Когда меркнут звезды

Мягкий пурпурный свет залил каюту корабля, создавая иллюзию раннего земного утра даже в глубокой бездне космоса. Мартин Фарлайт пробудился ото сна и с наслаждением ощутил тепло Габриэль рядом с собой. Она ещё крепко спала. Марти очень осторожно, лишь бы не разбудить, провёл рукой по тёмному атласу её кожи, прикоснулся к гладкому лбу губами и улыбнулся: в этом мгновении не было ни угроз, ни демонов, ни вселенной, которая жила по своим жестоким законам. Был только этот тихий ритуал — лёгкий поцелуй, поглаживание руки, дыхание друг друга.

В каюте-спальне система поддержания температуры воздуха создавала прохладный, даже, может быть, очень прохладный климат. Марти и Габриэль родились и выросли на Земле, сейчас переименованной в Терру, почти в самом сердце католической церкви: Северо-Западной Европе. Ранее, до того, как исчезли границы между странами, расами и народами, то место называлось Норвегией. Так что семейная пара гораздо более предпочитала холод, снег и ночное звёздное небо, чем жару и яркий свет солнца.

Марти поправил одеяло — он укрылся почти с головой и, конечно же, не забыл при этом Габриэль. Интимное тепло мужского и женского тела, которые прижались друг к другу под плотным, тяжёлым покрывалом, было особенно приятным. Ладонь Мартина поглаживала гладкую как стекло кожу плеча возлюбленной: он в очередной раз восхитился красотой своей жены. Пальцы ощущали рельеф подтянутых мышц, разгорячённую сном плоть, еле заметный пушок. Мартина он очень возбуждал — такой естественный, такой животный. Знак того, что они живые существа, которым не чужды простые желания.

Габриэль сквозь сон замурлыкала, словно кошка в руках ласкового хозяина, затем шумно вздохнула, постепенно сбрасывая с себя оковы сна, и распахнула свои глаза цвета морской волны, счастья и покоя. Девушка потянулась к Мартину. Лёгкий поцелуй. Обычное «Доброе утро». Два прекрасных, хрупких тела, а за стеклом иллюминатора бесконечное чёрное полотно космоса с россыпью звёзд. Габриэль нежно провела пальцем по высокой скуле мужа, его твёрдому, покрытому короткой щетиной подбородку. Ещё один поцелуй. Сначала мягко. Потом — более жадно, глубже, требовательней.

Немного дрожащий, с хрипотцой шёпот Мартина.

— Милая, похоже, ты сегодня выспалась как никогда.

Габриэль хохотнула, блеснув безупречно белыми и ровными зубами, обхватила широкие твёрдые плечи Мартина:

— Я чувствую себя превосходно. Кстати…

Девушка запустила пятерню в густые, всклокоченные волосы на затылке мужа.

— Мне снился хороший сон… про тебя…

Она мягко притянула Мартина к себе и впилась с тихим стоном в губы возлюбленного.

— Хочу, чтобы ты со мной сделал то, что делал во сне.

Язык Мартина резво, почти нагло скользнул в рот Габриель. Это. Был. Ответ. Да. Осталось только уточнить…

— И что же я с тобой сделал? — на секунду оторвавшись от жены, прошептал Мартин.

Девушка посмотрела своими бирюзовыми, словно тихая лагуна между небом и океаном, глазами в синие, блестящие желанием глаза напротив.

— Ну… Сначала ты меня «вылизал», а потом… трахнул. Сверху. Любуясь моим телом, и я тоже хочу смотреть на тебя… Хочу быть твоей игрушкой.

Ни тени смущения: «Господь дал мне прекрасное тело — я наслаждаюсь им… И дарю наслаждение другим».

Ещё один долгий поцелуй. Парень откинул одеяло к изножью кровати. Широкая жёсткая ладонь Мартина легла на грудь Габриэль — небольшая округлость с бархатной кожей и уже затвердевшим соском. Два тела тесно прижались друг к другу. Твёрдая, как дерево, мускулатура мужских рук. Мощная архитектура спины и крупные, подтянутые ягодицы, чуть белее, чем остальное, покрытое ровным, золотистым загаром тело. Рядом с самцом, как и предначертано Богом — самочка. Габриэль. Тонкая, стройная фигура. Кожа глубокого, тёмного оттенка — наследие далёких предков — жителей Африки. Длинные, туго заплетённые с голубыми ленточками косы раскинулись по постели.

