Клинки и пули Арканзаса.

Тьма. Вот что меня окружало... Тьма и больше ничего. Нет ни Рая, ни Ада, просто пустота. Когда-то , ооочень я верил, что умерев поеду в одно из этих мест .

Мать была верующей, да и батька в принципе тоже . И ростили они меня в соответствующих традициях. С детства я вписывался все эти сказке о Боге и жизни после смерти. Но...

Трудно верить в что-то подобное, когда закончил пару вышек и, более того кандитскую по эволюционной биологии имеешь. Это ведь все антинаучно! Только...

То что происходит со мной сейчас тоже. Ведь я умер и мой мозг вместе со мной. А значит я просто физически не могу мыслить и рассуждать о посмертно бытие... Но ведь рассуждаю, черт побери! А это что? Свет?.. Неужели это все было правдой?.. Неужели ошибались мы, биологи? Да нет! Не может такого быть... Чтобы века развития науки коту под хвост?.. Не уж то...

Толчок, сотрясший мое уютное ничто, оборвал последнюю мысль на полу слове... И тут же в голове появилась новая. Не ничто! Темнота ! И похоже тело у меня тоже есть, а не только бесплотный дух. Просто находитсяоно не в воздушной, а более плотной среде...Такой вывод я сделал, почувствовав этим самым телом колебание волн вокруг. Жидкость ? Похоже на то... А еще я почему то не дышу . И похоже даже не родился... Неужели правы были не мы, атеисты и агностики и даже не христиане, а чертовы буддисты с кругом перерождения?! Но почему, тогда я уже все осознаю и при этом помню свою прошлую жизнь. И смерть. А ведь помню, как...

Новый толчок вновь оборвал меня на полу мысли, а затем неведомая сила подхватила меня вперед, к источнику свету. А затем что-то сдавило мое маленькое тельце, нависаея со всех сторон, применяя боль, грозя раздавить. А затем... Затем я увидел свет и сделал вдох. Мой первый вдох в новой жизни...

Но на этом муки не занчилочь. Что-то по прежнему стискивала меня и ввталкивало вперед. В этот грешный мир. Мне захотелось закричать... И я это сделал. Но вместо собственного голоса услышал младенчтский плач. А затем...

Затем я весь оказался на холоде, не только голова. Но зато больше ничто не стискивала меня... И я даже знаю что : материнская утроба разумеется . Откуда-то сверху послышалось голоса, подобные грому. Это, что... Английский?.. Только какой-то странный, если честно. Я еле могу разобрать отдельные слова, хотя в прошлой жизни довольно неплохо знал этот язык. А как иначе, если это международный язык науки?

Так я лежал, вслушился в полу-знакомые слава. Пока меня не подхватили гигантские, лишь немного больше всего моего тельца ладони . Подхватили меня бережно завернули во что-то. И затем передали в другие , еще более крупные руки, в которых я помещался целиком...

Эти ладони приподняли меня еще выше и развернули. Наконец-то я увидел что-то кроме потолка... Это было лицо. Бородатое мужское лицо со смеющийся зелеными глазами и проседью в коротких огненно-рыжих волосах. Так я впервые увидел лицо моего отца...

В той жизни я не был особо близок с батей... Нет, он конечно пытался по своему воспитывать меня, но делал это крайне неумело и в основном мной занималась мама. Когда же я вырос, наши пути и вовсе разошли... Так бывает.

А это человек... В его глазах я кажежется увидит гордость, любовь и заботу. Именно так хороший отец и должен смотреть на долгожданного ребенка... И... Мне это понравилось! Я почти физически ощутил родительские тепло и заботу. Растворился в них... Я, ментально взрослый мужик, видный учёный, реально ощутил себя маленьким ребенком .

Когда же отец разверернпул меня и передал ей... Я думал чтотутану в любви нежности! А еще я теперь знаю как выглядит самая прекрасная в мире женщина - моя мать!

В прошлой жизни, мать многое сделала для, а я, свинья неблагодарная, покинув родительский дом разругался с ней и больше не общался... Может хоть в этом удастся искупить вину? Ведь не зря же мне дан второй шанс?..

- Маркус, - произнесла женщина нежным шепотом, поцеловала меня в носик. Еë золотистые локоны заструились по лицу щекача кожу. Не выдержав я рассмеялся. Она улыбнулась еще шире, обнажилась жемчужиной белые зубы и я провалился в глубину еë полных любви синих глаз.

- Маркус, - повторила мать и придала меня к своей теплой груди. Я улыбнумнылся, зажмурился, ловят тепло всем телом... И кажется заснул.

