Когда приходит Весна

“Одна ошибка и ты ошибся”

(с) Джейсон Стетем

— Замок на холме? Не стоит туда соваться, дурная молва о нем ходит…

— Говорят, девушек туда постоянно в прислугу набирают, да вот только никто из них не возвращался никогда. Куда им двоим столько прислуги?

— Не к добру тамошние дела, не к добру…

— Занятно, — тихо проговорила Веснушка, — а что же, никто никогда не ходил посмотреть, что там такого загадочного творится?

— Ходили, — бармен бросил натирать металлическую кружку и сумрачно глянул на девушку, — возвращались, говорили, мол, чудно все, дочки пристроены, радостны, упитаны. Да вот только сами визитеры как пришибленные были и боле своих родных в замке не навещали.

— Маня, дочь местного парового инженера, за два года семье ни единой весточки не отправила, сама не проведала, — надув губки сказала местная красавица, — только отец к ней разок сходил, а всегда ведь братиков да сестричек своих больше себя любила.

— Так почему девушки продолжают туда соваться?

— Видите, какое дело, — потупил взгляд дородный мужчина за барной стойкой, — замок-то богатый, владелец — щедрый инвестор, буквально недавно обновил здание школы, а оно одно такое для десяти окрестных островов, — вдруг он грохнул кружкой о стол, — да и враки все это! Лично девчушек оттуда видел, они и еду в лавках для хозяев закупают, и утварь!

— Однако же семьи свои не посещают… Загадочное место, –- плотоядно улыбнулась Весна, — лучше буду обходить его стороной.

Бросив на прилавок пригоршню рубленых медяков, Весна закинула манаплан на плечо и двинулась на выход. Идти пришлось дворами, через пролесок, чтобы поменьше привлекать внимание местных. Выудив из корсета письмо, она бросила на текст быстрый взгляд:

“Дорогая Весна.

Не думал, что придется еще раз подбирать в письме слова. Знаю, доставил тебе немало хлопот в свое время, но от тех пылких чувств я ныне исцелен. Уж три года как я женат. Дела идут бодро, у меня свое дело… Впрочем, не важно это. Помню я тебя ловкой, умелой и смекалистой. Так уж вышло, что ищу я кое-что ценное, да от дел невмоготу отвлечься. Оплату установишь сама по прибытии.

Арден сын Хеймля”

Поместье находилось на возвышенности, откуда его потускневшие витражи свысока взирали на раскинувшуюся в долине деревню. Стекла мерцали фиолетовыми и красными оттенками, отчего на закате каменная махина превращалась в дом ужасов из рассказов о кровососущих демонах. “Какая безвкусица”, — ухмыльнулась Веснушка. Впрочем, это объясняло напряженность местных по отношению к такому соседству. Дом видимо принадлежал прошлой эпохе, а его бывшим владельцем был нелюдимый и до крайности эксцентричный маг. Что действительно было занимательным, буйная растительность, ограждающая строение неухоженными кущами, словно остерегалась коснуться его. Притронувшись к ветвям, загородившим путь, Весна тут же отдернула руку. “Они мертвы”, –- настороженно заключила девушка. Из размышлений ее выдернул преувеличенно веселый голос.

— Весна! — хозяин замка светился радушием, — Без проблем добралась?

— Дворами, не хотела попадаться на глаза местным, чтобы не приставали с вопросами.

— Чудесно, — с нажимом ответил Арден, жестом привлекая к себе девушку из темных глубин за массивными дверями поместья, — Рады видеть тебя на пороге нашего скромного жилища.

“Изящное пустословие” — Веснушка окинула взглядом высоту каменного строения и его убранство, и перевела взгляд на хозяйку. Худощавая, среднего роста, облаченная в дорогое, судя по поблескивающим на поясе самоцветам, платье, на левой руке на месте обручального кольца был громоздкий перстень с алым камнем. Ее лицо выглядело совсем юным, округлым, почти детским: пухлые губки, черные как аспид волосы и большие голубые глаза. Как не напрягала Веснушка свою интуицию, в этих глазах не читалось ничего. Пустота.

— Мое почтение, сударыня.

— Это моя жена – София, — голос его подрагивал.

— Рада знакомству, — голос Софии был мягким, обволакивающим как теплый рагнварский ветерок. Но ни следа радости в ее тоне не улавливалось, — Вы подоспели как раз к ужину.

