Кисмет.

Человек способен на многое. Наш герой тоже. Он многое знал, он многое умел. Он каждый день ходил против себя, писал несуразицу без конца. Но ему вечно было недостаточно своего высшего Я. Он хотел взобраться выше, но по равнинам этого было сделать невозможно.

Поэтому он неосознанно ходил кругами, внушая себе, что не стоит на месте, а значит все было во благо самого себя, а следовательно развитие есть и смысл тоже, значит так просто можно продолжать жить. Круги были бесконечны и были обречены на веселье в одном и том же месте. Не было ни одной ступени на его пути, но была вера.

Но даже так - гулять он любил, жить он любил, делать, наблюдать и создавать. Он радовался каждой мысли и каждому контакту с людьми или хотя бы его подобию. Одного взгляда в его глаза человеку хватало, чтоб он ходил весь день, задумываясь, что же имел этот взгляд ввиду. А как он любил наслаждаться моментами природы, если б вы знали и если б вы перенимали, то непременно тоже бы нашли в его мире свою красоту. Смотреть на один и тот же пейзаж под разными углами и находить в нем красоту за счет удачно упавшего солнечного света - в этом он был мастер. Тогда-то Мэйсон и понимал - насколько он любит жизнь и все в его округе.

Тогда все казались и добрее и умнее и понимающе. Тогда он мог почувствовать себя частью этого однобокого мира. Хоть на пейзаже и ясно значились поломанные ветки, сженная в местах трава и грязь болотистой воды, мозг его тоже считал данные элементы безупречными.

Мэйсон смотрел в зеркало. Зеркало смотрело ему в душу, отражая странность его зеленых глаз. Они передавались мутностью, и в тоже время при свете свободной луны, отдавали здоровым блеском. Но он привык смотреть на себя и видеть сплошь неопределенность. По другому он себя уже отказывался признавать.

Теперь он смотрел в окно. Зеленые глаза смотрели прямо в лицо Незнакомцу, чья чернота глаз и невнятность черт лица, вызывали любопытство и панику. Истина глаз не моргала, но губы зашевелились и последовательно растянулись в улыбке. Кривой и жуткой улыбке. Мэйсон словно бы услышал, что стены вокруг него сказали: «Выходи, я тебя жду»

Мэйсон вышел в коридор, надел плащ и поспешно вышел из квартиры, которая находилась на первом этаже, даже не закрыв входную дверь на замок, не выключив свет, не убавив шума телевизора.

На улице стояла съедающая тишина всё вечерняя темнота. Улицы не шумели, не трубили голоса, не летали птицы. Был только Мэйсон. И Незнакомец, который, всё так же, неподвижно смотрел на Мэйсона. Фигура держала руки в карманах потертого черного пальто, что одним своим видом наводило на мысли о достатке владельца одежды.

- Пошли. У нас нет времени.

Голос звучал густо и властно. Движение у неопределенной фигуры были наоборот определенны грубостью и резкостью. Мэйсон остался стоять на месте, скованный замешательством.

- Что?

Спросил он, отчего Незнакомец подался вперед на него, не переменив лица.

- Ты должен идти.

Глаза не моргали. Голос не дрожал.

- Куда?

Мэйсона схватили за руку. Он давно уже чувствовал, будто его должныбыли схватить за руку. Он не испытал волнения, когда на него смотрели незнакомые глаза с улицы. Он слушал и соглашался, словно бы все идет своим чередом, а Мэйсон лишь наблюдатель.

- Ты слышишь эту чернь? Этот мрак? Эту гниль вокруг тебя?

В свете слепой луны были обветшалые дворы, со скамеек которых слезла многолетняя краска, на чьих клумбах ничего не росло. Дороги на каждом шагу спотыкались, оставляя ямы, а лица народа, живущего в этом месте, были серыми. Каждого человека обитавшего здесь, сближала одна привычка. Одна общая для этих мест черта: в их глазах не было ни намека на живой огонек, на идею, на ЖИЗНЬ.

Все здесь было одинаково. Будто бы и ты ровнялся на серое небо, грязные полы продуктовых магазинов и техногенные новости на вечно первом канале.

