Книжная королева 2. Чума вас побери!

Я попаданка в книгу. В тело ненужной королевы, о которой вдруг вспомнил супруг и призвал к себе.

Так я сказала себе мысленно через пару дней после прибытия в замок Сомбал.

Лежа на рассвете в роскошной постели, под шелковистым покрывалом, сжимая руки в кулаки.

В этой самой постели я нашла убитую змею.

Сердце бешено колотилось — не от страха, нет. От ярости.

От беспомощности.

От осознания того, что я заперта в этом хрупком теле, в этом мире, где каждая тень может скрывать кинжал, а слово — яд.

Ничего удивительного, я нахожусь в гнезде моего врага.

Отца фаворитки короля, которая снова беременна.

И я всё ещё тут, а не дома, хотя спасла королеву от смерти в пути.

Дорого бы сейчас отдала за возможность перечитать ту книгу. Как она называлась?

«Сердце изо льда, трон из костей».

Глупое название. Глупая книга. Глупая Оля, которая сама себе внушила, что если спасёт королеву от смерти по дороге в столицу, то сюжет изменится, а она вернётся домой!

Чего проще: проснусь в своей постели, выпью чашку кофе, поспешу на метро.

Сама внушила — сама поверила, вот теперь и расхлёбываю.

Кто мне вообще сказал, что я вернусь?

Может, герцог Каста прав: я просто безумна

Возомнила, что жила в двадцать первом веке, звали меня Ольгой Богуславской? Нет, в таких подробностях ни один безумный прошлое не выдумает!

И вот теперь я Бланка де Бурбон, венчанная, но не коронованная жена монарха Клермондии и Лузитании (Португалии по-нашему), жена, к которой король даже не прикоснулся в первую брачную ночь, отправил шестнадцатилетнюю девушку в замок на окраине страны, чтобы не видеть её и не слышать о ней.

Надеялся, что она там помрёт тихо.

Отчаяние душило за горло, грозило излиться слезами, но я не позволила ему вырваться наружу. Здесь слабость — смерть!

— Ваше величество, вы не спите? — шёпот верной Ирен по прозвищу Волчица пробился сквозь непроглядную тишину, и в нём я уловила тревогу.

Ирен прибыла со мной из Франкии, была моей молочной сестрой и помощницей в делах.

Не будь рядом Ирен с её острым ножиком за поясом, Бланка, уверена, прожила бы меньше!

— Не сплю. Ты одна?

Я ответила тем же шёпотом, потому что спала под балдахином и не видела происходящего в комнате.

И всё же мой голос звучал хрипло, будто я всю ночь кричала во сне.

Ирен откинула полог кровати и осторожно присела на её край. Её пальцы нервно теребили край пояса, за которым она прятала ножик. Её глаза горели тёмным огнём, словно выискивали новых змей в углах моей постели.

— Одна. Цыганка дрыхнет, аж посвистывает. Вот у кого стальные нервы! А другая спит тихо, таким совсем веры нет.

Все мои фрейлины, а их теперь было три, жили в соседней комнате.

Маркиз Сомбал не поскупился на дорогие покои. Подозреваю, что канцлер удачно запускал руку в казну, во и жил роскошно. Для дочери и внуков старался, вдруг одному из них суждено стать королём?

Энрике Первый пока бездетен в браке со мной.

— Не ссорься с Идалией, она мне верна.

Я завидовала сестре разбойника. Которую взяла в услужение. Идалия наверняка испытала опасности покруче, чем я, но сохранила самообладание. Я же смогла выучиться только не дрожать перед каждой угрозой!

Присела в кровати, убедившись, что моя жизнь в теле королевы продолжается.

А ведь засыпая, загадала — вернуться домой!

Ну раз нет, значит, надо выяснить, чего ещё от меня хочет прокля́тая книга!

Я пригласила Ирен присесть рядом и забраться под покрывало, как они с Бланкой делали в детстве. Теперь я гораздо больше вспоминала прошлое Бланки, будто её тело научилось мне доверять.

— Жаль, не хватит времени пошить вам новое платье к балу. Старые уже все немодны или износились. А тут столичный двор, станут шептаться за спиной, что мы побродяжки.

Я жила в замке Сомбал уже дня два, за которые меня не выпускали дальше покоев. Под предлогом соображений безопасности.

Зато Фабиа говорила, что графиня Ридегейра, она же Мария Тавора, во всю принимает придворных, будто королева.

— Станут шептаться всё равно. Маркиз Сомбал милостиво предложил мне взять одно из платьев его дочери, — хмыкнула я.

— Надо было взять, а потом вернуть ей с той самой змеёй, что она вам подбросила, — улыбнулась Ирен, и её ухмылка напомнила мне, что у любой розы есть шипы.

Или она умеет их отращивать.

Мы проговорили до самого рассвета, но даже её тёплая болтовня не смогла развеять ледяной ком в груди. И всё же я снова заснула.

— Ваше величество, вставайте! — трясла меня за плечо Фабиа.

У неё был такой вид, будто снова случился пожар.

Я вздрогнула, сердце ёкнуло от неожиданности.

— Герцог Каста вернулся и желает получить аудиенцию! Говорит, что дело срочное!

И только?!

— Карамба! — закричал проснувшийся Сирус, и его голос, резкий, почти человеческий, заставил меня сжаться.

Идалия скинула платок с его клетки. Цыганка и попугай быстро нашли общий язык.

— Сукин сын! — не унимался попугай.

