Код Хаоса.Том 1.

Глаза слипались, а на языке стоял привкус старого кофе и усталости. Двадцать седьмой час марафона. Артём потянулся, и его позвоночник отозвался тихим, но красноречивым хрустом. На столе, заваленном пустыми банками от энергетиков, обертками и блокнотом с закорючками тест-кейсов, мерцал монитор. На нем буйствовал сюрреалистичный пейзаж «Эйдоса» — на руины древнего храма, поросшие биолюминесцентным мхом, наступали волны цифрового океана, сшитые из света и кода.

В наушниках шипел белый шум, маскирующий гул серверов где-то далеко за стеной его квартиры, и голос напарника.

— Арём, ты спишь? Смотри на маркер! Справа, у треснувшей колонны!

Голос Виктора, такого же тестера, звучал чересчур бодро для четырех утра. Артём моргнул, заставив себя сфокусироваться. Его аватар — ловкий скаут в потертом плаще из импульсной ткани — прижался к холодной каменной глыбе. В воздухе висели голографические предупреждения: [ЗОНА СКАНИРОВАНИЯ], [АНОМАЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ].

— Не сплю, — пробормотал он, едва шевеля губами, и бросил в темноту щуп сканера. — Вижу. Иду на сближение.

Его пальцы привычным, почти машинальным движением пробежали по клавиатуре. Аватар бесшумно рванул вперед, отскакивая от обломков, сливаясь с тенями. Вот оно, искусство игры. Не кастование файерболов, а вот это — танец с системой, умение чувствовать ее ритм и сбои. Он был не просто игроком; он был диагностом, вскрывающим блестящую оболочку «Эйдоса» в поисках багов, которые не заметят миллионы обычных пользователей.

Миссия была рутинной: stress-тест нового алгоритма патрулирования стражей на локации «Затопленные Святилища». Но в последние минуты что-то пошло не так. Стражники не просто искали нарушителя — они выстраивали какую-то сложную схему, их маршруты сплетались в узор, напоминающий печатную плату.

— Вик, ты это видишь? — Артём приглушил голос, хотя это и было бессмысленно. — Они не ищут. Они... сканируют локацию. Точечно.

— Глюк на глюке, — флегматично ответил Виктор. — Логируй и давай валить. Я уже почти отключился.

Но Артём не мог «валить». Его профессиональное чутье, выточенное годами, зудело навязчивым предчувствием. Это было не случайно. Это было сделано.

Он ринулся в образовавшийся просвет между патрулями, туда, куда было направлено всё их внимание. В центре круга, на пьедестале из сломанного барельефа, лежал оно. Не сверкающий сундук, не легендарный меч. Маленький, тускло мерцающий осколок. Он был похож на кусочек разбитого голографического стекла, но внутри него пульсировал странный, живой свет.

Интерфейс игры не распознал предмет. Вместо привычного описания всплыла лишь одна строка, набранная шрифтом, отличным от всего в «Эйдосе» — простым, почти системным:

[Осколок Памяти #A7B-41: Папина сигара — август, квартира на Литейной]

Артём замер. Сердце вдруг застучало чаще, сбивая ритм с тиканьем системного таймера в углу экрана. Это не было частью сценария. Это было... личное.

— Что там? — лениво поинтересовался Виктор.

—Ничего, — автоматически солгал Артём, заставляя аватара подобрать осколок. — Мусор. Баг респа. Ложное срабатывание.

Предмет исчез в инвентаре,не имея ни веса, ни ценности. Но тревога не исчезла. Она поселилась глубоко в животе холодным комком.

Через пятнадцать минут, завершив миссию и отправив Виктора спать, Артём вышел из игры. Ритуал отключения: шипение наушников сменилось далеким гулом ночного города за окном, виртуальный холод сменился спертым воздухом комнаты. Он чувствовал себя выжатым и разбитым.

Потянулся за пачкой сигарет на столе и задел край фотоальбома — старого, кожаного, с потертой обложкой. Альбом, который всегда лежал тут, на виду. Он потянулся к нему, движимый внезапным, иррациональным порывом. Открыл.

И холодный комок в животе вдруг разомлел, превратившись в ледяную струю, побежавшую по венам.

На первой же странице, там, где должна была быть его любимая, смешная и нелепая фотография с выпускного — он, тощий, в мешковатом костюме, обнимающий смеющуюся маму, — зияла дыра.

Аккуратная, идеально ровная. Кто-то взял и вырезал фотографию канцелярским ножом. Не сорвал, не скомкал — именно вырезал, оставив лишь четыре белых уголка-закладки и пустоту, в которую смотрел Артём, не в силах оторвать взгляд.

Он лихорадочно перелистал другие страницы. Остальные фото были на месте. Не было следов взлома, ничего не пропало из квартиры. Только это. Только его выпускной. Только память о том дне.

Он откинулся на спинку кресла, и взгляд его упал на мерцающий монитор, где все еще был открыт лог-файл последней игровой сессии. Время получения [Осколка Памяти #A7B-41] и время, которое светилось на электронных часах в углу монитора в момент его выхода из игры... они почти совпадали. Разница в несколько минут.

Совпадение? Не может быть.

Рука сама потянулась к мышке. Он навел курсор на строку с таинственным предметом в инвентаре. Всплывающая подсказка все так же гласила: [Осколок Памяти #A7B-41: Папина сигара — август, квартира на Литейной].

Артём медленно поднял голову и снова посмотрел на зияющую пустоту в альбоме. Тишина в комнате стала давящей, густой, зловещей. Шум города за окном больше не был просто шумом. Теперь он звучал как сдержанный, насмешливый шепот.

Игра была всего лишь игрой. Это всегда было правилом.

Но правило только что сломалось.