- Я ничего не чувствую. Чего вы хотите от меня?

Фигура Незнакомца встала в свет фонаря перед ним. Черное пальто в пятнах землянистой грязи, бледность морщинистой и неоднородной кожи и всё те же стеклянные глаза с восковым голосом. Таким голосом, которым думают ВСЕ люди, но не говорит в слух НИКТО.

- Ты и есть вся чернь, вся гниль и весь мрак. Ты кусок этой плоти, что неотъемлимо движется на мясорубку, отнюдь не сопротивляясь.

- Что вы говорите?

- ТЫ СЧАСТЛИВ?

На вопрос своей Клариссы Мэйсон не задумываясь, не ответил

- Так страдай же. Страдай! СТРАДАЙ!

Мэйсон ощутил, словно фигура вытянулась в размерах и заняла весь масштаб его размышлений, вытеснив из его мозгов всю повседневность. Он вздрогнул. Его комфорт нарушили, нужно неоспоримо в него вернуться.

Мэйсон дернулся, его взгляд оторвался от глаз Незнакомца.

- Зачем ты вышел на улицу?

Зеленые глаза услышали эти слова, словно иглами по телу или острием ножа в уши. Он не знал ответа на вопрос. С каждой фразой его переламывало все больше, но он стоял, пытаясь объясниться мысленно перед самим собой.

- Как зачем? Нужно и все.

Но эти слова вырвались за пределы мозговых процессов, перешли по воздуху и распространились с бытовой безмятежностью.

Чужой человек заслышав эти слова продолжительно моргнул. Из его сухих глаз потелели несколько слезинок. Незнакомец прошел острой походкой неторопливой походкой за спину Мэйсона. Фонарь, горевший над их головами погас. Теперь переулок погрузился в черноту. Боль в сердце. Боль в ушах. Боль в глазах. Мэйсон не мог выносить присутствия Незнакомца Он не мог взирать на Незнакомца своими чудесными зелеными глазами. В мозгу перекати-поле, и блестящие фонарики паники, которые натолкнули его на идею. Он побежал. Исчезал сквозь кусты и сквозь дыры в асфальте. Сквозь техногенный шум. Сквозь нескончаемые ссоры людей с мутными глазами. Но сколько не беги по чужой арене, ты не переменишь правил.

Черные дыры глаз Незнакомца появлялись на каждом шагу и шептали совсем неторопливо, чтоб Мэйсон точно запоминал каждое слово.

- А ДРУГОГО АДА НЕТ. ЭТА ПЛАНЕТА ДЛЯ ВИНОВАТЫХ. НАКАЗАНИЙ ДОСТАТОЧНО ТЕБЕ?

Мэйсон давно чего-то хотел. Сам не понимая чего. Иногда он и вовсе не знал, что делает и зачем ему это, но казалось, что так будет легче для него. Например сушить слезы под дождем, было для него облегчением. Ему хотелось так думать, а мысль, как известно, штука мощная. Ведь всё, что было подвластно его уму - становилось ему родным. Смотря на себя в зеркало, он видел свой испачканный силуэт в этой черной и пыльной квартире.

- От чужих правил не убежать, их можно было только принять.

Мэйсон так и делал. Он ходил безликим по серым улицам. Ему хотелось влиться в этот бесперспективный мир. Он безусловно и несомненно знал, что был чьей-то деталью, но давайте будем откровенны - Мэйсон не подходил в Этот Мир. И, кажется, стал об этом догадываться. Приняв остроугольные правила этого ринга, он обрек себя на вечные недопонимания. Еще долгое время его зеленые глаза не могли понять, где он ошибся, что он сделал не так? Прямые свидетельства вместо косвенных указаний, никто не хотел слушать. Он был искренним человеком, таким которого, конечно же, отторгать этот мир. Противоречивый герой в неправильном мире. Ангел, что отращивал рога, и чьи крылья становились все меньше с каждым днем. И приходя в дом родной, он наблюдал одну и ту же безмятежную картинк безликой перспективы целого ничего в сейчашнем нигде. Прямо как и на улице. Прямо как и в других домах этого места, где он был частым гостем, в попытке сбежать хотя бы от своего дома, где он мог лишь отдыхать.

