Когнак

«Когнак»

Рассказ повествует о владельце конторы “Коньячные дела” — Когнаке.

Дела разворачиваются в 2142 году, Манхэттен, Нью-Йорк.

Когнак натыкается на старые грабли прошлой жизни и теперь он
ведёт скрытый образ жизни. В какой-то момент он решается
на отчаянные меры и хочет покончить со своими обидчиками. В одиночку.

Этот рассказ начинает цикл «Арханы»

***

Очередной солнечный день лета. Жара стояла невыносимая, и многим приходилось искать способы, как бы пережить эту жару. В офисном помещении, на третьем этаже конторы “Коньячные дела”, сидел погружённый в бумаги владелец. Когнак. Звучное прозвище, которое он взял себе, когда ещё был молодым парнем. Ему не нравилось своё имя, поскольку оно было “менее презентабельным”. В бумагах были заказы, которые он отдавал своему связному, распределяющий заказы каждому наёмнику. Когнаку казалось, что их становиться всё больше с каждой готовой подписью. Так ещё и вокруг него левитировала женщина. Худощавая, но прекрасна словно ангел: серебристые волосы, глаза цвета серебра и утончённые черты лица. Одета она в полупрозрачное платье, поэтому сквозь него вырисовывались неплохая грудь и широкие бёдра. Имя ей было Ариэль, и она была арханом. Арханы появились в мире больше шестидесяти лет назад и некоторые люди получили, так называемое, “арханское благословение” позволяющее им видеть как самих арханов, так и их носителей, которые выделялись определённой аурой: у кого-то аура была похоже на пламя, у других — на пыль или жидкость, а порой и дым. Также арханы даровали каждому своему носителю сверхъестественные способности. У Когнака способность была не самая полезная: он был способен менять свой внешний вид по возрасту, т мог добавлять или скрывать морщины, округлять или острить нос. Он также был способен лысеть или наоборот быстрее отрастать себе волосы.

— И долго ты ещё? — спросила наконец Ариэль певчим голосом.

— Думаю да, — сухо ответил Когнак, — Заказы сами себя не распределят.

— Ты меня порой удивляешь, — фыркнула арханша и крутанула сальто в воздухе.

В какой-то момент она обняла его сзади, всё ещё левитируя над полом, и заглянув в заказы своего носителя. Он чувствовал её холодные, как лёд, руки и одной рукой взялся за них. Она же ощутила теплоту его руки, которая до прикосновения была морщинистой, а после касания стала молодой и мягкой.

— Ты же помнишь, что обещал? — шёпотом произнесла Ариэль.

— Помню-помню, — выдал смешок Когнак.

Раньше, где-то лет тридцать назад, арханы не могли взаимодействовать с людьми физически. Однако после некоторых событий, о которых Когнак не любил вспоминать, арханы смогли прикасаться к людям, но только к своим носителям. Многие даже решались спать со своими арханами, если не находили нужной пасии. Когнак не исключение. Его не привлекала ни одна женщина в Нью-Йорке, поэтому, в возрасте пятидесяти лет, он одинок. Для нормальных людей. На левой руке было незамысловатое серебряное кольцо в форме розочки. Идентичное кольцо есть у Ариэль, но отличие в наличии прозрачного камешка на розе. Мало что известно о союзах арханов и людей, однако, несмотря на некоторые запреты для самой Ариэль, она связала себя со своим носителем не только судьбой, но и физическим телом. Когда наёмник закончил с заказами, он поднялся из-за своего стола и размял спину. Начал собираться на прогулку, о которой обещал Ариэль. Он одел длинный плащ и шляпу, знаменуя свой статус. Выйдя на улицу, резко стало пасмурно и холодно. Старик и арханша приятно улыбнулись. “Опять день на моей стороне,” — подумал он, направляясь в парк.

Спустя несколько часов после прогулки, начался дождь, под который Когнак с удовольствием гулял. Пока многие прятались под навесы и домах, старик крутился в одиноком танце. К нему подключилась Ариэль, которая также обожала дождь в это время года. И вот, кружась в танце, он дошёл до бара. Баром заведует молодая девушка, брюнетка с лиловыми глазами, которую зовут Кристи. Бар пустовал, до момента пока наёмник не зашёл. Несмотря на внешний вид, внутри всё выглядело довольно уютно. Увидев посетителя, Кристи оживилась.