****

Аластер Мак-Бет , глава древнего аристократического клана родом из туманной Шотландии, землевладелец, губернатор штата Арканзас и просто могучий воин, идущищий по Пути Сильных, пути боевых искусств с нежностью смотрел на свою молодую жену, с улыбкой прижимающую груди задремавшего младенца. И не было в тот момент ни безжалостного воителя, от клинка и молний которого пали бесчетные орды врагов, не было и хитроумного политика, достойного сына своего отца, сумевшего сохранить за кланом высокое положение и в этой, демократичной стороне... Не было даже Мудрого и справедливого правителя любимого народом! Они ушли в неизвестные дали, оставив вместо себя лишь любящего можа и отца.

- Маркус? Так ты его назвала, свет очей моих? - с трепетом переспросил он у жены, глядя в еë смеющийся синие глаза.

- Да, дорогой, - улыбнулась Маргарет. Она тоже была сильным воином, пусть и не из столь знатного рода. Еще недавно девушка была одним из лучших, если не лучшим ганфайтером штадта. Верный конь был еë единственным соратником, а не знающий промаха кольт - кормилтцем. Ради просто волшебного по еë меркам заработка , молодая наемника поступила на службу правительству штата. И нашла здесь нечто большее, чем просто большие деньги... И вот она уже не юкстрашная охотника за головами, а любящая жена и мать,что прижимает к груди своего первенца.

- Хорошее имя, сильное, - нарушил тишину Аластер, - Подходит и воину и правителю.

- И воину и правителю нужно быть сильным. Боевые искусства - его дорога. Ты деейтвитено хочешь подобной участи нашему сыну? - взгляд синих глаз Маргарет был полон осуждения .

- Этот путь единственный возможный в нашем жестоком мире, - в голосе аристократа порезалась сталь.

- Да, возможно ты прав... - с тоской протянула бывшая наемница, - Но Путь сильных - это путь страданий. Он ведет в некуда...

- В твоих словах тоже есть правда... - покачал головой Аластер и приобнял супругу за плечи, - Так что давай оставим этот выбор нашему сыну. Пусть Маркус сам решит, желает он идти по пути сильных или нет.

- Ты как всегда мудр, пламя жизни моей, - улыбнулась девушка , прижимаясь щекой к могучему плечу мужа. Они были вместе : он, она и их маленький, только что рожденный сын... И ничто, ни ливень за окном, ни раскаты грома не могли помешать их счастью. Ничто, кроме судьбы... А она , судьба эта - штука странная.

Ведь в тот же день, и в тот же самый час , в десяти милях к западу от губернаторского поместья , в ветхой, полу-развалившейся лодчуге родился другой мальчик. У него не было памяти прошлой жизни, как у Маркуса Мак-Бета, не было и влиятельных родителей , как и наследственности великих воинов с обеих сторон... Но у него был талант и судьба его с самого детства была переплетена с судьбой потомка шотладких королей.

*****

- Аааааа! Нет! Нет! Нет! Ты не должна была! Не должна была рожать этого ублюдка...- взвыл неряшливого вида мужчина с болью во взгляде смотрятя на лежащую на полу в луже собственной крови женщину. Невольно взор бродяги зацепился за маленький розовый комочек и боль мгновенно сменилась лютой ненавистью. Лицо мужчины искажается в жуткой гримасе и он схватается за нож.

Вот старый, на сквозь проржавленный клинок со скрипом выходит из ножен и со свистом летит к крохотнрму тельцу...И замирает в паре дюймов о младенца .

Рука. Слабая, почти полностью лишенная сил женская рука ложится на сильную мужскую. Но этого оказывается достаточно... Выранив нож, мужчина падает на колени и разражается рыданиями.

- Наш сын..., - срываются с губ умирающей еле слышные слова, - Он ни вчем не виноват... Позаболься о нем...

И она затихает. Навсегда... Дикий, нечренораздельный вопль, больше похожий на звериный рев вырывается из глотки нищего и он, подхватив плачащего ребенка, выбегает под дождь.

...

- Стой! Зачем ты в такое время идёшь к усадьбе губернатора? - голос молодого маршала был полон он решимости и юношеского максимализма.

- Усадьба губернатора? - растерялся несчастеный отец, прижимая ребенка к проомокшей груди, -Я шел в Литл-Гарден... Видимо сбился с пути.

- С ребенком? - скептически выгнал бровь седоусый ветеран, чей конь флематично прядал ушами, чуть позади молодого командира и его ретивого жеребца.