Горячий рот Марти обхватил сосок девушки. Она тихо застонала и запустила пальцы в львиную, цвета пшеничного поля, гриву любовника. Габриэль закинула бедро на твёрдый торс Мартина, прильнула к нему своим самым горячим, самым жаждущим его губ, рук, члена местом. И самым влажным… Но пока недостаточно. Марти настойчиво, но ласково повернул девушку на спину: «Помнишь, ты моя игрушка. Я властвую над тобой». Грудь, вздрагивающий от коротких вдохов и нежных прикосновений гладкий живот, место над лоном — всё это великолепие Марти покрыл поцелуями. Наконец, настала очередь «святая святых» женской плоти. Руки Мартина обхватили и раздвинули стройные, крепкие бёдра возлюбленной. Сначала язык, не торопясь, прошёлся от самого низа до самого верха гладковыбритой вагины.

Полустон, полувсхлип Габриэль прозвучал песней страсти в пространстве спальни:

— Д-да… Я хочу тебя, любимый.

Марти снизу посмотрел на лицо возлюбленной и широко, но без тени самодовольства улыбнулся ей: приоткрытый от тяжёлого дыхания соблазнительный рот, слегка опущенные в наслаждении тёмные веки — всё это говорило о том, что в словах девушки не было и капли лжи. Его язык проник вовнутрь. Тело Габриэль затрепетало, как листок клёна под тёплым, но сильным летним ветром. Язык проникал всё глубже и глубже. Глубоко, насколько возможно, доставляя удовольствие, насколько возможно и даже за пределами этого… Затем… Клитор. Прикосновение. То игривое и дразнящее, то властное и настойчивое.

…И снова глубоко. И снова… любопытно. Марти исследовал Габриэль. Не торопясь. Вслушиваясь. Вчувствоваясь в неё. Окончательно настраивая скрипку своего желания в унисон её вибраций. Потом — на поверхность океана. Вздох. Ласковое поглаживание. Мужская рука, которая так любит иногда нагло брать, с жестоким смехом калечить, сейчас лелеяла и бережно превозносила. Один поцелуй. Внутренняя сторона бедра. Текстура бархата по сравнению с ней — воплощение грубости. Ещё один поцелуй. Около лона. Врат рая или… ада. Сейчас неважно.

Надтреснутый, пересохший от зноя стремления вобрать, впитать, погрузится голос с толикой ликования… и одобрения: «Она моя! Она хочет этого! И я дам ей это!»

— Девочка моя, я люблю тебя.

Покорный ответ счастливой пленницы:

— Марти. Люби меня ещё сильнее.

…Мольба, так похожая на приказ, которого нельзя ослушаться.

Самец поднялся над своей наградой, над своей добычей, над своей… собственностью. Если власть плоти над плотью это так плохо, это так… греховно. Почему женское тело так восторгается этой властью, так желает отдаться ей без оглядки?

Мартин вошёл в Габриель. Женщина почувствовала, как её мужчина постепенно, но без остатка заполнил её жадную пустоту. Затем — толстый, длинный, крепкий ствол вышел обратно… Только для того, чтобы вернуться снова, но уже яростей, резче…

Мерные, ритмичные движения Мартина. Напряжённые ягодицы. Жёсткие ладони, что крепко держали объёмные, плотные ляжки Габриэль.

Короткий взгляд бирюзовых глаз на рельефный живот возлюбленного и чуть ниже, туда, где член скользит во влажной вагине. Габриэль положила руку на каменное мужское бедро — так приятно ощущать его в себе, так приятно чувствовать его снаружи. Сейчас всё в ней. Всё вне её. Весь мир. Всё бытие. Носили только одно имя. Мартин. Мужчина. Её мужчина.

Нарастающие напряжение достигло своего пика. Сжатая пружина сердца вот-вот сорвётся и сокрушит грудь изнутри. Оглушительный звон хрусталя — что-то внутри женского тела разбилось и сладко порезало острыми осколками. Горячая струя густой жидкости ударила в Габриэль. Волна за волной крупной дрожи. Всё тише и тише. Марти отдал всего себя без остатка. Габриэль приняла его с благодарностью. После — Мартин склонился, прижался всем телом. Нежный поцелуй. «Спасибо, что ты есть. Спасибо, что ты рядом».

Похотливая утренняя рутина двух любовников, что не устают восторгаться телами друг друга.