Ступая следом за хозяевами, Весна быстро выудила склянку из-за пояса и отпила содержимое. Обеденный зал выглядел богато: стол длиной в двадцать шагов с кроваво-красной скатертью, мягкие, обтянутые тканью стулья вместо привычных лавок с попонами, ковер с длинным ворсом и причудливым узором, напомнивший Веснушке о ее недавнем неудачном опыте с домашней настойкой на грибах в одном из островных пабов, большой камин с резной золоченой решёткой, в котором плясали языки пламени. "Выглядит очень натурально, — заключила Весна, — но огонь, очевидно, магический".

— Мы используем артефакты, — словно прочитав ее мысли, сказал Арден, — Жена обделена способностями, как и я. Сожжение деревьев ради тепла София считает недостойным.

— Какая трогательная забота о природе, — удивленно сказала Веснушка.

— Мой отец занимался добычей паучьего шелка, — выдохнула София, — я знала немалую цену эксплуатации живых созданий. Деревья тоже живы, стоит лишь прикоснуться, и вы поймете.

Все ее естество выражало возвышенность и просвещенность. Вот только Весна могла прикоснуться и почувствовать. И оттого стена мертвых деревьев перед поместьем вызывала еще больше вопросов. Впрочем, это стоило придержать на потом. Может. это старания Ардена, чтобы женушка не переживала.

— У вас немалые способности к магии равновесия, - откликнулась Веснушка.

— Да, но лишь к ней, — ответил Арден, — не всем дано родиться с богатым набором, — он неопределенно махнул рукой в сторону Весны.

Веснушка натянуто улыбнулась. Любимое занятие слабаков и лентяев - сетовать на превратности родословной. Что могла определять родословная, так это целеустремленность и силу духа. Магия –- это труд, бессонные ночи и бесконечное повторение одних и тех же символов и движений в надежде на успех. Немудрено, что среди магов так много безумцев. Ты молод, любопытен, тебе хочется веселья, прогулок под звездным небом и бурного неловкого секса. Но Ковен выбьет из тебя эту дурь. Ты не будешь спать, потому что сон пустая трата времени. Ты не будешь есть, потому что еда пустая трата времени. Ты не будешь жить, потому что запас времени ограничен.

Вокруг стола хлопотала служанка. Одна. Курчавая веснушчатая девчушка, не столь веснушчатая, как сама Веснушка, но все же. Но она была одна, хотя, по словам местных, прислуга в дом набиралась регулярно и при этом никогда не увольнялась. Блюда были скудны по разнообразию, но роскошны по ингредиентам. Мясо, птица, рыба и дорогие крупы. И ни одного овоща.

— Мы столько лет не виделись, — сказал Арден, — вижу, ты в нужде касательно материальных благ, и у меня есть что предложить. Ты ведь не обременена привязанностью к дому и семье, а потому тебя должна заинтересовать столь оторванная от хлопот очага работенка.

Веснушка улыбнулась. Изо рта ее давнего не самого хорошего знакомого лилось столько неумело замаскированного яда, что сам Йормунганд бы позавидовал. Все же она его крепко задела, хотя минуло немало времени. Когда-то “старый друг” был немало заинтересован в ней. Пожалуй, даже излишне, про интерес Весны тогда никто не спрашивал. Однако дела то минувших времен. Видимо, скверный характер и старые обиды делали его горячность несколько более взрывной. Да и холодное выражение лица Софии теплело, стоило Весне получить очередную подколку. Примем то за данность.

— Так что же мы топчемся вокруг да около?

Служанка внесла блюда. Стейк, поставленный перед Весной отличался от других — в основном степенью прожарки.

— То, о чем я писал, — он понизил голос, — давно утерянный чертеж “Великого указующего перста”.

Весна поперхнулась мясом. Ее лицо то искривлялось в сардонической улыбке, то в напускном сочувствии.

— В чем дело? В Ковене ведь только о нем и говорили.

— Возможно, — Весна пыталась подобрать слова помягче, — конкретно в твоем окружении и говорили, в моем же все знали, что это старая байка. Подумай сам, легенда об Указующем персте содержит явную мораль и наставления юных магов и не более.

— Занятно, а что за невозможная легенда кроется за этими… чертежами? — нежно проговорила София, — разве легенды не основаны на известных фактах, может они и несколько приукрашены, как вы сказали? Моралью и наставлениями.

— Может легенды о целости мира и имеют логическую подоплеку, но что касается Указующего перста… Магический предмет, указывающий на “судьбу”, что бы она не значила, и найти его может лишь “дитя, не знавшее греха”.