— Добрый день, мистер Когнак! — воскликнула она, натирая стакан и ставя на барную стойку, — Вам как обычно?

— Конечно, Кристи, — кивнул Когнак.

Не теряя времени, Кристи взяла мутную бутылку с содержимым и налила коньяк в начищенный стакан. Когнак присел и с удовольствием отпил желаемую выпивку.

— Где я только не пробовал коньяк, дорогая, — обратился он к Кристи, — однако твой — самый лучший.

Кристи улыбчиво кивнула в сторону главы наёмников и продолжила натирать стаканы. В какой-то момент Когнак почувствовал чужое присутствие. Ариэль (которая не была видна Кристи) тоже отреагировала на незваных гостей. В бар зашло трое. Не самые привлекательные мужчины лет сорока или пятидесяти. Один из них, самый уродливый, был носителем. Иерархию арханов не трудно разобрать: если человек выглядит уродливым или его тело имеет какие-то физические дефекты (необязательно негативно) — то это носитель низшего архана. С обычными и высшими арханами сложнее, ведь отличить их возможно только когда они показывают своё “превосходство”, которые арханы называют аурой.

— Они тебя видят? — настороженно спросил Когнак у Ариэль.

— Нет.

— Хорошо, — кивнул он и уже обращаясь к Кристи сказал: — Кристи, повтори, пожалуйста.

Кристи настороженно выполнила просьбу посетителя, а после увидела в его глазах слова: “Спрячься.”

Она ушла в кладовку и можно было услышать, как щеколда замка лязгнула.

— Что же, — начал один, — подождём.

— Вы сегодня себя хорошо чувствуете, господа, — повысил голос Когнак, отпивая глоток спиртного.

— Вполне, — продолжил второй, — Нам нужно выпить хорошенько, чтобы день был прожит не зря.

Первый и второй галдели и хрипло посмеивались, и только третий оставался молчаливым, ибо догадывался кто перед ним.

— Господа, — хрипло произнёс он, — Давайте поприветствуем уважаемого человека, Господина Возраста.

Давно Когнак не слышал этого имени, которым его провозгласили во времена Декады. Он посмотрел через плечо и узнал в них из пешек мафии, один из которых излучал ауру архана. Мужчина был узкоплечий, примерно одного возраста с ним, однако лицо было изрядно переполнено рубцами. Когнак начал готовить свой револьвер.

— А ты…

— Рэджи Кансерс.

— Послушай, Рэджи, — Когнак встал со своего стула и повернулся к нему, — опасное ты имя только что назвал и, впредь, советую забыть его. Навсегда.

Рэджи и его подсосы начали неистово хохотать с угрозы старика, однако хохот прекратился, когда перед ними стоял помолодевший старик, который в пару шагов оказался рядом с ними. Мафиозники хотели вытащить свои пистолеты, однако револьвер Когнака был быстрее. Бах-бах! У одного было отстрелено два пальца, от чего он вопил на весь бар, а второй получил пулю в ногу. Рэджи успел пнуть Когнака в грудь и начал идти на него. Но наёмник ловким пируэтом обошёл противника и хотел было выстрелить, но какая-то невидимая рука откинула его револьвер в сторону. В этот момент Когнак увидел архана Рэджи: изуродованное тело и лицо смотрели прямо на него белёсыми как снег глазами. Низший архан. В бой вступила Ариэль и несколько движений и она уже была на другом архане. Несмотря на красоту и миловидный взгляд, Ариэль довольно сильно била этого архана, до момента пока на лице того не стала вытекать кровь архана. Эта кровь отличалась обычной тем, что она имела белый оттенок и переливалась чёрными узорами. Тварь(так позже Когнак назовёт его) оттолкнула арханшу настолько сильно что та ударилась об балку над ними. В момент падения, в её руке оказалось тонкое лезвие серебра и она нарисовала дугу, намереваясь располовинить противника, однако Тварь оказалась проворнее и вовремя перекатилась в сторону. Рэджи смотрел на это всё с восхищением. Но не успел он вернуться в строй, как его голова была прострелена пулей из револьвера Когнака, который имел имя “Минута”. Тело Рэджи обмякло и он повалился на пол, а Тварь начала вопить ещё сильнее, и вскоре растворилась в воздухе, оставляя за собой пыль. Оставшиеся наёмники проклинали Когнака, пока убегали. Последний легкомысленно улыбнулся и вернулся в “свой” возраст. По старику было видно, что он тоже ранен: в момент когда револьвер Когнака был отброшен, Тварь полоснула короткими когтями по телу носителя и на его плаще остался след, из которого была видна кровь. Но рана уже начала потихоньку затягиваться и глубоко вздохнув уселся прямо на пол. Ариэль тут же подлетела к своему носителю и крепко обняв прилипла к нему. Где-то через минут десять из кладовки вышла Кристи и увидев труп чуть не вскрикнула, но резкий жест Когнака отбил у неё желание. С тяжестью он поднялся и подошёл к барной стойке и выложил, по меньшей мере, пять десятков бронзовых гиров, что по старым меркам равнялось около пяти тысяч долларов. Но в нынешнее время, что такое “Доллар” знало не так много людей. Теперь для них существовали “Гиры”, как стандартная валюта, и “Гилдеры” валюта наёмников, которая переходила из рук в руки каждого, но не обычного жителя городов. Когда Кристи увидела их, её глаза вышли на орбиты и она пыталась понять, не обманывают ли её зрение. Однако деньги оказались реальными.

