Князь Голицын

Абсолютная темнота и тишина. И вдруг, голос! Имел бы тело, не очень хорошо получилось бы. Конфуз вышел бы, прямо скажу. А так, даже не вздрогнул, потому что нечем вздрагивать.

- Извините! Я, конечно, понимаю, что Вы заняты очень важным для Вас делом, но не могли бы Вы отвлечься для разговора? - обратился ко мне этот голос.

Какой воспитанный, аж противно. Ну и мы, не лаптем щи хлебаем.

- Столь вежливой просьбе невозможно отказать. - мне пришлось отвлечься и ответить ему - И как только Вы меня заметили?

- Дело в том, что я заметил шаровую молнию, которая должна была Вас ударить. Я, понимаете ли, очень сильно реагирую на такие вещи. Удар шаровой молнией, это все-таки неординарное событие. И происходит не каждый день. - сообщил мне голос, и немного помолчав продолжил - А после этого Вы сразу стали очень сильны духовно и не умещались в своем теле, когда устраивались в нем. Да и тело Ваше стало медленно изменяться. И еще, Ваша духовная сила никак не связана с молнией. Потому Вас и видно было вначале.

- Интересно, интересно. - эта информация меня заинтересовала — Значит для Вас меня ударила молния и я стал сильным. И все?

- Да. — в голосе послышалась неуверенность — А разве было еще что-то, что я не увидел?

Вот тоже интересная штука, вроде как, находясь в безвременье, ни чувств ни эмоций, мы испытывать не должны. Ан, нет! Есть они. Не такие острые, как при жизни, но есть. Память души? Что-то на подобии фантомных болей?

- Вообще-то да. - проинформировал я его - Я, понимаете ли, провел много времени во вне времени. Простите за каламбур.

- Теперь мне понятны такие разительные и мгновенные перемены. - в голосе послышалось облегчение.

- Ну раз мы все выяснили, то можем и попрощаться. - облегченно сообщил я.

Нет, ну правда. Даже во "вселенском ничто" покоя нет, всегда найдется кто-то, кто пристанет с дурацкими вопросами.

- Еще раз извините меня, но я хотел бы Вас еще отвлечь. - в голосе звучали жалобные и растерянные нотки. Как у потерявшегося щенка.

Вот ведь какой настырный голос!

- Я вас слушаю. - с усталостью сообщил ему.

- Понимаете, мне нужна помощь. - с мольбой обратился он ко мне.

Ну вот, так я и знал!

- Денег нет, но Вы держитесь! В общем здоровья и счастья вам! - съехидничал я в ответ.

- Простите, но я Вас не понял. - удивленно обратился ко мне голос - Я денег не просил. Зачем они мне здесь?

И столько вселенской тоски послышалось в его интонациях, что мне даже немножко стало стыдно. Ну, как ребенка обидел.

- Ай, неважно. - мысленно махнув рукой сообщил я голосу — Чем же я могу Вам помочь?

- Я не знаю. - растерянно сообщил он.

Да, уж, запущенный случай!

- Хорошо, для начала представьтесь, и немного расскажите о себе. - предложил я ему выход из данной ситуации.

- Ой, простите! Петр. - обрадованно сообщил голос — Да, меня звали Петр Алексеевич. И понимаете, в меня ударила молния.

- Вот как?! - удивленно проговорил я - Что-то нехорошие ассоциации и мысли у меня появляются.

И правда. Было бы тело, то огромные мурашки гуляли бы по нему табунами от нехороших предчувствий.

- А можно поподробней? - попросил я Петра.

- Я случайно узнал некоторую вещь и решил посоветоваться со своим наставником, дядькой Николаем. - сообщил Петр — Мы были на станции Ферзиково, матушка туда обоз направила. Вот я и захотел туда съездить. Во время поездки можно посоветоваться без посторонних ушей.

- Стоп, стоп! Ферзиково, это железнодорожная станция? - изумленно переспросил я Петра — Не далеко от Калуги и Тулы?

- Да. - ответил он мне.

- А скажи-ка ты мне, друг Петр, в каком году тебя молния ударила? - ласково обратился я к нему. - Надеюсь дату ты знаешь?

- В одна тысяча восемьсот восемьдесят втором году. - не понимая подвоха сообщил мне Петр.

- Хм, многое проясняется. - задумчиво сообщил я Петру.

- Не поделитесь со мной, Вашими мыслями? - заинтересовался он моими мыслями о данном происшествии.

- Знаешь, пока нет. - ответил я ему.

Вот всей своей сущностью чувствую новые приключения и неприятности.

- Давай для начала послушаем твою историю до конца. - предложил я ему - А потом уже и попробуем разобраться, как тебе помочь.