— Однако сведения, коими мы обладаем, более точны, — в глазах Ардена блеснул огонь, — не на “судьбу”, а на “сильнейшие порывы сердца”, а что до поиска — с этим тоже проблем не возникнет, есть довольно точные указания, которые…

— Которые были добыты магами сведующими и талантливыми, — прервала его София, — и хотелось бы верить, что их и моего мужа общие труды не угаснут в руках… надрессированного скептика.

Мило и отвратительно элегантно. Особа явно была высоких кровей, раз так умело вставляла шпильки в непринужденной беседе. Хотя и дело ее отца требует немалых вложений. Вряд ли рядовой работяга решил бы заняться добычей паучьего шелка.

— Сидячий образ жизни талантов в теплых гнездах приводит к болезням суставов и геморрою, — отозвалась Весна, — предпочитаю свободу передвижения.

— Не знала, что голод и холод способствуют отменному здоровью, — проворковала хозяйка.

— Голод закаляет дух, а холод тело. Ваш муж, увы, не мог похвастаться во время обучения ни тем, ни другим, потому кроме легенд ему более не о чем поведать.

— Перестань, Весна, — устало ответил Арден, — нет смысла ворошить прошлое. И ты, София, я позвал специалистку ни секунды не сомневаясь в ее компетентности. А что касается Ковена… те условия больше походят на захудалый дом для душевнобольных. Я никак не мог отказать себе в банальных приличиях вроде ежедневного туалета. И был не один таков.

— Понимаю, вашей супруге, видимо, тоже пришлось нелегко.

— Я никогда не была в Ковене, — ответила София.

Весна опешила. Не была в Ковене, но имеет способности к магии равновесия? Вздор. Только если… Ясно, София, судя по всему, и не имела никакой магии. Просто была, как это сказать помягче, особо просвещенной в живости деревьев. Тогда понятно, как она не заметила умершие растения в такой близости от своего участка. Если бы у Весны было больше времени покопаться в корнях, она попыталась бы отыскать под ними артефакты иллюзий — какая нежная забота со стороны мужа.

— Тогда я для вас лучший источник информации. Выдержала все 12 циклов. Мне еще не исполнилось 16, но лицо мое выглядело старше на 10 солнечных оборотов. Готова поклясться, что не спала ни разу за то время. Правда, — удручённо поджала губы Веснушка, — сестра утверждала, мол, я отключалась каждые три часа минут на 15, замирая в той же позе, в которой и сидела. И я склонна ей верить, потому что с ней приключалось ровно то же самое. И ни я, ни она после не помнили, что засыпали.

— Но я слышала, что там не кормят, — хотя глаза ее были все так же холодны, София изобразила эмоцию сочувствия, глядя на стейк.

— Кормили, конечно, — ответила Весна, вглядываясь во влажный кусочек мяса, наколотый на вилку, — просто пища была подчеркнуто простая, чтобы легче переваривалась.

— Точнее, чтобы через 15 минут в желудке от нее ничего не оставалось, — гоняя по стенкам бокала вино, ответил Арден, — мое тело так и не привыкло к таким экзекуциям.

— Если бы меня спросили, — улыбнувшись, отметила Веснушка, — в чем причина твоего провала, я бы ответила, что в недостатке упорства.

София приподняла брови, изобразив удивление:

— Должна заметить, что в упорстве с моим мужем трудно тягаться. Ведь я выбрала его из многих, — проворковала она, — и отнюдь не за малодушие. Так что я искренне не понимаю, о чем речь.

— О, в этом плане он всегда был упорен, — рассмеялась Весна, — так что да, прошу простить, упорства в нем хоть отбавляй, только идет оно не в то русло.

Арден прочистил горло:

— Касательно упорства, — он прервал очередную перепалку щелкнув пальцами несчастной запыханной служанке, — Марта, принеси сундук.

Железный сундучок, укрепленный рунами Уруз, чтобы его нельзя было сломать или вскрыть с применением силы, был не больше ладони. Простой, без украшений, минимум привлекающих внимание деталей. Арден выудил ключ, висящий на шейной цепочке, замок щелкнул. В сундучке ворохом лежали небольшие свертки старой переработанной бумаги, флакон с прозрачной жидкостью и алый кристалл с подпалинами.

— На этих бумагах указания по применению остальных вещей, даже сундук и ключ являются частью головоломки.