— За погром и прочее неприятности, — коротко ответил Когнак и пошёл к выходу. Напоследок Кристи крикнула ему, чтобы он заходил, когда пожелает, но наёмник уже не слышал её. Он и без того заходит туда, потому что только “У Кристи” можно выпить хороший алкоголь.

***

День близился к вечеру и многие рабочие с участков начали возвращаться домой. Некогда известный, а сейчас лишь слухи, Джин Грэйп возвращается домой к любимой семье. Известный он, ведь ранее был наёмником по прозвищу “Можжевельник” в Декаде — самой крупной группировки Нью-Йорка. По некоторым обстоятельствам, группировку называли легендой и со временем позабыли о ней. Но небольшая часть людей всё же помнила о них. От таких Джин решил скрыться в Нью-Йорке, ближе к Бронксу, чтобы вдруг чего переместиться в случае опасности.

“Опять не получил денег,” — вздохнул Джин, — “что я Марте скажу?”

Джин был довольно добрым в Декаде, однако такую доброту, которую он давал, Декада не одобряла. От этого его прозвали, “Белой вороной, под крылом чёрной” в рядах группировки. В своих размышлениях, Джин чуть не пропустил поворот к дому и круто развернувшись пошёл в нужное направление. Уже подходя к двери, он в очередной раз думал, как соврать жене, что денег опять не дали. Жили они не бедно для жителя Нью-Йорка, но по сравнению с наёмниками и торговцами — был нищим. Увы им даже не хватало на нормальную пищу и поэтому Джин изредка воровал с производства. Зайдя в коридор из дверей он приблизился к своей и начал ёрзать. За дверью слышался тихий и тонкий девичий смешок. Он приложил ладонь к лицу и тяжело вздохнул. Свою жизнь бывший наёмник не представлял бы осмысленной, если бы не его красивая жена Марта и дочь Кассандра. Но он понимал пару вещей: он должен либо вернуться к наёмничеству и зарабатывать кучу гиров; либо нарушить данное самому себе обещание о грубиянстве и насилии. С некоторым усилием он всё же достал ключи из переднего кармана куртки и открыл замок. На щелчки замочной скважины подбежала девочка лет тринадцати и увидев отца подбежала, чтобы обнять его. У неё были серые, словно мышиная шёрстка, волосы и зелёные глаза, один из которых имел второй зрачок. Поликория. Так назывался врождённый дефект, который, к счастью, не мешал девочке нормально видеть. Джин с улыбкой ответил объятьям дочери и вскоре в проёме кухни появилась женщина лет сорока. Чёрные волосы, зелёные глаза и такой же тёплый взгляд. Но посудив по лицу мужа, что он опять не получил денег, она посуровела. Нет, не потому что Джин снова ничего не смог сделать, а потому что его наниматель накидывает работы на беднягу. Получает за это гроши, а изредка, что на деле часто, не получал вовсе. Отправив дочь в кровать, на кухне состоялся серьёзный разговор.

— Что на этот раз? — сердито спросила Марта.

— Попросил меня посадить около тридцати семян и покормить остальной скот, — ответил Джин, смотря в тарелку с пищей.