Я ненадолго задумался.

- Хотя подожди. - у меня возникла одна идея, которую я решил осуществить — Попробуем вызвать помощь зала. Если конечно зал проснулся и устроился, на новом месте обитания.

- Извините, но я не понимаю, о чем Вы? - обеспокоенно заговорил Петр.

- Сейчас все увидишь и узнаешь. - успокоил я его — Тут понимаешь, без помощи по любому не обойтись.

- Хорошо. - как то обреченно согласился Петр — Только, пожалуйста, не закрывайтесь. Это очень страшно постоянно переживать весь этот ужас.

- Ну вот, опять. - раздраженно проговорил я - Что ты имеешь в виду под словами не закрываться?

- Понимаете, я постоянно нахожусь в кошмарах. - Петр умудрился говорить испуганным шепотом - И только иногда просыпаюсь, чтобы испытывать сильную боль. А с Вами нет кошмаров и боли. Потому и подумал, что вы мне можете помочь.

- Давай еще раз. - переспросил я его — Ты проснулся из-за влияния шаровой молнии?

- Да. - ответил он.

- Оказавшись рядом со мной в момент моего проявления, ты почувствовал, будем считать, облегчение? - продолжил я его допрос.

- Да. - подтвердил он.

- Когда я стал устраиваться в теле, ты почувствовал дискомфорт? - уточнил я у него.

- Да. - лаконично ответил Петр.

- Сейчас ты дискомфорта не ощущаешь, но при этом находишься очень близко ко мне? - продолжил уточнять я.

- Да. - все так же отвечал он.

Нет с этим Петром и его сюрпризами точно крыша съедет на новое место жительства.

- Хорошо, сейчас проведем эксперимент. - предложил я ему - Я частично разверну свое поле, а ты попробуешь отдаляться и приближаться. Но обязательно говори свои ощущения. Хорошо?

- Я готов. - в голосе Петра послышались опасение и надежда.

Сильно видать его допекло это неопределенное состояние.

- Начали. - скомандовал я ему.

- Нет, я не могу отдаляться очень далеко, сразу становится страшно. - испуганно сообщил он — Но, если не далеко, то ничего не происходит.

Вот и первая проблема нарисовалась. Петр приклеился ко мне. Нашел он, понимаешь ли, островок безопасности для себя.

- Ясно. Будем считать, что мое энергетическое поле имеет какую-то составляющую, которая благотворно влияет на тебя. Я не буду его сворачивать. - сообщил я Петру.

- Большое спасибо. - обрадовался он.

- Ну что же начнем призыв помощи. - сообщил я Петру.

- Нафаня! - позвал я своего друга и помощника — Черт! Ну где же ты?

- Ответь! - уже с беспокойством и нетерпением продолжал звать я его — Ну же. Давай, просыпайся! Тут такие дела заворачиваются!

- Неужели не получилось? - беспокойство, что у нас не получилось перевести его в иную область с возвратом в привычный поток времени уже было достаточно сильным.

- Плохо, очень плохо.... - я уже стал буквально орать в пустоту — Нафаня!

- Ну, чего шумишь, поля баламутишь? - появился новый голос в нашей странной компании - И вообще, ты сейчас своим телом должен заниматься, а не рядом с ним орать. Что случилось?

Нет, ну это все таки хамство, ворчать на собственного работодателя. Хотя, это же Нафаня, он в своем сознании настолько преисполнился, что слился с бесконечно вечным. Короче, древний он очень. Мы для него как младенцы. Вот и строит из себя ворчливого, но заботливого дедушку.

- Ура! - обрадовался я - У нас получилось!

- Да, тут случилось, так случилось! - чуть успокоившись, обрадовал я Нафаню - Я пока в теле устраивался, решил свой дух уплотнить. Чтобы разместиться полностью и без изменений тела.

- Не захотел рисковать, запустив изменения тела раньше, чем очнусь. - проинформировал я его - И вот, пока устраивался, уплотняя свое поле, ко мне обратились за помощью. Представляешь?

- Это невозможно! - возмущенно ответил мне Нафаня — Люди к тебе обратиться не могут. А духи, как мы с тобой предполагали раньше, либо сбегут, либо атакуют.

Да ни чего подобного! Сейчас я тебя удивлю, хомяк ты реликтовый!

- Вот-вот. И тогда к тебе возникает очень серьезный вопрос. Ты сейчас вокруг меня ничего не видишь? Или хотя бы ощущаешь? - радостно спросил я его - А то мне кажется, что я схожу с ума.