Весна выудила один из пергаментов и развернула. Он был пуст. Сдерживая бурлящие эмоции, она медленно перевела взгляд на мужчину и, выдохнув, спросила:

— И что это?

— Указания.

Веснушка пару раз моргнула и снова посмотрела на пустой лист. Арден, усмехнувшись, поднес к бумаге свечу. От тепла огня на бумаге выступили буквы: “На три часа”.

— Небольшая предосторожность, на случай кражи.

— Вынуждена признать, выглядит изящно. Только запах подкачал.

— Сок лука, дешево и сердито.

— И каков алгоритм действий?

— Это мы обсудим завтра.

Весна удивленно приподняла брови.

— Объяснение небыстрое, не хочу, чтобы ты рванула за разгадкой по темноте, — Арден многозначительно кивнул в сторону окна, за которым не видно было ни зги.

— Твоя правда, — ошеломленно сказала Весна, по ее прикидкам прошло не более получаса, но от только занимающегося заката осталась лишь густая чернильная тьма.

— Есть еще кое-что, — полушепотом сказала София.

— Конечно, дорогая. Весна, я-то тебе всецело доверяю, но моя жена, семья которой приложила немалые усилия к добыче всех сведений и артефактов, знакома с тобой лишь понаслышке. Поэтому хотелось бы иметь гарантии.

Вот оно, Весна ждала чего-то подобного. Внезапно все любопытство улетучилось, и ей захотелось как можно скорее покинуть это место. В другой ситуации она бы поспорила, но в целом не возражала против пакта, однако множество деталей, которые доступны были ей скорее на уровне интуиции, чем осознанных умозаключений, приводят к выводу, что со встречей пора закругляться. Быстро перебирая в голове варианты побега, она посмотрела на Марту за спинами хозяев. Девушка стояла в оцепенении, уставившись невидящим взглядом в пустоту, казалось, ее веснушки побледнели, даже одежда выглядела блекло, словно из нее высосали краски. Глядя прямо перед собой она легко качнула головой влево и вправо.

— Пакты не терпят спешки, сударь и сударыня, — елейным голоском отозвалась Весна.

— Вот потому я и намерен отложить это обсуждение на завтра, — Арден хлопнул по столу, отчего несчастная Марта вздрогнула всем телом, словно очнувшись, — Но искренне хочу, чтобы перед сном ты призадумалась о несметных материальных и духовных благах, которые принесет тебе эта экспедиция.

Хозяйка махнула служанке, чтобы та показала гостье ее комнату, маска напряжения не сходила с ее лица, делая его жестким и непроницаемым, тем не менее она добродушно пожелала Весне доброй ночи. Поднявшись по витой лестнице на третий этаж, Марта привела гостью в ее комнату – большую, но бедно обставленную. Сама комната находилась в ветхом крыле здания. Пол, потолок и межкомнатные стены здесь были деревянными и только внешняя стена представляла собой голый камень. Неужели комнаты содержались в таком состоянии специально для приема особо приятных гостей?

— Марта, не принесешь ли мне ночной горшок? Иначе я просто заблужусь в этом лабиринте комнат ночью.

Марта послушно кивнула, и уже через минуту вернулась с необходимым атрибутом.

— Скажи, Марта, — Весна глядела в окно, за которым стояла столь непроницаемая тьма, что даже луны на небе не было видно, что-то неестественное виделось в этой тьме, — как тебе живется в поместье?

— Прекрасно, фрехен Весна, — при этом она вновь покачала головой и приложила палец к губам, намекая Веснушке вести себя потише.

Веснушку покоробило это обращение — острова были не в столь великой дальности, чтобы обращения столь искажались, но видимо то было желанием хозяйки дома. Сейчас, стоя в метре от Марты, она бы признала ее миловидной. Когда-то. На ее руках была пара язв, волосы тусклые, в колтунах, в углах рта образовались заеды, кожа шелушилась и имела еле уловимый пергаментный оттенок. Свет от магических светильников плясал на ее лице, обнажая впалые щеки и глубоко запавшие глаза.

— Хорошо, — как ни в чем ни бывало улыбнулась Весна, — Можешь идти.

Веснушке казалось, что из-за своего болезненного любопытства и жалости она в кои-то веки угодила в по-настоящему дрянную ситуацию. Казалось бы, поспи, заключи пакт, получи указания и топай на все четыре стороны. Убивать конкретно ее никто не намерен. Она нужна лишь в качестве следопыта, не более того. Если бы не ее пресловутая принципиальность... Арден знал ее как холодного и отстраненного человека — такой она и была в недолгий оборот солнца, в который им пришлось быть знакомыми, стоило говорить, что знал он тогда совсем не ее? Он думал, что ей будет все равно, но он ошибся.

