Ключи от Бездны

Говард Крафтлав писал в состоянии сильного душевного напряжения, близкого к помешательству. Но он должен был это сделать, должен был предупредить других, пока тёмная бездна безумия не поглотила его разум. Журналист взглянул на связку диковинных ключей, и его передёрнуло от отвращения.

«Люди должны знать!»

Он продолжил писать.

— Древняя стена и Связка ключей —

Рядом с портовым городком, где жил Говард Крафтлав, произошло необычное событие, нарушившее привычный мир этого захолустья. Археологи-любители обнаружили то, что могло быть руинами древнего города. Говард среди первых прибыл на место, однако увиденное его разочаровало: просто какая-то часть стены. Да на ней были причудливые фрески и символы. Но часть была небольшой, а увидеть, что за ней не представлялось возможным. Стена казалась монолитной.

Однако там всё равно собралась приличная толпа зевак.

Сделал пару снимков стены и черканув несколько заметок в блокноте, журналист уже собрался уходить, когда вдруг обо что-то споткнулся. Это оказалась связка диковинных ключей. Первым порывом Крафтлава было отдать находку археологам, но затем он решил оставить её себе.

«Отдам потом. Ничего ведь страшного не случится, в конце-то концов».

А ночью Говарду приснился первый кошмар.

— Ключ №1 — Осьминогоголовые —

В кошмаре Крафтлав следовал за незнакомцем в чёрном балахоне. Одеяние было покрыто странными и пугающими рисунками и символами. Некоторые были как на той найденной стене, другие совершенно иные. Кстати, именно к той самой стене с фресками они и пришли.

Таинственный незнакомец поманил Говарда к себе, и когда тот подошёл ближе, указал на изображение людей, вместо голов у которых были осьминоги.

«Осьминогоголовые», — пронеслось в голове у Крафтлава.

Приглядевшись, он увидел среди изображений монстров отверстие, похожее на замочную скважину. Достал связку ключей. Среди них нашёл тот один, чья верхняя часть была выполнена в виде головы осьминога.

Незнакомец ободряюще кивнул, и Говард вставил ключ в замок. Что-то громко щёлкнуло, и части стены разъехались в стороны. Она оказалась воротами. Воротами древнего храма.

Вниз вели широкие ступени.

Спустившись, Крафтлав оказался свидетелем богохульного ритуала. Он вышел в большой зал, в центре которого стояли несколько алтарей. На алтарях корчились мужчины и женщины. А ещё там были существа с телом человека и головой осьминога.

Осьминогоголовые.

На каждом алтаре, на подставке рядом с головой жертвы, лежали фиолетовые яйца. Твари затянули какую-то то ли песнь, то ли молитву: сложно было разобрать что-то в их словах, напоминавших отвратительное хлюпанье. Яйца стали трескаться, и из них вылезали мерзкие существа, похожие на осьминогов. Они наползали на лицо жертвы, и та умирала в страшных мучениях. Но это было ещё не всё: потом жертвы оживали и вставали, ведь они становились Осьминогоголовыми.

Говард проснулся в холодном поту. Можно было подумать, что это бред. Однако один ключ из связки пропал. И ещё позднее он узнал, что стены больше нет. Она исчезла, открыв вход в древний храм.

И именно с этого дня в городке стали пропадать люди.

— Ключ №2 — Чудовище из бассейна —

Ещё один кошмар.

Журналист вновь следовал за незнакомцем.

Они быстро прошли, даже словно пролетели, по уже знакомому маршруту. Спустились по ступеням в большой зал, обошли алтари. И вновь незнакомец поманил рукой и указал на фреску на стене, где было изображено гигантское чудовище: человекоподобная рыба с зубастой пастью. Под тварью виднелась замочная скважина. На связке ключей Говард быстро нашёл нужный — его венчала скалящаяся рыбья голова. Вставил ключ в замок.

На этот раз часть стены ушла вверх, и журналист, следуя за незнакомцем, пришёл в ещё один зал. В его центре не было алтарей, но был большой бассейн. Вода в нём забурлила, и Крафтлав увидел пасть чудовища, усеянную острыми зубами. Она заняла почти всё пространство искусственного водоёма.

«Чудовище из бассейна», — подумал в страхе журналист.

Уже знакомые Говарду Осьминогоголовые подводили к бассейну жертв и скидывали их длинными копьями прямо в пасть монстру. Чудовище из бассейна с громким чавкающим звуком смыкало челюсти. Вода окрасилась в красный.

Тяжело дыша, Говард открыл глаза.

В древнем храме обнаружили ещё один зал. С искусственным водоёмом.

С того самого дня в море стали пропадать рыбацкие лодки, катера и даже целые корабли.

— Ключ №3 — Тварь вне времени и вне пространства —

Третий кошмар привёл Говарда к ещё одной стене.

Что интересно сейчас незнакомец сам взял связку ключей и выбрал нужный — с глазом. Он просто ткнул ключом в стену, и она исчезла, открыв узкую лестницу, ведущую наверх.

Поднявшись по ней, журналист оказался на крыше храма. Осьминогоголовые проводили здесь очередной противоестественный ритуал. Призвали какую-то тварь, состоящую из светящих шаров и глаз.

«Тварь вне времени и вне пространства», — эта странная мысль, словно вспышка, поразила сознание Крафтлава.