- Тут я тебя могу обрадовать твоими же словами. - с насмешкой сообщил он мне — Сойти с ума в одиночку можно, но духам это не доступно, они и так сумасшедшие. А, как известно, дважды с ума не сходят. И нет, я ничего не вижу, и не ощущаю. Нет вокруг тебя ничего и никого.

- Ну тогда позволь представить тебе Петра Алексеевича, предположительно погибшего в одна тысяча восемьсот восемьдесят втором году от удара молнии. - радость меня просто переполняла — Петр, поздоровайся, пожалуйста, с Нафаней.

- Господин Нафаня, здравствуйте. - отозвался Петр.

- Интересно, я бы даже сказал, очень интересно! - удивленно сообщил Нафаня — Физических проявлений нет. Ни световых, ни колебаний полей, а голос есть. Это как?

А ведь получилось! Древний дух удивлен и озадачен!

- Нафаня, ну раз ты его слышишь, то можно сказать, что я действительно относительно здоров. - успокоенно сообщил я древнему духу — Так как коллективного умопомешательства не бывает.

Немного помолчав и собравшись с мыслями я продолжил.

- И тогда у нас появляется вопрос. - я продолжил задавать вопросы - В каких случаях мы не видим душу? Призрака мы видим за счет его сознания. Полтергейста видим так же, и на таких же условиях. Мы никогда не видели во время наших скитаний и исследований чистую душу. Душу у которой нет сознания. И тут вдруг говорящая душа! Именно душа, а не дух. Мистика какая-то! А я в мистику предпочитаю не верить. Или хотя бы относиться к ней с опаской.

- И это говорит дух, со всеми его мистическими проявлениями! - рассмеялся Нафаня.

- Да, тут не поспоришь. - вздохнул я на его слова — Но раз к нам обратились за помощью, придется попробовать помочь. Так что давай послушаем его историю. Сделаем хоть какие-нибудь выводы, и решим что мы сможем сделать. Петр прошу. Да, и начни, пожалуйста, с года твоего рождения.

Петр помолчал, видимо собираясь с мыслями и начал свое повествование.

- Родился я в Германии. В декабре одна тысяча восемьсот семидесятого года. Вернее в Дрездене, столице королевства Саксония. Германии, как единой империи тогда еще не существовало. Там же и был записан как князь Петр Алексеевич Голицын. В Дрездене и прожили мы с матушкой до одна тысяча восемьсот семьдесят четвертого года, а после переехали в Россию.

Петр замолчал, видимо вспоминая историю своей жизни. Мы не видели его, и могли только догадываться, о том что с ним происходит. По непонятной пока еще причине, Петр для нас был полностью невидим.

- Я помню один разговор между матушкой и Вяземскими. Сетовала она, что я русский князь, а русскую речь не знаю и традиций русских тоже. Потому и возвращаться надо в Россию. Вяземские были очень не довольны таким ее решением, и говорили, что в России нас ждут трудности и даже опасности. На что матушка ответила, что золотой легче спрятать среди золота. И тайну нашу никто не узнает.

Петр замолчал. Я уже хотел поторопить его. Но он видимо вспомнил о нас, и продолжил свое повествование.

- Вот и уехали мы в имение Жарки на правом берегу реки Ока, в Калужской губернии. Матушка приставила ко мне урожденного казака, дядьку Николая наставником, он меня и наукам воинским, и ухваткам казачьим обучал. Правда в имении шептались, что он характерник. Но открыто этого не говорили. Он жил у нас в имении в отдельном доме с женой, теткой Николаевной. Детей у них не было, вот они за мной и приглядывали. Я даже тетку Николаевну мамкой звал. - с какой-то тоской сообщил нам Петр - А матушка и не гневалась. Но была строга и требовательна.

- Понимаете. - застенчиво поделился с нами Петр - Я до поступления в мужскую гимназию в Калуге, очень много наук изучал. Для этого мне репетиторов нанимали. Так после них гимназия отдыхом показалась. Матушка постоянно говорила, что у человека все поровну должно быть, ум, сила, совесть и отвага.

- А мамка Николаевна, жалея меня, постоянно ворчала на матушку и дядьку Николая. - как то весело сказал Петр — Бывало даже дядьку по двору полотенцем гоняла, и на матушку голос поднять смела. Казачка! Да и прислушивалась к ней маменька.

- Матушка и сама меня учила. В основном ведению хозяйства. Я всегда при ней был, когда она хозяйские вопросы решала и разъяснения мне давала. Да что уж, я даже документы просматривал и имел к ним доступ уже в шесть лет. Вот из-за этого то все и произошло. - запальчиво воскликнул он.

Немного успокоившись, Петр продолжил свое повествование.