Веснушка выудила из кармана на спинке рюкзака небольшой фиал и проверила его на свет. Рвотные кристаллы она предпочитала грубым механическим методам. Сухой подсчет и направление в котором отправилась София позволяло предположить, что Веснушка находится чуть ли не в самой отдаленной от хозяев точке дома. Что было ей на руку. Смущала лишь реакция Марты, но может у той просто странный нервный тик? Отсчитав порядочное количество песчинок, она опрокинула содержимое ладони в себя. Перед ужином она выпила другое зелье – останавливающее пищеварение. Так как неизвестно, сколько времени могло пройти от начала трапезы до употребления рвотного средства. За это время яды могли всосаться. Уповать на противоядие, коих существовало огромное множество (а носила Весна с собой не более четырех от самых распространенных классов ядов), сталкиваясь с неуловимым, возможно, бестиарным ядом, не стоило. А отыгрывать потребление пищи и питья – это детский сад.

Наклонившись над горшком, она постаралась расслабиться и стоически пережить не самый любимый для нее процесс. Но то ли кристаллы были слишком выдержанными, то ли Веснушка плохо рассчитала дозу, но от спазмов у нее скручивало все тело и мучил упорный кашель. Через пару неприлично долгих мгновений все прекратилось. Девушка высморкала попавшую в нос жидкость и вгляделась в содержимое горшка. Покрутив его и так, и эдак, покопавшись в нем и даже вылив в месиво пару реактивов, Весна удрученно заключила, что отравы в еде не было. Однако местами виднелся очень скудный опаловый отлив: вещество было не опасным, но для чего его в таком случае использовали, еще предстояло узнать.

Весна надела очки и переключила режим, вглядываясь в тьму за окном, при приближении она увидела тонущих в черноте насекомых и мелких ночных зверушек. Их тельца замерли в движении, зависли в воздухе, где чары настигли их. Заклятие было тонким и явно управлялось не артефактом, его границы были не идеально ровными, да и артефакты чаще работают по принципу купола, однако, высунувшись из окна, можно было заметить тонкую полоску ночного неба. Человек при всем желании не смог бы пройти сквозь эту черноту, зазор слишком мал, чтобы рискнуть использовать манаплан. Одно неверное движение — и ты попался. Тьма заменяет сам воздух, проникает глубоко в легкие и заставляет дыхание остановиться. При первых солнечных лучах, когда чары развеятся, останется лишь труп. Тонкая работа. Такой искусной магией в доме никто не обладал… Хотя это поспешное предположение.

Исчезновение девушек, “строгая” мясная диета, магия в доме, где никто по заверениям не владеет магией, опаловые пятна в рвоте — зелье сна, безвредное, так как задумано как лекарственное, и последнее — бизнес по производству паучьего шелка.

“Не строй догадки, ищи улики”, — раздраженно проговорило воспоминание о сестре.

Весна отмахнулась, по ее мнению вводных данных было достаточно для обвинения, но ей ой как не хотелось в очередной раз пояснять Призракам причину вызова и ждать, пока они сами найдут все нужные доказательства. Придется выйти наружу.

Попытки не производить лишних звуков не увенчались успехом, здание скулило и трещало от каждого шага по чертовым прогнившим половицам. Прикинув палец к носу, Весна убедила себя, что это еще одно предостережение, чтобы гостья даже если бы покинула комнату, оставалась как на ладони. Делать нечего. Внутренне издав скорбный стон, она сложила пальцы в руну Лагуз и, неуклюже вертясь в воздухе, прилагая все мыслимые усилия, побарахталась дальше, но уже беззвучно. Она видела, как с этой руной люди могли элегантно ходить, паря буквально в перстах над землей и не издавая ни звука. Весна же могла только исполнять неуклюжие пассы, время от времени сталкиваясь частями тела с окружением. Размахивая конечностями, она постепенно миновала старую часть здания и отпустила руну, расстелившись на каменном полу. Здесь она могла передвигаться почти бесшумно.

Дойдя обратным путем до столовой, она замерла, вглядываясь в темный дверной проем — за ним стояла неподвижная тень. Руна Кенназ тем не менее не показывала ничего живого в ближайших десяти шагах. Крадучись, Весна обошла залу и приблизилась к дурнопахнущей фигуре. С потолка, поблескивая в свете тусклого магического пламени, тянулись тонкие нити, прямиком к суставам неподвижной фигуры в проеме.

