Карьер

Буржуйка горела знатно. Даже импортный квадратный метр оцинковки, подложенный под печь, уже нагрелся. Вода в фаянсовой кружке, поставленной на оцинковку как раз для наблюдения за процессом, закипела.

— Сыпь заварку в чайник! — крикнул Дос, потирая бровь промасленной крагой.

— Сам сыпь! — отозвался Ер от верстака, на котором чистил от угольной пыли тормозные колодки.

— Я в мазуте, мне отмываться ещё.

— А я только из душевой, да?

— Ты просто в пыли, она для желудка не опасна. А я в химии, она вредная.

— Тебе вредно, ты и не будешь чай пить.

— Так, класс, рты на самостопор, — прервал препирательства мугалим[1]. — Не перекладывайте обязанности на соседа слева. Кто ближе, тот и закрывает этот гештальт.

— Мугали-им, — протянул Дос. — А что такое гештальт?

"Он явно нарывается", — подумал Ер. Им же объяснили, что такое гештальт, ещё в первом классе. Причём так объяснили, что и захочешь — не забудешь.

— Вот если я встану, то ты ляжешь, щещенамы[2], и этот гештальт будет закрыт, — почти дословно, как в учебнике, сказал мугалим.

Гештальт — законченный образ. В классе это значит, что последнее слово всегда будет за мугалимом.

— Ладно, ладно! — Дос стянул краги и достал из шкафчика полупустую уже коробочку с чайным крошевом. Ему действительно было ближе всех подойти и к настенному шкафчику, и к буржуйке. Просто он был на полтора месяца старше Ера и, естественно, считал себя старшим и главным в их классе... Вот только фамилия подвела и в списке мугалима Дос значился самым последним, пусть и из двоих учеников только. Хотя если записать фамилии в списке латиницей, Дос обставит даже мугалима. Но латиницей пользовались только государственные конторы, отвечающие за международные сношения, а школьные документы велись на старой кириллице. И Досу было обидно...

Потом они втроём сидели у верстака и пили чай.

— Кстати, новость на горизонте, — сказал мугалим. — В нашем цеху будет пополнение.

— Новенький? — вскрикнул Дос. — Жарайт[3]! У нас появится собственный принеси-подай!

— Это после того, что по телерадио говорили, да? — уточнил Ер. — Про обрушение на первом горизонте?

— Да, — кивнул мугалим и отхлебнул ароматного кипятка.

— Да ну, ерунда, — засомневался Дос. — С первого горизонта не стали бы расселять у нас. Потеснились бы и на первом. Ну, или на втором разместили бы.

— Вот завтра и узнаем, — сказал мугалим и стукнул пустой чашкой по верстаку, обозначая завершение перерыва. — А сейчас — за работу!

Бульдозер был старый, выходил из строя и ремонтировался уже не в первый раз. Ер помнил именно этот бульдозер почти всю свою сознательную жизнь, точнее, с третьего класса. Было удивительно, но на эту модель ещё имелись запасные детали на складе цеха. Машинный парк, говорили родители, пополнялся регулярно, без проблем, но если технику можно было починить, её не стоило менять. И этот бульдозер был, наверное самым старым на горизонте. Здесь ему просто некуда было падать, понимал Ер. Пока не было куда падать. Вот велит правительство начинать выработку следующего горизонта, тогда у старого бульдозера появятся варианты. А пока он подлежал починке, то был в строю...

Родители Ера были водителями самосвала-тянитолкая. Они рассказывали, что познакомились при назначении на "БелАЗ" после школы, почти год водили грузовик от роторных экскаваторов к грузовым лифтам, а потом закрыли свой гештальт, сыграв свадьбу. Во втором классе Ер впервые чинил крейцкопф [4] их тянитолкая. А потом — в шестом классе — менял кольца цилиндров-шатунов. А потом у Белки прохудились шины, но переобували грузовик в другом месте, а не в этом цеху, и Ер гордился тем, что за десять школьных лет он чинил Белку лишь дважды — значит, он был хорош в ремонте!

Белкой свой "БелАЗ" назвала мама за яркую рыжесть корпуса, проступавшую даже сквозь налипшую чернь угольной пыли. Иногда они с папой даже сами мыли Белку, хотя этим штатно занималась другая бригада на День Независимости.

Животное-белку Ер видел только на картинке в учебнике…

Ер вышел из душевой и стал собираться к выходу из школы. Закинул в фонарь горсть мелких — растопочных — угольков, на них бросил два угольных камня с кулак величиной каждый — для сильного горения, всё-таки зима, и утрамбовал сверху угольным песком — чтобы затруднял доступ воздуха и, соответственно, увеличивал время горения.