— С каких это пор герцог не может дождаться пробуждения королевы?! Разве что революция случилась, — вырвалось у меня ядовитой усмешкой.

Но внутри кипело. Явился, где только пропадал два дня!

— Что, ваше величество, случилось? — переспросила Фабиа, смотря на меня, как заботливая мать смотрит на дитя с лихорадкой.

— Ничего, — пробурчала я. — Это я в Писании вычитала.

Средние века ещё не знали этого пожара — революции.

Пока Ирен причёсывала меня, оттеснив всех прочих, я мстительно представляла, как простой люд насадит на пики головы местного дворянства. Как вытащит за волосы Марию из её уютной постельки и изваляет в грязи.

Впрочем, меня ожидает едва ли не худшая участь!

— Давай побыстрее, — прикрикнула я и тут же прикусила язык. Как быстро учишься повелевать. В тебе, Оля, никогда не было высокомерия, чего это ты раскомандовалась!

— Я боюсь, что герцог устанет ждать и явится сюда под надуманным предлогом, — как бы объясняя своё раздражение, ответила я.

Герцога Каста не было два дня. Где и по какой надобности он пропадал, оставалось загадкой.

И мне не терпелось узнать, что за вести он принёс.

Хотя расстались мы не на приятельской ноте, всё же он пока был на моей стороне.

И эти дни, от нечего делать, я всё размышляла, думает ли он обо мне. Знает ли способ вернуть обратно?

Идалия поднесла тёмно-коричневое платье. Конечно, не самый радостный цвет, и фасон как у пожилой вдовы, зато оно отделано кружевами по вороту и рукавам.

У опальной королевы не могло быть столько роскошных нарядов, как у фаворитки короля.

— Зови! И оставьте нас. Все!

Ирен хотела возразить, но, увидев, что я настроена решительно, вздохнула и покачала головой.

Я схватила Писание и села в трон-кресло у окна, сделав вид, что читала до того, как он явился.

Герцог вошёл, и я подняла на него глаза. Воздух в комнате сделался гуще.

Наши взгляды встретились, какое-то время мы оба молчали.

Он стоял передо мной, высокомерный, загадочный, его глаза сверкали холодным сапфировым блеском. «Он наслаждается моим унижением», — пронеслось в голове.

Кажется, в его взгляде промелькнуло нечто похожее на сожаление.

Если это и было, то длилось недолго.

Родриго Каста поклонился в привычной ему манере, будто сам благодеяние оказывал и сказал:

— Ваша милость. Сегодня будет бал, ваш первый бал в новом… качестве.

— Несомненно так, гранд,— уклончиво ответила я.

Сесть ему не предложила. Пусть постоит.

Вздумал намекать на то, что я попаданка, и он может дёргать меня за ниточки.

Я тоже кое-что могу. Научилась, спасибо учителям!

— Я сбился с ног, чтобы помочь вам, ваша милость.

— Неужели? Я безмерно вам благодарна.

Пока наш разговор походил на обмен любезностями двух светских кумушек, которые терпеть друг друга не могут.

Я сжала зубы, но ответила ровно, с ледяной вежливостью.

— У меня для вас подарок. Думаю, вы оцените.

Он улыбнулся, и его улыбка была острее кинжала.

Затем скользнул взглядом по часам из чёрного вулканита, стоявшим на столе, и хлопнул в ладоши.

Сердце моё сжалось. Новые неприятности?

С поклоном вошёл Хьюго, слуга герцога. Он нёс большой ларь, украшенный самоцветами, так, будто внутри находилась бомба. И она сейчас взорвётся.

Я встала и на всякий случай отошла подальше. Жалея, что отослала фрейлин и даже Деузу. Вот пусть предательница и посмотрела бы подарок герцога первой!

Хьюго держал ларь и не знал, что дальше делать. Косился на хозяина, поворачиваясь ко мне обезображенной щекой, а герцог только продолжал стоять, скрестив руки на груди и с усмешкой смотря мне в лицо.

Вызов. Мол, давай, демоница с изнанки мира, командуй. Захотела быть королевой, так будь!

Я указала Хьюго на стол.

— Клади сюда и открывай.

Слуга подчинился с радостью приговорённого к повешенью, которого избавили от верёвки. С поклоном вышел, на его лице промелькнуло гримаса облегчения.

— Вы не любопытны, ваша милость? Впервые встречаю женщину, не любящую подарки.

— Я уже тут получила один подарок от её светлости Марии, когда заняла эти покои. Думаю, вы наслышаны.

Я тянула время, будто то, что хранилось в ларце, могло выпрыгнуть и ужалить.

— Тогда у вас будет шанс ей отомстить, ваша милость.

Что-то в словах и взгляде герцога заставило подойти к столу и заглянуть внутрь.

Я ахнула.

Это было платье. Не просто платье — произведение искусства!

Голубой шёлк, переливающийся, как утреннее небо. Сапфиры, украшающие корсет, холодные и сверкающие, как звёзды. Как глаза дарителя сего шедевра.

Я медленно подняла глаза на герцога.

— Вы хотите, чтобы я сегодня надела это?

Его губы дрогнули в полуулыбке.

— Мне бы хотелось, чтобы вы затмили всех. Без исключения.

Намекает на Марию. Что ж, я не против.

И когда я снова подняла на него глаза, чтобы поблагодарить, как заметила во взгляде герцога что-то новое.

Не просто расчёт.

Интерес.

И это пугало меня больше всего.

Даже больше чумы, бродившей где-то за толстыми стенами замка.