“Мертвец”, — подумала Весна и закатила глаза. Теперь дела однозначно приобретали поворот с душком. Трупным душком. Она все еще могла отпустить эту идею и вернуться назад, но со стороны кухни маняще тянуло затхлостью и нотками разложения.

“Я пожалею, ой как горько пожалею, — вертелся в голове голос разума, ему вторило любопытство, оканчивая фразу. – Пожалею, если не полезу туда”.

Веснушка прошмыгнула мимо фигуры, стараясь не задевать паутинную сеть. Двинулась по коридору в кухню с огромной печью и котлом, словно в зарисовках о ведьмах, что конечно же полная чушь — чего не накидай в котел, получится одно — отрава. Настоящие зелья готовились в сложной паровой системе из колб, колбочек, колбочек поменьше, стеклянных пипеток, и для этого нужно было пять лет обучаться в академии, а потом еще пять ходить в подмастерьях. Поэтому Весна никогда не готовила зелья сама — усидчивости не хватало. А вот кое-кому очевидно хватало –- миновав за распахнутой дверью небольшую спиральную лестницу, ведущую в подвал, в свете свечи девушка увидела знакомые растрепанные локоны. Марта с усердием копалась в ветоши, разложенной на полу. Веснушка спустилась с лестницы, под сапогом что-то хрустнуло и хлюпнуло, Марта резко обернулась. Казалось от страха у нее даже губы посинели. Таращась в сторону темного прохода, она замерла, задержав дыхание. Видимо свет свечи ее слепил, раз она не признала Веснушку буквально в пяти шагах. Веснушка сложила руну Сигел и тоже замерла. Под ногами всюду, где доставали лучи магического света, лежали кости, части тел, одежды — все это было обильно залито подсохшей кровью, под высоким потолком висели коконы, пожалуй, слишком крупные для домашнего паука.

“Вот дерьмо”, — мысленно заключила Весна.

Марта, двигаясь как в замедлении, приблизила палец к губам. Ее лицо и руки выше запястий были в крови и грязи, тонкие космы прилипали к багровым пятнам, на ресницах дрожали капельки слез. Весна решила не спешить с умозаключениями и вновь воспарив в воздух неуклюже подплыла к служанке.

— Ты что тут забыла? — еле слышно прошептала она.

Служанка помотала головой, зажав рот грязными руками, она готова была разрыдаться. Веснушка дала ей с полминуты отдышаться и повторила:

— Что ты тут забыла?

— Сестра… Кольцо…

“Вот же дура с придурью, — подумала Весна, — копаться в трупах чтобы вернуть фамильную драгоценность”.

— Брось, уходи отсюда, быстро.

— Нет, — просипела Марта, вглядываясь в тряпки.

— Сматывайся, я сказала, она скоро будет здесь.

— Какие же вы шумные, ваше дыхание слышно на другом конце дома, я уже молчу про шепот, — София ступала легко, изящно, ее восемь лапок бесшумно перемещались, цепляясь за стены коридора.

Обратилась она не целиком, верхняя часть женского торса, переходила в паучье брюшко с ярким синим рисунком. Обнаженную грудь прикрывали длинные черные волосы. Веснушка с грустью подумала в каком нелепом положении она предстала перед главной злодейкой, задней частью кверху, так сказать. Впрочем, это явно было неплохим эффектом неожиданности, потому как взглянув на нее, София замерла на целых пару секунд, чего было достаточно для прицеливания руной Хагалаз прямиком ей в торс. Паучиха свалилась со стены, Весна же, кувыркаясь в воздухе, отлетела в противоположном направлении, впечатавшись в стену, грохнулась в груду тряпок. “Физика, беспощадная ты…” — подумала Весна, держась за голову.

— Нет! — вскрикнула Марта и бросила в сторону паука свечу, подпалив ворсинки на брюшке и временно сбив ее в курса.

Придя в себя, Весна зажмурилась и вновь сложила руну Сигел, вложив в нее весь максимум имевшихся у нее меридианов, создав яркий слепящий свет, который заполнил все помещение. Стоявшей спиной Марте свет не навредил бы, а вот паучихе от этого пришлось несладко. Взвыв, она закрыла глаза руками. Ослабив свет Весна увидела на ее правой руке перстень с кроваво-красным камнем и решение пришло как по щелчку. Очевидно, что кольцо давало обладательнице паучью силу. Видимо обеспокоенный папаша подарил дитятку отрытый где-то в паучьих пещерах артефакт, чтобы красавица в случае чего могла постоять за себя, потому-то превращение было неполным. Будь это проклятием, София обращалась бы в паука целиком, и мозг ее также становился бы паучьим.

