Книги холодных улиц

Я живу в этом доме уже давно. Этот микрорайон построили около двадцати лет назад, или что-то около. Я въехал сразу после того, как дом сдали всем надлежащим службам и сделал простенький на тот момент ремонт - чтобы можно было как-то жить.

При постройке дом был расположен в дальней части спального района, которую планировали деятельно расширять. Но тут грянул финансовый кризис и часть небольших пустырей вокруг построенного микрорайона осталась неосвоенной строителями. Свято место пусто не бывает, а особенно посреди большого человейника. Пустырьки быстро освоили предприимчивые сограждане и обустроили на них кто стоянки, кто небольшие шиномонтажки, в общем вспомогательный быт для четырехколесных братьев, число которых в любом спальном районе только растет.

Постепенно город рос, время шло. Из микрорайона на окраине, я, не меняя квартиры, перебрался в микрорайон в центре хорошего спального района. Земля в растущих городах вещь дорогая, а урбанистический бум постепенно захватывал всю целину, до которой мог дотянуться.

Так маленькие пустырьки по всему городу, которые уже давно на бумаге должны были превращаться в объекты важного народного хозяйства от студенческих кампусов до высотных зданий уютной комфортности, постепенно осваивались.

Этот конкретный пустырь располагался между шумным широким проспектом и только что отстроенным модным лицеем. К школе прижимался не менее модный и новый детский сад с собственной территорией, и вместе эти два центра детской культуры образовывали с одной стороны - линию глубокой социальной преемственности, а с другой - весьма крупный кусок огороженной территории который приходится обходить, чтобы попасть домой, если идешь с остановки трамвая. все как говориться, во благо человека. С учетом вышеозначенных важных общественных заведений, а также местоположения и факта наличия с другой стороны проспекта крупного торгового центра с кинозалом и прочими штуками, местечко для постройки очередного жилищного комплекса выглядело просто таки идеально. Поэтому его весьма быстро огородили высоким строительным забором из массивных бетонных плит. плит правда хватило на две стороны из трех необходимых. Монументальность наблюдалась со стороны проспекта, образуя непреодолимый бетонный барьер, затем сворачивала налево и шла до встречи с забором детского садика. Сторона же, соединявшая бетонную часть забора вдоль проспекта с школьным двором была собрана из сетки-рабицы. Видимо вера в детей школьного возраста у строителей была как-то более основательная. Впрочем, ближе к делу.

Строительная компания, предположим для простоты, что называлась она А, пометив таким образом свою территорию и аккуратно повесив на бетонную сторону плакат с обещанием, что здесь скоро будет если не город-сад, то уж точно уютный ЖК в 25 этажей, тут же влетела в сомнительные юридические тяжбы с компанией Б, вознамерившейся построить на том же пустыре собственный ЖК с блэкджеком и зашибанием денег. Пока юристы вгрызались друг в друга, за одно посасывая кошельки обеих компаний, на пустыре образовалась своя уютная жизнь. Сеточный забор, ворота в котором изображала сомнительного вида дыра, прикрываемая время от времени куском той же сетки, прикрученным на три сомнительных проволоки, проиграл сражение снегопаду и “ворота-заплатка” рухнули, погребенные сугробами. Пустырь облюбовали собачники. Проникая с своими четвероногими друзьями через сетчатую дыру, они с удовольствием давали собакам выплеснуть свою энергию в забегах по довольно большой пересеченной площадке. Котлованы, которые успели вырыть под фундаменты будущих зданий, образовали небольшие пруды, а вынутая и не вывезенная земля - холмы, заросшие сорняками, бурьяном и лопухами. Между котлованами строители набросали бетонных плит для техники, чтобы не уходила в мягкую взрытую землю. Плиты образовали удобную дорожку через импровизированный парк-пустырь, по которой можно было перемещаться вдоль образовавшегося ландшафта. В общем с точки зрения хозяина четвероногого питомца в урбанистических джунглях для полного счастья тут не хватало только, чтобы пустырь обрабатывали от клещей. В общем года три уже в распоряжении местных собаководов имеется весьма неплохое место для выгула.

Я уже упоминал, что пустырь окружен по периметру забором и для нужд подвоза стройматериалов строители использовали дыру в сетчатой части забора. Так вот, у забора есть и приличные металлические ворота. Листовые, окрашенные красивой синей краской. только вот расположены они почему-то в той части стены, которая примыкает к детскому садику. Неуместность их здесь особенно очевидна, если знать что выходят они на тропинку, которая ведет от проспекта и остановки трамвая к жилым домам и проходит ровно между огороженной забором автостоянки и придворовой территории с одной стороны и забором пресловутого детского садика с другой. Ширина тропинки как раз позволяет спокойно разойтись двум идущим на встречу друг другу людям, несущими сумки. Забор стройки, продолжая стройную линию забора детского сада просто продлил эту тропинку далее до самого проспекта. Впрочем и до появления забора ширина тропинки ограничивалась бурьяном.