Последний же и не думал успокаиваться, нетерпеливо горцуя на каменистой дороги. Его же всадик , столь же порывистый, как и скакун положил руку на рукоть сабли.

- Говори, собака?! Откуда у тебя этот ребенок? - клинок даже на милиметр не покинунул, но оборванец почувствовал, буд то к его горлу приставили острое лезвие... Идущий по Пути сильных! И возможно не один.

- Я...Это мой ребенок! Я его отец, - затопил в отчаянье мужчина, переводя жалобный взгляд с юного командира патруля на его убеленоного сединами напарника. Офицер тоже покосился на пожилого усача , буд-то чего-то ожидая и тот еле заметно кивнул.

- Ты не врешь... -офицер, судя по погонам, лейтенант, похоже сам не до конца верил своим словам , - Но зачем тогда ты несешь ребенка в город? В грозу...

- А разве это не очевидно, Бэн? - усмехнулся в седые усы старый, судя по всему, сержант, - Он хочет оставить его в приюте Святой Магдалены .

- Что?.. - успокоившийся было Бен начал снова закипать, - Ты хочешь сказать, что этот ублюдок... Хочешь избавиться от собственного сына?!

Горе папаша попытался убежать прочь, подальше от этого бешанного салдафона, но с ужасом понял , что не может сдаинуться с места. Корни! Чертовы древесные корни схватили его за ногу, не давая пошевелиться. А рука лейтенанта уже снова тянулась к сабле.

- Постой , Бен, - голос старика , заставил юношу остановится, - Придержи свой вспыльчивый нрав.

- Не мешай мне, Мордекай! Эта скотина от собственно ребенка отказаться хочет!

- Это исчадие повинно в смерти моей Мэри! Ублюдок убил еë свом рождением !, - не выдержав завопил мужичок, - Скажите спасибо, что я не придушил его как хотел и, а просто хочу с рук сбыть!

- Ах ты падаль! В чем ребенок то виноват?! - пальцы лейтенанта Бена снова сомкнулись на рукояти сабли, но сухая рука Мордекая легла ему на локоть.

- Не делай глупостей, друг мой, - попытался он усмирить буйный нрав своего товарища и командира.

- Сержант! Я старший по званию! - поытался высвободит руку молодой воин , но у старика оказалась стальная хватка.

- Но младший сам по себе. Что ты хочешь сделать, юнец? - в ранее флегматисном голосе старого воина прорезались стальные нотки

- Прирезать этого шелудиаого пса, чего он и заслуживает! - выпалил Бен, но уже не так рьяно как раньше

- А ребенок? - в тоне Мордекая появилась насмешка.

- А ребенок... Ты ведь сам знаешь что моя Эмили никак не может разродится . Я буду ему лучшим отцом , чем эта сволочь!

- Забирай тогда этого выродка, солдат! - чуть ли не с радостью завопил бродяга, - Мне он к черту не сдался!

- Нет, ну ты это слышал, Мордекай?! Слышал?! Я его точно убью... - глаза Бена блеснули бешенным гневом, а корни, сдержиаающие ноги обованца поползли вверх, грозы разделить, радовать мерзавца. Тот завопил от боли страха и прижал к себе ребенка, подставляя его под корни...

- Ублюдок... - сплюнум Бэн и пробивавющиеся из земли побеги остановили свой рост, - Ты видел, Мордекай? Он Ребенком прикрывается!

- Видел , - покачал головой старик, - Но в любом случае мы сейчас в личных владениях губернатора, а значит ему судить этого человека.

- Ты прежнагаешь вести эту человеческую грязь на суд к лорду Мак-Бету?! Он не достоин этого. Он не достоин даже умереть от моей сабли, моего боевого искусства! - рука Бена потянулась к висящей на правом бедре кабаре с револьвером.

- Бенжамин Оуэн Джастин Энби, лейтенант федеральных войск Соединенных Штатов Америки! Ты забыл, что мы не судьи и не палачи? Мы стражи порядка. Суд же - прерагатива господина губернатора. Или шерифа на худой конец...

- Ты прав... - рука молодого человека отпустила рукаоять штатного кольта и он обернулись махнул своим солдатам, - Берите его, парни! Только ребенку не повредите... Этот тип поедет с нами. Как тебя, хоть звать?

- Гарри , сэр! Гарри Дунгальд. А может вы меня всё таки отпустите?

- Нет, Гарри, - от улыбки Бена по всему тщедушному телу Дунгальда пробежал холодок пробежал холодок, - У тебя нет выбра.