Слова. Слова. Цифры. Цифры. Факты. Всё лилось в уши, отнюдь не фильтруясь. Мэйсон в спешке достал ключ и отварил подъездную дверь, всбежал по лестнице и с размаху открыл дверь квартиры. Не расчитав свою мощь, он ворвался в помещение и ударился головой о первую попавшуюся стенку захломленной прихожей, а следовательно и упал.

Звезды зарябили в глазах. Послышался шум голосов и стойко выверенной и идеи. Идеи, которую он так не хотел принимать - это просто-напросто - сбежать из мира, что давил на него. Но ему же здесь так нравиться, почему так сразу бежать?

- Вспомни, родные места, где ты бывал без конца. Вспомни, про тот искусственно вырытый пруд, где по легенде однажды всплыл труп.

Вспомни, тот продовольственный магазин напротив которого всегда сидел бездомный, пока в один момент не пропал безвозвратно. Вспомни, что те, у кого меньше прав, позволяли себе больше чем ТЫ. Припомни, сколько историй без счастливого конца ты слышал. Вспомни и осознай же, что ты тоже можешь стать историей без удачного финала. И тебе здесь понравиться после этого? Ты столько раз бился головой об стены в надежде не расшибиться, но в итоге все равно ошибся. А что сейчас?

Мэйсон встал, опираясь на стену, он смотрел на первое попавшееся загрязненное временем стекло.

- Каменный лоб и выражение глаз, которые молили о чем-то каждый день, но не получили ответ? Ангел отныне не имевший крыльев, но продолжавший летать в рамках правил этой темной дыры, каждый раз удивляясь, что же на этот раз он сделал не так.

А голос разума не лгал. После удара Мэйсон словно проснулся и обомлел от происходящего. Все кричало о том, что Мэйсон сюда не подходит. Он ведь так отчаянно хотел втиснуться в эту клеточку общества, что вылезал из шкуры вон, но все было напрасно.

- Да об этом можно было и раньше догадаться!

- Но я не хотел.

Ответил он самому себе в слух. Мэйсон посмотрел в окно. Никто не смотрел в ответ. Он задернул штору одним движением и ударил руку о стену.

Он, как вы уже могли наблюдать, не умел рассчитывать сил. Посмотрел на время, он понял, что сейчас уже пол второго ночи и нужно усилием воли уснуть. На черствой кровати.

сняв плащ, Мэйсон повесил его на крючок вешалки, но тот, в естество этого мира, сломался, и плащ упал. Зеленые глаза на протяжении нескольких минут смотрели на плащ, затем вещь полетела в дальний угол комнаты - за дверь. В ярости Мэйсон упал на кровать, предварительно замахнувшись рукой на рубильник и выключив свет.

Потолка не было видно, настолько в округе было темно. Не единой души на стенами. Были ли у него соседи? Он сам не знал.

Уснуть не получилось. В тишине собственных мыслей Мэйсон услышал отчетливые звуки каблуков. Кто-то ходил. Но где ходил? Витал в округе, все сдувая на своем пути, а затем растворялся как ни в чем не бывало. ТУК. ТУК. ТУК.

Только Мэйсон поднимался с постели и звук прекращался.

- Это мои собственные мысли.

Догадался он, и стук стих. Уснул Мэйсон большим трудом ближе к рассвету.

Проснулся в полумраке собственной комнаты с темным окном и прожеванными мыслями. Все напоминали о вчера. Зеркало. Ключи. Кровать. Мэйсон решил, что нужно прогуляться. Погода - пасмурная. Мэйсон накинул на себя плащ с полки и закрывая входную дверь, остановился, стал осматривать предмет будто бы ему не знакомый. Парень повертел фигуру несколько раз, удостоверяясь, все ли хорошо и надежно закрыто. На улице никого не оказалось, воскресная тишина. Мэйсон ступал смело на каждый изгиб и каждую дыру неровной дороги.

Но сбивчивое дыхание за спиной не давало ему покоя.

- Ты знаешь, что может быть лучше?

Незнакомец прошел мимо Мэйсона, остановился и обернулся.