Быстро начертав Тиваз, Веснушка сжала ее до точки и выпустила в направлении руки Софии. И попала, попала очень сильно. Кисть Софии разорвало в клочья, заклятье резануло ее по лицу, палец с перстнем отлетел в сторону и… София полностью обратилась в огромного косматого паука.

“Вот дерьмо”, –- в который раз подумала Весна, натужно соображая.

Брошенная свеча подожгла тряпье на полу, вокруг разгорался пожар, органика коптила коконы на потолке черным тяжелым дымом. “Так вот зачем они каждый праздник Солнцестояния прыгают через костер — это тренировка”, –- тупо подумала Весна, не желая критически обмозговывать сложившуюся ситуацию. Прыжками добравшись сквозь быстро разрастающийся огонь до Марты, она ухватила ее за руку, обогнула паука и понеслась наверх по лестнице. В кухне возле котла стоял запыхавшийся Арден. Увидев перепачканных девушек, вывалившихся из подвала, он оттолкнул их и бросился вниз, вопя “София!”. Спускался он недолго и, завидев свою возлюбленную в состоянии, так сказать, целостности, понесся назад, спотыкаясь об обтесанные каменные ступени. Паук поднял над ним мохнатые лапки и заклятие Тиваз просвистело ему точно в брюхо, немного срезав волосы Ардену. Все было кончено.

За окном упала завеса непроглядной тьмы, солнце только начало уходить за горизонт. Весна завела маной механическую стрекозу и сказала ей: “Остров Нахваз, огромный домишко, не пропустишь, дуй сюда со всей командой” — и отпустила ее в окно.

Скривившись, она повернулась на молчащего перед трупом паука Ардена и сказала:

— Может ты пояснишь, какого черта здесь творится, или дождемся опергруппу?

Через пару часов прибыли Ада и Милли, две командующие охотниками со своими командами. Видимо голос у Весны дрожал достаточно, чтобы сестра восприняла ситуацию максимально серьезно.

Целитель Кристер без особого усердия латал мелкие раны шмыгающего носом Ардена. Йоран недовольно следил за свидетелем или соучастником, который после порции успокоительного настоя начал наконец говорить:

— Мы с Софией познакомились шесть, нет, семь лунных циклов назад, ну и через цикл я на ней женился. Ее отец хотел выдать ее замуж как можно скорее, я тогда еще не знал почему, а мне и не надо было знать. Он говорил, что я парень сильный, крепкий.

— Арден, — устало прервала его Ада, расследование могло затянуться, этой ночью им не удастся поспать, — ты сын землепашца. Это даже смешно. На кой черт ты понадобился владельцам фермы паучьего шелка?

— Я любил ее, — потупив взгляд, ответил Арден, – А любовь… Она…

— Способна разрушить любо-о-ое проклятие, — с издевкой произнесла Милли.

— Да, — тихо ответил Арден, — когда я понял, в чем дело, решил, что моя любовь обязательно ее спасет, это ж не быстрое дело.

— О да, — сказала Ада, — Ты решил дождаться, пока суженная пожрет ВСЮ деревню и только тогда раскаяться, мол, план не удался?

— Марта, — вдруг вспомнила Весна, — Что за чертово кольцо ты искала?

— Моей сестры, — Марта невидящим взглядом смотрела в окно, крепко сжимая кубок с обжигающим отваром, но словно не замечала боли, — хотела принести его в деревню и все рассказать. Муж ее очень вспыльчивый мужик, быстро бы людей поднял, я изначально из-за нее сюда и устроилась. А потом словно несколько дней в забытии пробыла, — она посмотрела в кубок, — а не так давно… отравилась что ли… Есть не могла, тогда-то и очнулась, все поняла. После этого ни крошки в рот не брала, не так тут что-то с едой. Потом пробралась в подвал, и нашла ее, точнее то, что от нее осталось. В первый раз не выдержала, убежала, а потом придумала за кольцом сходить.

— Так понимаю, это ваше, — молоденькая охотница, по виду один цикл солнца с выпуска, вышла из подвала и передала простенькое медное колечко Марте.