Марти лёг рядом. Габриэль положила голову на его широкую грудь и в истоме закрыла глаза. Она с наслаждением прислушалась к гулким ударам его сердца. Девушка улыбнулась сама себе: «Словно паровой молот». Марти поглаживал хрупкое плечико возлюбленной, перебирал толстые косы её чёрных, как космическая бездна по ту сторону иллюминатора, волос, провёл ладонью по гладкой спине.

«Какая же она красивая, — размышлял он в утренней тиши, которую нарушало лишь тихое посапывание умиротворённой, почти засыпающей женщины. — Как же мне с ней повезло.» Марти вспомнил первый год обучения в академии Демонологии и Экзорцизма. Толпы курсантов, с восхищением разглядывающих шпили и арки готических соборов. Это место уже давно не для молебнов. Это место — горнило, где куётся меч Господень, разящий исчадий Ада и их пособников.

Вспомнил молодую девушку, почти девочку: яркие значки с забавными рожицами на куртке, стройную фигурку, длинные косы, нежный колокольчик смеха. Она так любит смеяться. И эти невероятные бирюзовые глаза, которые приковывали к себе взгляды всего мира. Около неё всегда кто-то был. Другие девушки стремились оказаться рядом: «Мы с НЕЙ! Мы такие же, как ОНА! Мы хотим быть, как ОНА!». Парней тянуло как магнитом: «Я влюбился! Ну вот, а я так хотел заниматься только учёбой. Куда там, похоже, все мысли будут о… я украдкой услышал… Габриэль.»

Габриэль шумно вздохнула и обняла Марти сильнее. Волна мурашек прошла по её коже. Он почувствовал.

— Замёрзла, любимая.

— Немного.

«Надо будет подкрутить контроль климата. Уж слишком холодно по утрам. С другой стороны, это ещё один повод согреть друг друга», — подумал про себя Мартин и потянулся к изножью постели там, где лежало скомканное одеяло. Он заботливо накрыл Габриэль. Нежно поцеловал её высокую скулу.

— Теплее?

— Гораздо, — девушка широко улыбнулась, заелозилила, устраиваясь поудобней — ты тот ещё снежный человек. Совсем не мёрзнешь?

— Почти нет.

— Вот именно, что почти. Иди ко мне.

Габриэль подняла край одеяла, приглашая. Даже адская жара не помешала Мартину исполнить эту просьбу. Картина стройного тела, высокой груди с тёмными сосками, округлых бёдер и кустика коротких волос внизу живота не оставила ему выбора. Марти, словно не оперившийся птенец, заскочил под «лебединое крыло». Снова сердце замерло, а потом загудело и ускорило свой ритм. Снова внизу наливается силой, полниться желанием.

— Поспим ещё или…

— Или.

***

Мартин устроился в кают-компании Starsitizen One — штатного патрульного корабля Инквизитория ДИЭОтдел католической церкви, который на прямую занимается розыском и уничтожением исчадий ада и их пособовник.. Через неделю на Терру — очередная смена Фарлайтов подходила к концу. Полгода в космосе прошли практически спокойно. Несколько простых заданий: какой-то безумец на отдалённой планете пытался основать культ поклонения Баалу — сумасшедшего пришлось уничтожить; демон гнева принялся стравливать насмерть жителей городка на Марсе — изгнан навсегда; маленький мальчик начал предсказывать возвращение Сатаны и призывал отринуться от церкви Христа — парнишка оказался просто болен — Фарлайты доставили его в психиатрическую лечебницу на Альфа Центавра.

«Эх-х-х… ещё немного и домой, скорей бы», — думал Мартин, листая новости в своём смартфоне. На гладкой поверхности полупрозрачного синего кварца промелькнуло: «15 января 2236 года в Ватикане пройдут масштабные празднества, посвящённые Дню восхождения на престол его святейшества Сципиона Первого. Планируются мероприятия на Терре и по всей Галактике. Меры предосторожности усилены. Отмечается повышение демонической активности на периферии Империи. Будьте бдительны…»

«Вечеринки, друзья… — Марти положил смартфон на стол и мечтательно закинул руки за голову. — Путешествие с Габриэль на яхте по Тихому океану. Кажется, Ирина и Саллах тоже собирались присоединиться. Они отлично разбавят нашу компанию. Сал такой болтун и шутник. Я уж точно найду о чём с ним поговорить. А Ирина по-настоящему умеет слушать. Габриэль нужно больше общаться с другими женщинами на отдыхе: не всё же время только со мной проводить. Зачахнет без подруг. Ну уж нет!».