Мэйсон остановился рядом, убрав руки в карман. Он вспомнил всю грязь вчерашнего дня, отчего ему впервой стало не по себе

- Лучше чего?

Улыбка мгновенно появилась на лице Незнакомца кривой полоской.

- Сарафанного радио, белого шума в ушах, и не сбывшихся идей.

Незнакомец неспеша показал рукой в даль.

- Что вы имеете ввиду?

Улыбка ушла. У Незнакомца проявилось на лице густое разочарование, он убрал руки за спину.

- Что ТЫ имеешь ввиду?

Чужой человек помотал головой, осматривая пустынную улицу. Его взгляд неспеша перешел к окнам людей. Куда бы Незнакомец ни смотрел везде был выключен свет, и сейчас же перед его взглядом люди в спешке задергивали шторы, словно бы пугаясь наступающей беды. Мэйсон подхватил направление глаз Незнакомца. И вот огромный человеческий муравейник задернут бетоном и шторами, и все замолкло окончательно. Гробовая тишина, словно весь этот дом образовывал гражданскую оборону в мирное время. Мэйсон захотел перевести взгляд на собеседника, но его и след простыл.

- Подождите... Где же вы?

- Где кто?

Незнакомец никуда и не уходил, он искустно прятался за спиной Мэйсона.

- Вы! Я вас заметил! Не прячьтесь!

Незнакомец схватил Мэйсона за плечи.

- Заметил меня?

Чужой человек вышел из-за спины и показался вновь, но теперь его черты лица, как казалось Мэйсону, переменились, стали более гладкими.

- Куда вы ушли? Что случилось?

Незнакомец потер руки и вновь расплылся в ухмылке.

- Стало быть, переживать нужно не за меня, Со мной никогда и ничего не случается и случится не может.

Мэйсон нахмурился и сделал шаг назад. Он старался сквозь ускользающий страх, сохранить и укоронить любопытство. Он почувствовал, что схож чем-то с Незнакомцем.

- Почему? Вы слишком скучно живете?

Незнакомец приложил палец к губам и на пару секунд затих вместе с разбушевавшимся ветром. Он что-то говорил, но разобрать Мэйсон не мог.

- Что-что?

Чужой человек развернулся и пошел туда, куда показывал рукой.

Мэйсон впал в ступор, Этот человек был единственным, который доставлял удовольствие жить в эти несколько дней. Хоть удовольствие и приветствовало его горем.

- Стойте! Куда же вы?

Но силуэт даже не думал оборачиваться, вероятно, пропускал мимо ушей, не желая слушать.

Мэйсон быстрыми шагами стал догонять Незнакомца. Он в попыхах коснулся его плеча и тут же отскочил. Пальто Незнакомца слыло пламенем по температуре.

- Вы больны?

Фигура остановилась.

- Быть может, больны вы?

Незнакомец развернул Мэйсона и крепко его держал, сказал.

- Смотри же.

Чужой человек ударил Мэйсона в спину. Взгляд зеленых глаз впечатался в асфальт.

Мэйсон подскочил на кровати в холодном поту. Он потрогал себя, и рука его остановилась на лице. Все чисто. Это был сон. Угомонив порыв своих эмоций, он рухнул на грязную груду вещей, которая заменяла ему подушку, что валялась на полу. Он приподнялся и посмотрел в окно. Ветер бушевал как бешеный, подхватывая листья и бросая их.

Тело активно стало заявлять о боли, при попытке встать с кровати.

- Вещий сон? Ни за что.

он прошел по липкому полу в ванную комнату и посмотрел на себя. Разлохмаченные волосы, усталый взгляд мутных глаз и трясущиеся руки. Ополоснув лицо водой, ситуация не изменилась. В его голове осиновым колом встал ответ на вопрос Незнакомца.

- Если не за него, то переживать нужно за меня?

Он вышел из ванной комнаты и зайдя на кухню, первоочередно бросил взгляд в окно. Никого. Он постучал по стеклу в слепой надежде.

Чужой человек явился сразу. Черты его лица по прежнему, в отличии от сна, сохраняли свою неопределенность.

Мэйсон выдохнул с облегчением и открыл окно.

- Зачем мне за себя переживать?

Но фигура будто бы не услышав вопрос, задала свой.