— Спасибо… — сдавленно проговорила Марта, забирая у нее из рук кольцо.

— Неужто во всем доме одна ты осталась?

— Да, — ответила девушка, — если долго есть то, что тут дают, просто умираешь. Так что по сути своей София никого не убивала, просто выжидала. Местная кухарка в помощницах у нее ходила. Не так давно за продуктами отправилась, послезавтра вернуться должна.

— Арден, кухарку выделил отец Софии вам в пользование?

Арден кивнул, глядя в пол. Молодая охотница передала Милли перстень с разорванной руки Софии. Шепнув что-то Марте, она с ней удалилась из столовой.

— Подкоптился слегонца, — задумчиво сказала Милли, разглядывая перстень под увеличительным стеклом, — хорошо ты ее шибанула, Весна. Перстень совсем новый, хоть внешне пытается прикинуться антиквариатом, на камне небольшой скол, печать Милейковского. Стоит задать ему пару вопросов для поиска родителей Софии.

— Хочешь привлечь их к ответственности? — спросила Весна.

— Для начала надо понять, что за проклятие пало на Софию, но благодаря тебе, сестренка, — усмехнулась Ада, — допросить ее мы уже не сможем. Источники проклятий по протоколу запечатываются, все причастные — допрашиваются.

— Ну да, стоило дать ей полакомиться моими вкуснейшими частями, -– пробурчала Весна.

— Не выеживайся, если бы ты немного пораскинула мозгами, поняла бы назначение перстня. Он был на ней когда вы с ней только встретились?

— Э-э-э? Да, точно был.

— А солнце зашло слишком рано по твоим подсчетам.

— Было такое.

— Это потому, что преображение Софии привязано к определенному положению светил, дом маскировали чтобы случайный встречный-поперечный не узнал ее тайну, а нагрянувших гостей можно было отправить спать пораньше. Перстень работал, но не в полную силу ввиду повреждения, однако позволял ей сохранить разум и часть облика. Когда треснул перстень, Арден?

— Незадолго до свадьбы, – сказал Арден, -– до этого я видел ее по ночам, она была обычной девушкой, отец ее тогда был против наших встреч, а тут заторопился. Он искал способ ее вылечить и передал мне тот сундук, что я показал Весне.

— Сундук? — переспросила Ада.

Юркая молодая охотница уже принесла сундук, изъятый из покоев хозяев, Йоран грубо рванул цепочку с ключом с шеи Ардена. Ада пробежалась взглядом по содержимому сундука и передала его Весне:

— Оно того стоит?

— Понятия не имею, Арден не успел мне пояснить.

— Это инструкция, — бесцветно сказал Арден, — по поиску чертежа “Великого указующего перста”.

— Великого указующего перста?! — воодушевленно переспросила Милли.

— Милли, ты серьезно веришь в эту чушь? -– прошипела Ада.

— Это вещи не для простаков, — сказала охотница, — поиском этой штуки был увлечен мой папаша, пока…

— Пока не помер от тряски за свои изыскания, -– закатила глаза Ада, — Это чушь, Милли, перста не существует, это сказки для деток.

— Отнюдь, — отрезала Милли, -– папаша входил в группу по поиску сведений о персте и немало преуспел, но пока изыскания всех ученых не соберут вместе –- они бесполезны. Тут полный набор, Арден?

— Наиполнейший, — уныло отвечал Арден, — отец Софии финансировал этот проект на протяжении 15 лет. Всех причастных к нему… ну, устранили, чтобы не болтали.

Милли замерла:

— Теперь у меня еще большее желание откопать отца этой паучихи.

— Вот тут я соглашусь, — сказала Ада, — ладно, Весна, папенька нашего командира жизнь на эту штуку положил, найди ее, почти уверена, что отца Софии по прежнему адресу мы вряд ли отыщем, а вот если ты найдешь чертежи, мы можем его выкурить. Йоран, ты и Алиса остаетесь здесь, на всякий случай еще раз все обыщите и дождитесь прибытия кухарки, нужно перехватить ее до того, как она сообщит родителю о смерти паука-дочурки. Милли, к Милейковскому можешь пойти только ты, остальным с этим чокнутым общаться противопоказано. Один черт ничего не поймем, только перебесимся. Весна, а мы с тобой заберем сундучок домой.

— Мы идем домой? — с сомнением переспросила Веснушка, -– на кой черт нам делать такой здоровый крюк?

— День рождения мамы.

— О, день рождения мамы…