— Боже, Джин, — закрывая глаза и опуская голову, сказала Марта. Джин не увидел, как по её щеке стекла слеза, — Бёрн же знает о том, что ты и так работает не покладая рук. И не платит! А ты…

Она замолчала. Увидев удивлённое лицо мужа, она оголила свои заплаканные глаза, из которых уже катилось не одна слеза, а целый ручей. Он молча встал из-за стола и подошёл к Марте. Сел на колени и обнял её за талию.

— Прости…

— Ты всегда говоришь эти слова…

— Прости… — продолжал Джин томно и устало.

— Сколько ещё мы будем так жить?! — в слезах спросила Марта.

Джин ничего не ответил. Марта лишь обняла его за голову и начала рыдать. Джин понимал к чему его подталкивает судьба, но ни в коем разе не хотел к этому прибегать. Однако ему было больно смотреть на рыдание Марты и затем ненароком увидел грустное лицо своей дочери. Она проснулась от криков мамы и выглядывала из-за дверного проёма.

“Всё же… Придётся нарушить слово,” — сказал себе Джин мрачно смотря в пол.

Ранее утро. Работники участков уже на своих рабочих местах. Джин колупался в земле, сажая зёрна пшеницы. В какой-то момент он увидел его. Тучный мужчина с массивной бородой и потной лысиной. Одет Бёрн был в чёрный комбез, а на поясе висела кобура. Рядом с ним ходило по меньшей мере человека четыре, но столько людей не способны защитить жирдяя от носителя. В какой-то момент Джин пропал из поля зрения своих коллег по работе и некоторые начали даже оглядываться, но увы так его и не нашли. А Бёрн, тучный мужчина в комбезе, не подозревал, что в скором времени его жизнь оборвётся.

***

Прошло несколько дней после той стычки с мафией в Манхэттене. В конторе происходила типичная пьянка. Каждый наёмник рассказывал какие-то захватывающие заказы, награды за которые были неописуемы, но слова находились сами. За одним из столов сидел шериф Манхэттена, Бакли, который ожидал своего старого приятеля. В отличие от бушующего веселья наёмников, Бакли выглядел серьёзно и на лице не было следа какой-либо улыбки. Как только в контору зашёл Когнак, случилось затишье. Каждый наёмник конторы знал непокладистое правило этого места: “Когда в контору заходит Когнак, нужно тут же заткнуться, пока тот не разрешит веселье.”

Глава “Коньячных дел” оглядел присутствующих и каждое напряжённое лицо веселило его. Спустя минутное молчание, Когнак ответил одобрительным кивком и веселье продолжилось.

— Чего грустишь, усатый? — ехидно ухмыльнулся Когнак, подсаживаясь к шерифу, одним глазом наблюдая за толпой.

— Тебя ждал, — многозадачно ответил Бакли и протянул конверт, — Плохи дела, Уилл.

В конверте лежало письмо адресованное Когнаку, с угрозами и ужасным описанием расправ с ним. Ариэль ужасалась написанному, но наёмнику было смешно. Он знал от кого это письмо, и силы этих упырей(так он называл Мафию Куинса) было явно недостаточно, учитывая их встречу в баре. Но вот фотография, которая была вложена, стёрла улыбку с его лица. Слова Бакли начали обретать смысл, когда он увидел себя в окружённый среди неизвестных ему людей. Но Когнак знал этого человека.

— Только не говори мне…

— Они напали на его след.

После этих слов Когнак вскочил из-за стола и побежал по улице в северную сторону Манхеттена, где был дом его брата-близнеца Джина. Многие наёмники были ошарашены таким действиям и хотели ринуться прямо за своим лидером, но Бакли остановил их, сказав что это личное дело их лидера. А сам, с нервозностью, стал ждать звонка.

***

Джин бежал с места преступления. Так такового преступления не было, но он считал иначе. Он ненавидел себя и то, что задумал и сотворил.

Расправа над Бёрном была жестокой даже по меркам носителя. Аолонн, архан Джина, позволял ему состаривать человека быстрее своего срока. Однако Джин редко использовал эту способность, так как единственное, на что она годилась, это насильственно-естественная смерть. И спустя несколько лет, Джин решил использовать её вновь. С возрастом Джин вновь постарел и бежать, как в молодости, ему уже не позволяло. Ему было около пятидесяти, но иногда был сильнее многих молодых, которые крупнее него самого. Но сейчас его силы были на исходе. На спине была также сумка с множеством гиров, которые он украл у Бёрна после его кончины. Но также он увидел свою будущую смерть. Бёрн был одним из пешек мафии, который был ближе всего к их главе. Добежав до дома, он подумал, может глава мафии, его старый знакомый, поймёт в каком положении его семья и простит его? Джин впопыхах подбежал к двери и открыв её увидел недоуменный взгляд жены.