В жертв, которые были привязаны к железным столбам, били лучи света. Кто-то был просто испепелён, кто-то превращался в мерзкую жижу, ну а кто-то быстро старел и умирал. Причём несчастные не просто умирали, они буквально сгнивали заживо: от них оставались только кости.

Именно с этого дня со временем в городке стало твориться что-то неладное. Не только почти все часы словно сошли с ума; но и день, и ночь, казалось, то никак не могли закончиться, а то пролетали за считанные часы или даже минуты.

— Ключ №4 — Мать похоти и разврата —

Кошмар…

Ключ был в виде рогатой козлиной головы…

Говард оказался в месте, которое напоминало парк храма. Везде были цветы, кусты и деревья. Но и здесь обитали монстры, и здесь совершались жертвоприношения. Тут главенствовали Козлоголовые — твари, похожие на сатиров; а жертвами были девушки и женщины. Всё действо напоминало одну большую и развратную оргию. С некоторыми из жертв Козлоголовые спаривались, некоторых пожирали, а третьих оттаскивали к чудовищу, которое будто возглавляло оргию.

Человекоподобная козлица.

У неё было шесть конечностей в верхней части торса. Пара человеческих рук, пара козлиных ног с копытами и пара паучьих лап. Паучьим была и нижняя часть торса. Правда там, среди мохнатых лап, мелькали и копыта.

«Мать похоти и разврата», — подумал Говард Крафтлав и содрогнулся от отвращения.

Девушек и женщин тварь или разрывала на части и пожирала, или дотрагивалась до них своими мерзкими конечностями.

Вторые жертвы бились в припадках: некоторые из них умирали; некоторые прекращались в отродий, подобных Матери похоти и разврата; ну а некоторые сохраняли человеческий облик, но становились дьявольски прекрасными и желанными, как Лилит. Этих третьих последних уводили с собой Осьминогоголовые. Они будто относились к здешней оргии с некоторым презрением.

После этого кошмара количество преступлений в городке выросло в геометрической прогрессии. Больше всего было на сексуальной почве.

— Неописуемое Божество Хаоса и Ключ от Бездны —

Говард Крафтлав писал в состоянии сильного душевного напряжения близкого к помешательству. Но он должен был это сделать, должен был предупредить других, пока тёмная бездна безумия не поглотал его разум.

На связке не осталось ключей…

Внезапно прямо перед Крафтлавом появился сгусток тьмы. Портал. Из него вышел тот самый незнакомец из кошмаров — в балахоне со странными и пугающими рисунками и символами. Он поднял голову, и журналист похолодел от ужаса: у пришельца было его лицо. Незваный гость взглянул на записи Говарда, полистал и усмехнулся. Он выложил на стол перед журналистом четыре ключа с головами монстров, затем взял ключи, положил их на одну руку и накрыл другой.

Когда незнакомец убрал ладонь, то Крафтлав увидел ключ, который словно объединял все предыдущие. Незнакомец протянул его журналисту. И тот взял его.

Вспышка тьмы — и Говард оказался в циклопическом зале. Здесь были все монстры, твари и чудовища из кошмаров. Были и алтари, и бассейн, и деревья, и много чего ещё. Все ритуалы и жертвоприношения повторялись, но они были более жестокими и свирепыми: кровь лилась потоками, слышались крики, даже вопли, жертв, а всё пространство вокруг напоминало скотобойню.

Кстати, из зала не было ни входов, ни выходов — он словно висел в первозданной черноте, первозданной Бездне. Однако Говард знал, что они находились не в другом мире или в Аду, они находились глубоко под храмом, в его недрах.

Из черноты Бездны стала появляться гигантская тварь. Щупальца, пасти, глаза — им было не счесть числа. Казалось, что это чудовище словно породило всех остальных монстров-богов. Но все они были лишь жалкими копиями. А тварь была Неописуемым Божеством Хаоса, которое явилось из Бездны, чтобы поглотить своих детей. Чем оно собственно и занялось.

Поглощением.

Ещё одна вспышка тьмы — Крафтлав оказался на высоком утёсе, с которого были прекрасно видны и его городок, и море. Вода стала закручиваться водоворотом, прямо над ней появился тёмный портал. И ещё один такой же возник высоко в небе. Журналист знал, что там, под водой, в центре водоворота, есть ещё и третий. Из каждого портала стали бить чёрные молнии, которые словно объединяли тьму. Возник четвёртый портал. Самый большой. Вот из него-то в наш мир и полезло Неописуемое Божество Хаоса, которое журналист видел в недрах храма.

По улицам городка сновали толпы безумных фанатиков, убивая всё живое. То тут, то там вспыхивали пожары. С моря ударили волны, смывая целые дома.

Божество приближалось к городу, тянуло к нему свои щупальца. Внезапно оно будто взглянуло на Говарда всеми своими сотнями, а может и тысячами глаз.

Откровение пронзило журналиста, как молния, и он безумно расхохотался. Именно он — Говард Крафтлав — стал самым главным ключом от бездны; именно он и его неуёмное любопытство и тяга к неведомому вызвали Неописуемое Божество Хаоса; и именно он, постепенно — шаг за шагом, кошмар за кошмаром — открывал и в итоге открыл дверь Злу в свой мир.

Тёмная бездна безумия поглотила разум журналиста.