, атакованный волками, поднялся с земли. Он был изодран клыками животных, но все же смог с ними совладать. И ударил себя вокруг волной огня. Быстро активировал плетения, атакуя Канге. Но в этот момент за его спиной возник черный медведь. Он вонзил в жертву кинжалоподобные зубы, и лапами разодрал тело пополам.

Канге пнул подвешенного, который все еще дергался на веревке. Боец хрипел, суча ногами в воздухе и пытаясь найти опору.

— Скорее, родичи! — хохотнул парень. — Тяжело… держать… этого…

— Апачи не жалуются на трудности, — усмехнулся главарь. — Он твой, сестра. Добей его!

Уна кивнула. Затем шагнула в сторону повешенного, и полоснула его серпом по животу. Лезвие вспороло кожу и плоть, а следующий удар рассек ребра. Последним ударом девушка отрубила голову повешенного, и обезглавленное тело выскользнуло из петли, рухнуло на колени, склонившись вперед. Но не упало на мостовую, застыв в этом жутком положении.

— Нуто, тащи сюда толстого, — обратился главарь к четвертому бойцу.

Тот в этот момент стряхивал с себя песок и, словно очнувшись, кивнул. Схватил Добрынина за плечо и поволок его по асфальту к месту экзекуции.

Боковым зрением Антон Васильевич заметил, что в арке подворотни столпились люди. Те самые простолюдины, которые распивали на лавочках алкоголь. Они стояли здесь уже давно, но четверка нападавших не обращала на них никакого внимания, словно их здесь и не было.

— Помогите!.. — прохрипел князь.

Но люди молчали, с интересом наблюдая за происходящим. Только один из них — старик в синем докерском комбинезоне — поправил на голове засаленную кепку и заявил:

— Нет, милсдарь, сами разбирайтесь!

— Вас… накажут, — хрипел Добрынин, пытаясь тормозить пятками о выбоины асфальта.

— Ну, коли справитесь с ентими — накажете, — с усмешкой продолжил старик. И добавил, обращаясь к главарю: — Вы не переживайте, господин, места здесь зовутся «кричи-не кричи».

— Городовых здеся вызывать не станут, — пояснил стоявший рядом со стариком парень в тельняшке. — Хоть кричи, хоть не кричи…

— Я заплачу! — попытался было выложить последний козырь князь.

— Не, милсдарь, такое зрелище, как аристократа линчуют, ни за какие деньги не купить! — хохотнула крепкая женщина в оранжевой железнодорожной куртке.

Уна и Канге подняли Добрынина с мостовой.

— Он твой, Вихо, — ледяным тоном произнесла Уна, обращаясь к главарю.

Главарь кивнул. Подручные потянули жертву за руки, заставляя приподняться на колени, а потом рванули их в стороны. Князь взвыл от боли в надрывающихся мышцах. В руке Вихо появился топорик. Блеснуло лезвие в тремя зазубринами.

Удар рассек грудную клетку Антона Васильевича от шеи до живота. Боль затопила сознание, и князь дико заорал. Спустя целую вечность он затих, напоследок едва разобрав слова старика в докерском комбинезоне:

— Ну, пойдем, театр на сегодня закончен. Прошу, милсдарь, примите…

Послышался звон падающих на мостовую монет. А затем, сердце князя сдавили сильные пальцы. И вместе с этим пришло спасительное забытье…

***

Приглушенные голоса людей, горячо обсуждающих кровавый акт спектакля, затихли. Вихо посмотрел на выпотрошенную тушу, которая лежала у его ног. Рот наполнился соленой слюной.

— Пора, братья, — прошипел он. — И сестра…

Двойники шагнули и слились воедино. Вихо пошевелил руками, размял шею, словно утрамбовывая в себе своих соратников. Голоса в голове затихали — родичи погружались в сон. До следующего момента, когда их потребуется выпустить наружу. Вихо же склонился над телом князя. Достал из висевшей на поясе кобуры широкий нож и провел лезвием по его лбу, рассекая кожу.

— Кровавое зрелище. Но грязновато, не находишь? Стиль больше подходит мяснику, чем скульптору…

Голос был знаком. Рука дрогнула, и Вихо выругался. Скальп был испорчен. Мужчина резко развернулся. В нескольких шагах от него, в темноте на нижней площадке пожарной лестницы, сидел человек, напоминающий его самого. Только плащ парня был темно-серым, а не черным. Заметив, что Вихо обратил на него внимание, незнакомец прикоснулся двумя пальцами к полям цилиндра, приветствуя бойца.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — насмешливо продолжил парень.

— Ты как здесь очутился? В Содружестве Британской Короны закончились люди для вскрытия?

Свидетель кровавого спектакля спрыгнул на мостовую.

— Я там немного наследил, пришлось бежать сюда. Город-то похож на родину — туман, сырость, дожди… Все как в Лондоне! Только Тауэра не хватает. И часы Биг-Бена не отбивают время, когда пора выходить на охоту.

— Здесь есть крепость Петра и Павла, — успокоил его Вихо. — Как ты нас нашел?

— Случайно, — пожал плечами парень. — Я задумал поселиться в этих трущобах, а тут как раз ты… Решил наследить на моей территории?

В руке парня появилось лезвие скальпеля, которое он принялся ловко перебирать между пальцами.

— Где твоя сестра?

— В Тауэре, — равнодушно ответил парень. — Но за нее я не переживаю, она уж как-нибудь выкрутится.

— Семья — это важно, — ворчливо заметил Вихо.

— Все-таки ты лучший из всех, кого мне удалось создать! Самый старательный ученик… Правда, у меня так и не получилось привить тебе манеры тонкой работы, а изяществу ты предпочитаешь кувалду.

Последние слова, парень сказал с видимым сожалением.

— Нам нужна твоя помощь, Рипер, — произнес Вихо.

В ответ его собеседник пожал плечами:

— Я так и знал, что это шоу было неспроста.

— Ты поможешь? — с нажимом уточнил маньяк, сам не замечая, что перешел на рык.

— Отчего же не помочь хорошему человеку? — спокойно ответил Рипер. — Идем, перекусим, и ты все расскажешь. Местное темное пиво ничем не хуже того, что подают в пабах Лондона…

Добро пожаловать в новую историю цикла «Легенды о Хранителях». Если история нравится — не забудьте поддержать ее лайком и комментарием. Это сильно мотивирует авторов.

Коллектив авторов цикла «Легенды о Хранителях».