— Джин? Что случилось? Почему ты…

Она замолчала увидев на спине мужа сумку. Во взгляде читалось осуждение, однако Джин твёрдо уставился на неё и сказал:

— Нам пора!

***

Прошло около часа, когда семья Джина начала второпях собирать вещи и уже подготовившись к выходу, в дверь постучали. Интенсивно и громко. Джин жестами показал своим девочкам спрятаться, а сам подготовился стрелять. Но в момент, когда он захотел выстрелить, пистолет дал осечку и в тот же миг дверь была выбита со всеми внутренностями, которые отбросили бывшего наёмника назад. Марта вскрикнула, но в тот же миг попыталась приглушить свой же крик. Пять пешек мафии зашли внутрь и со зловещими смешками огляделись вокруг и заметив Джина направились к нему медленным шагом.

— Значит ты тут скрываешься, да? — с ехидством спросил главный из пешек, низкий парень с голубыми глазами, — Убил наших парней и теперь сбегаешь?

Джин попытался встать, но в лицо прилетел чей то сапог. Марта вновь вскрикнула и на неё обратили внимание.

— О-у, это твоя семья? — с издёвкой спросил парень, — Тогда мы и их убьём, правда парни?

Мужчины поддержали молодого парня разрывным хохотом. Мельком Джин увидел как по щекам стекают слёзы его жены и дочери и в какой-то момент услышал голос: “Почему ты меня подавляешь, Джин? Выпусти меня. Позволь мне защитить тебя и твою семью. Нашу семью!”

В тот же миг глаза Джина загорелись бежеватым светом и он нашёл силы подняться.

— У него глаза горят! Но ведь…

Не успел он договорить, когда к его лицу прикоснулся Джин. Мужчина начал вопить и с каждой секундой голос его начинал хрипеть, а после изнеможённо стонать. Кожа его начала иссыхать, глаза начали тускнеть и вот, спустя десять секунд, на полу лежит бездыханное тело старика, которому на вид около ста лет. В то же время, кожа Джина стала значительно моложе, и теперь он выглядел не как старик под пятьдесят, а мужчина лет тридцати. Волосы скрыли видимую седину, но глаза всё также горели бежевым светом. Марта сквозь страх поняла что сделал её муж с Бёрном, и не хотела видеть эту картину снова. Как тогда, в две тысячи сто семнадцатом, когда она познакомилась с ним и его братом в составе Декады. Она занимала младшую должность, но даже так это не мешало ей с ним видится. Его брат, Уилфер, не видел в этом ничего плохого, но ей было страшно за главарей Декады. Эти мужчины ей и по сей день сняться в кошмарах, хотя она и понимала что они не делали ничего плохого. Но Марта забыла кем были они и её муж. Людьми, со сверхспособностями, которые порой ломало физику мира и времени. Марта не понимала каково быть носителем, так ак сама не имела архана, однако она могла видеть ауры носителей. И сейчас, перед её глазами, вокруг её мужа кругами за ним крутилось что-то похожее на воду, но бежевого цвета и сияющее. Однако в тот же миг, его аура испарилась, а сам Джин упал на одно колено. Второпях Марта достала пистолет и выстрелила в одного. Он схватился за плечо и со всем гневом бросился на неё. Грубо оттолкнув маленькую девочку, бугай замахнулся на Марту и его кулак, со всей силы, прилетел ей в щёку. Она упала и по её лицу начала идти горящая боль, а потом она почувствовала кровь на губах. Она подняла пистолет для повторного выстрела, однако рука дрожала и бандиту ничего не мешало выбить оружие из руки.

— Ты пожалеешь что выстрелила в меня, сука.