Возможно, ворота просто были неотъемлемой частью бетонного забора и при сборке кто-то как всегда не подумал, что им тут не место. Но широкие автомобильные ворота выходили именно на эту дорожку.

Первый раз я обратил на них внимание, когда возвращался домой с вечерней смены. Был поздний летний вечер, я слегка задержался с приятелями в баре, и весело шагал с последнего трамвая домой. Забор как раз несколько дней как установили, но я как-то не обращал на него внимание - на работе был аврал и он поглощал меня полностью. А тут я расслабленно наслаждался вечерней прогулкой и весело отметил для себя неуместность этих веселых синих створок в этом узком проходе. Помню я еще подумал, что прорабы-идиоты есть не только у нас на заводе.

Стоит ли говорить, что следующие несколько месяцев я постоянно ходил мимо, то на работу, то с работы.

В середине октября ударил мороз, но та зима была на удивление сухой и малоснежной. Я возвращался домой поздно, уже не помню откуда и как. Был слегка навеселе. Шел привычной дорогой и уже проходя мимо ворот услышал странный шорох. Я бы не обратил на него внимания, если бы у меня по спине не пробежал мерзкий холодок. Огляделся. Шума больше не было, но липкий безотчетный страх вполз мне куда-то под брюхо и засел там морозным осколком. Пришел домой и довольно быстро забыл об этом случае.
На новый год мне подарили щенка. Веселого шоколадного добермана, которого я окрестил суровым именем Ксеркс. Моя девушка тут же переименовала его в Кексика. Кексик оказался веселым добрым и игривым парнем, любителем исследовать все вокруг и бесстрашно лезть к черту на рога. Конечно же мы довольно быстро с ним привыкли гулять на пустыре, вместе с другими собаками.
Кексик от всей души носился по всему пустырю, принес домой пару клещей, постоянно притаскивал какие-то палки или найденные собачьи игрушки. Этого добра естественно на пустыре хватало и оно постоянно пополнялось.

Прошло примерно полгода. Я вновь возвращался со смены поздно, усталый и немного расстроенный. Тропинка привычно вела к домам, я шел погрузившись в свои мысли. Ворота скрипнули и покачнулись, когда я проходил мимо. Я вздрогнул и отскочил. Все было тихо. Ветра не было. Липкий морозный страх снова ледышкой вонзился мне в живот. Ничего не происходило. Вокруг был только тихий шум засыпающего города. Я встряхнулся, снова взглянул на ворота и пошел домой.

Эту дату я запомнил. Двадцать третье октября. я отвез родителей в аэропорт на поздний рейс и возвращаясь загнал машину на переобувку - уже несколько дней как ударили морозы и встала зимняя погода. Парни с шиномонтажки, приткнувшейся к парковке торгового центра, сказали, что у них очередь, и за тачкой я могу прийти утром, если мне прям не горит. Я сказал что не горит, и пошел домой. Ворота дрожали, словно их кто-то тряс с той стороны. Ветра не было, стояла на удивление тихая морозная ночь. Звуки колыхания листового железа отчетливо разносились по тропинке. Я успел подойти почти вплотную и этот звук привел меня в леденящий ужас. Первый раз в жизни я захотел не просто убежать, а панически удрать, но ровно с той же силой я боялся повернуться к воротам спиной. Борясь с неясным мне припадком, я ухватился за мелькнувшую в голове здравую мысль - пустырь сквозной. Какой-нибудь бомж с пьяных глаз поперся через пустырь напрямую или собака из местных приблудных ходит там и задевает ворота боком. Стараясь подавить ужас, я окликнул предполагаемого бомжа. В ответ ворота затихли. Наступившая тишина звучала еще хуже, чем металлическое колыхание. Наркоманы ищут закладку, а я их спугнул - подсунул мозг спасительную мысль. Организм, обретя идею, начал выплескивать в кровь адреналин и злость. Выматерившись вслух на сраных нариков, и сбросив оцепенение я пошел домой.