- Что последнее ты делал, что доставляло тебе удовольствие?

Мэйсон потупился с ответом. Он, откровенно говоря, не мог даже вспомнить, Будто бы все мысли съел книжный червь, или нарочно заглушили таблетки. Что? Что? Что? Да как вообще понимать этот вопрос? Опять про счастье? Опять эта чертова Кларисса?

- Я не помню.

- Хочешь вспомнить?

Фигура подошла ближе и впилась руками в решетку окна первого этажа. Чужой человек прожигал взглядом зеленые глаза Мэйсона.

А что если нет? Кто он вообще? Откуда он? Как зовут, и почему сон в точности олицетворяет чувства Мэйсона? Сон это говорящее подсознание его самого?

Страха не было. Он так хотел доказать, что когда-то был счастлив и у него это так не получалось.

- Зачем? Я и так счастлив сейчас.

Фигура расплылась в улыбке.

- Твоя одежда в пыли, в холодильнике нет еды, и все, что ты делал в последнее время оканчивалось неудачей. Как ты можешь быть счастлив, не обманывая себя? Стоит ли молчать о твоем духовном состоянии?

- Я...

Мэйсон захлопнул окно и поспешно ушел в соседнюю комнату. Он осматривал все свои вещи. Подушка на полу, грязное одеяло, треснувшая кружка. У него все падало из рук и все причиняло ему вред.

- Мир против меня самого.

Он схватился за волосы, прокручивая все воспоминания этого жуткого бесконечного места. Все неудачи, все нелепые ситуации с людьми, когда в последствии он выходил полным идиотом среди безликих, все потери своих надежд на которых он, казалось, и жил. Всё кричало ему, но он и не слышал до поры, до времени.

- Я НЕ СЧАСТЛИВ! Я...

Незнакомец закрыл ему рот рукой в кожаной перчатке. Мэйсон стал вырываться, испугавшись еще больше такого поворота событий. Чужой человек отпустил его.

- Теперь ты все понимаешь. Позволь мне...

Незнакомец приблизился ближе к Мэйсону, но тот уходил, отныне не доверяя фигуре в черном пальто. Он врезался в стол, судорожно прошел вдоль стены и вбежал на кухню. В то время как Незнакомец просто наблюдал за ним, ничего не предпринимая. Старая кухонная дверь, за былиной лет, не закрывалась. Нужно что-то придумать, нужно бежать прочь из этих стен. Куда? В кухонный шкаф? В холодильник? ОКНО.

Незнакомец тихо остановился на пороге кухни. В этот момент Мэйсон уже взбирался по оконной раме без какой-либо задней мысли. Он прыгнул в густоту мокрой и грязной травы.

Чужой человек аккуратно подошел к окну. Никого не было. Он снял перчатку и положил ее в карман.

- Он позволил. Все хорошо. Остается ждать.

Чужой человек вышел из кухни, вышел из прихожей, оставив квартиру даже не закрытой. Оставив жилище в первозданном виде. В таком, в котором ее оставил хозяин, который больше сюда не вернется.

Но все отныне переменилось. Не было ни шума, ни черноты, ни того, что могло бы беспокоить. Не было и того, кто мог подбить, удивить, удалить, или того проще - убить душу.

Картина переменилась на сто восемьдесят градусов. Оказывается, мир не заканчивается. Мир безграничен и бескраен. В глаза более не била луна, а нежными лучами вливалось солнце. Люди спешили, совсем не смотря на героя своей жизни - Мэйсона. Жизнь могла кипеть, а не простаиваться днями на пролет, медленно потухая словно спичка. Зелень травы была свежа. Машины торопились по своим делам. Его окружала настоящая и торопливая жизнь.

- Сможешь ли ты принять ее темп?

Мэйсон ничего и понять не успел. Он все еще смотрел на мир с линзой презрения и подвоха.

- Что обо мне думают? Моя одежда в пыли, а они блещут своей белизной.

Все кипит и сверкает, а он не остывает от своего холода. Его слепила очаровательная красота нового места, и попутно душил голос разума, что продолжал задавать вопрос за вопросом. Он слышал эти вопросы смутно, но по привычке старался прислушиваться, будто бы это важно. Важно так, как раньше?