— До завтра, — попрощался Ер с мугалимом и вышел из цеха, который совмещал в себе функцию классной комнаты в их школе. Застрявшего в душевой Доса он ждать не стал.

Ветер снаружи дул порывами и со всех сторон. Снежная крупа больно била в лицо, и Ер сильнее натянул на голову капюшон.

Спрятанный за пазуху фонарь, в отличие от снега, в лицо не бил и глаз танцующим за жаропрочной линзой жёлто-рыжим светом пламени не слепил. С ним было уютно.

"Вот бы построить маленький генератор, — в который раз думал Ер, — чтобы его можно было носить одному человеку". Хотя бы такой, как его фонарь. Тогда можно было бы, например, уменьшить габариты моторного отделения Белки и за счёт этого повысить её грузоподъёмность. Отец говорил, что рационализаторские предложения, внедрённые и позволившие снизить издержки и повысить доходность, поощрялись правительством.

Самый наглядный пример — это самосвалы, которым надо было ездить только вперёд и назад без необходимости разворота. Тогда кабину водителя просто вынесли немного в сторону, а для предотвращения распыления водительского внимания добавили второго члена экипажа. Так карьерные большегрузные машины обзавелись прозвищем "тянитолкай", а автор этой идеи получил большую денежную премию и впоследствии даже смог перейти на службу в Эксплуатационное ведомство при Министерстве природных богатств.

А ещё из-за этого видоизменения машинного парка познакомились родители Ера… С тех пор, как у него началось, он как-то неожиданно поймал себя на мысли, что тоже построит что-нибудь полезное, станет знаменитым и женится на хорошей девушке.

"На хорошей девушке", — так говорила мама. Ер однажды спросил, что значит "хорошая девушка"? Он уже смотрел на учениц его школы другими глазами, хотя пока и не отдавал себе в этом отчёта.

"Хорошая девушка — это та девушка, которая понимает мальчика с полуслова", — сказала мама. А отец сразу стал рассказывать смешные и одновременно страшные случаи из их с мамой совместной работы на тянитолкае по имени Белка. Как роторный экскаватор сыпанул в кузов Белки лишнего, и тонна угля едва не сорвала вынесенную кабину и раздавила обоих водителей, и только рывок мамой грузовика всего на один кары [5] назад спас и технику, и их обоих. Как они вдвоём пошли разбираться с экскаваторщиком дядей Сериком, папа едва не полез в драку, но маме удалось решить вопрос без мордобития, и теперь они уже много лет дружат семьями.

Ер всё это слышал не один раз, но теперь половое созревание заставляло выкапывать из горы второсортного угля ценный антрацит [6]. Он проходил мимо школьниц из других классов, на миг замирал и ждал, поймёт ли его кто-то из них с полуслова?

— Привет, я… — говорил Ер.

— Чего тебе? — спрашивала Айгуль. Или Айнаш. Или Наргиз…

Тогда Ер понимал, что эти девушки не понимали его с полуслова и что они не были "хорошими".

То, что это не так работает, до Ера дошло только к десятому классу.

В световом пятне фонаря блеснул чистый снег. Ер остановился. Получалось, что кто-то прошёл прямо по присыпанным угольной пылью сугробам поперёк натоптанной тропинки. Кому это могло прийти в голову?

Если поднять глаза, то яркие электрические фонари далёких, круглосуточно работающих экскаваторов слепили, сгущая вечерние сумерки до ночной темноты. И, глядя только под ноги, можно было пройти мимо человека, даже не заметив его. Иногда так можно было прозевать притаившегося бандита, рассказывали взрослые. А школьники рассказывали друг другу по-настоящему правдивые истории о том, как злые люди похищали в темноте школьников… учеников других школ, конечно.

Ер таким рассказам не верил. Но осторожности не терял. Просто споткнуться или поскользнуться было ведь ничуть не лучше.

Световое пятно метнулось вправо. Никого. Ер развернулся в другую сторону и… чуть не оставил в сугробе след своей пятой точки.

Прямо к нему мчались горящие в свете фонаря глаза на фоне чёрного силуэта.

— Токта[7]! — выкрикнул Ер, вскинув руку. — Ты кто?!

____________

1 Учитель.

2 Ругательство.

3 Хорошо.

4 Ползун.

5 Мера длины, равная расстоянию от середины груди до конца указательного пальца (ок. 80-85 см)

6 Идеоматич. выражение, аналогич. "В грамм добыча, в год труды".

7 Остановись.