Княжна Тобольская 3

Тобольск — город-крепость, застывший в причудливом переплетении старинной каменной резьбы и сияющих неоновым светом небоскрёбов. Оплот цивилизации за Уралом. Родина Василисы, прекрасной девушки с ужасным характером, в теле которой восемь месяцев назад поселился мой разум. И душа. Как выяснилось на практике, эта эфемерная субстанция всё-таки существует.

По негласной традиции всех богачей, властная семья Тобольских жила в самом привилегированном районе на окраине города. Их — наш — роскошный особняк, больше походивший на замок эксцентричного архитектора, высился тремя этажами с двумя башнями и вызывающе огромной вертолётной площадкой. Всё это великолепие тонуло в зелени рукотворного сада с подстриженными кустами-сферами и аллеями с беседками из белого мрамора. Владение вполне соответствовало статусу моего отца — бессменного хозяина Тобольской губернии со всеми её уездами и людьми.

Внутреннее убранство под стать фасаду — холодное, дорогое и подавляющее. Даже спустя неделю пребывания в усадьбе у меня не получалось отделаться от чувства, будто хожу по Эрмитажу. Крайне непривычно и немного страшно чего-нибудь разбить ненароком. Зато безопасно. Губернаторскую семью охраняли с княжеским старанием, ни один Зэд не проберётся незамеченным. Особенно после недавнего инцидента с нападением на мою машину при выезде из Екатеринограда.

Проблем с ориентированием по дому не возникло. Я здесь впервые, но у псионики есть отличное умение «эхо прошлого», эдакая направленная способность через прикосновения к предметам считывать связанные с ними события. Пусть со стороны моё поведение выглядело несколько заторможенным, но так я хотя бы не плутала в месте, где якобы родилась и выросла.

Кроме самовлюблённой мамы, неизменно сверкающей бриллиантами, и вечно занятого отца других представителей большой семьи Тобольских в доме не проживало. Некому было удивляться странностям юной барышни, а слуги к капризам Василисы давно привычные. Она и прежде славилась вздорным нравом напополам с привычкой не иметь привычек. Делаю, что хочу, и отвалите от меня!

Но кое-какая странность без внимания всё же не осталась.

— Ты играешь с Матильдой? — мама округлила идеально подведённые глаза, однажды утром увидев свою любимую кошечку мурлычущей у меня на руках.

— Разве что-то не так?

— Прежде вы терпеть друг друга не могли. Она тебя на дух не переносила, а ты делала вид, будто её не существует.

— Всё меняется, ма, — я улыбнулась как ни в чём не бывало. — Один товарищ посоветовал намазать руки валерьянкой для эффекта. Думала, тебе понравится, что мы наконец поладили.

Мама растрогалась и больше с вопросами не приставала.

Валерьянка объясняла далеко не всё, но надо было что-то придумать. С самого приезда обе домашние кошки с модными стрижками и бриллиантовыми ошейниками ценой в квартиру каждый следовали за мной по пятам, как только я появлялась в их поле зрения, хочу того или нет. Также собаки — бегающие по двору доберманы свирепой наружности — ластились, будто мы с ними лучшие друзья. Разумеется, не просто так. Некоторые псионики обладают даром взаимодействия с животными, подсознательным и не отключаемым. К счастью, я оказалась из их числа. Люблю зверушек, и получать от них не меньшую взаимность очень приятно.

Отец исполнил обещание всерьёз взяться за моё обучение уже на следующий день после прибытия в родовое гнездо. Прямо с утра за завтраком огорошил новостью, что отныне и до конца лета я буду заниматься с репетиторами по шесть дней в неделю. Понедельники и вторники отданы подготовке к экзаменам за пропущенный курс, а всё остальное время уйдёт на тренировки по владению эссенцией стихий с неким мастером по имени Ву Цзин Шэнь.

— Тем самым? — ахнула мама.

Отец чинно допил кофе и только потом снизошёл до ответа:

— Не в правилах Тобольских экономить на семье. Мастер Шэнь прибудет завтра. Я велел приготовить ему гостевой домик возле пруда. Говорят, он ценит уединение и любит медитировать, глядя на воду.

— Здорово, — в свою очередь согласилась я. — А кто он такой?

— Всего лишь моно-практик воздуха пятнадцатого ранга и лучший учитель Четвёртой техники цзяньшу в Российском Княжестве, — произнёс он с лёгкой усмешкой, подчёркивая ничтожность слова «всего лишь». — Его тренировки дают феноменальные результаты уже за пару месяцев.

— Но, — робко возразила мама, — говорят, мастер Шэнь проповедует беспощадный подход к ученикам.

— Тем лучше. Василисе дисциплина не помешает.

— Она хрупкая девушка...

— Она наследница рода Тобольских и сделает всё, что я прикажу, без пререканий и жалоб, — отрезал отец железным тоном. — Верно, Вася?

Подавив желание огрызнуться, я сделала смиренное личико и покладисто кивнула:

— На все сто, отец.

— Другого не ожидал, — он удовлетворённо кивнул. — Скандал с кровавым ритуалом удалось замять, но о нём не забыли и не забудут уже никогда. Деньги, связи, угрозы — ничего не помогло.

— Не пугай дочку, Толя, — тихо попросила мама. — В высшем обществе ничего не держится долго. Через несколько лет все обязательно забудут...

— Клеймо кровавого язычника не смоет даже смерть! — Тобольский ударил ладонью по столу, заставив звякнуть посуду. — Мой прадед заплатил за эту ошибку всем.

— Он проводил кровавые ритуалы? — поразилась я.

— Только один. Попытался спасти младшего сына от неизлечимой болезни, но в результате и сам обнулился, и сыну не помог. На этом его публичная жизнь закончилась. Он передал губернию в руки моего деда сразу, как тот достиг совершеннолетия, и ушёл в монастырь, а потомки вымарали его карту из генеалогического справочника семьи, оставив лишь имя.

Ого! В шкафу не без скелета, как выяснилось. Не удивлюсь, если этот ещё окажется самым невинным.

— У меня другая ситуация, отец, — осторожно заметила я.

— Другая, но не лучшая, — князь не сводил с меня пронзительного взгляда. — Глупая выходка превратила тебя из перспективного дуо-практика земли-воды в жалкого заморыша, едва способного к стихии воздуха. Настоящий позор! Слава святому Иоанну, ещё не всё потеряно. Твоя прабабка, Варвара Мезень-Архангельская, тоже была не самым сильным практиком воздуха, но за счёт многолетнего усердного труда достигла выдающихся высот в своём мастерстве. Никто не смел называть её жалкой! У тебя есть три месяца, чтобы стать такой же, Василиса.

Я знала, что лето предстоит непростым, но даже не думала, насколько. Один плюс — тренировки шикарное оправдание не ходить с мамой по магазинам, салонам, спа-центрам и бесконечным званым вечерам. Шрам на груди настоятельно не рекомендовал светить им, переодеваясь направо и налево, да и со знакомыми лишний раз лучше не контактировать. Прежнюю Васю мясом не корми, дай только выбраться в свет к подругам и новым возможностям заявить о себе, но мне такого счастья не надо. Среди старых знакомых обязательно найдётся дотошный человек с правильными вопросами, на которых я поплыву, как «Титаник» после встречи с айсбергом. Веселье не стоит риска. Уже прокололась с Ярославом, и это нифига не обрадовало.