Пока что Мэйсону была открыта лишь одна дорога - в его новый дом.

Дом тоже сильнейше отличался от того, который он помнил и знал, но теперь уже совсем не любил ведь ему стало с чем сравнить. Он считал свой старый дом - местом хорошим. Его не смущала ни грязь, ни плесень, ни запах, что не передать словами. Он ночевал во мраке своей комнаты, и думая, что мягче места и быть не может.

Оказывается, может. Новая постель была заправлена, мягка и чиста. В холодильнике была еда, он был в достатке. Это выбивало Мэйсона из колеи.

- За что мне, все это? Разве не должно быть так, как было раньше?

Он искал подвох во всем, но находил лишь отклик своей собственной души из прошлого.

Руки его стали белы словно ангельские.

- Всегда ли они были такими?

Лицо преобразилось. Впервые он испытал симпатию не только к своим глазам, но и к себе в целом. Мэйсон ведь и не знал, что он такой на самом деле. Прошлое зеркало сквозь туман давало ему намеки на красоту, но быстро ожесточало ситуацию каким-нибудь мелким изъяном собственной стеклянной неровности. Изъян был и в жизни, и в действительности. Его одежда все еще было стойко загрязнена прошлым. Мэйсону стало противно находиться в столь грязной одежде в столь чистом помещении. На смену ей быстро пришла новая. Стало быть, нужно и освоиться?

У Мэйсона осталась привычка с прошлого места - несколько часов прогуливаться по городу. Новое место слыло обширными дорогами и правилами, что хоть и казались для жителей очевидностью, для Мэйсона все же были в новинку.

Куда бы он не шел - город не заканчивался, наоборот - раскрывал свои краски и чудесные архитектурные идеи, которых раньше герой никогда в жизни своей не видел.

Всё спешило, но куда же спешил он? Мэйсон и не знал. Он был в замешательстве, что же делать здесь? Как развлекать свой дух? Он только начал отворять себя от затворничестве и бед, каких здесь и не представляли. Здесь не было ни ежеднейной нервотрепки, ни родных мест.

- А разве ЭТО для тебя не родное?

Густой голос на секунду заглушил озорной рев моторов машин и оживленной речи людей.

Голос был узнаваем.

Глаза Незнакомца блистали отражением этого нового и неизвестного мира: Синей лазы неба, аккуратность ярких домов, белых воронов, живых людей, каждый из которых нёс свою собственную идею. Черты, теперь человека, которого Мэйсон мог и не назвать чужим, приобрели острую четкость скул, носа, осторожных губ и широких щелок мудрых черных глазниц. Некогда загрязненное черное пальто, сверкало своей ухоженностью. Человек поднял руку на уровень груди и неспеша помахал Мэйсону.

Изумрудные глаза оторопев, остановились, все еще чувствуя прежний страх, словно он снова оказался во мраке безвыходного бытия.

- Ты был бесполезен там. Сколько грез и слез было пролито за зря? Та грязь, что окутывала тебя без конца и та, что могла вызвать счастье у тебя сквозь гнев мира. Люди были против твоим блестящих глаз и им было плевать на твой рассказ. Сколько было тех, кто тащил тебя вниз? Нужно помнить - Что для нижних потолок - для верхних сугубо пол. Ты отчистился от грязи, но все еще чувствуешь, все еще помнишь и видишь, ЧТО ЭТО ТАКОЕ? ТЫ ПОМНИШЬ, ЧТО ТАКОЕ ЖИТЬ БЕЗ ВОЗМОЖНОСТИ ЛЕТАТЬ?

Мэйсон прикрыл уши руками в попытке отстраниться от голоса собственного разума.

- Все ли с тобой хорошо?

Густой голос был ближе и без проблем перебивал прочий гул. Мэйсон поднял взгляд изумрудных глаз и встретился взглядом с Незнакомцем.

- Вы?

Мэйсон думал, что ему просто показалась старая фигура. Голос разума стих в ожидании.

- Ты.

Незнакомец улыбнулся. Улыбка его выглядела приятно. Мэйсон едва ли мог его узнать.

- Что это с вами произошло?