- В одна тысяча восемьсот семьдесят седьмом году, в семилетнем возрасте, я был принят в Калужскую мужскую гимназию. Как же здорово там было, я просто отдыхал после тяжкого домашнего обучения. Гимназия у меня ассоциировалась с каким-то сказочным праздником! - с ностальгией и радостью поделился с нами Петр своим состоянием — Правда наказывали бывало, и даже матушку приглашали на собеседования, но то нечасто бывало.

- Да, в имении у нас кузнец был, я частенько сбегал к нему в кузницу, даже пытался мастерству его обучиться. Уж очень мне нравилось, как в сильных и умелых руках бесформенный кусок железа превращается в красоту неописуемую или вещь необходимую. Правда матушка увлечение мое очень не приветствовала, но тут дядька Николай за меня заступился. Тогда маменька сказала, что раз хочу научиться, то тогда и экзамен по данной науке с меня спросит со всей строгостью. И с кузнеца с дядькой Николаем заодно. - в голосе Петра послышался озорной смех — Ох, как они спали с лица. Вы бы видели.

- Зато кузницу обновили и новые приспособления купили. - заявил Петр гордо, как будто хвастаясь - И даже наняли механика, который так же занялся моим обучением. Я через два года должен был закончить гимназию, потому матушка наняла еще учителей для дополнительного домашнего образования. По предметам естествознания, философии, политэкономии, естественного права и эстетики. Мне снова стало очень тяжело учиться.

Петр так расстроенно вздохнул, как будто сожалея об ушедших днях.

- А в этом году, летом, я в библиотеку зашел, посидеть и почитать думал. Смотрю матушки нет в библиотеке, а документы на столе лежат. Вот и решил их просмотреть. А там среди книг тетрадь не знакомая лежит, ну и заинтересовался. Это оказался личный дневник матушки. Там то я и узнал что моим отцом является Великий князь Алексей Александрович Романов, и что матушка решила скрыть это от общественности и царствующей фамилии. - заговорщицким шепотом сообщил нам Петр.

У меня даже невольная улыбка появилась.

А Петр продолжил он свою историю, — Понимаете у меня была сестра, но она умерла в год моего рождения. А матушка очень хотела иметь детей, и выкармливать и растить их сама. Но это, ей бы никто не позволил. Вот и уехали мы из России перед моим рождением. Меня ведь матушка грудью кормила до трех лет, и занималась со мной постоянно.

- Вяземские постоянно недовольны были, и выговаривали матушке, что не достойно княгине меня постоянно около своей юбки держать. - с недовольством сообщил он нам — Для этого гувернеры и гувернантки есть. На что она говорила, что я только ее сын. И хоть у меня нет отца, но тепло материнских рук я получу в полном объеме, а она радость материнства. Вы не подумайте гувернантки у нас были, но они и я постоянно были под ее приглядом.

- Петр, а как оказалось, что ты помнишь беседы с Вяземскими по поводу отъезда в Россию и ухода за тобой гувернантками? Тебе тогда не было и четырех лет. - прервал я его воспоминания.

- Ну на память я никогда не жаловался. Потому и запомнилось. Хотя и не понимал ни чего, да и неинтересно мне было. - смущенно судя по голосу ответил он нам.

- Ну и матушка память мою развивала, очень рано к наукам приписав. А чтобы я не переутомлялся умственно, дядька Николай меня физическими и военными упражнениями разгружал. - Петр продолжил делиться с нами своими воспоминаниями — Это его слова. А как взрослее стал, то и повода задуматься не было. Только начав читать дневник матушки все вспомнилось и сложилось.

После небольшого перерыва Петр продолжил.

- Потому то, я и решил поехать с обозом на станцию Ферзиково с дядькой Николаем. Чтобы поговорить с ним. Я хотел узнать знает ли он кто мой отец, и что сможет рассказать. Уже будучи на станции я его об этом и спросил. Но он сказал, что моей матушке очень не хочется чтобы я знал об этом. И мне лучше ничего не знать. - с обидой сообщил он нам — Правду всегда узнать можно будет, когда ее время придет. А сейчас ее время не пришло.

- Вот в тот момент я понял, что никто мне ничего не скажет, и советом не поможет. Оставалось только обратиться к священнику в храме за советом. Ведь тайну исповеди никто не отменял? На следующий день и решил так сделать. Но не получилось. В меня молния ударила. Я даже увидел как молния с небес в меня бьет. - Петр с испугом закончил свое повествование.

Прелюбопытнейшая история! А какие замечательные и интересные скелеты хранятся в шкафах русской аристократии! И нам с Нафаней придется ее разгребать. Интересно получится ли? И что из всего этого выйдет? Мы ведь даже не знаем с чего начать.