— Марти-сама, завтрак готов, — тихо жужжа сервоприводами, кибергорничная поставила последнюю тарелку на стол: фрукты, листья салата, голубоватые и розовые брикетики тофу, две большие дымящиеся чашки ароматного кофе.

Мартин не торопился приступать к еде: он ждал Габриэль. Марти оставил её «досыпать» страстное утро. Может быть… Слишком страстное. Мартин Фарлайт — потомок династии экзорцистов, конечно же, вырос в очень религиозной семье. Он и так вызвал недовольство отца и матери, позволив себе более чем близкие отношения с другими девушками до брака. Он и сам много раз задавал себе вопросы по этому поводу. Но… плоть слаба. Особенно… молодая плоть.

А дух ещё так не крепок…

Слава Богу! Он встретил Габриэль. Их отношения до свадьбы были целомудренны и чисты. После неё — шторм, ураган, буря. Влюблённые не отрывались друг от друга ни на минуту и «многое» попробовали. Воспоминания… Сердце Мартина пропустило удар, а внутри что-то сначала сжалось, затем — встрепенулось. Нежные губы Габриэль, её жаркий рот, в котором его…

— Ещё раз. Доброго утра, — Габриэль обняла Мартина сзади и чмокнула в шею.

— Доброго. Сейчас уж точно, — Марти повернул голову и потянулся к жене. Быстрый поцелуй. Позавтракать и к делу.

Габриэль обошла стол и села напротив. На ней был короткий, шелковый халат с ярким рисунком: цветы роз и георгинов. Мартин тяжело вздохнул, глядя на возлюбленную в таком соблазнительном наряде: «Надеюсь, Господь простить мне мою слабость. Уж слишком эта женщина красива».

Девушка с энтузиазмом взяла вилку и нож — утолив один голод, она обычно была не прочь утолить сразу другой.

— Какие у нас планы на сегодня? — спросила Габриель, отрезая небольшой кусочек тофу. — От Теодора давно не было никаких новостей. Неужели вся нечисть вымерла в Галактике?

Мартин тяжело вздохнул и сделал глоток кофе.

— Не знаю. Похоже, это затишье перед бурей. Читал сегодня новости. Праздник Сципиона совсем скоро. Я думаю, Сатана не упустить возможности его подпортить. Может быть, в Галактике сейчас спокойно именно поэтому — он копит силы.

Габриэль покачала головой и немножко лукаво, но очень мило улыбнулась.

— А может быть, Инквизиторий уже уничтожил всю нечисть, и скоро мы останемся без работы.

Марти хохотнул. Как бы он ни был озабочен. В каком бы скверном настроении ни прибывал. Эта улыбка всегда заставляла его мгновенно позабыть обо всех неприятностях. Счастье у него уже было, вот оно — сидит и чистит апельсин, брызгая во все стороны соком. Главное — чтобы с Габриэль было всё в порядке и они оставались вместе.

— Твои родители были бы рады этому больше всех. Наконец-то строптивой дочке придётся бросить опасные приключения и заняться семейным делом. Кстати, — Марти вопросительно поднял брови, — Когда ты последний раз получала от них сообщения? По-моему, давно ничего не было?

Габриэль покачала головой.

— Ага. Давненько. Заняты. У папы последние согласования по очень крупной сделке. На маме все дела, связанные с поместьем. Не до нас пока. Папа говорит, что как только всё будет сделано, намечается огромная корпоративная вечеринка: будут свозить на Терру толпы сотрудников, доберутся даже до самых отдалённых филиалов компании.

— Мы успеем вернуться домой к этому дню?

— Не знаю, — Габриэль с шутливым осуждением ткнула в сторону Марти пальцем, — хочешь увильнуть и не пойти на праздник? Не выйдет. Папа сказал, что, даже если мы и не успеем к общему мероприятию, то по нашему прилёту он обязательно устроит какой-нибудь светский приём: отметить в узком кругу одновременно и наше возвращение, и свою удачную сделку. Никого лишнего: только мои и твои родители, Сэм и несколько друзей…

— Знаю я этих несколько друзей: куча бизнесменов с жёнами и половина политиков Ватикана. Ма-а-аленькое мероприятие.

Габриэль откинулась на спинку стула и вытянула длинные, стройные ноги. Девушка сделала большой глоток кофе и с наслаждением закрыла глаза.

— Отличный американо… Да ладно, в прошлый раз ты отлично справился, — Габриэль в поздравительном жесте подняла кружку. — Пара бокалов вина и статуя Аполлона в смокинге неожиданно ожила и запорхала от одного гостя к другому. Ты был таким очаровашкой. Все остались в восторге. Мама сказала, чтобы я больше без тебя на домашних приёмах не появлялась. Без тебя и твоих родителей. Главы династии Фарлайтов замечательное украшение любого мероприятия на Терре.