- Что произошло с тобой? Ты в светлом мире, но все еще думаешь о мраке прошлых событий, что на новом месте не имеют значения.

Мэйсон потупился и перевел взгляд на небо. Оно встречало его розовыми облаками и вечерней красотой горизонта.

- Вы правы.

- Это небо здесь каждодневное событие. Твоим глазам еще многое предстоит узреть.

Мэйсон напрягся. Незнакомец улыбнулся и сняв перчатку с левой руки, протянул руку герою. Мэйсон осторожно пожал руку. По его телу пробежал приятный холод, что в миг пробудил его ото сна.

- Новый мир уже здесь. И ты в нем.

Мэйсон осмотрелся вокруг. Не было ни одного следа прошлого, он словно на белеющем листа.

Затем он перевел взгляд на...

- Как вас стоит звать?

Человек сжал руку Мэйсона чуть сильнее.

- Кисмет.

Мэйсон повел бровями.

- Признаться, я раньше не встречал такого имени. Вероятно, оно что-то значит?

Робко спросил он, Кисмет понимающе кивнул.

- Вероятно, оно что-то значит.

Высокая фигура вторила его словам, отчего Мэйсон счел это за подтверждение собственных слов. Немного помолчав, он снова заговорил.

- Думаю, моё имя вам уже известно.

- Да, Мэйсон, ты прав. Имя твоё мне стало известно еще с самого твоего появления.

Мэйсон был смущен данными подробностями, у него возникли вопросы, но задавать их, парень, конечно же, не решился. В свободе он до сих пор чувствовал большую робкость.

- Может, все это не для меня?

Задал он вопрос самому себе.

- Стоя на оживленной улице, ты чувствуешь поток? Ты чувствуешь бушующий ветер и кровь в твоем организме. В тебе не осталось черноты. Вероятно, ты до сих пор не взял в толк, что с тобой случилось?

Мэйсон повернулся на собеседника.

Он больше никуда не уходил, да и судя по телодвижениям и не собирался. Силуэт и фигура были доброжелательными.

Кисмет вдруг заговорил не своим голосом, голосом самого Мэйсона.

- Ты говоришь о новом мире? Ну что ж, мы долго готовились к войне - фигура прокашлялась, вернувшись обратно к глубокому голосу - Да вот только оружия ни одна из сторон не имеет, и сражаться никто не собирается в мирное время.

Мэйсон долгое время молчал, он принимал каждое слово и находил, что Кисмет был прав.

- Тебе открыто столько дорог. Миллионы лучей света озаряют каждую тропу, по которой отныне ты бы ни шел. - Кисмет подошел ближе к задумавшейся фигуре, заставив Мэйсона оторвать взгляд четких глаз от асфальта. Голос оратора вновь был звонче любых колоколов храмов и громче самой души. - Я! Ручаюсь заявить, что вне всякого сомнения, отныне ты не сойдешь со всех светлых дорог, и, что отныне ты не должен сомневаться в самом себе. Голос твоего разума безусловно перестроился, и тебе, Мэйсон, остается лишь действовать. Возможен случай, что однажды ты вернешься в ту тень - пародию на жизнь - посмотришь на всех, кто как-либо проникал в твою жизнь, и поймешь,, что в них ничего не переменилось. Вероятно, и будут незначительные изменения, но они сравнимы с тем, как вода камень точит. Между тем, как они остались здесь, на тебя свалился водопад воды, заставив всю ржавчину сойти на нет.

Шуршанье листьев, птицы летели по направлению к своим дальним домам. Людская жизнь кипела вокруг. В Мэйсоне тоже что-то кипело. Никакого негатива не было, перспективы на его развитие тоже отпали в миг.

Он определенно кому-то нужен. Его определенно полюбят. Его уже полюбили.

- Замечательная вышла история - Подметил Кисмет - Как думаешь, нужна ли она тебе?

Мэйсон ответил моментально.

- О таких вещах не стоит задумываться глубоко. Я был там, я видел всё, зачем мне еще раз переживать все моменты, в которые я больше не захочу возвращаться?

Вопрос риторический. Кисмет улыбнулся.

- Твои дороги открыты. Прощай.