Он схватил её за волосы и потащил в приоткрытую комнату. Девочка начала истошно плакать и постаралась помочь своей маме, но мужчина опять грубо её оттолкнул и на сей раз девочка вырубилась от удара. Марта пыталась вырваться, но крепкая рука недоброжелателя не отпускала её голову и ей оставалось только кричать. Джин всё-таки нашёл силы подняться, однако парень лёгким замахом ударил его прямо по ноге. Она покосилась в бок и можно было услышать хруст сломанного сустава. Джин вскрикнул, но всё равно побежал на бугая. За секунду его нога приобрела нормальный вид и он двумя ногами вперёд протолкнул его в дверь, к которой он направлялся. Бугай выпустил Марту и подался прямо в дверь, которая выломалась от туши. Он приземлился прямо в умывальник и вырубился. Он хотел закончить начатое, но за спиной послышался протяжный свист. Он успел только обернуться и как на него открылась пальба из множеств пистолетов. Джин не успевал регенерировать каждое попадание по нему, поэтому когда пальба прекратилась он стоял столбом и из него вытекала множество крови из разных отверстий.

— Джин! — прокричала в слезах Марта и в этот момент тело её мужа упало на спину.

Бандиты переглянулись в недоумении на своего главаря, но этот уже смотрел не с насмешкой. В его глазах читался страх, после которого он произнёс:

— Это не Когнак…

***

Когнак уже поднялся на нужный этаж, и увидев выломанную дверь, ускорил шаг. Прямо перед дверьми вспыхнул яркий свет и после громкие возгласы бандитов. Когда он зашёл, перед ним предстала картина: Джин, весь прошитый пулями, лежит на полу и истекает кровью, Марта плачет над его телом, а перед ними стоят четыре бандита, среди которых совсем молодой парень лет девятнадцати. Увидев мёртвое тело брата, Когнак сорвался с цепи и ближайшему бандиту продырявил голову своим револьвером. Затем когда бандиты вышли из шока, было поздно. Старик пошёл дальше по цепи и следующему противнику сначала переломил ногу, а потом лёгким движением сломал шейные позвонки. Следующий противник уже направил пистолет на него, но прежде чем он нажал на спусковой крючок, Когнак оказался рядом с ним и повернул ствол прямо в голову оппонента. Бах! Мозги разлетелись по полу и потолку. Последним остался парень, который весь дрожал и не мог сказать ни слова из-за заикающихся звуков. Когнак молча прицелился ему прямо в колено и выстрелил. Парень вскрикнул и старался прийти в себя. Он нащупал пистолет, но как только прицелился на свою цель, главарь наёмников тут же выбил его из рук с такой силой, что пареньку переломило пару пальцев. Он вновь вскрикнул и на его лице выступили слёзы. Когнаку показалось что он обмочился, но сейчас старик был в ярости.

— Ты понимаешь кого сейчас убил, шкет? — спросил Когнак.

— Я-я… Не хотел его убивать, — сквозь слёзы промямлил паренёк.

— Его? — кивнул на труп, — Да-а. Его убивать было ошибкой. Как и то, что ты родился в этом дрянном мире, — сквозь зубы, прорычал старик и наставил ему ствол “Минуты” и взвёл курок, — Ты даже, блядь, не представляешь, куда отправишься сейчас.

В этот же момент он выстрелил и тело парня обмякло, и жизнь потихоньку уходила из него. Затем последовал следующий выстрел. Когнак резко обернулся и увидел тело Марты, которое упало прямо на Джина. Из её макушки лёгкой струйкой вытекала кровь. За Когнаком появилась Ариэль, которая ужаснулась происходящему. На лице наёмника выступила слеза и его лицо исказилось в горестной гримасе. Затем Когнак увидел шагающее тело к нему. Подняв голову, он увидел перед собой архана своего брата Аолонна. По нему можно было увидеть, как выглядит архан после смерти носителя: тело было всё потрескано, а походка была хромой. Он был похож на Ариэль, только волосы короткие и тело тренированное. Глаза были стеклянными и смотрели куда-то вниз.

— Слушай внимательно, Уилфер Грэйп, ибо сейчас я передам последние слова Джина, — сказал он тяжело дыша, после чего его голос сменился на голос Джина, — “Брат мой. Моя девочка пропала. Я отослал её далеко от Манхэттена, поэтому её нужно будет найти. Она единственное, что осталось от меня. Она меня вспомнит, увидев тебя. Позаботься о ней.”