Марти смущённо покраснел: на последнем приёме в доме четы Маркс, его планы по сохранению образа чопорного офицера Инквизитория пошли прахом. После вина на сцену вышел недавний бравый курсант академии ДИЭ, мимо которого не проходила ни одна вечеринка. Хотя… Было по-настоящему весело.

— Эх-х-х… Тогда придётся идти… — вздохнул Мартин с притворным сожалением. — Кстати, почему бы нам сегодня не…

НОВОЕ СООБЩЕНИЕ! НОВОЕ СООБЩЕНИЕ!ОТПРАВИТЕЛЬ: ТЕОДОР БЛИЗЗ

Противно затрезвонили корабельные динамики. Мягкий жёлтый свет в кают-компании сменился на тревожно-красный.

Марти встрепенулся. Габриэль чуть не выронила кружку. Муж и жена обеспокоенно переглянулись. Похоже, последняя неделя смены в космосе не обойдётся без происшествий.

— Тора! — громко обратился Марти к искусственному интеллекту корабля, — выведи изображение на экран.

На стене каюты прошла рябь помех, и после тихого зума появилась прямоугольная картинка. Теодор Близз. Куратор молодых Фарлайтов в департаменте. Мужчина средних лет. Короткая стрижка с проседью, массивная челюсть, лёгкая небритость и усталый, но добрый и внимательный взгляд серых глаз. На шее болтался розарийЧетки для медитативных молитв католиков., выполненный из чёрного оникса (весьма недешёвое изделие). Теодор не расставался с ним никогда.

Пошёл звук.

— Приветствую вас!.. Ребята. У меня для вас новости. Не могу сказать, что хорошие. Похоже, на последней неделе полёта для вас нашлось кое-что «интересное». Задание.

Теодор удручённо покачал головой.

— Да, да. Я понимаю. Вовремя вы вернуться не успеете. Вряд ли всё это дело займёт меньше недели. Но я знаю, что для вас это не проблема. Более азартных и ответственных демонологов надо ещё поискать. Вам дай волю, вы будете годами гоняться за нечистью по всей Галактике…

Марти и Габриэль с лёгкой улыбкой, заговорщицки переглянулись. Они и на самом деле обожали свою работу. Мартин впитал это буквально с молоком матери. Габриэль же отказалась от тёплого места в корпорации отца, чтобы броситься в противостояние с отродьями Сатаны. Тем самым, чуть не разрушив свои отношения с горячо любимыми родителями. Особенно с отцом.

—…Ладно, к делу. — Теодор нацепил на нос небольшие, круглые очки. На его суровом лице, закалённого в сражениях Инквизитора, они смотрелись весьма комично. Но Тед очень заботился о том, чтобы сохранять связь с прошедшими эпохами. Ему казалась, что этот, в принципе, ненужный аксессуар (медицина давно уже решила проблемы человечества со зрением) делал его похожим на Фому Аквинского или Томазо Торквемаду. Окружающие с юмором воспринимали лёгкую эксцентричность Инквизитора.

Теодор на секунду бросил взгляд на экран второго компьютера, стоящего у него на столе.

— Поступил сигнал с одной из недавно открытых планет. Планета не имеет своей разумной жизни. У Ватикана, может быть, и есть в планах плотно её заселить в будущем, но расположение не особо удачно. Далековата она от основных трафиков Империи. Тем не менее там присутствуют залежи некоторый, очень ценных ископаемых. Так что Space Romulus Ink…

Габриэль скривила потешную рожицу и принялась тыкать указательным пальцем себе в открытый рот. Будто её сейчас стошнит. Мартин кивнул и тихо засмеялся. Фарлайтам уже приходилось сталкиваться с сотрудниками этой компании. Люди в большинстве своём — «сложные».

—…организовала туда экспедицию старателей. Немного. Двадцать пять человек. Так вот. С недавних пор там происходит что-то странное: сотрудники ведут себя неадекватно, ломается новое оборудование. Есть подозрение, что это промысел Дьявола.

Теодор снял очки и положил их на стол.

— Информации мало. Такое ощущение, что SRI что-то не договаривают. Отправляйтесь туда. Разузнайте всё и решите проблему. Координаты планеты я прикрепил к этому сообщению. Удачи и храни вас Бог! Конец связи.