Утром мы с Кексом отправились на прогулку рано, часов в шесть. У меня была вторая смена, но я обещал заскочить к другу до работы и помочь с ремонтом, а еще надо было забрать тачку. На улице, по которой мы гуляли, по раннему утру было пусто и я спустил пса с поводка, чтобы тот побегал и размял лапы. Кекс какое-то время носился вокруг медленно бредущего меня, затем увидел бродячую собачью мадам, заинтересованно следящую за ним из бурьяна с пресловутого пустыря, поднял хвост и стремглав помчался знакомиться. Выругавшись, я быстрее зашагал за ним, надеясь, что он не подцепит от бродяги никакую собачью болячку. Несколько раз громко его окликнул, но увлеченный пес меня проигнорировал. Собаки умчались в бурьян. Затем внезапно Кекс выскочил из зарослей, подбежал ко мне, схватил за штанину и потащил к ним. Из кустов доносилось глухое ворчание суки. Кекс упроно продолжал тащить. Заинтригованный я зашагал за ним. В зарослях кустарника у бетонного забора я увидел характерную яркую желтую куртку. Приблизившись, разглядел парня, лежавшего под забором в кустах в неестественной позе. Глаза его были распахнуты, лицо бледное и окоченевшее, зрачки огромные, словно заполняли всю радужку. Даже не прикасаясь я понял, что вижу труп. На вид ему лет двадцать, какой-то студент подрабатывал доставкой. Было двадцать… Меня вырвало. Затем я набрал 112. Обе собаки смотрели на тело парня. Молча и как-то настороженно, словно чего-то ждали. Кекс сел около моей ноги и слегка привалился к ней, сука стояла чуть поотдаль, в глубине зарослей рядом с воротами. Уже не ворчала, а просто сосредоточенно уставилась на объект нашего общего интереса. Зазвонил телефон. Я вздрогнул, осознав насколько полная тишина царила только что вокруг меня. Высветился незнакомый номер, но я ответил. Сейчас я был бы рад и вечно назойливому рекламному обзвону банков. Звонил опер, которого направили по моему вызову. Они подъехали к пустырю со стороны сетчатого забора и спрашивали, куда идти. Я выдохнул и пошел им навстречу, не прерывая связи по телефону, пока не увидел всю опергруппу, идущую ко мне через пустырь. Кекс не отходил от моей ноги, словно прирос.
Пока мы ходили за операми, сука куда-то убежала по своим делам, во всяком случае при осмотре тела рядом ее уже не было. Прибывший судмедэксперт после беглого взгляда на покойника бросил в коллег “похоже передоз”, и принялся руководить. Меня быстро опросили и отпустили с богом и псом, взяв контакты.

К вечеру, когда я возвращался со смены, пустырь был заново “облагорожен”: дырявая сетка заменена новой, прибитой к новеньким столбам. На центральном, вкопаном ровно посредине протоптанной тропинки столбе появилась дополнительная маленькая табличка с предупреждением, что за забором стройка и опасно. Хмыкнув, я продолжил путь.

Спустя пару-тройку дней, так же возвращаясь со смены, я увидел компанию из нескольких школьников выпускного класса, старательно проделывавших дыру в свежей сетке с помощью вытащенных из стоящей тут же машины инструментов. Прочитал малолеткам лекцию о порче имущества. Был выслушан, но без энтузиазма. Судя по тому, что к утру в заборе зияла вполне себе в человеческий рост дыра - и без эффекта.

Сражение неизвестного блюстителя порядка со школьниками продолжалось всю осень. Я насчитал раундов шесть, починки и замены куска забора. Школьники и собачники выиграли - на седьмой раз дыра осталась. Зато начались дожди…

Дорожка с трамвая к жилым домам идущая мимо ворот. Часов шесть вечера. Глубокий ноябрь, моросит мелкий дождик, даже не моросит, а словно висит легкая водная взвесь в воздухе. Не то чтобы холодно, осень была довольно теплой, но как-то стыло. Я иду со смены, устал. Кутаюсь в воротник. Около ворот стоит парень в ярко желтой форменной куртке. Я делаю несколько шагов по тропинке и с хрустом наступаю на какой-то мусор. Фигура резко оборачивается ко мне, и я.. не вижу лица. Там, из глубины капюшона желтой форменной куртки на меня уставилось просто гладкое ничего… Я моргнул и тряхнул головой, поскольку морось каплями повисла у меня на ресницах и превратилась в калейдоскоп, дробящий изображения. Фигура дернулась и резко отвернулась. Парень схватил прислоненный к стене велосипед, быстрым движением закинул на спину сумку и рванул от меня по тропинке, на ходу оседлав своего металлического коня. Я зачем-то бросился следом, но поскользнулся и неприятно растянулся, ударившись коленом об асфальт. По спине запоздало пробежал ледяной холод. Ворота по левую руку от меня были покрашены новенькой бордовой краской и заварены свежей сваркой. В углу у самого стыка с бетонным забором в два ушка продет новенький стальной замок. С тихим бряцанием как в замедленной съемке он сполз и упал вниз. Дужка была перекушена.