После последних слов, Аолонн начал рассыпаться на мелкие частицы и не успела Ариэль подхватить его тело, как оно тут же пропало, оставив после себя только пыль. По её лицу тоже начали стекать слёзы. Как для Когнака Джин был братом-близнецом, так и для Ариэль Аолонн был сородичем. Она начала протяжно рыдать и её плач отдавался эхом в голове Когнака. Прошло примерно минут тридцать, когда наёмник решил достать рацию и связаться с Бакли.

— Бакли. Я опоздал. Позови своих ребят, чтобы убрали тела и похоронили моего брата и его жену.

***

Уже стемнело, примерно в нескольких метрах от квартиры Джина, где произошёл инцидент, бежала девочка лет шестнадцати. У неё были короткие чёрные волосы и тёмно янтарные глаза. Одета она была в оборванную бродячую одежду, которая вся промокла от пота. Девочка убегала от погони, которая велась за ней с самого Бронкса. Ей хотелось есть, и это послужило причиной всей беготни, что сейчас происходила. Вдалеке она слышала грубые ругательства преследователей:

— Найди ту девку! Она нужна живой!

Пока бежала, она увидела проход в стене, который вёл в Манхэттен. Не долго думая, она юркнула в него и оказалась прямо рядом с жилищами. Девочка присела на землю и осмотрела себя. Поношенная курточка порвана и мокрая от пота, и её были оголены ключицы. Немного поправив её так, чтобы прикрыть их, девочка достала из кармана что-то отдалённо похожее на булку, присыпанную сахаром и смазанную маслом. Она надкусила её и немного улыбнулась. Масло таяло на языке, а сахар хрустел на зубах — почти как в детстве, которого не было. Закончив трапезу она решилась осмотреться. Фонарные столбы горели жёлтым светом и мимо неё проходило много людей. Мужчины и женщины смеялись и пили, заедая выпивку мясом или гарниром. Одним словом они веселились. Однако девушке было не до веселья. Она пыталась найти менее приметное место, дабы остаться на ночь. “Вновь холодная земля. И вновь одна,” — думала девушка, разбирая мусор с картонки. Затем она услышала приближающиеся шаги сзади себя. Она боялась пошевелиться, но жажда убежать было невыносимой. Затем прозвучал довольно приятный, но сдавленный, мужской голос:

— С тобой всё хорошо, девочка?

Обернувшись она увидела его. Когнак стоял прямо перед ней, детально анализируя её. Даже после потери брата, он всё равно должен оставаться тем, кем его считают. Сильным лидером и опасным наёмником. Однако взгляд был очень тяжёлым и довольно печальным. Девочка выглядела крайне уставшей, но лицо её выражало грубое недоверие.

— Не бойся, — слегка со смешком сказал Когнак, — Я не кусаюсь. Тебя как звать?

Девочка не хотела отвечать, поэтому грубо отвернулась от собеседника. Когнак проигнорировал поведение девочки и уселся рядом с ней.

— Я Когнак.

— Странное имя, — отрезала девчонка.

— Это точно. А ты у нас…

Девочка немного ёрзала на картонке и вскоре ответила на вопрос незнакомца:

— Максин.

— Какое красивое имя! — восторженно сказал Когнак, — И что же ты тут делаешь?

— Стараюсь выжить, если не видите.

Когнак хмыкнул и, после пяти минут отдыха, поднялся на ноги. Он был крайне изнеможён, чтобы продолжать столь односторонний разговор, но ненароком услышал урчание в животе девочки. Ему стало её жалко, ведь понимал, что ей некуда податься. Поэтому ему пришла идея, которая Ариэль молча согласила.

— Не хочешь у меня переночевать?

Макс немного оторопела от столь наглого и в то же время щедрого предложения. Ей не хотелось идти к незнакомцу домой, однако и спать на улице, поэтому она решила выдвинуть свои требования:
— Только если дадите мне нормальное жилье и еду на несколько дней. В дорогу.

Когнак немного оторопел от столь наглого требования, но он был готов, поэтому, через силу, рассмеялся.

— Договорились, юная леди, — сказал он, потрепав её по голове, — но у меня тоже будут свои требования.

— Какие?

— Узнаешь у меня. Когда поешь и поспишь.

С подозрением посмотрев на старика, Макс поднялась и последовала за ним, пока тот не приметил в ней кое-что необычное для ребёнка: активная аура архана. Когнаку ещё предстояло узнать многое об этом ребёнке, которая в будущем станет ему как приёмная дочь. Так началась их совместная жизнь, которая окажется переплетена с судьбами других людей-носителей.